БЕБЕЛЬ АВГУСТ: Если... кто-либо и почувствует потребность в религии, то пусть он ее удовлетворяет вместе с себе подобными; обществу до этого нет никакого дела... Нравственность и мораль могут обойтись без религии; противоположное утверждают только простаки или лицемеры... В средние века человек оценивался в зависимости от своей родословной, в наше время решающее значение имеет его богатство, в будущем человек имеет цену уже потому, что он человек. И это будущее принадлежит социализму

То же, что с государством, произойдет и с религией: она не будет «отменена», бог не будет «свергнут» и у людей не будут «вырывать из сердца религию» и т. д., как на разные лады обвиняют теперь атеистически настроенных социал-демократов. Подобные нелепости можно предоставить буржуазным идеологам, которые во время французской революции пытались прибегнуть к подобным средствам и, естественно, потерпели жалкое фиаско.

Без насильственных нападений и без подавления мнений какого бы они ни были рода, религиозные организации, а вместе с ними и церковь, постепенно исчезнут.

Религия есть трансцендентальное отражение данного общественного строя. По мере того, как прогрессирует человеческое развитие и преобразуется общество, преобразуется и религия. Она есть, по выражению Маркса, то стремление народа к призрачному счастью, которое вытекает из общественного строя, нуждающегося в иллюзии[1], но она исчезнет, как только массы познают действительное счастье и возможность его осуществления. Господствующие классы стремятся ради собственного интереса затруднить познание, и поэтому они пытаются сохранить религию как средство господства, как это выражено особенно ясно в пресловутом изречении: «Нужно сохранить религию для народа». Забота об этом в обществе, покоящемся на классовом господстве, является важной правительственной функцией. Образуется особая каста, берущая на себя эту функцию и изощряющая свой ум на том, чтобы поддержать и расширить здание религии, так как вместе с этим растет ее собственное могущество и ее авторитет. [37]

Являясь вначале, на самой низшей ступени культуры, среди примитивных общественных условий, фетишизмом, религия становится на более высокой ступени развития политеизмом и, наконец, с дальнейшим развитием культуры - монотеизмом. Не боги создали людей, а, наоборот, люди создают себе богов. «По своему образу и подобию он (человек) создал его бога», а не наоборот. Но и монотеизм уже растворился во всеобъемлющем, всепроникающем пантеизме и все более улетучивается.

Естественные науки превратили в миф учение о сотворении мира в 6 дней. Астрономия, математика и физика делают небо производным воздуха. Звезды небесного свода, на которых восседают ангелы, превращаются в неподвижные звезды и планеты, природа которых исключает всякую ангельскую жизнь.

Господствующий класс, сознавая угрожающую его существованию опасность, хватается за религию, как за опору всякого авторитета. Так поступал до сих пор всякий господствующий класс[2]. Буржуазия сама не верует ни во что, она всем своим развитием, всей вышедшей из ее среды современной наукой разрушила веру в религию и всякий авторитет. Она притворяется верующей, и церковь принимает поддержку этой фальшивой подруги, так как она сама нуждается в поддержке. «Религия нужна народу». [38]

Новое общество не знает никаких посторонних соображений. Его девиз - человеческий прогресс и подлинная наука. Если тогда кто-либо и почувствует потребность в религии, то пусть он ее удовлетворяет вместе с себе подобными; обществу до этого нет никакого дела. Для того, чтобы жить, священник должен работать, и так как он при этом также многому научится, то для него наступит время, когда он поймет, что высшая задача жизни - быть человеком.