Дорогой Георгий Валентинович!

Как Ваше здоровье? Мне писала Загорская, что Вы сильно расхворались после моего отъезда[1]. Поправились ли Вы теперь?

Мне бы очень хотелось повидаться с Вами, но, с другой стороны, незначительность времени, оставшегося в моем распоряжении для чтения, заставляет меня дорожить каждым днем, чтобы уничтожить свое позорное невежество в области партийной литературы. Если же Вам, однако, нужна помощь для сношения с типографией или в чем-либо другом, то напишите мне непременно. Я сейчас же выеду. Ведь теперь, оказывается, уже и Гинзбурга в Женеве нет[2].

Читая о выпуске «Критики наших критиков»[3], я вспомнил, что принес вам незадолго до отъезда в Париж № Северного курьера с интересной статьей П. Струве[4], в которой он толкует о существовании в России двух этических партий. Вы были заняты тогда писанием предисловия[5], а потому сунули на время этот № между книгами на полке, которая стоит у входной двери. Я подозревал, что вы совершено забыли об этой статье, а между тем, по моим наблюдениям в Женеве и Париже, она «напустила туман» в головы публики, вероятно, то же самое случилось и в России. [181]

Мне кажется, было бы очень важно затронуть ее при разборе философских упражнений гг. Бернштейна и П. Струве. Вышлите, пожалуйста, Вронскому «Vademecum». Я обещал ему это сделать, но у меня здесь только один экземпляр. Пока еще мне не писали, какое впечатление произвело «Vademecum» на публику. Одно можно сказать, что гг. столпы и редакторы Союза, вне всякого сомнения, читали без надлежащего хладнокровия, необходимого для объективной оценки произведения[6].

Интересно было бы знать, в каком положении теперь примирительные тенденции?

Кланяйтесь Розалии Марковне, учительнице и Евгении Георгиевне.