По поводу событий, происшедших на Дальнем Востоке, ЦК прежде всего выражает свое глубокое моральное удовлетворение, усматривая в них осуществление в жизни решения IX совета партии - перенести центр тяжести борьбы против контр-революции на территорию этой последней, взрывая ее изнутри и борясь против нее не под знаменами большевиков, а самостоятельно и независимо от них, в первых рядах самого восстающего народа. ЦК горячо приветствует товарищей, сумевших выполнить долг чести партии по отношению к Сибири и к правительству Колчака, предательски задушившему в Поволжье, Урале и Сибири дело Учредительного Собрания.

ЦК выражает свою полную солидарность с общим духом положительной социально-экономической программы временной власти, выдвинутой народным движением, поскольку об этой программе можно судить на основании скупой и неполной информации казенной прессы, и равно с решением этой власти восстановить все гражданские свободы, правильно избранные органы народовластия и безотлагательно приступить к созыву Областного Учредительного Собрания.

Не предрешая вопроса о партийно-политическом составе организуемой власти в его частностях, ЦК П. С.-Р. разрешает членам партии пребывание в социалистическом правительстве, действующем на основе этой программы, единственно способном обеспечить единство революционного фронта против реакции и ее союзников[1].

ЦК отдает себе полный отчет в крайней трудности и сложности положения наших партийных товарищей на Дальнем Востоке, угрожаемом с запада наступлением большевистских войск, в тылу - смутой, вносимой остатками колчаковских банд и многочисленными претендентами на колчаковское наследство - Хорватом, Семеновым, Калмыковым, - терзаемым с юга набегами хунхузов и угрожаемым с востока японской оккупацией. [187]

ЦК обращает особенное внимание партии на эту последнюю опасность со стороны хищнического и жадного японского империализма, успевшего глубоко внедриться на дальневосточной территории и систематически пускающего в ход все средства для дезорганизации всякого общественного порядка и разрушения основ всякой государственности в Восточной Сибири в целях ее превращения в свою колонию.

Так как попытка вытеснить японские силы с этой территории путем оружия при данном соотношении сил была бы для России слишком дорого стоящей и рискованной авантюрой, ЦК находит, что образование в Восточной Сибири государства-буфера с правительством, опирающимся на народовластие в наибольшей степени обеспечивает скорейшее освобождение Сибири как от японской, так и от всякой иной иноземной оккупации, обеспечивая восстановление международных связей и использование противоречий интересов между Японией и другими конкурирующими с ней на мировой арене государствами, особенно Соединенных Штатов Америки. Приветствуя образование этого государства-буфера, ЦК видит в нем будущую органическую составную часть Единой Федеративной Российской Демократической Республики[2].

Цризнавая, что основной фронт новой местной республики есть фронт ее против разбитой, но еще недобитой контр-революции и союзных с нею внешних империалистических хищников, ЦК одобряет ее примирительную политику по отношению к наступающим большевистским силам; в случае же, если центральная Советская власть, вопреки интересам революционной России, не пойдет навстречу этой политике и уступит соблазну немедленным нападением разрушить неокрепшую демократию Восточной Сибири, ЦК возлагает всю ответственность за дальнейшие внутренние смуты и роковые международные осложнения на Дальнем Востоке всецело на совесть безответственных диктаторов правящей партии.

Центральный Комитет партии социалистов-революционеров.

28/I 1920 г., Москва.

[1] Это письмо ЦК эсеровской партии до крайности характерно. Пользуясь народным движением для ликвидации колчаковщины, оттеснившей эсеров от власти, партия эсеров вместе с тем не только не отказывалась от вооруженной борьбы с Советской властью, но стремилась использозать атниколчаковский реванш против большевиков. «Единство революционного фронта» эсеровский ЦК мыслит не только как фронт против реакции, на и против Советской власти и коммунистов, искусно скрывая указание на них в крайне неопределенной на вид фразе «реакции  и  е е  с о ю з н и к о в».

[2] В эхом выражении эсеровского циркуляра указанное в предыдущем примечании политическое стремление к использованию создавшегося с ликвидацией колчаковщины положения для борьбы с Советской властью становится совершенно очевидным. Для партии эсеров дальневосточный буфер имеет значение не столько метода ликвидации дальневосточной интервенции, тесно связавшейся с реакцией, - но главным образом базы для борьбы с Советской властью. Не РСФСР, а демократическая, учредиловская республика, - вот что являлось для эсеров ближайшим политическим идеалом.

Текст воспроизведен по изданию: Последние дни колчаковщины: сборник документов. - М.-Л., 1926. С. 187-188.