Интегральный характер современной войны, вероятность участия в ней целой коалиции, последовательность государственной политики и, прежде всего, принцип безопасности страны, основные и наиболее жизненные интересы государства, а также главные элементы его силы и слабости - вот основные факторы, определяющие характер решения вопросов государственной обороны и оказывающие в то же время решающее влияние на установление общего плана войны.

Военная часть этого плана в своей окончательной формулировке является делом главнокомандующего и высшего военного совета, причем должна укладываться в общие, заранее установленные правительством рамки. В задачи правительства входит также согласование предполагаемых военных действий с политическими целями и экономическими возможностями государства. Так как никто не может точно предвидеть характер, а тем более ход развития вооруженного конфликта в будущем, то основной план войны должен ограничиться лишь установлением общих вех, которые должны быть настолько общими, чтобы их [190] в дальнейшем можно было применить к реальным условиям, и обстоятельствам.

Понятно, что все государства придают большое значение союзам, от которых также зависит конструкция общего плана войны.

Однако, военные и политические договоры являются нечем иным, как архивными документами, если им не соответствуют действительные и искренние моральные обязательства заключивших их государств и если они не опираются на прочные и позитивные интересы этих государств.

В настоящее время военные соглашения еще менее гарантируют их продолжительность, чем политические договоры. Их выполнение зависит от подготовки, предпринятой еще в мирное время, а эта последняя находится в прямой зависимости от средств, которых так трудно добиться для этой цели, тем более, что общественное мнение, не зная содержания и обязательств тайных соглашений, обычно противится выполнению вытекающих из них обязательств.

Впрочем, военные договоры и точно определенные конвенции проявляют в последнее время решительную тенденцию к все более и более явной потере своего прежнего значения. Бесчисленные пакты и договоры, которые непрерывно заключаются и изменяются, приучили нас к слишком частой ревизии договоров международного значения. Правительства все чаще избегают точно сформулированных и далеко идущих обязательств, а парламенты слишком часто отмежевываются от правительств при ратификации документов подобного рода. Если мы, с другой стороны, примем во внимание трудности, которые, по всей вероятности, возникнут во многих странах в момент взрыва войны, когда дело коснется выполнения принятых в договорах обязательств и когда нужно будет принять положительную интерпретацию «Casus-foederis»^[1], мы легко поймем, что в настоящее время почти все государства гораздо более изолированы в отношении своей безопасности, чем это было в прошлом. [191]

С другой стороны, настоящее состояние международной безопасности, на первый взгляд удовлетворительное, а в действительности весьма несовершенное, может задержать и усложнить выполнение существующих военных соглашений. Все эти договоры прямо или косвенно входят в состав пакта Лиги наций, в согласии с которым необходимо, прежде чем провести их в жизнь, точно определить агрессора. Сформулирование ясного и решительного ответа на этот вопрос, часто завуалированного с определенной целью, будет на практике трудно, а иногда даже невозможно. Обычно первые выстрелы во время войны бывают автоматическими. Однако, каждая из сторон - безразлично, верит ли она в свои слова или не верит, - будет утверждать, что именно противник предпринял первые шаги. Дискуссия, которая продолжается и до сих пор о том, кто начал войну 1914-1918 гг., является классическим примером трудностей этого рода. Впрочем, нападающий всегда сможет создать себе юридическое оправдание, умышленно пользуясь для этой цели более или менее ложными аргументами. Метод подобного рода применяло германское правительство, обвиняя Францию, что она начала военные действия в 1914 г. воздушной атакой на Нюренберг, а также распространяя всеми средствами легенду о вольных бельгийских стрелках, чтобы оправдать нашествие на Бельгию и связанные с этим репрессии. Поэтому каждое правительство, разрабатывая план предполагаемой войны, должно считаться с фактом, что его союзники если и предпримут интервенцию, то по необходимости сделают это с некоторым опозданием.

Таким образом, в этом плане необходимо ограничить первоначальные намерения и предвидеть все, что сделает возможным их выполнение с помощью имеющихся в нашем непосредственном распоряжении сил, т. е. на тот случай, если наши союзники не сразу выполнят ранее принятые ими на себя обязательства.

