Заседание Петр[оградского] Сов[ета] р. и с. д.

Заседание открылось в 7 час. вечера под председательством тов.[1] Троцкого, который сообщил собранию о нападении драгун на Калужский С[овет] р. и с. д., а также о том, что по имеющимся сведениям то же самое грозит еще 12 Советам, в том числе Московскому. Последний послал делегацию в Калугу для выяснения положения.

Член Московского С[овета] р. и с. д. тов. Ломов сделал краткое сообщение, резюмируя сведения от отправленной в Калугу делегации до последнего момента.

Доклад Ломова. В Калуге уже давно велась травля большевиков, - говорит т. Ломов. - Она не прекратилась и тогда, когда после перевыборов Совет стал большевистским. Поэтому не вызвало особого удивления сообщение о том, что на Калугу движется карательный отряд в составе 3-х броневиков, скорострельных орудий и драгун.

Калужскому Совету был поставлен ультиматум - сдаться для произведения какого-то расследования, угрожая в противном случае расстрелом. Совет сначала просил дать получасовой срок для обсуждения ультиматума, [555] но, когда ему был разрешен только пятиминутный срок, он решил не ограничиться предоставленным ему сроком. Ровно в 5 минут после окончания переговоров был дан первый залп по зданию Совета. За ним последовало еще несколько. Получены сведения по прямому проводу, что Совет разогнан и арестован. Есть жертвы. Карательный отряд собирается двигаться дальше на Тулу, Новозыбков и Брянск.

Выяснено, что Московский штаб отказался выделить из своего состава карательный отряд. Когда же обратились в Минский штаб, то он распорядился отправить такой отряд будто бы для подавления анархии. По мнению докладчика, есть основание предполагать, что карательный отряд был отправлен по поручению правых фракций, включая сюда и демократические, одной из городских дум. В Брянске в ожидании нападения все приведено в боевую готовность, весь гарнизон готов дать отряду отпор, захвачен арсенал, подробно выработан боевой план. Когда Брянский Совет хотел снестись по телефону с Московским областным бюро, на промежуточной станции в Орле ему было отказано в сообщении.

Командующий войсками Московского округа распорядился провести немедленное расследование происшедших событий. Подробности будут доложены на Всероссийском съезде Советов.

По мнению докладчика, это только начало общего плана похода на Советы, который предполагается в ближайшем будущем. Докладчик предлагает предъявить по этому поводу срочный вопрос правительству.

Заявление представителей фронта. После т. Ломова выступает длинный ряд представителей фронта, которые в один голос заявляют, что армия хочет мира, воевать далее не собирается и все равно в ближайшем будущем бросится с фронта в тыл, причем, как выразился один из представителей, «уничтожит тех паразитов, которые собираются воевать еще десять лет».

Между прочим, выступает солдат Шамесов, один из тех 77 гренадер, которые были арестованы 24 июня по приказу генерала Эрдели комиссаром Кириенко, судились в Киеве и были, как известно, все во главе с капитаном Дзевалтовским оправданы[2].

После того, как нас посетил Керенский, - говорит т. Шамесов, - и призывал нас к наступлению, мы, гренадеры, вынесли резолюцию недоверия Временному правительству. Нас обвиняют, что во исполнение этой резолюции мы не исполнили боевых приказов и даже ушли самовольно в тыл на 15 верст. Между тем, свидетельскими показаниями самих офицеров установлено, что приказ о наступлении был получен далеко не всеми частями нашего полка, поэтому они и не наступали. Отошли же мы потому, что был нашим батальонным командиром издан приказ идти за ним, мы пошли, не зная и не спрашивая в каком направлении, и оказалось, что нас увели в тыл.

Представитель 8-ой армии тов. Аккерман заявил, что в армии нет партий, массы идут за большевиками только потому, что большевики им обещают немедленный мир, но эта масса не знает, что путь к немедленному миру лежит только через международную революцию, а до нее еще очень далеко. Единственным правильным путем к достижению мира является усиление боеспособности армии. Тов. Аккерман считает захват власти до Учредительного собрания [556] гибельным для дела революции, призывает к единению всей демократии и к борьбе за лозунг: «Вся власть Учредительному собранию».

После заявления представителей фронта собрание переходит к очередному порядку дня. На очереди стоит вопрос о Военно-революционном комитете (более подробно дальнейшую часть заседания дадим завтра).

С докладом о Военно-революционном комитете выступает один из его главнейших руководителей - Антонов.

Так как доклад Антонова затрагивает серьезные и важные вопросы, собрание решает открыть по докладу прения, причем дается возможность высказаться только фракционным ораторам.

