В январе 1908 г, Елизавета X, заявила Б[ольшевистскому] центру (расширенной редакции «Пролет[ария]»), что, выполняя наиболее правильно волю покойного брата своего N, она считает себя нравственно обязанной передать Б[ольшевисткому] ц[ентру] переходящее по закону к ней имущество ее брата, В одной половине, к[отор]ую она наследует по закону, заключается: три (83) акции т[оварищест]ва NN и приблизительно сорок семь (47) тысяч рублей наличным капиталом.

МАРКС КАРЛ ГЕНРИХ: Коммунизм ни у кого не отнимает возможности присвоения общественных продуктов, он отнимает лишь возможность посредством этого присвоения порабощать чужой труд. Выдвигали возражение, будто с уничтожением частной собственности прекратится всякая деятельность и воцарится всеобщая леность. В таком случае буржуазное общество должно было бы давно погибнуть от лености, ибо здесь тот, кто трудится, ничего не приобретает, а тот, кто приобретает, не трудится

Декрет «Социалистическое отечество в опасности!» был принят Совнаркомом 21 февраля 1918 года и опубликован 22 февраля в «Правде» и «Известиях ЦИК», кроме того, выпущен отдельным листком.

Петербургский комитет с.-д. большевиков распространяет среди рабочих прокламации с призывом к всеобщей забастовке и манифестациям 10/23 февраля, в день годовщины суда над бывшими членами с.-д. фракции большевиков Гос. Думы.

В журнале святейшаго правительствующаго Синода февраля 20 дня 1744 года написано:

События 9 января 1905 года в Петербурге на второй же день, т.-е. 10 января, подняли на ноги и революционный пролетариат Москвы. По официальным данным московского обер-полицмейстера, число забастовавших фабрик и заводов Москвы достигло 134 с числом рабочих свыше 45.000[1]. Такого рода мощного выступления от Москвы не ожидали ни царское правительство, ни, тем более, церковное начальство. Последнее в своем донесении в декабре 1904 г. сообщало, что после студенческих беспорядков в декабре 1904 г. первопрестольная столица от «крамольных веяний» очищена. В данном случае это сообщение церковников не подтвердилось, причем московский митрополит Владимир писал по этому поводу: