В. И. А., д. № 222-092, лл. 205-210.

- У аппарата командующий XII армии.

- Здравствуй, Яков Давыдович. Скажи, пожалуйста, что у тебя делается, какое настроение в армии и почему латышская бригада самовольно отошла в тыл? [176]

- Здравствуй, Владимир Андреевич. В общем настроение в армии спокойное, за исключением Вендена, являющегося центром большевизма. Там образовался самозванный Военно-Революционный Комитет, возглавляемый Искосострелом, который и вызвал первый и третий латышские полки, ушедшие самовольно по этому вызову из своего района. Тут же от командного состава, Искосола и комиссариата было предложено вернуть эти полки. Вчера же состоялось в Валке совещание из членов Искосола, комиссариата, губернского комиссара, и, кроме того, там был прапорщик Рибер[1], именующий себя каким-то комиссаром. На этом совещании все пришли к полному соглашению о недопустимости таких вызовов, и я думаю, что этот инцидент будет ликвидирован спокойно. Сегодня в Вендене армейский съезд.

- Верно ли, что Армейский Комитет XII армии оторван от войск и не является выразителем их взглядов? Мне сообщили, что сегодня в армии предполагаются перевыборы Армейского Комитета.

- Да, сегодня будут произведены выборы, но это делается не как результат текущего момента, а как следствие решения, принятого уже давно. Сегодняшние выборы обрисуют настроения масс.

- А не известно ли тебе, насколько Армейский Комитет твой сходится во взглядах с массами?

- Думаю, что со всей честной, благомыслящей, сознательной частью сходится.

- Мне сообщал председатель комарсева и комиссар Войтинский, что настроение Искосола не соответствует настроению масс. В I и V армиях настроение комитетов противоположное Искосолу, а в I армии даже сформировался Военно-Революционный Комитет. Эти две армии резко высказались за посылку войск в Петроград на поддержку Временному Правительству, из Финляндии же и Ревеля посылка войск оказалась фактически невозможной. Все это мной было доложено главковерху, когда он приезжал в Псков, и, с его согласия, посылка войск в Петроград с северного фронта была отменена, вслед затем, через несколько часов, повидавшись с комкором 3 конного, главковерх решил лично вести этот корпус к Петрограду, о чем я узнал значительно позже. Движение 3 конного корпуса вызвало протест некоторых частей и желание их двигаться на Петроград для защиты революционеров. Ввиду того, что такое положение дел могло привести к гражданской войне на фронте и к развалу фронта, я просил по аппарату наштаверха, как заместителя главковерха, связи с которым не было, отменить посылку войск с северного фронта, кроме уже отправленных лично главковерхом. Вчера, после того, как я прислал тебе телеграмму о том, что посылать войск не надо, получена была от главковерха телеграмма об отправке в Петроград 5 броневого дивизиона. Эту телеграмму я приказал передать тебе для исполнения, но [177] ввиду того, что я сообщил тебе о слухах по поводу разногласия настроений Искосола и армии, меня тревожит мысль, не вызывает ли движение броневиков каких-либо эксцессов в армии?

- Результаты происходящего армейского съезда выяснят настроение, конечно. Таковое по теперешним временам загадка; несомненно, что порознь каждый думает так, а в массе, которой бросают безответственной рукой приятные массе лозунги, начинают кричать иначе. Посылка войск может вызвать волнения; что касается 5-го броневого дивизиона, то распоряжение об отправлении отдано ночью, предполагаю отправить на Ристи, а оттуда по жел. дороге через Ревель, но, опасаясь, что через Ревель он не пройдет, приказал рекогносцировать дорогу Пернов - Валк, ибо по узкоколейке Пернов - Валк его перевезти нельзя. Какие имеются сведения из Петрограда?

- Кроме тех, которые были разосланы в армии ночью, никаких не имеется.

- Прошел ли весь 3 конный корпус?

- Еще нет, но двигается.

- После результатов армейского съезда обстановка будет более ясна, но съезд может затянуться на завтра и, быть может, на послезавтра.

- Необходимо принять все меры, чтобы происходящая политическая передряга не отразилась на устойчивости фронта; очень прошу тебя обратить на это внимание и внушить как съезду, так и новому комитету, что наша главная единственная задача - прочно удерживать ныне занимаемые позиции, каково бы то ни было политическое настроение съезда, нового комитета и чем бы ни закончилась петроградская передряга. Если у тебя нет вопросов, тогда до свидания, ориентируй меня, пожалуйста почаще в положении дела в армии, как в политическом, так и в оперативном отношении. Черемисов.

- Устойчивость фронта с самого начала составляет мою главную заботу, и я прилагаю все усилия, чтобы войска не отвлекались от своего военного долга в сторону политической распри; в таком духе мною даны и даются указания. Обо всем важном немедленно доложу. Желаю всего хорошего. Юзефович. Виноват, не откажи еще ориентировать о положении в Ревеле и на других фронтах.

- По сообщению наштаверха, настроение хорошее и резко отличается от настроения на севфронте. Духонин даже склонен думать, что я преувеличиваю неблагоприятное для Временного Правительства настроение наших войск. В Ревеле, Финляндии и во флоте настроение определенно не в пользу вмешательства в политическую передрягу и даже в пользу поддержки Петроградского Революционного Совета[2]. В этих частях установились свои революционные комитеты и контроль над аппаратами. У нас во Пскове Революционный [178] Комитет сегодня ночью безболезненно ликвидировался, контроль над аппаратами был снят еще вчера по моему предложению, мой личный аппарат не контролировался. Не имеешь ли еще вопросов?

- Пока вопросов нет, и, если что будет, сейчас же доложу; положение нашего фронта самое трудное, благодаря близости Петрограда. Всего хорошего. Юзефович.

- К сожалению, исключительно трудное положение нашего фронта, повидимому, не понимает ставка и объясняет все происходящее здесь по-своему; я рад, что мне удалось пока предупредить какие бы то ни было крупные эксцессы на фронте, несмотря на то, что в мое распоряжение врываются распоряжения ставки, которая живет иллюзиями, не желая знать действительной обстановки. Вчера я заявил, что если это будет продолжаться дальше, то я отказываюсь от своих полномочий главкосева; это сообщено и главковерху. Считаю, что это втягивание армии, стоящей на позициях, в политическую передрягу является крупной государственной ошибкой. Всего хорошего.

- Не будем терять бодрости и веры в благополучный исход всей передряги. Обстановка быстро меняется, и исцеление может наступить так же внезапно. Еще раз всего хорошего. Юзефович.

[1] Риббэ - комиссар Петроградского Военно-Революционного Комитета.

[2] Так в подлиннике.

Текст воспроизведен по изданию: Октябрь на фронте // Красный Архив. - М.-Л., 1927 № 04 (23). - C. 176-179.