Большевики энергично готовились к вооруженному восстанию, руководствуясь указаниями Центрального Комитета партии и Ленина.

В решающий момент подготовки восстания Каменев и Зиновьев совершают неслыханное предательство: в контрреволюционной печати выдают планы большевистской партии о вооруженном восстании. Секрет вооруженного восстания выболтал и Троцкий в своем выступлении в Петроградском Совете.

Это предательство нанесло серьезный удар по подготовке восстания. Контрреволюция начала бешено готовиться к отпору. Временное правительство решило начать разгром революционных сил 24 октября. Керенский приказал своим отрядам начать выступление против сил революции в столице рано утром 24 октября.

Вечером того же числа Петроградский ВРК приказал войскам революции перейти в контрнаступление против отрядов Керенского. Через радиостанцию крейсера «Аврора» ВРК передал свое постановление, требовавшее от всех гарнизонов, охранявших подступы к Петрограду, проявлять бдительность и не допускать отправки в столицу контрреволюционных войск.

Не встречая серьезного сопротивления, вооруженные отряды рабочих и солдат Петрограда занимали важнейшие пункты столицы один за другим. На помощь им пришли матросы Балтийского флота и солдаты Северного [241] фронта. С каждым часом все больше и больше матросов и солдат выступало с поддержкой петроградских рабочих и солдат. 24 октября, в 2 часа дня Кронштадтский Совет, заслушав телеграмму Петроградского ВРК о начале вооруженного восстания, решил: 1) отпечатать и распространить воззвание Петроградского ВРК, 2) на основании приказа Петроградского ВРК вывести линкор «Заря свободы» в Морской канал, пикет № 114, и поставить против станции Лигово, выставить караул на станции Лигово, отправить в Петроград сводный отряд матросов, включив в него часть Красной гвардии Кронштадта^[1].

Областной комитет в Финляндии с первым сигналом из Петрограда, 24 октября, вынес постановление о необходимости выделить сводный отряд из матросов и солдат. Ему было приказано овладеть всеми важными пунктами от Гельсингфорса до Белоострова. Областной комитет решил также немедленно направить в Петроград отряд из солдат 424-го Чудского пехотного полка 106-й пехотной дивизии в составе 2 рот и 4 пулеметов^[2]. Отряд прибыл в Петроград утром 25 октября.

После занятия ряда важных объектов, в 8 часов вечера 24 октября, Петроградский ВРК послал в Гельсингфорс телеграмму: «Центробалт. Высылай устав». Это означало, что восстание уже началось и в Петроград необходимо послать боевые суда и новые отряды матросов. Приказ ВРК был выполнен незамедлительно. В Петроград начали прибывать боевые корабли и отряды матросов и солдат.

25 октября рабочие, солдаты и матросы планомерно и быстро захватывали важнейшие объекты Петрограда. Чтобы предотвратить движение контрреволюционных войск на Петроград, революционные матросы Балтийского флота занимали важные пункты на подступах к столице. Так, отряд балтийцев 25 октября занял Ораниенбаум, Петергоф и разоружил находящиеся в обоих городах школы прапорщиков. Через 2-3 часа железная дорога Ораниенбаум - Петроград была занята тем же отрядом матросов.

Красногвардейцы, матросы и солдаты действовали с величайшей решительностью и смелостью. Октябрьское [242] восстание показало, что трудящиеся массы в борьбе за свое освобождение способны творить чудеса и проявлять массовый героизм.

Утром 25 октября в воззвании «К гражданам России!», написанном В. И. Лениным, Петроградский ВРК провозгласил свержение Временного правительства и переход всей власти в свои руки. В тот же день в исторической речи на заседании Петроградского Совета Ленин сказал:

«Отныне наступает новая полоса в истории России, и данная третья русская революция должна в своем конечном итоге привести к победе социализма»^[3].

Это были пророческие слова гениального вождя пролетарской революции, которые полностью претворены в жизнь волей Коммунистической партии.

К вечеру 25 октября почти весь Петроград находился в руках революционных отрядов. Оставался еще последний оплот контрреволюции - Зимний дворец, где заперлось буржуазное Временное правительство, охраняемое юнкерами. 25 октября в 21 час 45 минут с первым залпом «Авроры» революционные войска начали штурм Зимнего. В ночь с 25 на 26 октября революционные рабочие, солдаты и матросы овладели Зимним дворцом. Временное правительство было арестовано. Благодаря тому что революционные солдаты ближайших к Петрограду фронтов не пропускали контрреволюционные войска и на стороне Временного правительства оставались лишь небольшие силы, Октябрьский переворот в Петрограде произошел почти бескровно, с сравнительно ничтожным количеством жертв.

25 октября в 10 часов 45 минут вечера в Смольном открылся II Всероссийский съезд Советов, который принял власть, завоеванную рабочими и солдатами Петрограда. В воззвании «Рабочим, солдатам и крестьянам!», написанном Лениным, съезд призывал солдат-окопников к бдительности и выражал уверенность в том, что «революционная армия сумеет защитить революцию от всяких посягательств империализма...». «Солдаты, окажите активное противодействие корниловцу Керенскому! Будьте настороже!»^[4] - говорилось в воззвании. [243]

Исторические декреты о мире и земле, принятые II Всероссийским съездом Советов, явились важнейшими мероприятиями пролетарской революции. Эти акты социалистической революции имели величайшее значение для дальнейшего ее развития. Они сплачивали под ее знаменами трудящихся тыла и солдат фронта.

В специальном обращении съезда «К фронту», принятом 26 октября, говорилось: «Всероссийский съезд Советов предлагает всем армиям создать временные революционные комитеты, на которые возлагается ответственность за охранение революционного порядка и твердость фронта. Главнокомандующие обязаны подчиняться распоряжениям комитетов. Комиссары Временного правительства сменяются; комиссары Всероссийского съезда выезжают. О своих шагах немедленно телеграфировать»^[5].

Делегаты II Всероссийского съезда Советов не успели еще разъехаться из Петрограда, как стало известно, что Керенский и Краснов организовали мятеж против победившей Советской власти в Петрограде. Силы второй корниловщины пришли в действие. Таким образом, контрреволюция навязала народу вооруженную борьбу, кровопролитие.

