После заключения договора в Самборе между Ю. Мнишеком и Самозванцем, юридическая часть предстоящего мероприятия была завершена. А как же дело обстояло с практической частью? Ведь пока лишь только была поделена шкура не убитого зверя. Несмотря на то, что войско для Самозванца стал формировать еще в Лубнах пан А. Вишневецкий, а продолжил на землях львовщины Ю. Мнишек, в целом оно было незначительным. От литовского канцлера Л. Сапеги, обещавшего на сейме выделить в «частную армию» Расстриги до 2000 всадников, помощи так и не поступило. Самборская казна была пуста, казаки стекались медленно, а коронный гетман Ян Замойский, продолжая игнорировать посылаемые к нему от «царевича» обращения, писал грозные предупредительные письма к Сандомирскому воеводе. Януш Острожский известил Сигизмунда III о готовности применить силу, если войско Лжедмитрия появится в его землях. Противники авантюры давили на короля, требовали объяснений всему тому, что происходит в окрестностях Львова и Самбора, и Сигизмунду III было все труднее покровительствовать затеи. Особенно тяжело пришлось, когда наемники начали грабить местное население, которое в свою очередь стало жаловаться в Краков на бесчинство солдат. Но Краков красноречиво молчал. Выделившаяся шляхта, находившаяся в составе войска, и сформированная в основном из  мелкой польской знати, предъявила ультиматум Ю. Мнишку. Согласно Янушу Радзивиллу, наемники поставили воеводу в известность, что в случае отказа от запланированного похода они все разместятся в его землях, т.е. будут кормиться за его счет. За всеми событиями, разворачивающимися на львовщине, пристально наблюдали из Москвы.

К моменту обретения вечного покоя в 1584 г. у московского царя оставалось два законный наследника государства российского - Федор и Дмитрий. Умирая, Иоанн IV Васильевич Грозный составил завещание, согласно которому наследником престола должен был стать Федор Иоаннович, являвшийся сыном государя от первого брака на Анастасии Романовой-Юрьевой. Что же касается Дмитрия, который был сыном царя от седьмого брака на Марии Нагой, то ему выделялось удельное княжество в Угличе. В том случае, если Федор Иоаннович по воле Божьей умирал бездетным, единственным законным наследником шапки Мономаха автоматически становился Дмитрий. Хитросплетение родственных связей боярских родов с династией Ивана Калиты приведут далее к тому, что является темой для изучения в данной статье.

В мировой и отечественной  истории есть много  легендарных личностей   прошлого, оставивших так или иначе след на её бесконечной спирали. Гении и злодеи, узурпаторы и герои своего отечества - они навсегда остались в памяти. Не стал исключением и Роман Фёдорович Унгерн-Штернберг, ставший в 20-е годы XX столетия «Исчадием ада» для одних и символом борьбы с большевизмом для других.

В 1971 году по прошествию 50 лет с тех пор, как Унгерн-Штернберг - «немецкий барон, русский генерал, монгольский князь и муж китайской принцессы, был взят в плен и расстрелян»[1], знаменитый отечественный историк Леонид Юзефович, находившийся неподалёку от Улан-Уде на выездных тактических занятиях, услышал от местного пастуха Больжи о том, что, барон, оказывается, до сих пор жив.