Документ датирован 11 мая 1854 г. (15-го числа 4-го месяца 4-го года «Сянь-фэн») и опубликован в газете «Норс Чайна Геральд» 20 мая 1854 г.

Лю, Великий генералиссимус Небесного государства великого спокойствия (Тайпин-тяньго), публикует данное воззвание по поводу исправления нравов, уничтожения еретических учений, дабы наставить людей в исполнении ими небесного долга по отношению к правителю и родителям:

С древнейших времен легендарных императоров Яо и Шуня и трех первых династий (Ся, Шан, Чжоу), когда в Китае еще не был известен буддизм, правители были просвещенными, а министры - преданными долгу. Счастье было длительным, процветание - бесконечным, житницы были полны зерном, народ жил в радости. Истины буддизма в основном проникли в Китай в период правления Ханьского императора Мин-ди (с 58 г. н.э.). В последующие эпохи последователи буддизма открыто говорили: «Буддизм изначально обладал естественностью, воплощенной в его «фа-шэнь», совершение добрых дел в течение всей жизни составляло его «бао-шэнь». Соединяясь вместе с «чжэнь-шэнь»[1], оба они составляли триаду, которая представляет собой единое целое. Философ Хань Юй эпохи Тан говорит: «В Поднебесной [в Китае] на протяжении трех первых эпох царило великое спокойствие. До глубокой старости народ жил в радости и спокойствии. Тем не менее в Китае все же еще не было буддизма. Во времена императора Мин-ди эпохи Хань появляется буддизм, вслед за чем смуты и погибель стали следовать одни за другими. Жизнь императоров (после Мин-ди) была недолгой. После эпох Сун, Ци, Лян, Чэнь и Юань-вэй поклонение Будде [182] постепенно обрело почтение. С течением эпох этот процесс особенно ускорился. Император эпохи Лян У-ди в разное время трижды «уходил от мира» для поклонения Будде и умер с голоду в Тайчэне [Запретном дворце императора]. Исходя из этого и обозревая буддизм, можно также уяснить, что он не заслуживает того, чтобы ему поклонялись. Что же касается даосов, то их рождение начинается с Лао-цзы: Сунский философ-конфуцианец Чжу-си говорил: «Поскольку первоначальное почтение к Небу как раз не было у Лао-цзы «фа-шэнь», небожитель великой монады также не был у него «бао-шэнь». Поэтому, хотя здесь и наличествуют эти два элемента, в целом это не тождественно тому, что имеется у Лао-цзы. Он именует самого себя «тайшан-лаоцзюнь» (небесным Лао-цзы). Поэтому в сравнении с буддизмом даосизм представляется особенно абсурдным. Лао-цзы является всего лишь душой, оставшейся после смерти человека. Как же он может самолично поселиться выше небесных богов? Сунский император Хуэй-цзун глубоко верил в даосизм, исполнял все его ритуалы и жертвоприношения. В конце концов он дошел до того, что воля и рассудок его стали неясными. Он погубил свою семью и скатился до положения пленника варварских племен. Храм предков императорской семьи, бразды правления - все было утрачено, а это вполне достаточное предостережение. Но вот последователи буддизма и даосизма с помощью всякой лжи и выдумок восхваляют друг друга, обманывают и дурачат народ, наносят жестокий вред людям и к этому больше нечего добавить. По этому поводу всех вас, образованные люди, предостерегаем о том, что отныне не следует вновь благоговеть перед буддийскими и даосскими монахами. Если же найдутся обманутые всякими заблуждениями безграмотные мужчины и женщины, то разве это удивительно. Если же найдутся люди, которые уже читали произведения святых людей и мудрецов, но по-прежнему остаются непонятливыми [к данному разъяснению], то это уже будет как-то отличаться от безграмотных последователей [буддизма и даосизма]. Судя по тому, что буддизм вышел из западных регионов [относительно Китая], его еретическое учение первоначально распространялось в других иноземных странах и только в эпоху Хань буддийские каноны начали переводиться на китайский язык. Тогда еретическое учение, не соответствующее принципам справедливости и морали, стало быстро (как тучи при ветре) распространяться по Китаю. Его последователи, не обремененные долгом [к императору] и сыновней почтительностью, стали один за другим постригаться в монахи, а долг и почтительность, долженствующие быть в отношении суверена и родителей, напротив, были преданы забвению. Лентяи с нетвердым поведением и моралью сменили свои одежды на буддийские и стали проявлять намерения уклоняться от уплаты налогов государству. Снова, потребляя в речи понятия открыть «три дороги» и [183] закрыть «облачный путь», они стали врать заблуждающим людям и одурачивать народ, побуждая его добиваться достоинств и пренебрегать законами государства и авторитетом казенных учреждений. Мужчина рождается, стареет, болеет и умирает, что, конечно, предрешено волей Неба. Добро и зло, благо и несчастье - все то, чем силы человека могут управлять. Богатство и знатность, бедность и смиренность определяют величиной заслуг человека. Буддийские же монахи, будучи невежественными, только и твердят, что все исходит от Будды, в действительности же - это сплошное надувательство. Эти монахи узурпировали авторитет суверена, считают себя обладавшими огромной властью создавать все сущее, чем причиняло вред государству, а это в высшей степени ненавистно. В настоящее время во всей стране насчитывается более 100 тыс. буддистских монахов, которые могут немедленно жениться и образован 100 тыс. семей, растить сыновей, воспитывать дочерей. Сыновей и дочерей взращивают до 10 лет, затем еще наставляют и обучают их в течение 12 лет, чтобы они могли заняться земледелием. «Даже если один мужчина не пашет, то кто-то страдает от голода». К тому же, какая масса тех, кто не пашет и не сеет. Если строго не воспрепятствовать такому положению, то сколько вреда они смогут причинить!