Еще до своего бегства, в третьем часу ночи 25 октября, Керенский приказал Духонину и Черемисову немедленно отправить в Петроград 5-ю Кавказскую, 1-ю Донскую казачьи дивизии и 23-й Донской казачий полк^[6]. В свою очередь командующий Петроградским военным округом полковник Полковников телеграфировал комиссару Северного фронта: «Прошу немедленно отправить в Петроград отряд известного Вам состава. Необходима особая срочность 25 октября»^[7].

Ставка и штаб Северного фронта решили увеличить количество запрашиваемых войск, а именно: отправить с Северного фронта в Петроград 5-ю Кавказскую, 1-ю Донскую, 1-ю Уссурийскую казачьи дивизии (последняя возвращалась из 1-й армии, куда она направлялась для [244] расформирования 51-й дивизии), 44-ю пехотную дивизию, артиллерийскую бригаду 45-й пехотной дивизии, 3-й и 5-й самокатные батальоны^[8]. Таким образом, корниловцы решили бросить с Северного фронта на восставших рабочих и солдат сразу усиленный корпус войск.

25 октября в 4 часа ночи генерал-квартирмейстер Северного фронта генерал Барановский, известив Керенского о сделанных распоряжениях по фронту о посылке войск в помощь Временному правительству, добавил, что «все будет в порядке» и обещанные войска с фронта прибудут в Петроград в срок^[9].

Однако в Петрограде войск, запрошенных и обещанных с Северного фронта, не было. Положение Временного правительства стало катастрофическим. Утром 25 октября Керенский, прикрываясь флагом американского посольства, бежал из Петрограда в штаб Северного фронта.

Контрреволюция Северного фронта напрягала все усилия для того, чтобы ускорить отправку отрядов для спасения Временного правительства.

Штаб Северного фронта в течение 25 октября вел переговоры со штабами армии и армейскими комитетами о посылке дополнительного количества контрреволюционных войск (кроме указанных выше) в распоряжение командующего Петроградским военным округом. Однако эти переговоры окончились для контрреволюции безуспешно. Сообщалось, что «5-я армия готовит свой особый отряд для поддержания революции в Петрограде», 1-я армия «вряд ли может выделить значительный отряд» для спасения Временного правительства и только «серьезный характер может иметь лишь отряд Искосола»^[10]. Командир 42-го корпуса докладывал, что «по сложившимся обстоятельствам отправка казачьей дивизии (5-й Кавказской кавалерийской дивизии. - М. К.) в Петроград не может быть выполнена»^[11]. Из Ревеля сообщали, что Ревельский ВРК, «обсудив телеграмму верхглавкома об отправке двух казачьих полков (13-го и 15-го Донских полков. - М. К.) в Петроград... постановил: никаких [245] войсковых частей из Ревельского района в Петроград не отправлять»^[12].

Генерал Черемисов непрерывно осведомлялся о событиях в Петрограде. Узнав об успехах революционных рабочих и солдат в Петрограде, Черемисов вечером 25 октября отдает приказ отменить перевозку войск на Петроград^[13]. Приказ этот был немедленно разослан по фронту.

Прибыв вечером 25 октября в штаб Северного фронта, Керенский в крайнем раздражении отменил распоряжение Черемисова о приостановке движения войск на Петроград. Как видно, революционные события вызвали немалое замешательство и панику в лагере реакции. При поддержке Войтинского, генералов Лукомского, Барановского и Краснова Керенский принимает авантюристическое решение о начале контрреволюционного похода на Петроград, в котором должны были принять участие войска, давно предназначавшиеся в качестве базы для второй корниловщины. Первыми должны были выступить 3-й конный корпус и те части и соединения, которые планировались штабом фронта по первоначальному решению.

На основании общего приказа Керенского о продолжении движения войск генерал-квартирмейстер Северного фронта 26 октября разработал график движения войск первой очереди под Петроград. В нем опять-таки фигурировали те части и дивизии, которые должны были быть перевезены по первоначальному требованию командующего Петроградским военным округом.

Из назначенных 4 дивизий, артиллерийской бригады и 2 самокатных батальонов Керенскому и Краснову удалось увезти с собой под Петроград лишь 10 казачьих сотен, 1 артиллерийский дивизион из 3-го конного корпуса и 3-й и 5-й самокатные батальоны. Керенский рассчитывал, что вслед за авангардом, с которым двигался он, непрерывно будут поступать резервы контрреволюционных войск, подготовленных на Северном фронте.

«Воодушевляя» казаков, Краснов в своих приказах объявил, что казаки призваны якобы спасти Петроград и Россию и пр. [246]

Однако имевшихся войск было совершенно недостаточно для того, чтобы направить их в Петроград. Революционный Питер уже тогда выставил на фронт против Керенского - Краснова большую армию.

В период с 27 по 31 октября в штаб Северного фронта и в штабы его армий непрерывно летели телеграммы-приказания о посылке дополнительного количества войск в отряд Керенского - Краснова^[14]. Приказания о посылке войск отдавались главным образом Керенским из Гатчины и Ставкой.

Какие же именно войска вызывались в помощь 3-му конному корпусу?

Командующий 12-й армией должен был направить пехотный отряд, состоявший преимущественно из ударных батальонов с пулеметами, и 5-й броневой дивизион^[15], а также 17-ю кавалерийскую дивизию^[16]. Из 1-й армии на помощь Керенскому вызывались «батальон смерти» 28-го корпуса, «батальон смерти» 24-й пехотной дивизии, 6 украинских рот 60-й дивизии и 5 ударных рот 22-й пехотной дивизии^[17]. Из 5-й армии спешно вызывался 1-й броневой дивизион^[18].

Двинский военный округ направлял в Гатчину Приморский драгунский полк и «бронепоезд смерти»^[19].

Особенные надежды Керенский и Ставка возлагали на 17-й, 22 и 49-й корпуса, заранее подготовленные и перебрасывавшиеся с Юго-Западного и Румынского фронтов с определенной целью: расправиться с революцией, прежде всего в Петрограде.

