...В кабинете Югина был батюшка. Он стоял на коленях в простенке между окнами, где был сооружен маленький иконостас, и молился, сам Югин сидел в углу, в комнате еще были люди, все - на полу, среди них и первые раненые. На батюшку кто-то прикрикнул, мол, прекрати, но суровый Югин сказал: "Молись, отец!" Батюшка был весь бледный, он впервые попал в такую переделку, как и все мы. Не поднимаясь с колен и кланяясь, он истово молился. Днем он отпевал убиенных у зала заседаний.

Мы уже ходили, перешагивая через трупы. Баррикады из мебели от пуль, конечно, защитить не могли, но от осколков вполне уберегали, к тому же давали какое-то странное чувство защищенности.

Коридоры все еще не простреливались вдоль, и самое опасное было проходить мимо дверных проемов...

Руцкой приказал ответного огня не открывать, а мне во время этого обстрела вспоминались его слова, сказанные, когда я дарил ему свою картину:

- Нет такой идеи, из-за которой можно стрелять в людей! Ее просто не существует в принципе!

В последовательности ему не откажешь. И в свете последних событий они звучат весьма символично и знаменательно.

Наибольшую опасность представляли даже не танки, которые стреляли по скоплениям людей в "Белом доме", а снайперы. Многие коридоры теперь простреливались ими насквозь. Когда мы пробирались в зал Совета национальностей, мимо пробежал парнишка с автоматом и на бегу сообщил, что засек снайпера. Подбежав к своему командиру боец попросил разрешения снять этого снайпера. Командир не дал. Позже я узнал, что в Девятинском переулке был убит мой хороший знакомый Саша Сидельников, режиссер со студии "Леннаучфильм". Друзья, бывшие рядом с ним, позднее настояли на экспертизе, и то, что он был застрелен снайпером, специалисты подтвердили. Вот почему защитники "Белого дома" пытались подавить лишь снайперов. Но любая точка, откуда они стреляли, моментально подавлялась огнем из танков. Несколько раз мы пытались вывести раненых, женщин и детей... А в коридорах уже было полно оторванных конечностей, трупов. Их некуда было снести. [100]

Подразделение "Альфа" находилось среди нас. Когда нас выводили на пандус перед "Белым домом", я с удивлением узнал в офицере "Альфы" своего соседа по залу Совета национальностей.

По моим, безусловно, субъективным подсчетам выходило, что погибло несколько сотен. Раненых из "Белого дома" не выносили... Это было видно защитникам, отступающим c этажа на этаж. Внутри "Белого дома" они вели активный ответный огонь.

Текст воспроизведен по изданию: Бузгалин А., Колганов А. Кровавый октябрь в Москве. Хроника, свидетельства, анализ событий 21 сентября - 4 октября 1993 г. - М., 1993/1994. С. 100 - 101.