Москва

2 и 5 марта 1918 г.

1. Организации по городам имеются. Coup d'état[1].

На Дону в начале прошлого декабря еще монархически.

(? Трубецкой говорил правду)[2].

В то время соглашение Алексеева с Корниловым.

26 декабря - соглашение с демократами: с этого времени

монархизм в программе отсутствует.

3 Более важным является то, что я прав в отношении казаков и т. д.

Я - свое мнение. Будет вести переговоры с Клецандой, Максой.

Я ему чтобы: а) Скупать хлеб, чтобы не достался немцам. [48]

Мануфактурой! Значит японцы,

б) При случае «хлебный террор»,

в) Полит. террор?

Алексеев писал - он не разбит, двигается на юг.

Террор: Покушение на великого князя Сергея стоило только 7000 р.

Плеве - 30 000.

Я могу обеспечить некоторые фин. средства - Шипу, чтобы Клецанда 200 000 р.[3]

АÚML, Praha, fond č. 41, XV/10/1.
Перевод с чешского. Подлинник

[1] Государственный переворот (франц.).

[2] 1 марта 1918 г. Т. Г. Масарик встречался с князем Е. Е. Трубецким. Как свиде­тельствует собственноручная запись Масарика, Трубецкой информировал его о по­ложении на Дону и, в частности, о финансовых затруднениях, которые испытывает генерал Алексеев («Документы об антинародной и антинациональной политике Масарика». М., 1954, стр. 18)

[3] Как следует из публикуемого документа, Масарик беседовал с Б. Савинковым, ру­ководителем подпольной антисоветской организации «Союз защиты родины и сво­боды», об экономическом и политическом терроре. При этом Савинков назвал Ма­сарику суммы, потребовавшиеся ему для организации покушений на великого князя Сергея и царского министра внутренних дел Плеве. Масарик, в свою очередь, делает заметку о том, что необходимо дать распоряжение начальнику финансового управ­ления филиала ЧНС Ф. Шипу выдать секретарю филиала ЧНС И. Клецанде 200 тыс. руб. для передачи Савинкову. Деньги эти были действительно переданы, что и подтвердил Савинков 27 августа 1924 г., представ перед советским судом.

«Я помню, - заявил он, - что когда я был в полном отчаянии, не зная, откуда взять деньги, ко мне без всякой моей просьбы явились чехи и передали довольно большую сумму - 200 000 керенских руб. Эти деньги, собственно говоря, тогда спасли нашу организацию...

Председатель: „Кто вам передал деньги от чехов?"

Савинков: „Клецандо".

Председатель: „От чьего имени?"

Савинков: „От имени Масарика, он был тогда преседателем Национального чеш­ского комитета".

Председатель: „Вы знали, на каких условиях они вам давали деньги?"

Савинков: „Они заявляли, что они хотели бы, чтобы эти деньги были употребле­ны на террористическую борьбу. Они знали, я не скрывал этого, что я в борьбе своей признавал террор. Они знали это и, передавая деньги, подчеркивали, чтобы деньги эти были употреблены главным образом на террористическую борьбу"» («Дело Бориса Савинкова». М., 1924, стр. 41).

Текст воспроизведен по изданию: Документы и материалы по истории советско-чехословацких отношений. - Т. 1. - М., 1973. С. 48 - 49.