В дополнение ко всему в Гатчину были вызваны все годные для боевых действий авиамашины с Северного и Западного фронтов^[20].

Для бесперебойного снабжения оружием войск Керенского - Краснова штаб Северного фронта должен был регулярно отправлять в Гатчину оружие. Так, 1 ноября [247] псковский оружейный склад должен был отправить 20 тыс. гранат, 20 тыс. шрапнелей, 15 млн. ружейных патронов, 2 тыс. восьмидесятимиллиметровых австрийских снарядов для бронепоезда^[21].

Таковы были многочисленные силы контрреволюции, вызванные с Северного фронта для похода на советский Петроград.

Кроме того, на всех других фронтах шла тоже спешная подготовка частей для отправки их в распоряжение Керенского.

Над колыбелью революции - Петроградом вновь нависла серьезная опасность. Положение осложнялось еще тем, что Петроградский гарнизон оказался в первые моменты неподготовленным к боевым действиям против войск Краснова. У него не было нового командного состава, не было артиллерии. Многие солдаты гарнизона, видя, как три дня назад почти бескровно власть перешла в руки Советов, рассчитывали, что казаки не выступят с оружием в руках.

Преодолевая все трудности, Центральный Комитет партии и Петроградский ВРК сумели создать революционный фронт против войск Керенского - Краснова. Центральный Комитет и ВРК призвали рабочих и солдат разгромить новый мятеж корниловцев. Большевики разъясняли рабочим и солдатам Петрограда, какой опасности подвергаются завоевания революции, купленные дорогой ценой. Были созданы воинские части, артиллерийские подразделения, часть которых уже 26 октября двинулась на фронт против мятежников.

Центральный Комитет партии и Петроградский ВРК приняли все меры к ликвидации неразберихи и беспорядков в некоторых частях, разрозненности и недостатков в самом командовании войсками. ВРК принял решение о назначении командующих. Общее командование фронтом было возложено на Подвойского, правым флангом - отрядом матросов поручено командовать Дыбенко, левым - Антонову-Овсеенко.

Штаб, созданный Петроградским ВРК, энергично взялся за работу. Вспоминая этот момент, Подвойский писал: «Было собрано несколько большевистских офицеров и солдат, и мы принялись обсуждать наше весьма [248] критическое положение»^[22]. В Петрограде были поставлены под ружье и отправлены на фронт все, кто способен носить оружие, на заводах спешно заготовлялось дополнительное вооружение.

Меньшевики и эсеры, стараясь деморализовать красногвардейцев и революционных солдат, распускали всевозможные провокационные слухи. В листовках, распространяемых тайно, они уверяли, что Керенский только в первом эшелоне бросил на красный Петроград 50 батальонов георгиевских кавалеров и 40 офицерских батальонов. Но запугать красногвардейцев и революционных солдат не удалось.

В. И. Ленин посетил штаб Петроградского ВРК по разгрому мятежников. Ознакомившись с обстановкой, Ленин внес коренные изменения в оперативный план штаба. Эти изменения шли прежде всего в направлении большего привлечения революционных солдат Северного фронта и матросов Балтийского флота к борьбе, против войск Керенского - Краснова.

В те дни на Северном фронте победоносно шествовала Советская власть. Установление Советской власти на Северном фронте непосредственно переплеталось с разгромом первого крупного вооруженного выступления контрреволюции против Советской власти, каким являлся мятеж Керенского - Краснова.

Попытки контрреволюции скрыть факт победы пролетарской революции в Петрограде или преподнести «достоверные» сведения о «явном провале» большевиков в Петрограде и пр. очень быстро потерпели крах. Большевистские организации Северного фронта сумели быстро получить правдивые сведения о положении в Петрограде и организовать их борьбу за социалистическую революцию.

Вслед за известиями о победе вооруженного восстания в столице и решениями II Всероссийского съезда Советов до фронта дошли призывы ЦК большевиков и Петроградского ВРК о разгроме банд Керенского - Краснова. Большевики и революционные солдаты Северного фронта в эту критическую минуту отозвались на призыв революционного Петрограда.

27 октября В. И. Ленин связался по прямому проводу с Гельсингфорсом, в частности с председателем Центробалта [249] Измайловым, и потребовал от Финляндского областного комитета рабочих, армии и флота немедленной присылки подкрепления. «Нам нужно максимум штыков, но только с людьми верными и готовыми решиться сражаться». Заканчивая разговор, Ленин снова спросил: «Так,значит, сухопутные войска будут немедленно двинуты, и для них обеспечен подвоз продовольствия?»^[23]. Председатель областного комитета ответил утвердительно.

28 октября Финляндский областной комитет направил в распоряжение Петроградского ВРК отряд 248-го Лодейнопольского пехотного полка, который начиная с марта отличался своей революционностью, а теперь целиком стоял на большевистских позициях. В отряде насчитывалось 500 штыков и 16 пулеметов. Штаб Керенского в Гатчине, узнав о передвижении этого отряда, приказал штабу Северного фронта прекратить движение революционных войск из Финляндии в Петроград. В ответ на это генерал-квартирмейстер Северного фронта сообщил, что штаб Северного фронта лишен возможности принять меры против движения войск из Финляндии^[24].

По требованию Ленина Центробалт выслал отряды матросов и боевые суда, которые вместе с рабочими и солдатами приняли участие в разгроме контрреволюционной банды Керенского - Краснова.

Большую роль в организации разгрома мятежа сыграли комиссары, эмиссары и агитаторы Петроградского ВРК, которых посылали в местные большевистские организации, чтобы помочь им в борьбе за установление Советской власти^[25].

Петроградский ВРК призвал Советы и солдатские комитеты не выполнять приказаний Керенского и его [250] приверженцев, не пропускать контрреволюционных войск к Петрограду и взять в свои руки стратегически важные пункты. Отдельные революционные гарнизоны тыла Северного фронта получили приказ Петроградского ВРК отправить отряды в помощь революционному Петрограду. Например, Лужскому Совету и некоторым другим было дано приказание «не пропускать в Петроград эшелоны, которые направляются туда по повелению низложенного правительства»^[26].

