3. Развитие политической свободы и самостоятельности Великого Новгорода. В X-XI вв. Новгород находился под властью великих князей Киевских, которые держали в нем своего наместника (обыкновенно одного из своих сыновей) и которым Новгород до времени Ярослава I платил дань наравне с другими русскими землями. Однако уже при Ярославе в отношениях Новгорода к великому князю Киевскому произошла существенная перемена. Ярослав «сидел» в Новгороде в 1015 году, когда умер его отец, Владимир Святой, и брат его Святополк начал избивать своих братьев с целью захватить власть над всеми русскими землями. Только благодаря деятельной и энергичной поддержке новгородцев Ярославу удалось победить Святополка и овладеть великим княжеством Киевским. После победы Ярослав, покидая Новгород, дал новгородцам «грамоту» (или «устав»), которая определяла их отношение к великому князю Киевскому. Нам неизвестно, какие именно права и привилегии предоставил Ярослав Новгороду, но в позднейших своих переговорах и соглашениях с князьями новгородцы требовали, чтобы последние целовали крест «на всей воле новгородской и на всех грамотах Ярославлих».
Разделение Руси в XI-XII вв. на несколько отдельных княжеств ослабило силу и влияние великого князя Киевского, а раздоры и междоусобия в княжеском роде предоставили Новгороду возможность приглашать на княжение к себе того из князей-соперников, который был ему «люб». В течение всего XI века великие князья Киевские еще продолжают рассматривать Новгород как свое владение и считают себя вправе посылать туда князем одного из своих сыновей, но к концу этого века новгородцы проявляют уже стремление к самостоятельности. В 1095 г. они пригласили к себе на княжение Мстислава, сына Владимира Мономаха. Через несколько лет великий князь Киевский Святополк II заключил с Владимиром договор о том, чтобы Мстиславу было предоставлено другое княжество, а «Новгороду быти Святополчу и посадити сын свой в нем». Однако новгородцы решительно отказались подчиниться требованию великого князя Киевского и принять на княжение его сына. В 1102 г. новгородские послы (вместе с Мстиславом) пришли в Киев и решительно заявили Святополку: «Вот, князь, мы присланы к тебе, и вот что нам велено сказать: не хотим Святополка, ни сына его; если у твоего сына две головы, то пошли его в Новгород». Святополк много спорил с ними, но они поставили на [70] своем, взяли Мстислава и пошли назад в Новгород. Эта «бескровная революция», ограничившаяся перебранкой новгородских послов с великим князем Киевским, означала в сущности конец власти последнего над Великим Новгородом.
Правда, сильный и популярный Владимир Мономах, сделавшись великим князем Киевским, еще раз показал свою власть над Новгородом. В 1117/18 он «посадил на столе» в Новгороде своего внука, Всеволода Мстиславича, а бояр новгородских привел к присяге на верность и некоторых из них даже арестовал, обвиняя их в незаконных действиях.
Но после смерти в Киеве Мстислава Владимирович (1132 г.) новгородцы сразу почувствовали себя господами в своем доме. В 1136 г. они не только «сдумаша, яко изгонити князя своего Всеволода», но даже посадили его, со всем семейством, под арест! - «и всадиша в епископль двор, с женою и с детьми и с тещею, и стражи стережаху день и нощь с оружием, 30 мужь на день». Через два месяца новгородцы выпустили Всеволода из-под ареста, и псковичи тогда пригласили его к себе на княжение.
С тех пор мы читаем в летописях многочисленные известия о том, что новгородцы «изгнаша», «выгнаша» или «выслаша» от себя такого-то князя или «показаша путь» своему князю, а к себе «позваша», «прияша», «пояша» или «посадиша» другого. Часто летописец ограничивается такими краткими сообщениями, не приводя ни подробностей, ни мотивов таких перемен на княжеском столе, иногда сообщает интересные детали или приводит слова, с которыми новгородцы обращались к своим изгоняемым князьям.
В 1140 г. новгородцы выгнали Святослава, брата великого князя Киевского Всеволода Ольговича (из черниговских князей), и послали своих послов к Всеволоду, «рекуще: дай нам сын свой, а Святослава не хочем». Всеволод согласился послать в Новгород своего сына, но тем временем «новгородцы сдумавше рекоша Всеволоду: «не хочем сына твоего, ни брата, ни племени вашего, но хочем племени Володимеря» (Лавр.).