От имени меньшевиков-интернационалистов выступает тов. Астров и произносит горячую речь, в которой предостерегает петроградский пролетариат и гарнизон от той политической авантюры, в которую превращается деятельность Военно-революционного комитета. Во время речи Астрова происходит инцидент, и дело доходит до того, что Троцкий слагает с себя председательство, однако большинство собрания настаивает[3] немедленно за то, чтобы председательствовал в дальнейшем Троцкий. По настоянию большинства Троцкий берет председательство на себя[4]

От фракции объединенных интернационалистов - группа «Новая жизнь» выступает Комаров, который заявляет, что фракция не разделяет большевистского лозунга «Вся власть Советов», но считает, что у Петроградского гарнизона и пролетариата существует право организовываться, и никто этого права отнять у них не может. Если правительство будет нас провоцировать, - заявляет оратор, - тогда, значит, и будем бороться, отстаивая свои права. Довольно слов, да здравствует дело.

С большой речью выступает Л. Троцкий. Оратор отстаивает ту позицию, которую занял Военно-революционный комитет по отношению к Штабу Петроградского военного округа и не скрывает, что создание Военно-революционного комитета было политическим шагом к захвату власти и передачи ее в руки Советов. Л. Троцкому задают вопрос: «А как же Учредительное собрание?» Учредительное собрание будет охраняться Военно-революционным комитетом также, как будет охраняться им Всероссийский съезд Советов р и с д - отвечает оратор.

После Троцкого от меньшевиков появляется на трибуне Бройдо, который рассматривает деятельность Военно-революционного комитета как явно дезорганизаторскую, ведущую к огромному расколу в рядах самой демократии. В заключение оратор обращается к собранию с просьбой, прежде чем принять окончательное решение, хорошенько подумать. Шесть раз отмерьте, а потом отрежьте, - заканчивает Бройдо.

Речь Астрова, Троцкого и Бройдо более подробно дадим завтра.

Следующим от фракции выступает Каплан, указывая на то[5], что вопрос о Военно-революционном комитете - вопрос слишком серьезный, и в случае, если Военно-революционный комитет в своей деятельности будет следовать по ложному пути, то это может привести к гибели русскую революцию. Каплан [557] заявляет, что фракция с.-р. будет принимать участие в работах Революционного комитета до тех пор, пока не увидит, что деятельность Революционного комитета будет грозить целости рядов самой демократии[6].

[2] И.Л. Дзевалтовский-Гинтовт был избран в марте 1917 г. председателем полкового комитета гвардии Гренадерского полка, действовавшего на Юго-Западном фронте. После участия в работе Всероссийского совещания Советов в Петрограде в конце марта и начале апреля 1917 г. поручик Дзевалтовский повел в полку открытую большевистскую пропаганду и заявлял о полной поддержке курса на социалистическую революцию, провозглашенного В.И. Лениным. По предложению Дзевалтовского гренадеры 13 мая переизбрали свой полковой комитет, который был переименован в Совет депутатов Гренадерского полка. В его состав вошло много большевиков, председателем Совета был избран Дзевалтовский. Руководимый им Совет повел борьбу против агитации за возобновление наступления на фронте. В момент приезда в Тернополь министра Временного правительства А.Ф. Керенского, 16 июня, делегация полка отказалась ехать на встречу с ним, солдаты в принятой резолюции выразили недоверие Временному правительству, потребовали передачи всей власти Советам, а также приезда Керенского в их полк. Керенский был вынужден приехать к гренадерам. Поручик Дзевалтовский от имени полка вручил Керенскому резолюцию, в которой, в частности, содержалось требование отставки самого Керенского. Таким образом действия Гренадерского полка под руководством И.Л. Дзевалтовского после получения приказа о наступлении были логическим завершением их борьбы против войны под лозунгами большевистской партии. 20 июня вечером солдаты собрались на митинг и постановили не выходить на позиции, не участвовать в наступлении, а отойти в тыл. Арестованные 24 июня поручик Дзевалтовский, прапорщик Эрасмус и 76 нижних чинов Гренадерского полка были переданы общему суду войск гвардии с участием военных присяжных заседателей. Под давлением масс суд 3 октября оправдал Дзевалтовского и остальных обвиняемых. (Подробнее см.: Революционное движение в русской армии в 1917 г. М., 1958. С. 234 - 262, 583.)

[3] Слово «настаивает» написано черными чернилами поверх зачеркнутого.

[4] Последнее предложение написано черными чернилами поверх зачеркнутого.

[5] Сверху написано «указывающий».

[6] На этом текст архивного варианта обрывается.

Текст воспроизведен по изданию: Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году: Протоколы, стенограммы и отчеты, резолюции и постановления общих собраний, собраний секций, заседаний Исполнительного комитета, Бюро Исполнительного комитета и фракций (27 февраля - 25 октября 1917 года). - Т. 4. - М., 2003. C. 555 - 558.