26 октября Петроградский ВРК отправил следующий приказ: «Командиру гвардейского запасного кавалерийского полка, Новгородскому Совету Р. С. и К. Д., Селишенскому гарнизону села Медведь и пр. ВРК Всероссийского ЦИК С. Р. и С. Д. предписывает всем вышеуказанным войскам немедленно по получении сего приказа сформировать батальоны для отправки в Петроград и занятия станции Дно и прочих пунктов, сообразуясь с обстоятельствами. Все батальоны должны быть снабжены достаточным количеством провианта и боевых припасов»^[27].

В условиях, когда боевые действия развернулись под Петроградом, затруднилась связь центральных органов Советской власти с провинцией. Почта на места доставлялась нерегулярно. Петроградскому ВРК удалось преодолеть трудности и в этом отношении. Связь с Северным фронтом была налажена очень быстро. В течение 23-31 октября Петроградский ВРК посетили делегаты всех армий Северного фронта, доставившие информацию о положении дел. Через них же Петроградский ВРК дал свои дополнительные указания о задержании частей, пытавшихся двигаться в Гатчину на помощь Керенскому.

Как же развертывалась борьба по оказанию помощи советскому Петрограду в непосредственном войсковом тылу Северного фронта, где сосредоточивались главные силы Керенского - Краснова? Как там победила Советская власть?

В Пскове, где находился штаб Северного фронта, решение корниловцев о новом походе на советский Петроград стало быстро известно в Совете рабочих и солдатских депутатов. 26 октября на совместном с заводскими, ротными и полковыми комитетами заседании Псковского [251] Совета был рассмотрен вопрос о посылке казачьих эшелонов на Петроград. Соглашательское большинство Псковского Совета отказалось признать Советскую власть. Но под давлением большевистской фракции и присутствовавших рабочих и солдат оно вынуждено было принять решение, в котором осуждало «попытки решить разногласие в рядах демократии вооруженной силой казачьих войск» и требовало «немедленно принять меры к остановке эшелонов, двинутых на Петроград»!^[28].

В тот же день в Пскове был образован «ВРК Северо-Западной области». Он декларировал, что в его состав входят «представители всех армий, Центрофлота, Центробалта, Искоборсева, Коморсева, Псковского Совета, 42 корпуса, Гельсингфорса, комиссарсев (т. е. Войтинский. - М. К.) и др.»^[29]. По признанию меньшевика Шубина, этот комитет полностью выполнил инструкции Войтинского и его, Шубина. Войтинский и Шубин стремились превратить «ВРК» в «Комитет спасения родины»^[30].

Революционным рабочим и солдатам сразу стал ясным смысл затеи меньшевиков и эсеров - использовать революционную форму для своих контрреволюционных целей. Под давлением рабочих и солдат гарнизона Пскова эсероменьшевистский «ВРК» в тот же день распался.

По указанию ЦК большевиков в Псков немедленно для усиления партийных большевистских организаций Петроградский ВРК направил своих представителей. Опираясь на местный партийный актив, революционных рабочих и солдат, питерские посланцы быстро изменили обстановку.

Вечером 26 октября по инициативе Псковского комитета большевиков и большевистской фракции Псковского Совета был создан большевистский ВРК, заявивший в своем воззвании, что он создан при Псковском Совете и считает своей первоочередной задачей «остановить движение воинских частей на Петроград, чтобы не допустить... разгрома сердца революционной России». В воззвании говорилось также, что, «опираясь на мощную поддержку Псковского гарнизона и псковских рабочих [252] Революционный Комитет приступил к осуществлению своей огромной задачи»^[31]. Вместе с Псковским комитетом большевиков ВРК приступил к выпуску большевистской газеты «Псковский набат», первый номер которой вышел 27 октября. Кроме того, ВРК выпускал свои бюллетени. Вслед за тем, 27 октября, в Пскове был образован большевистский Северо-Западный ВРК. В него вошли представители военно-революционных комитетов Пскова, 5-й, 12-й армий, 42-го корпуса, а также представители большевистской фракции Искоборсева, Кронштадта и Гельсингфорса^[32]. Таким образом, в Пскове возникли два ВРК - местный и областной, или фронтовой, распространявший свою власть на весь Северный фронт, включая и Двинский военный округ.

По указанию Петроградского ВРК Северо-Западный и Псковский ВРК немедленно вошли в контакт с революционными организациями Ревеля, для того чтобы не пропускать войска в Гатчину^[33]. Северо-Западный ВРК потребовал от подчиненных ему ВРК в городах Дно, Осташково, Нарве, Бологое, Новгороде и других действовать энергично против новой корниловщины.

Тем временем меньшевики и эсеры напрягали силы, чтобы оставить Псков в руках контрреволюции. 27 октября в Пскове по инициативе временного комиссара фронта меньшевика Савицкого (Войтинский спешно отправился 26 октября в Гатчину к Керенскому) был создан «Комитет спасения родины и революции», который призван был парализовать деятельность военно-революционных комитетов. Он опирался на такие организации, где меньшевики и эсеры пока были в большинстве, как Искоборсев, Коморсев и др. Однако действия «Комитета спасения» скоро были прекращены.

Псковский ВРК нового состава поставил караулы на телеграфе, телефонной станции и в штабе Северного фронта и установил там дежурство своих членов. Все телеграммы и приказы о посылке подкреплений Керенскому задерживались. Через большевистскую газету «Псковский набат» ВРК призвал трудящихся и солдат Пскова к борьбе с передвижением мятежных войск. «Псковский [253] набат» информировал рабочих и солдат об успехах революции на фронте и в тылу.

К вечеру 27 октября штаб фронта подтянул в Псков четыре сотни казаков и батальон «ударников», снял большевистские караулы и приступил к аресту большевиков и псковских рабочих. Генералы штаба фронта во все концы рассылали телеграммы, призывавшие последовать примеру Пскова, где удалось снять «большевистский контроль с почтовых и телеграфных учреждений»^[34].

