Полезно, думается, было бы принять такое же решение и в отношении муниципальных земель, сделав их предметом индивидуального интереса и пустив в полезную обработку. Если эта собственность священна и достойна защиты, как и частная заслуживает тем большего признания, чем большая рента идет на поддержание местных порядков и обустройств, то трудно понять, почему до сих пор не было попыток объединить общие и индивидуальные интересы и превратить ее в источник продуктов питания и общественного богатства.
Муниципальные земли, поделенные на правах энфитевса или долгосрочной аренды, продолжая быть майоратом поселении и полностью подчиняться требованиям местного правления, могли бы дать приют большому количеству семейств которые, работая на них в собственных интересах, извлекли бы к большой для себя и своей общины пользе много полезной продукции.
Ваше высочество знало справедливость этой истины, принимая в 1768 и 1770 г. решения о разделе муниципальных земель для pelentrines и pegujareros - малоимущих земледельцев и скотоводов. Общество считает уместным, однако, заметить что они были бы более результативными, если бы раздел осуществлялся повсюду и всех муниципальных земель и владении; проводился бы на условиях энфитевса или долгосрочной а не краткосрочной, хотя и бесконечной, аренды; если бы, наконец, земледельцы пропорционально своим возможностям выкупали и приобретали участки в полную собственность. Без этих условий успех столь оздоровительной меры - частичный и сомнительный, поскольку лишь гарантированная собственность может вызвать тот живой интерес, без которого участки [358] никогда не будут качественно возделываться и который в сравнении с другими устремлениями собственника является первым и самым сильным стимулом, побеждающим его лень и обязывающим к тяжкому нескончаемому труду.
Общество не нашло бы также неправильным свободную и без каких-либо ограничений продажу муниципальных земель. Поистине для него странной кажется максима, согласно которой они столь свято сохраняются, лишая сообщества возможности проводить на них самые важные для себя обустройства. Между тем осушение низин, обеспечение речного судоходства, строительство причалов и портов, каналов, мостов, дорог за счет средств этих сообществ и во благо их земледелия и мануфактур, способствуя изобилию рынков и их умножению, а также производства продукции, смогло бы постоянно поддерживать их в благополучном состоянии. Какая важность, что сообщества сами пожертвуют свои капиталы на подобные цели? Конечно, в этом случае их население, пропорционально имущественным возможностям каждого из составляющих его семейств, должно способствовать сохранению всех этих обустройств. Но если, с другой стороны, эти семейства в результате обогатились бы, то не лучше ли было бы тогда для них иметь четыре и платить два, чем ничего не платить, но и ничего не иметь?
Поэтохму, хотя Общество видит в разделе этих земель большую справедливость и больше выгод, оно не отрицало бы и возможность абсолютного отчуждения и частичной продажи тех из них, плодородие которых вызвало бы стремление у покупщиков ими обзавестись. Выручка от их продажи, вложенная в общественные фонды, могла бы принести сообществам более высокие прибыли, сделав пользование ими более легким и менее подверженным рискам делом, и, будучи израсходована на необходимые или полезные для них обустройства, обеспечила бы им благополучие более основательное и прочное, чем при традиционном расходовании муниципальных прибылей.
Обычай выделять поселениям общественные пастбища в целях надежного выращивания быков и лошадей может представлять собой некоторое исключение из этого общего характера предложения. Но если необходимость в таком роде вспомоществований может иметь определенную поддержку при существующей путанице в сельскохозяйственной политике, то, [359] несомненно, ваше высочество, что потребность в них полностью отпадет, когда усовершенствуется аграрное законодательство. Тогда они станут не только не полезными, но - вредными. Рабочий скот всегда будет первой заботой земледельцев, и в отсутствие общественных пастбищ всякий отведет на своем участке место для его выпаса в виде луга, если позволяет климат, или подходящий для этой цели выгон - если нет. Разве не то же самое делается в провинциях с большим населением и лучшим сельским хозяйством, где неведомы общественные пастбища?
Конечно, крайне необходимо выращивание породистых лошадей для армии. Но можно ли сомневаться, что индивидуальный интерес справится с этим делом успешнее, чем муниципальные законы и уложения; что сама нехватка хороших лошадей, если вдруг таковое явится следствием раздела пастбищ для их выгула, а значит, высокие цены на них будет самым побудительным мотивом активности коневодов? Разве не потому на частных полях с таким тщанием ведется уход за лошадьми чистой андалусской породы, что они дорого стоят? Может быть, есть еще какой-нибудь стимул для объяснения поразительного также увеличения поголовья мулов, кроме пользы от такого хозяйствования? Тот, кто считает, что лучший уход за жеребятами ведется на открытых прохладных пастбищах Астурии и Галисии, откуда они отбираются для продажи на ярмарках Леона, а затем отгоняются на откорм на сухих обильных травах Ла Манчи, чтобы пополнить, наконец, конюшни королевского двора, разве может усомниться в этой истине? Ибо дело возникает и спорится там, где его двигает интерес. Необходимо, таким образом, поощрять этот интерес, увеличивая число землевладельцев, чтобы дать мощный импульс развитию сельского хозяйства.