ЧЕРНОВ В.М.: Мы против всего, что разъединяет национальности, что затрудняет их взаимное сближение и взаимное понимание - именно потому мы - непримиримые противники государственно-ассимиляторской политики, стремящейся всеми мерами остановить, заморозить, самостоятельное развитие подчиненных, угнетенных национальностей навязать им катан с чужого плеча, язык, культуру господствующей национальности

...Мы, как социалисты, против всего, что препятствует сближению национальностей. Поэтому мы - противники всякого национализма, самобытничества и тому подобных течений, ставящих себе существенно консервативные задачи - ревниво охранять исторически унаследованные национальные особенности. Наше стремление сделать общечеловеческим и, следовательно, общенациональным достоянием все лучшие черты, всех национальностей. Человека мы стремимся освободить от всех узких, исторически сложившихся ограничений. Мы стремимся все человеческое сделать доступным всем людям, стереть все перегородки, мешающие взаимному пониманию и взаимному влиянию людей друг на друга. Но мы не слепы. Мы знаем, что к этому есть только один путь: работа на почве данных, исторически сложившихся национальных организмов, пользуясь могучим орудием культурного развития - родным языком, приспособляясь к данному положению и уровню развития национальности, опираясь на ее лучшие стороны и черты, концентрируя свою борьбу против худших черт. Национальное возрождение, национальный подъем, поэтому, вовсе не враждебное - напротив того, крайне благоприятное для нас явление. Этот национальный подъем для нас, однако, измеряется степенью проведения в данную национальную среду, в форме, соответствующей всем ее особенностям, великих международных общечеловеческих идеалов. Национальное для нас есть форма усвоения и воплощения всемирного, всечеловеческого прогресса. Мы - интернационалисты, но наш интернационализм не имеет ничего общего с тем пошлым, поверхностным буржуазным космополитизмом, который просто игнорирует все особенности национального развития и все вытекающие [47] из них задачи. Этому космополитизму нет до них никакого дела, потому что он не связан органически с глубокой подпочвой трудовых народных масс, потому что он - аристократическое, оранжерейное растение, живущее не в естественной среде, не под открытым небом, не в родном грунте, а в 4-х стенах теплицы, одинаковой под всеми градусами широты и долготы и во всех поясах земного шара.

Именно потому, что мы против всего, что разъединяет национальности, что затрудняет их взаимное сближение и взаимное понимание - именно потому мы - непримиримые противники государственно-ассимиляторской политики, стремящейся всеми мерами остановить, заморозить, самостоятельное развитие подчиненных, угнетенных национальностей навязать им катан с чужого плеча, язык, культуру господствующей национальности. Мы - непримиримые противники этой ассимиляторской политики, во-первых, потому, что она тормозит поступательное развитие народа. Высшие его классы, его образованные слои, его интеллигенция, правда, легко поддаются ассимиляции, легко забывают свой родной язык, нравы, культуру и воспринимают чужие. Но обделенные, низшие классы, подавленные трудом, часто бредущие «по житейской дороге в беспросветной, глубокой ночи» и без того с величайшим трудом должны выстрадать и добыть с бою каждую крупицу знания и самосознания. Подавить национальную культуру этих масс не так трудно; но в десять раз труднее сообщить им чужую культуру, в мало понятной форме... Ограбленный не только материально, ограбленный, что в тысячу раз хуже, духовно, лишенный всякого исторического духовного наследства, лишенный своей интеллигенции, ассимилированной другой национальностью, нищий умственными силами, нищий образованием, народ только легче поддался бы экономической эксплуатации, будучи не в состоянии поднять своего стихийного гнета против нее на степень осмысленной борьбы, руководимой светом научной истины и научного социалистического идеала...