Ведь человечество является созданием Вселенной [Неба и земли], и оно послушно следует циклам матери-природы. Более того, родители обладают добротой растить [детей]. В течение 10 [лунных] месяцев мать вынашивает ребенка в себе, испытывая неисчислимые горе и трудности. Когда же наступает срок родов, матери часто подвергаются смертельной опасности. После рождения младенца настает время хлопот по его вскармливанию. Младенец еще не достиг полных трех лет, но уже умеет плакать. Он еще не может словами выразить чувства счастья, гнева, скорби и радости, и родители, слыша его плач, не знают, какова тому причина. Когда холодно, его одевают, когда он голоден, ему готовят пищу. Если все это не соответствует желаниям младенца, то родители в конце концов не спят ни днем, ни ночью. Когда же младенец начинает говорить и ходить, родители торопятся найти для его обучения наставника, они напрягают все силы, чтобы прокормить его до зрелого возраста. И тогда они снова выбирают для него занятие, чтобы он смог стать ученым, крестьянином, ремесленником или торговцем. Потом подбирают ему достойную невесту, чтобы он мог жениться, и только тогда родители начинают обретать покой. Поскольку те, кто является родителями расходуют массу энергии и проявляют максимум заботы, они претерпевают тысячи горестей и трудностей, чтобы взрастить детей. Тем же, кто является детьми, в период, когда родители живы, как можно им не исчерпать всего на пути сыновней почтительности, предоставляя [родителям] для питания все самое лакомое, чтобы этим [184] выразить чувства благодарности за доброту? После того как родители умерли, опять-таки, разве можно соглашаться с лживыми словами буддийских и даосских монахов, читать буддийские и даосские каноны, полностью воздерживаться от жертвоприношений, дабы этим добиваться вечной жизни душ умерших в царстве Будды? Подобные действия более всего не свойственны сыновней почтительности. Раз уж при жизни родителей [дети] не были в состоянии полностью следовать путем сыновней почтительности, то что пользы после их смерти читать буддийские и даосские каноны? Непросвещенные люди вносят деньги на восстановление буддийских храмов, возжигают благовония и сжигают ритуальные деньги и даже дают деньги и драгоценности на покрытие позолотой статуй Будды. В таком случае, почему бы не использовать эти деньги, чтобы купить все необходимые предметы для почтительного преподношения усопшим родителям в храме предков? Какая на самом деле польза в том, что, отделившись от родителей, их больше не содержат и тратят материальные средства и деньги для того, чтобы от всего сердца подносить все это вылепленным из глины и вырезанным из дерева идолам? Святые люди говорят: «Из множества добродетелей самой главной является сыновняя почтительность». Мы, братья семейства Хун, считаем поэтому самым сокровенным долгом преданность и искренность выражения патриотизма. Тем, кто является сыновьями, необходимо с сыновней почтительностью относиться к родителям. Тот, кто, будучи подданным, не проявляет сыновней почтительности, в равной степени не может заполучить защиту бога (Неба).

После опубликования данного воззвания, всем вам, кто впал в заблуждения еретических учений, следует как можно раньше прозреть и, просим вас, не задерживаться в этом. Отбросьте еретические учения, исправьте нравы. Не следует больше поклоняться идолам и входить в храмы для возжигания благовоний и сжигания ритуальных денег. Соблюдайте экономию, не следует зря тратить [деньги]. Кормите свои семьи, относитесь с сыновней почтительностью к родителям.

Я, генералиссимус, проповедую преданность правителю, сыновнюю почтительность и экономию, чтобы не было ничего иного, как действия, согласные с древними законами государства и установлениями Великого государства Мин. Помимо этого у меня нет других мыслей. Надеюсь, что все, без отлагательств, примут это к руководству.

15-й день 4-го месяца 1854 г. Небесного государства великого спокойствия (Тайпин-тяньго).

[1] «фа-шэнь» (100) (санскрит - Dharmakāya) - ум и душа Будды как противоположность его материальному существу. Сущность бытия, абсолют, норма вселенной. Приблизительно соответствует духовному или истинному воплощению Правды и Закона; «бао-шэнь» (санскрит - Sambhogakāya) - вознаграждающая сущность Будды. Сущность наслаждения заслугами, достигнутыми им на степени бодисатвы, т. е. Будда в его славе на Небе; «чжэнь-шэнь» (101) - истинная сущность, суть правды. Будда как абсолют, истинная природа Будды.

Текст воспроизведен по изданию: Кузес В.С. Шанхайское восстание «Союза малых мечей» (1853-1855 гг.). - М., 1980. С. 182-185.