В 1212 г. «показаша путь новгородцы князю Всеволоду: «не хочем тебе, пойди, камо хочеши» (Новг. 1).
В 1230 г. новгородцы «путь показаша» князю Ростиславу: «ты пойди прочь, а мы себе князя промыслим» (Новг. 1). [71]
С особыми подробностями описывает летопись конфликт новгородцев с князем Ярославом Ярославичем в 1270 г. Новгородцы «начаша изгонити князя Ярослава из города, из созваниша вечце на Ярославли дворе»,... «а к князю пославше на Городище, исписавши на грамоту всю вину его»; новгородцы обвиняли князя в ряде насилий и незаконных действий и заканчивали свою грамоту словами: «а ныне, княже, не можем терпети твоего насилия; поеди от нас, а мы собе князя промыслим». Ярослав прислал на вече своих послов «с поклоном» и с обещанием - «того всего лишаюся, а крест целую на всей воли вашей». Новгородцы же отвечаша: «княже! поеди проче, не хотим тебе: али идем весь Новгород прогонит тебе». Князь же поиде из города по неволи» (Новг. 1).
В конце XII века перемены новгородцами князей сделались столь частыми и постоянными, что летописец под 1186 г. отмечает: «В се же лето выгнаша новгородцы Ярослава Володимерича, а Давыдовича Мстислава пояша к собе княжить Новугороду: таков бо бе их обычай» (Лавр.). Немудрено, что сидевший в Новгороде князь иногда чувствовал, что «не твердо ему сидение» (Воскр. 1215), и предпочитал покинуть своих беспокойных «подданных» раньше, чем они ему «покажут путь».
В 1169 г. князь Святослав Ростиславич, узнав, что «людие вече деють» против него, предпочел сам уйти из Новгорода «и посла в Новгород глаголя: не хощу у вас княжити», новгородцы же реша: «а мы тебе, княже, никакоже у себе не хотим» (Воскр.).
Наконец, был случай, что новгородский князь ночью, тайком, бежал из беспокойного города; в 1222 г. князь Всеволод Юрьевич «побеже в ночь, утаився, из Новгорода со всем двором своим; новгородцы же печальны быша о том» (Новг. 1).
В конце XII века право Новгорода выбирать себе любого князя между всеми князьями русскими было бесспорным и общепризнанным. Под 1196 г. читаем в Новгородской летописи: «а Новгород выложиша вси князи в свободу: где им либо, ту же собе князя поимають».
Помимо князя во главе новгородской администрации стоял посадник, который в X-XI вв. назначался князем, но в 30-х гг. XII в. важная должность посадника в Новгороде становится избирательной, и право сменить посадника принадлежит только вечу. В 1218 г. князь Святослав Ростиславич, недовольный посадником Твердиславом, заявил новгородскому вечу: «не могу быть с Твердиславом [72] и отъимаю от него посадничество». Новгородцы спросили: «какая его вина?» Князь ответил: «без вины». Тогда сказал Твердислав, обращаясь к вечу: «тому есм рад, оже вины моей нету: а вы, братья, в посадничестве и в князех вольны». Тогда новгородцы напомнили князю о том, что он присягал никого не лишать должности без вины, и заявили: «тобе ся кланяем, а се наш посадник, а в то ся не вдадим» (т. е. не допустим) , «и бысть мир», т. е. князь отказался от своего требования.
Важная должность тысяцкого («тысячское») тоже становится избирательной, и новгородское вече «дает» и «отнимает» ее по своему усмотрению.
Наконец со второй половины XII в. по избранию веча замещается высокий пост главы новгородской церкви, владыки архиепископа новгородского. В 1156 г., по смерти архиепископа Нифонта, «собрася весь град людий и изволиша собе епископ поставити муж Богом избран Аркадия»; конечно, избранник веча должен был потом получить «поставление» на епископскую кафедру от митрополита Киевского и всея Руси.
Таким образом, в течение XII в. вся высшая новгородская администрация становится избираемой, и вече Господина Великого Новгорода становится полновластным распорядителем судеб Новгородского государства.