Прибывшие в Псков эсеро-меньшевистские лидеры контрреволюции Чернов и другие дали указание покончить с влиянием Военно-революционного комитета в столь важном в стратегическом и административном отношении пункте, как Псков. (Перед тем Чернов говорил со Ставкой в Могилеве.) Сначала, 29 октября, соглашательский Искоборсев нагло предложил Псковскому ВРК слиться с «Комитетом спасения родины» в целях якобы «бескровного разоружения и... создания единого демократического правительства»^[35]. ВРК ответил, что предварительным условием всякого рода переговоров в данный момент должны быть: 1) немедленная приостановка движения эшелонов, идущих на Петроград, и вывод из окрестностей Петрограда войск, предназначенных для вооруженного воздействия на этот центр революции; 2) смена караулов в Пскове только с разрешения солдатских комитетов; 3) решительное осуждение тактики Керенского - Войтинского^[36]. Эти предложения оказались неприемлемыми для контрреволюции.

В течение 29, 30 и 31 октября в Пскове шла вооруженная перестрелка между казаками и ударниками, с одной стороны, и войсками гарнизона, стоявшими на стороне большевиков, - с другой. На сторону большевиков перешли 120-й запасной полк, 3 этапные роты, 3 рабочие роты, солдаты распределительного пункта и 2 стрелковых эскадрона 16-й кавалерийской дивизии. Сначала казакам и ударникам удалось овладеть рядом важных пунктов в городе. Начальник штаба Северного фронта сообщил в Ставку, что в Пскове казаки захватили артиллерийский [254] склад, вокзал, в городе есть раненые^[37]. В такой обстановке Псковский военно-революционный комитет еще раз призвал рабочих и солдат гарнизона усилить поддержку его мероприятий. К казакам были посланы большевистские агитаторы-солдаты. После выступлений большевистских агитаторов перед казаками последние обещали не выступать против Военно-революционного комитета.

28 октября состоялся митинг Псковского гарнизона, на котором солдаты заявили о своей поддержке Военно-революционного комитета. Революционные солдаты гарнизона требовали закрытия буржуазных газет «Псковская речь» и «Псковская жизнь», выступавших с погромной агитацией против большевиков^[38].

Солдаты караульной команды распределительного пункта вынесли решение: «Приветствовать организацию РСДРП большевиков за выпущенную газету «Набат», могущую открыто и ясно высказать голос солдата. Требуем передачи всей власти Советам»^[39]. Полковой комитет 5-го артиллерийского парка, расположенного в Пскове, после посещения парка членами ВРК решил: «Какие бы снаряды ни понадобились - выдать» (т. е. выдать по требованию ВРК - М. К.)^[40].

К тому моменту большевики освободили из псковской тюрьмы более 200 ранее арестованных солдат и рабочих за революционные выступления. Силы ВРК увеличились.

Контрреволюция также готовилась к бою. 31 октября в районе склада 5-го артиллерийского парка казаки 3-го Уральского полка напали на отряд революционных солдат. В возникшем вооруженном столкновении на стороне большевистского отряда сражались солдаты одного из эшелонов, проходившего через Псков и сагитированного представителями ВРК^[41]. В течение 31 октября и 1 ноября продолжались вооруженные стычки отрядов ВРК с казаками из-за вокзала, который большевистским войскам удалось вновь взять и тем самым предотвратить продвижение реакционных войск в Гатчину^[42]. К исходу 1 ноября [255] контрреволюция вынуждена была прекратить свои вылазки. Победа оказалась на стороне Военно-революционного комитета.

1 ноября состоялось заседание ВРК совместно с представителями рабочих Пскова и солдатских комитетов частей. Под общее одобрение присутствующих рабочих и солдат ВРК решил принять все меры к тому, чтобы вывести казаков из Пскова и через станцию не пропускать никаких частей, направляющихся на Петроград.

Через несколько часов после заседания ВРК стало известно о разгроме мятежников под Петроградом. С этого момента ВРК решил взять полностью власть в свои руки. Он вновь выставил свои караулы на важнейших объектах гарнизона.

В связи с происшедшим в те дни в Пскове начальник Псковского гарнизона докладывал 2 ноября главнокомандующему фронта: «Доношу, что местный гарнизон г. Пскова полностью находится во власти революционных организаций крайнего направления и в контакте с военнореволюционным комитетом Петрограда. Гарнизон силою открыл артиллерийские и оружейные склады и обильно снабжен всякого рода оружием вплоть до артиллерии. Гарнизон стоит на непримиримой позиции по вопросу продвижения эшелонов севернее линии от Пскова, усматривая в этом развитие контрреволюции. На почве этого явления возможны эксцессы вплоть до вооруженных выступлений, как это имело место 31 октября и 1 ноября. Причем были раненые и убитые, а перевес все-таки на стороне местного революционного комитета... В настоящее время даже чисто стратегические передвижения в район Петрограда и его окрестностей невозможны»^[43]. Генерал Черемисов, сообщая этот рапорт генералу Духонину, полностью присоединился к нему^[44].

Таким образом, с 1 ноября в Пскове установилась Советская власть. Малочисленность пролетариата в Пскове, наличие большого количества войск на стороне контрреволюции создавали серьезные трудности. Завоевание большевиками такого стратегически важного узла, как псковский, явилось крупной победой. [256]

Под давлением большевиков соглашательское большинство Псковского Совета назначило перевыборы Совета. Вновь избранный в начале ноября Совет на своем первом заседании заявил о признании решений II Всероссийского съезда Советов. Совет стал работать в контакте с ВРК.

Большое внимание псковские большевики уделили руководству военно-революционными комитетами в армиях и в тылу фронта. 6 ноября в Пскове прошла конференция военно-революционных комитетов Северо-Западной области и армий Северного фронта; конференция потребовала от всех ВРК фронта и области принять решительные меры к разжалованию контрреволюционных офицеров в рядовые, к улучшению связей ВРК с местными Советами и комитетами, наведению революционного порядка на транспорте и в связи^[45].

В Луге на первых порах обстановка складывалась неблагоприятно для большевиков. Вплоть до 31 октября Лужский Совет, состоявший из эсеров, терроризировал большевиков и тайно от рабочих и солдат гарнизона пропускал контрреволюционные войска в Гатчину. Он разослал по всему фронту воззвание, в котором клеветал на большевиков и призывал поддержать Керенского.