Во-вторых, мы - непримиримые противники этой государственно-ассимиляторской политики еще и потому, что она самим фактом национального угнетения способна пробуждать в угнетаемых национальностях фанатическую привязанность ко всем их национальным особенностям, именно потому, что они национальны, именно потому, что за них гонят и преследуют. Когда Петр стал силком стричь бороды своим боярам, борода сделалась для бояр символом всего самого для них дорогого, как бы знаменем допетровской культуры. Двухперстное сложение никогда не приобрело бы таких фанатических сторонников, если бы с ним не связалось неразрывными нитями право людей свободно верить и поклоняться своему богу так, как велит совесть, а не московский митрополит. Гонения на евреев понуждали их только цепляться всеми силами за весь свой древний ритуал, за все традиции старого времени, которые [48] этих преследований с гораздо большей легкостью были бы переработаны критической мыслью передовых евреев. Национализм наступательный, национализм представителей господствующей национальности с его знаменем захватов, завоеваний и насилий глубоко противен и антикультурен. Но он антикультурен не только сам по себе, но еще и тем, что заражает антикультурным началом и другой национализм - национализм оборонительный. Этот последний, в пылу борьбы, тоже вынуждался на эксцессы, на преувеличения, выходит из рамок законной защиты свободы национального развития, придавая национальному началу не только значение формы проведения общечеловеческого содержания, но стремясь, по закону реакции, к узконациональной обособленности, культурному отдалению от других народов, хватаясь за старину только потому, что она «национальна», чураясь нового, поскольку его приходится заимствовать. Наконец, национальный гнет в высшей степени способен пробуждать взаимное тяготение в различных в сословном и классовом отношении элементах. Это взаимное тяготение законно, но лишь постольку, поскольку оно ограничивается общей почвой защиты прав на свободное развитие, необходимых всем членам, составляющим национальность, поскольку оно не заслоняет непримиримой розни классовых интересов внутри данной национальности и поскольку оно не заставляет забыть о международной солидарности рабочего класса всех национальностей. Но в том-то и дело, что национальный гнет более всего способен разжигать слепую, огульную вражду немца - ко всему французскому, француза - ко всему немецкому и т. д., что национальный гнет более всего способен облегчать господствующим классам проповедь реакционной идеи гармонии интересов, усыплять революционность рабочего класса, создавая ей отводный канал в сторону борьбы исключительно против господствующей национальности и помогая буржуазным партиям тащить за собой в хвосте рабочее движение, лишенное его независимого, самостоятельного характера.

Вот почему мы пишем на своем знамени - полное и безусловное право национальностей на самоопределение. Вот почему мы стоим за федеративный строй, за широчайшее развитие местного самоуправления, за культурную автономию народностей. Лишь свободный общественный строй, в котором ограждены и права меньшинства, способен обеспечить мирное сожитие под одной государственной кровлей различных наций. Лишь такой строй может лишить прежней остроты национальные споры. Пока же такого строя нет, до тех пор различные народности будут вечно тяготеть к сепаратизму, к государственной особности и независимости. До тex пор вечно будет вставать между ними и грозный призрак спора из-за границ. Более, чем когда-либо, теперь в целых областях перемешивается, переплетается друг с другом разноплеменное население. Никаким перекраиванием границ нельзя избегнуть того, чтобы на одной [49] и той же территории не жило, в виде большинства или меньшинства, различных национальностей. Есть местности, в которых, в различном процентном отношении, перемешаны 3 - 4 отдельных национальности, из которых каждая - в меньшинстве. Есть целая национальность - еврейская, - которая не имеет своей сплошной территории и расселена повсюду рядом с другими исторически оседлыми национальностями. Это, конечно, не лишает еврейскую национальность такого же права на самоопределение, на автономное культурное развитие, какое мы признаем за всякой другой национальностью. Для нас, как социалистов, право на самоопределение дается не исторической традицией, не «семью боярами в числе предков», не государственной независимостью в прошлом, не тем или другим территориальным расселением, а самим фактом того глубокого культурного различия, который разделяет человечество на отдельные национальности. Ни одна из таких национальностей не имеет перед другой никаких монопольных прав, всем должно быть дано равное место друг против друга, равная доля в благах мира, равная возможность самоуправляться и развиваться естественно, свободно, утилизируя весь свой национально-исторический духовный и культурный капитал и делая его исходной точкой для развития к великому, общечеловеческому идеалу социализма. Самомалейшая национальная привилегия в наших глазах столь же реакционна и антисоциалистична, как привилегия классовая или сословная. В будущем обществе мы должны и сумеем выработать формы, обеспечивающие мирное, братское сожитие всех народов, которое одно способно создать истинно общечеловеческую культуру и свести к минимум национальные перегородки. Но и в современном обществе мы, как социалисты, должны и будем вести ожесточенную, непримиримую борьбу против всякого угнетения и всякой несправедливости, направляется ли она против расы, религии, нации, племени, класса, пола или партии.

Мы горячо приветствуем историческое возрождение порабощенных императорской Россией народов: финского, польского, литовского, латышского, еврейского, украинского, армянского и всех других, которые, приобщаясь к международному социалистическому движению, доказывают тем самым свою национальную жизнеспособность. Да здравствует же их союз с растущей революционной Россией! Этот союз скреплен общностью страданий и общностью борьбы против злейшего врага всех этих народов, начиная с русского, - против хищного дворянско-плутократического самодержавия!