Кроме гарантий безопасности страны, что составляет первую задачу ее обороны, целью каждой войны является одоление противника. Поэтому правительство и сотрудничающий с ним будущий главнокомандующий обязаны точно определить эту цель в каждом конкретном случае и изложить [192] методы, а также выделить средства, которые могут обеспечить возможность их выполнения. Это выполнение вовсе не будет легким. В 1914 г. Германия была убеждена, что завоюет Францию раньше, чем Россия будет готова начать операции. Как известно, в действительности было иначе. В августе 1916 г. Гинденбург и Людендорф создали новый план войны, на основании которого центральные державы должны:

«покончить с Румынией, сохранив в прежнем виде свои позиции на всех других фронтах; создать во всех странах четверного согласия новые боевые соединения и усилить военное производство».

Эти цели были осуществлены лишь наполовину. Также и в наше время Польша должна иметь особенно удачный и основательно разработанный план войны, чтобы этим путем уравновесить численный перевес своих вероятных противников. А так как географические условия не будут для нее выгодны в случае войны, то необходимо, чтобы правительство и военное командование сосредоточили свои усилия для преодоления этих отрицательных качеств и попытались даже превратить их в полезные для собственной страны.

Однако, не подлежит сомнению, что и Польша, несмотря на эти невыгодные условия, должна будет в случае вооруженного конфликта, в первую очередь, рассчитывать на собственные силы. Поэтому она должна стремиться во что бы то ни стало к усовершенствованию своей армии, которая должна располагать четким мобилизационным аппаратом и способностью к быстрому сосредоточению. Основательная подготовка армии и надлежащее снабжение современным техническим снаряжением, а прежде всего моральное, политическое и социальное единство нации - будут играть решающую роль в этом отношении.

В настоящее время лучшей гарантией безопасности страны является ее материальная и моральная сила. Когда в 1922 г. союзники заняли Рурский бассейн, Германия, несмотря на все свое возмущение, не могла выступить против этого с оружием в руках, так как на стороне Антанты было не только право, но и сила. Также итальянцы могли [193] безнаказанно бомбардировать остров Корфу в 1923 г., так как Греция не располагала необходимыми средствами, чтобы организовать действительный протест.

Эти факты ясно показывают, какое значение имеют для каждой страны ее собственные силы. Подчеркивая одновременно с этим относительность военных и политических соглашений, они, однако, не исключают необходимости обеспечения себя в политическом отношении от войны. В данном же случае дело идет не только о заключении всевозможных формальных соглашений. Не менее важным является дружественный нейтралитет со стороны государств, могущих оказать материальную помощь воюющим сторонам в виде готового военного снаряжения или в виде сырья, необходимого для поддержания массового военного производства. Эта проблема особенно тяжела для государств с незначительной степенью экономической самостоятельности. Не следует забывать, что страны, вполне независимые в экономическом отношении от других стран, являются редким исключением. Они не всегда способны заменить недостающее соответствующими суррогатами, что, как известно, отлично умеет делать Германия.

Если бы одной из стран угрожала война с несколькими противниками сразу, то правительство этой страны должно было бы при разработке плана войны определить наиболее опасного противника, т. е. того, которого необходимо, в первую очередь, задержать и победить. При изучении такого вопроса нужно было бы принять во внимание интересующие это государство границы, характер местности, род военных действий и соответствующее распределение сил между отдельными оперативными театрами. Например, Польша не должна была бы базировать свою стратегию на изнурении противника, так как в случае продления войны время действовало бы ей во вред, а ее противникам на пользу.

Только в редких случаях будут доступны предвидению и учету все возможности будущей войны и все внутренние и внешние факторы, которые примут в ней участие. Поэтому нельзя заранее принять точное решение, наиболее близкое к одной из столь многочисленных гипотез. Как [194] правительство, так и командование должны очень часто довольствоваться предвидением наиболее вероятных случаев, принимая те из решений, которые меньше всего подлежат дискуссии.

В настоящее время чрезвычайно трудно определить, хотя бы с приблизительной точностью, вероятные силы противника, вследствие более или менее скрытых вооружений и в силу того различия, которое существует между военными организациями отдельных стран. Когда-то - еще до введения системы обученных резервов (Пруссия 1806-1813) - достаточно было иметь общие сведения о финансах противника и знать его военные штаты мирного времени, чтобы иметь возможность с достаточной точностью определить силы, которыми он будет располагать во время войны, так как эти силы, лишь незначительно возрастали после мобилизации^[2]. Каждая страна, как правило, определяла размеры своих усилий, сообразуясь с военными возможностями противника и основывая свой военный план на определенных, таким образом, силах. Неожиданности и крупные ошибки были в этом отношении редки, так как армии, направлявшиеся в то время на фронт, представляли собой почти всю военную силу государства. Восстановление же этих сил в случае поражения было невозможно вследствие почти полного отсутствия обученных резервов.