По требованию большевиков, революционных рабочих и солдат 31 октября состоялись перевыборы Лужского Совета. В связи с этим фактом временный комиссар Двинского военного округа сообщал в Ставку: «В Луге 27 октября началась усиленная агитация большевиков; занятия в частях прекратились. 31 октября переизбран исполнительный комитет, состоявший почти сплошь из эсеров. Новые выборы дали 24 большевика и 6 эсеров. Ко всем караулам большевики выставили свои посты»^[46]. Движение контрреволюционных эшелонов через Лугу с того дня было прекращено.

Следовательно, в Луге, где эсеры имели свое крупное гнездо, 31 октября победила Советская власть.

Большинство Новгородского Совета принадлежало «левым» эсерам и меньшевикам-интернационалистам. 27 октября Совет вынес половинчатое решение: «признать [257] временно власть Всероссийского съезда Советов и требовать от него немедленного создания коалиционного социалистического правительства»^[47]. Большевистское влияние среди городского населения Новгорода, где пролетариат был малочисленным вследствие слабого развития промышленности, было незначительным. Но оно было преобладающим среди местного гарнизона. Поэтому, когда 3-й «ударный батальон» попытался контрабандным путем уехать в Гатчину, местный гарнизон заставил его отказаться от этой попытки.

Комиссар Двинского военного округа меньшевик Шубин сообщал в Ставку в конце октября: «Новгородский гарнизон стал всецело на сторону военно-революционного комитета. 3-й ударный батальон, находящийся в Новгороде, пытался выехать в Гатчину, но под угрозами остальной части гарнизона должен был от этого намерения отказаться»^[48] Опираясь на поддержку местного гарнизона, трудящиеся Новгорода 14 ноября переизбрали Совет, который выделил ВРК и признал декреты II съезда Советов и Советского правительства.

В уездных городах Новгородской губернии Советская власть была установлена очень быстро. В уездном городе и крупном железнодорожном узле Старая Русса ВРК был образован 26 октября. В его состав вошли 50 большевиков и 15 «левых» эсеров^[49]. Чтобы предотвратить движение красновских эшелонов через станцию Старая Русса, ВРК приказал разобрать железнодорожный путь. Движение на перегоне Бологое - Дно прекратилось.

В Витебске, где размещался штаб Двинского военного округа, 28 октября был образован ВРК, который на первых порах называл себя революционным бюро^[50]. ВРК захватил в свои руки телеграф, офицерское собрание, сместил коменданта города, установил цензуру на все газеты. 30 октября ВРК назначил своего комиссара округа, который, явившись в штаб округа, объявил, что главнокомандующий округа впредь должен подписывать все приказы вместе с ним. [258]

Следовательно, вооруженное восстание в столице нашло в гарнизонах ближайшего тыла Северного фронта живейший отклик. Почти во всех гарнизонах прифронтовой полосы солдаты вместе с рабочими стали на сторону большевиков, были образованы военно-революционные комитеты и под их руководством предпринят целый ряд действий по оказанию активной поддержки Петроградскому ВРК. Сюда относится прежде всего их активная борьба против передвижения контрреволюционных войск, направлявшихся для разгрома Советской власти в столице.

Большую работу провели большевики Северного фронта по завоеванию солдат на свою сторону в 49-м, 17 и 22-м армейских корпусах, эшелоны которых продолжали прибывать в район Северного фронта.

В 49-м корпусе еще 23 октября командованием была выделена комиссия «по борьбе с политическими солдатами», т. е. по борьбе с большевистски настроенными солдатами частей^[51]. С приездом в корпус эсера Мазуренко на эту комиссию была возложена задача быстрейшей подготовки корпуса к отправке в район Гатчины. Однако уже на первых заседаниях корпусного и других комитетов по докладам с мест выяснилось, что из Ревеля и Валка в корпусе появились большевистские агитаторы. Солдаты корпуса высказались, что они будут занимать выжидательное положение^[52].

В первые дни после революционного переворота в Петрограде представитель штаба 12-й армии запросил штаб 49-го корпуса, размещавшегося в Везенберге (ныне Раквере): «Не сказывается ли на войсках близость Ревеля, если да, то в чем именно?». Из штаба корпуса отвечали: «Сказывается проникновение листков, газет, в особенности в 4-ю Финляндскую дивизию. На станции Тайс был представитель, кажется, Ревельского гарнизона, который запрещал прохождение эшелонов... На этой станции дежурят, по предложению комиссара корпуса, для контроля»^[53].

Только оперативно проведенной большевистской работой можно объяснить такое решение, которое вынес 31 октября [259] 16-й Финляндский полк, входивший в 49-й корпус. Заслушав доклад «товарища матроса и товарищей железнодорожников», полк в своей резолюции решительно осудил политику «Комитета спасения революции», «который хотел в братской крови солдат, рабочих и матросов потопить Российскую революцию и свободу». «Мы, солдаты 16-го Финляндского стрелкового полка, - говорится далее в резолюции, - кладем печать позора на самозванный комитет спасения революции и приветствуем наше социалистическое правительство»^[54].

Решающую роль в задержании войск 49-го корпуса сыграл Всеэстонский ВРК. Он высылал свои агитационные бригады в части корпуса, в составе которых находился руководитель эстонских большевиков В. Кингисепп. Под воздействием агитационной работы этих бригад настроение корпуса быстро изменилось в пользу революции. На случай продвижения корпуса по приказу Керенского Эстонский ВРК выставил вооруженный отряд на станциях Нарва и Тапа.

В эшелонах, направляемых к Петрограду, проходивших через Могилев, Витебск, Полоцк, Невель, Великие Луки, Псков, Дно и другие станции, часто появлялись большевистские агитаторы, разъяснявшие солдатам, зачем их везут в Петроград. Узнав о действительных целях переезда, некоторые эшелоны тотчас же заявляли о своем отказе продвигаться вперед.

Начальник штаба 17-го корпуса в своих донесениях в конце октября 1917 г. сообщал, что из всего корпуса приказ командования выполняют только шесть батальонов, «остальные уже сейчас под влиянием большевиков отказываются садиться в вагоны».

