В. И. А., ч. I, 1917 г., д. № 820, л.л. 26-29. Разговор происходил 17 ноября от 23 1/2 до 24 1/2 часов.

- У аппарата генерал Марушевский.

- Сию минуту. У аппарата генерал Духонин. Здравствуйте, Владимир Владимирович. У аппарата ли ген. Марушевский?

- Да, у аппарата генерал Марушевский и народный комиссар[1]. Здравствуйте, Николай Николаевич. Вы хотели поговорить о предполагаемом перемирии?

- Я хотел вообще, чтобы вы меня ориентировали в положении в Петрограде.

- Положение в Петрограде все то же самое, как и было после нашего последнего разговора. Начало переговоров о перемирии предполагается 19 числа. В какую форму выльется, не могу ориентировать, так как участия в этом не принимаю. Сегодня вечером выехал Одинцов, который вам подробно обрисует обстановку и подробно может рассказать существующее предположение о мирных переговорах. До сего времени положение союзников не определилось. Видимо, они не получили еще ответа от своих правительств. Во всяком случае, военные агенты продолжают мне заявлять свои протесты и самое начало переговоров постараются учесть как наш первый шаг. Наиболее мягкое отношение со стороны американцев, которые занимают, кажется мне, наиболее дружественное отношение к создавшейся обстановке.

- Я получил донесение, что из Петрограда двигаются на юг по Виндавской дороге эшелоны матросов. Не знаете ли вы, с какой это целью совершается передвижение.

- Я совершенно не в курсе операций чисто революционного характера и прямых сведений по этому вопросу не имею. Если это вооруженная сила для воздействия на мнение ставки, то я, с своей [234] стороны, предпринял все, чтобы отговорить народных комиссаров от какого бы то ни было вооруженного предприятия в данном направлении. Насколько мои уговоры имеют влияние, не знаю.

- Такая экспедиция представляется совершенно излишней и могущей вызвать крайне нежелательные последствия. Мне представляется совершенно иной способ, и с этой стороны приезд генерала Одинцова является для меня весьма желательным; жаль только, что он не приехал раньше, теперь очень трудно совместить этот приезд и экспедицию. Вопрос о мире интересует нас не меньше, но только пути достижения мира несколько иные, на мой взгляд, и в этом разница. Едва ли можно переубедить людей вооруженной силой, но силой логики и фактического материала безусловно можно, и это единственный достойный путь. За это время я также много говорил с союзниками. Вполне сложились определенные мнения по интересующему вопросу. Чрезвычайно озабочен я вопросами продовольствия армии, в особенности северного фронта, и путем весьма больших усилий удалось наконец направить туда 201 вагон хлеба из наших южных областей. Теперь имеются сведения, что эти вагоны прошли через станцию Невель. Таким образом, они уже на северном фронте и запасов этих хватит дня на четыре - пять, что уже дает некоторое благополучие на фронте. На западном фронте самочинно, по указанию, вероятно, Революционного Комитета, вводится выборное начало в частях, значительно их расшатывающее, ибо производится без всякой системы, как попало. Опыт и знание в расчет не принимаются. Вот все.

- Спасибо вам за новость. Я все еще не теряю надежды, что можно что-нибудь сделать и достигнуть какого-нибудь соглашения с союзниками и выхода из создавшегося положения. Переговорите со мной завтра к вечеру, может быть, положение будет определеннее.

- Хорошо, постараюсь переговорить, если обстановка не изменится. Меня крайне удивляет способ действия путем экспедиции и интересует миссия Одинцова при этом.

- Одинцов выехал с моего ведома и с ведома комиссаров, специально чтобы ориентирсваться в существующей обстановке; никакой специальной миссии я, по крайней мере, ему не давал, так как я бы затруднялся давать советы в ту или другую сторону, а что касается моего личного мнения, то я категорически стою за поддержание отношений с союзниками, о чем мною был подан рапорт, который попал в печать. Таким образом, моя точка зрения: необходимость мира скорейшего, но при безусловном согласии с союзниками - остается все той же.

- Очень вам благодарен, до свидания.

- До свидания, Николай Николаевич, дай вам бог всего хорошего.

[1] Далее в подлиннике пропуск.

Текст воспроизведен по изданию: Накануне перемирия // Красный Архив. - М.-Л., 1927 № 04 (23). - C. 234-235.