В настоящее время эти условия подверглись коренному изменению. Война, какую мы знали еще в XVIII в., - с ограниченными целями и точно определенными рамками, - является устарелым типом с того времени, когда занятие провинции или взятие крепости, хотя и очень важных, уже не предрешает ее окончательного результата. Кроме того, в настоящее время существует громадная диспропорция между численным составом мирного и военного времени. В настоящее время в случае конфликта все население государства берется за оружие, чтобы вступить в смертельный бой за свое существование. [195]

Современная война разжигает до максимальной степени национальные, а часто и расовые антагонизмы и ставит перед борющимися сторонами проблему жизни и смерти. Она втягивает в борьбу все источники экономической, промышленной и финансовой силы борющихся друг с другом человеческих группировок. Вследствие этого общий план войны зависит, в первую очередь, от правительства. Он стал зависеть от правительства с тех пор, как мобилизованные силы нации стали поглощать всю его энергию.

В общем плане войны следует предвидеть и соответствующим образом рассчитать расход военного снаряжения, в том числе боеприпасов, и обеспечить их пополнение. В будущем необходимо избежать ошибки, заключающейся в недооценке значения этого вопроса, что имело место в начале мировой войны, когда после первого сражения на Марне недостаток боеприпасов парализовал действия германской армии. Точно так же в 1915 г. недостаток оружия приостановил действия русских, а в начале 1918 г. недостаток людей стал чувствительным у англичан.

Если бы в будущей войне произошел подобный кризис, то он имел бы чрезвычайно опасные последствия для окончательного результата борьбы.

Мы поймем важность и значение этой проблемы, если вспомним, что в 1918 г. каждая из великих держав, участвовавших в войне, расходовала в среднем 200 млн. патронов в месяц и производила около 200 000 снарядов в день. Чтобы удовлетворить столь значительные и все возрастающие потребности, необходимо предвидеть громадный рост военной промышленности. Исходные данные общего плана войны должны быть установлены правительством окончательно, чтобы главнокомандующий мог изучать и уточнять в пределах возможного главные элементы плана, относящегося к использованию имеющихся в его распоряжении сил.

Эти данные должны быть ограничены лишь минимальными пределами и относительно точными предположениями, связанными с политическим положением страны и ее военным положением. Слишком точные указания не дадут возможности заранее предвидеть ряд событий и лишь задержат [196] дальнейшее приспособление к условиям момента. В случае продления конфликта необходимо будет развить и дополнить план войны. С другой стороны, директивы, касающиеся военной политики, могут быть изменены во время хода военных действий в результате вызванных ими фактов.

В таком случае правительство должно определить новые цели войны, обеспечивая одновременно с этим средства, необходимые главнокомандующему для достижения этих целей. В отличие от прошлого, в настоящее время каждый план войны должен считаться с воздушными нападениями противника, которые могут произойти уже через несколько часов после объявления войны или даже в момент ее взрыва. Независимо от роли, какую в данной стране приписывают воздушной армии, можно утверждать, что каждый из противников будет пытаться произвести резкие и неожиданные воздушные нападения как с целью задержки или приостановки мобилизации и сосредоточения сил противника, так и с целью воспрепятствования его первым операциям. Поэтому очень важно заранее знать, хотя бы в общих чертах, опасность, заключающуюся в нападениях подобного рода, чтобы иметь возможность определить их досягаемость и силу и в результате этого выработать план организации активной и пассивной ПВО страны. Если мы пренебрежем этой работой, а также если превосходство авиации противника будет слишком значительным, противник сможет это использовать, развертывая особенно сильные воздушные действия в начальный, т. е. наиболее критический, период войны. При этом следует, прежде всего, предусмотреть действительное прикрытие больших мобилизационных центров, являющихся обычно значительными политическими и промышленными центрами, а также важными узлами путей сообщения, особенно чувствительными к воздушным нападениям. Не меньшее внимание необходимо также обратить на возможность удержания и обороны внешних путей сообщения страны, связывающих ее с заграницей. Если противник овладеет этими путями и отрежет их, то это может поколебать, а в некоторых случаях сделать невозможным выполнение всего плана войны. [197]

<< Назад | Содержание | Вперед >>