На полях собственноручная помета Николая II: «Вполне, разделяю ваши мысли. В этих строках вы высказали мое глубокое убеждение в том, что задача России на Востоке совершенно расходится с политикой европ. государств». Царское Село. 4 июня 1900 г.

Из повергаемых у сего на высочайшее вашего императорского величества благовоззрение секретных телеграмм[1], особливо же из отправленной вице-адмиралом Алексеевым 3 июня[2], явствует, что события в Китае принимают крайне опасный характер, в виду как обнаруживаемого сочувствия к мятежникам среди китайских правительственных войск, так равно и проявляемой бездеятельности пекинского правительства, не решающегося принять меры к подавлению восстания. Само собой разумеется, что с этим угрожающим явлением должен сообразоваться и характер действий международных десантов. Надвигающаяся и усиливающаяся по своим размерам опасность невольно побудит европейские отряды к большему единству действий и, в видах достижения успеха, к сосредоточению в одних руках общего командования и распоряжения всеми означенными отрядами.

Отсюда возникает вопрос: кому из находящихся уже на китайской территории иностранных военачальников должно предоставить командование общими силами европейцев и следует ли нам стремиться к тому, чтобы во главе всех десантов поставлен был русский начальник?

Принимая во внимание, что при вышеуказанных условиях иностранным отрядам предназначена будет сравнительно с первоначальными предположениями более широкая задача, а именно, - подавление [14] распространяющегося восстания, известного рода насилия и борьба с правительственными войсками, что почти равносильно открытию военных действий против Китая, то я осмеливаюсь полагать, что нам отнюдь не следовало бы добиваться сосредоточения в своих руках командования общими силами держав, предоставив таковое руководительство французскому, английскому, германскому либо иному военачальнику.

В самом деле, положение наше относительно Китая далеко не тождественно с положением других держав. Имея общую с Китаем границу на протяжении более 8 тысяч верст, сооружая в Манчжурии железную дорогу, на которой занято работою свыше 60.000 китайцев, поддерживая, наконец, в течение двух столетий дружественные мирные сношения с своим соседом, Россия, казалось бы, не должна принимать на себя открытое руководство враждебными действиями против Китая, дабы, по прекращении смут, обеспечить себе скорейшее восстановление добрых соседственных отношений с Поднебесною империею. Присутствие же на месте нашего 4-х тысячного отряда не позволит державам приступить к каким-либо политическим предприятиям без нашего согласия.

Смею думать, что при таковой постановке вопроса наш отряд, отнюдь не нарушая согласных действий с прочими европейскими отрядами, не выйдет из пределов высочайше предначертанной ему задачи - охранения безопасности миссии, ограждения жизни и имущества русско-подданных, проживающих в северном Китае, а равно поддержания законной власти в борьбе ее с революцией.

Если бы вашему императорскому величеству благоугодно было всемилостивейше одобрить изложенные соображения, я не премину поставить о сем в известность как генерал-лейтенанта Сахарова, так и вице-адмирала Алексеева.

[1] На полях собственноручная помета Николая II: «Вполне, разделяю ваши мысли. В этих строках вы высказали мое глубокое убеждение в том, что задача России на Востоке совершенно расходится с политикой европ. государств». Царское Село. 4 июня 1900 г.

[2] В телеграмме от 3/16 VI 1900 г. в.-адмирал Алексеев сообщал о том, что отношение китайского правительства к европейским державам приобретает ярко выраженный враждебный характер.

Текст воспроизведен по изданию: Красный Архив. - М.-Л., 1926 № 01 (14). - C. 14-15.