Командир 22-го корпуса 28 октября в своем донесении в Ставку констатировал, что и в его корпус, находящийся на колесах, проникло большевистское влияние. Он указал на факт, что в 6-м полку «собрание решило послать делегатов в соседние части для призыва поддержать петроградских большевиков»^[55].

В этот момент в армиях фронта также развернулась энергичная борьба большевиков и революционных солдат [260] против попыток генералитета передать войска в распоряжение Керенского - Краснова. Уже в первые три дня после начала мятежа выяснилось, что ни одна из армий фронта, а также Эстляндская группа войск и 42-й отдельный корпус войск Керенскому не дадут. Больше того, из 42-го корпуса, как мы уже сказали, против мятежников был направлен революционный отряд. Для посылки в распоряжение Петроградского ВРК его готовил армейский комитет 5-й армии.

Результаты большевистской работы были налицо. В Гатчину, в лагерь мятежников, за время с 26 октября по 1 ноября прибыли вместо ожидаемой армии всего-навсего три сотни казаков, да и то заявивших, что они в бой не пойдут, и 350 солдат-эсеров, которых привез с собой Войтинский из Луги. Пехота, в прибытии которой заверяли казаков Керенский, Савинков, Станкевич, Войтинский и другие организаторы антисоветского похода, так и не прибыла. Отсутствие пехоты заставило понять казаков, что они изолированы и что они двинуты Керенским обманным путем.

31 октября в напряженном бою под Пулковом красногвардейцы и революционные солдаты разбили казаков. [261] В бою отличился отряд под командованием большевика офицера Сиверса^[56]. После этого поражения в стане Керенского началось быстрое разложение. Казаки и «ударники» отказались выполнять приказы Керенского.

1 ноября из Гатчины сообщили, что казачий дивизионный комитет принял решение немедленно прекратить гражданскую войну и арестовать Керенского. Однако выяснилось, что Керенский позорно бежал^[57]. Казаки поняли, что это была авантюра. Казачий дивизионный комитет выслал в штаб Петроградского ВРК делегацию в количестве 3 человек (офицера и 2 казаков) с предложением вступить с ними в переговоры о мире. Переговоры закончились очень быстро. Казаки и «ударники» капитулировали. Революционные отряды, вступившие в Гатчину, арестовали генерала Краснова и его штаб^[58]. Так позорно уже 1 ноября закончилась эта новая авантюра корниловцев.

Успешная борьба солдат Северного фронта, руководимых большевиками, против перевозок мятежных контрреволюционных войск явилась огромной помощью рабочим и солдатам Петрограда, сражавшимся с оружием в руках как против войск Керенского - Краснова, так и против восставших юнкеров в самом Петрограде. Общими усилиями рабочих, солдат и матросов новая корниловская авантюра была ликвидирована.

Между тем контрреволюционная Ставка, согласовавшая все свои действия с иностранными миссиями, находившимися при ней, а также меньшевистско-эсеровские лидеры не хотели отказываться от мысли о вооруженном свержении Советской власти с помощью фронта. Они надеялись, что пропаганда «идеи» создания однородного социалистического правительства - от большевиков до народных социалистов - может сплотить необходимые силы контрреволюции для восстановления буржуазного строя в России. [262]

После разгрома антисоветского мятежа Керенского-Краснова верховным главнокомандующим объявил себя генерал Духонин.

С целью перегруппировки сил, необходимой для предстоящего решительного боя против молодой Советской власти, Духонин 2 ноября приказал главнокомандующему Северного фронта: «Части 3-й Финляндской дивизии и 17-го корпуса, двинутые на Гатчину, сосредоточить в районах Луга - Плюссе у Передольское (не занимая самого города Луги) и принять все меры охранения... Части 3-го конного корпуса немедленно вывести из соприкосновения Петроградского гарнизона и перевести по Вашему усмотрению в район Чудово или Остров, предпочтительно в первый, и привести их в порядок. Бронированный поезд из состава отряда генерала Краснова оттянуть на участок Луга - Псков»^[59].

Решение сосредоточить кулак контрреволюционных войск в районе Луги было принято на так называемом лужском совещании меньшевистско-эсеровских лидеров, состоявшемся вскоре после разгрома мятежа Керенского- Краснова. Планы эти связывались контрреволюцией с созданием благоприятной для нее политической ситуации в стране.

Получив телеграмму Духонина, генерал Черемисов вступил в переговоры с фактическими носителями власти в Пскове - с местным и областным военно-революционными комитетами.

Военно-революционные комитеты, узнав о приказе Духонина, приняли все меры к тому, чтобы не допустить эшелоны к Луге. К исходу 2 ноября Черемисов вынужден был отдать приказ о том, чтобы движение эшелонов через станцию Псков на север было приостановлено. 3 ноября в продолжительном разговоре с Духониным Черемисов старался убедить первого в правильности своего решения.

Черемисов считал, что надо выждать удачный момент, когда солдаты - основная надежда контрреволюции - будут двинуты в тыл и нанесут удар по революции наверняка. Черемисов требовал предварительной «обработки» фронта путем улучшения его материального положения, улучшения дела боевой и физической подготовки, подбора [263] надежных кадров и пр. Все это, по его мнению, должно было отвлечь внимание солдат от вопросов политики.

Эта явно контрреволюционная точка зрения реакционного генерала все же связывала руки организаторам мятежей, и они решили его убрать.

Большие надежды контрреволюция возлагала на происходившие переговоры с Викжелем, в результате которых большевики, по их мнению, должны были потерпеть крах, и на предательские действия Каменева, Зиновьева и других. Враги социалистической революции надеялись, что штрейкбрехерство Каменева, Зиновьева, Рыкова и их немногочисленных сторонников, вышедших из состава ЦК партии большевиков и Совнаркома, внесет растерянность в ряды революционного пролетариата. 7 ноября «общеармейский комитет» при Ставке разослал бюллетень «Политическая конъюнктура дня», в котором предательство нескольких дезертиров из ЦК и Совнаркома оценивалось как «радостное известие», как начало взрыва Советской власти изнутри^[60].

