Для понимания процессов, протекавших в обществе, и уяснения некоторых особенностей англосаксонского феодализма, очень важное значение имеют королевские жалованные грамоты. Их анализ сопряжен с немалыми трудностями. Дело в том, что по форме королевские грамоты (их образец был заимствован в папской канцелярии и содержит поэтому следы римского и церковного права) как будто говорят о перемещении земли из рук оного владельца в руки другого. Текст их обычно гласит, что король жалует церковному учреждению или отдельному лицу (из феодалов) землю в полную частную собственность. Однако в действительности в большинстве случаев происходило пожалование королем права сбора с этой земли лишь тех доходов, которые до пожалования он присваивал в свою пользу. В результате подобных пожалований (переданная таким образом земля называлась боклендом) церковный или светский феодал получал возможность эксплуатировать население бокленда, которое попадало под его власть. Документ свидетельствует о тех переменах, которые происходили в положении крестьян, проживавших на территории бокленда. Королевские пожалования в бокленд во многом способствовали феодальному подчинению крестьянства.

...Я, король Осхере, ...с согласия... короля Британии, господина моего Этельреда, а также епископов, вельмож и аббатов, во искупление своих прегрешений передал землю в 30 дворов (manentium)[1] в месте, называемом Рипелл, монаху Фритовальду... И я записываю эту землю свободной от всех [636] налогов (tributis) и податей (vectigalibus)[2] вместе с угодьями, принадлежащими этой церкви, лесами, выгонами, полями, лугами, водами и рыбными ловлями. И пусть эта земля пребывает навечно свободной (in sua libertate) от использования всех королевских служб (ab pastu regis) и вельмож и их подчиненных[3], от всяческих малых или больших стеснений, за исключением четырех случаев: участия в ополчении, строительстве крепостей и мостов и уплаты простого возмещения посторонним[4], а из прочих штрафов ничего не платить...

[1] В дарственных королевских грамотах размеры жалуемого земельного владения определялись числом единиц, называемых по-древнеанглийски «гайдами» (гайда - семейный надел), или - в Кенте - «сулунгами» (плугами), а по-латыни - «поселенцами» (cassati, manentes), «плательщиками подати» (tributarii), «наделами» (mansiones), «плугами» (aratrum, эквивалент древнеанглийского сулунга) и т. д. Как правило, все эти обозначения прилагались в грамотах к числу фискальных единиц, с каждой из которых король получал определенную сумму налога. В королевских грамотах в большинстве случаев указывалось округленное (до кратного пяти или десяти) число податных единиц; в действительности число крестьянских дворов могло быть иным. Поскольку короли обычно жаловали в пользу церкви и своих приближенных не поместья, представлявшие определенные хозяйственные комплексы, а налоговые и судебные доходы с крестьянских земель, то, указывая число податных единиц, определяли тем самым размеры жалуемых доходов.

[2] Право взимания и присвоения всех налогов и других доходов с пожалованной территории передавалось получателю пожалования.

[3] Сельское население обязано было кормить короля, его слуг и приближенных во время их поездок по стране и предоставлять им жилища для постоя.

[4] Владельцу бокленда передавалось право присваивать все судебные штрафы с населения пожалованной ему территории. Лишь возмещение пострадавшим посторонним лицам должно было выплачиваться по-прежнему.

Текст воспроизведен по изданию: Хрестоматия по истории средних веков в трех томах. Под ред. акад. С. Д. Сказкина. Том I, Раннее средневековье. М., 1961. С. 636 - 637.