Но свои главные надежды контрреволюция продолжала возлагать на вооруженные силы и прежде всего на войсковые части фронта, которые она надеялась увлечь за собой. Когда выяснилось, что Советская власть не позволит создать в районе Луги ударный вооруженный кулак контрреволюции для походов на Петроград, Ставка решила осуществить новую попытку использовать некоторую часть Северного фронта с целью разгрома Советской власти в Москве.

Вечером 5 ноября Духонин приказал подчинить 17-й корпус непосредственно Ставке и собрать его в районе Великие Луки - Невель. В дальнейшем в этот район и район Витебск - Орша Ставка стягивала части 3-го конного и 22-го армейского корпусов, а также казачьи части, находившиеся в армиях Северного фронта. Здаесь замышлялось создание сильной ударной контрреволюционной группировки с первоочередной задачей - удушить Советскую власть в Москве. Позорно провалившись под Петроградом, контрреволюция повернула фронтом к Москве, где 2 ноября победила социалистическая революция.

Помощь в «крестовом походе» трех корпусов на революционную Москву должны были оказать другие контрреволюционные [264] части, собранные на Северном и Западном фронте. Директивной запиской от 14 ноября Ставка поставила перед штабом Северного фронта задачу: собрать все контрреволюционные части и, ослабляя и дезорганизуя фронт, двинуться с ними через Псков и Бологое на Москву^[61].

В задачу реакции входило объединение частей Северного и Западного фронтов. В районе Великих Лук сосредоточился 3-й конный корпус^[62].

Однако возня контрреволюционных генералов с выполнением приказа Ставки была безрезультатной. Буквально изо всех частей 17-го и 22-го корпусов приходили сообщения, что солдаты «присоединились к Советам и Петроградскому гарнизону».

К тому времени, когда Ставка собирала силы для похода на Москву, в 17-м корпусе большевики уже организовали ВРК, который по указанию Петроградского ВРК распространял свое влияние не только на 17-й, но также на 22-й корпус^[63]. Из Петрограда в части этих корпусов прибыли большевистские агитаторы. Вместе с ними к солдатам выехали агитаторы из Оршанского, Режицкого и других комитетов большевиков.

В 17-м корпусе большевики за короткое время сумели не только добиться отказа солдат от подчинения старому начальству, но и использовать части корпуса для принятия контрмер против движения войск по приказу Ставки для подавления Советской власти в Москве. Это подтверждается двумя секретными разговорами по прямому проводу начальника 3-й Финляндской дивизии (она входила в состав 17-го корпуса) из штаба Северного фронта с представителями Ставки. 10 ноября он докладывал представителю Ставки, что полки его дивизии 9-й и 10-й, находившиеся в Луге, 11-й и 12-й, находившиеся в Пскове, под влиянием агитации большевиков полностью отказались ему подчиняться.

Было решено, отправить 3-ю Финляндскую дивизию в район Бологое - Осташков и использовать ее против движения контрреволюционных войск с Северного фронта через Бологое на Москву. Большевики своевременно [265] разгадали коварный план контрреволюции и опередили его выполнение. 13 ноября стало известно, что полки 3-й Финляндской дивизии вопреки Ставке вынесли решение ехать не в Витебск, а в Осташков. Город этот был указан ВРК 17-го корпуса^[64].

По данным штаба, 17-й корпус был на 30-35% украинизированным. Представители Украинской рады, действовавшие на Северном фронте, старались натравить украинских националистов на русских революционных рабочих и солдат. ВРК 17-го корпуса разоблачал гнусную тактику Украинской рады. В обращении к солдатам украинцам Военно-революционный комитет корпуса писал: «Нас - солдат, рабочих и крестьян, темные элементы контрреволюции стараются разъединить, посеять между нами неприязнь, недоверие, вражду, которая может вылиться в вооруженное столкновение на почве национализма. Они хотят поработить нас, товарищи украинцы... СНК - вот наша власть». Воззвание призывало к единению на классовой почве^[65]. В двадцатых числах ноября ВРК 17-го корпуса приступил к организации революционного отряда из солдат всех родов оружия, который впоследствии принял участие в разгроме очагов контрреволюции.

Так были сорваны попытки Ставки организовать в районе Луги свои «кулаки» за счет солдат фронта для похода на революционный Петроград и в районе Великие Луки - Витебск - для похода на революционную Москву.

Несмотря на провалы своих попыток, меньшевистско-эсеровские заправилы и представители миссии Антанты, съехавшиеся в Ставку, не оставляли своих намерений вооруженным путем свергнуть Советскую власть.

Еще 9 ноября за отказ немедленно вступить в переговоры с противником о заключении мира Духонин был смещен Советским правительством с поста верховного главнокомандующего. В Ставку немедленно летит приказ иностранных представителей в России - не выполнять приказа Советского правительства и усилить борьбу.

10 ноября главы британской, французской, японской, итальянской и румынской военных миссий обратились к [266] смещенному Советской властью верховному главнокомандующему генералу Духонину с коллективной нотой, в которой протестовали против нарушения договора от 5 сентября 1914 г., запрещавшего союзникам заключение сепаратного мира. Начальники миссий грозили, что «всякое нарушение договора со стороны России повлечет за собой самые тяжкие последствия»^[66].

11 ноября те же главы иностранных миссий при Ставке обратились к Духонину с нотой, требовавшей от Ставки «приложить все усилия к сохранению и укреплению порядка и дисциплины на фронте»^[67], что означало требование об усилении борьбы с революцией.

17 ноября контрреволюционные заправилы, слетевшиеся в Могилев (там находилась Ставка), решили начать эвакуацию Ставки. Однако полностью эвакуировать Ставку не удалось. Уже 18 ноября революционные войска Могилевского ВРК оцепили город и задержали эвакуацию. 19 ноября в Могилев вступил советский отряд под командованием нового главнокомандующего - Н. В. Крыленко. Старая Ставка была ликвидирована. 20 ноября к исполнению своих обязанностей приступило советское командование. 22 ноября в Ставке из представителей ревкомов фронтов и армий, а также представителей центральной военной организации большевиков был создан общефронтовой ВРК, который стал осуществлять руководство военной и политической жизнью фронта.

<< Назад | Содержание | Вперед >>