Началась в 11 час. 10 мин. утра, кончилась в 1 час 20 мин. дня.

Присутствовали: председатель правительства Н. Н . Жордания, генерал Бич, полковник Сандерс, интерпретер Меликов, секретарь Мачавариани.

Генерал Бич. Я не обеспокоил вас ранним посещением?

Председатель правительства. Я рад видеть вас, вы так редко бываете.

Генерал Бич. Масса дел не дает мне этой приятной возможности. Вам, г. председатель, наверное, известен результат вчерашних обоюдных [143] разговоров. Генерал Гедеванов вчера, в 8 часов вечера, вернувшись, сообщил об окончательном решении правительства сохранить нейтральную зону. Генерал Гедеванов добавил, что он мог бы поехать в Екатеринодар для переговоров лишь по получении от генерала Деникина телеграммы с принципиально выраженным желанием вести мирные переговоры. Насколько я понял, грузинское правительство согласно оттянуть свои войска за р. Бзыбь, при условии неперехода частями Добровольческой армии реки Мехадырь.

Председатель правительства. Да. И при условии, что создавшаяся нейтральная зона будет занята британскими или итальянскими войсками. Если же союзные силы покинут Закавказье, то тогда этот вопрос будет разрешен путем соглашения с Деникиным.

Генерал Бич. Да, но генерал Мильн больше не сможет объезжать Закавказье и проверять расположение войск, а в этом районе надо будет держать не менее 1.000 человек.

Председатель правительства. Это - единственная наша гарантия, иначе во имя чего мы приносим эту жертву?

Генерал Бич. Если генералом Деникиным будет дано принципиальное согласие, вы делегируете генерала Гедеванова на переговоры в Екатеринодар?

Председатель правительства. Да.

Генерал Бич. Генерал Брикз полагает, что генерал Деникин не согласится вести переговоры до того, пока грузинское правительство не отведет свои войска за р. Бзыбь; в этом случае генерал Брикз обещает свое всемерное содействие перед генералом Деникиным. Генерал Брикз послал генералу Мильн телеграмму, в которой запрашивает главнокомандующего, согласен ли он взять под свое управление образовавшуюся нейтральную зону, при условии, что в Гаграх будет находиться добровольческий офицер, а в Сухуме - добровольческий и английский офицеры.

Председатель правительства. Если генерал Брикз будет вмешиваться в такие бесспорные дела, как управление Сухумским округом, то правительство Грузии сочтет это за полную солидарность его с генералом Деникиным и заинтересованность в политике Добровольческой армии.

Генерал Бич. Сухумский округ - это второстепенный вопрос.

Председатель правительства. Я прошу передать, что еще вчера слышал о взглядах генерала Брикза, и могу заключить, что он сторонник генерала Деникина в вопросах о Грузии. Я приму все меры, чтобы узнать, являются ли взгляды генерала взглядом английского командования или же это его собственное мировоззрение. Мне приходится впервые слышать подобные речи от английских генералов.

Генерал Бич. Нет, это его частное мнение. Если я поеду в Екатеринодар, там меня примут за сторонника Грузии. Мы хотим иметь британского офицера в Сухуме. Вы не очень протестуете против этого? [144]

Председатель правительства. Мы очень протестуем, если это будет вытекать как следствие наших переговоров с генералом Деникиным. Но мы ничего не имеем против, если это будет рассматриваться, как частное соглашение между английским военным командованием и грузинским правительством.

Генерал Бич. Генерал Брикз заверяет, что если грузинские войска уйдут за Бзыбь, то со стороны генерала Деникина никаких агрессивных действий предпринято не будет.

Председатель правительства. Нет. Этого мы не можем принять, так как научены горьким опытом. Генерал Брикз не знает их хорошо, но вы, генерал, наверное, помните первое наступление Добровольческой армии, когда Деникину неоднократно посылались английским командованием телеграммы с предложением немедленно прекратить наступление.

Генерал Бич. Во время первого наступления британские телеграммы не были получены генералом Деникиным.

Председатель правительства. Но тут была масса добровольческих агентов, и генерал Деникин не мог не знать о подобном вмешательстве англичан. Попросту, они не признают нас и не считаются с нашими границами.

Генерал Бич. Но теперь вы можете быть спокойны.

Председатель правительства. Нет. Спокойны быть мы не можем.

Генерал Бич. Генерал Брикз был впервые назначен в Екатеринодар на смену генералу Пуллю в момент первого наступления добровольцев в Сочинском округе. Расставаясь с Брикзом, генерал Мильн передал генералу, что в этой полосе должно быть сохранено февральское status quo, а военные действия немедленно прекращены. Когда генерал Брикз приехал в Екатеринодар, он узнал, что ни одна из телеграмм генерала Мильн там получена не была. В беседе с генералом Деникиным Брикз изложил точку зрения английского командования на положение вещей и в ответ услышал от генерала Деникина, что последний вообще не знает, для чего англичане пришли на Кавказ. Более того, Деникин сказал, что даже не знает фамилий английских генералов, и довел до его сведения, что грузины занимают линию реки Мехадырь по наущению германцев. Далее Деникин сообщил Брикзу, что грузины прислали мирную делегацию в Екатеринодар, но высшее командование Добровольческой армии ответило, что, пока грузинские войска находятся в районе Черноморской губернии, никакие мирные переговоры не могут иметь места. Вслед за этим к генералу Деникину начали поступать на грузин жалобы со стороны русских и абхазцев, а армяне постоянно взывали к добровольцам о помощи. Войска Деникина видели, как грузины расстреливали армян из пулеметов у реки Лоо. Получив все эти сведения, Деникин повел наступление до р. Бзыби и просил генерала Брикз в этом районе установить нейтральную зону. Во время прихода британских войск в Закавказье Деникин не имел никакой связи с англичанами и даже не знал фамилий генералов [145] Мильн и Форрестер-Уоккер. Но теперь все это можно уладить. Наступление грузин через Бзыбь - это больное место добровольцев, и поэтому они не хотят начать переговоры ранее отхода грузин на прежнюю линию. Кроме того, генерал Брикз вчера получил телеграмму от генерала Деникина, в которой сообщается, что 19 числа грузины, в количестве 100 человек, повели наступление, очевидно, с целью разведки. Наступление было отбито, но генерал Деникин с этого момента считает себя свободным в своих действиях.

Председатель правительства. Разве можно верить сообщениям Деникина? Он не побрезгует ничем, чтобы оправдать свое наступление.

Генерал Бич. Нет, Деникин только развивает свою точку зрения. И я могу вас уверить, что пока грузинские войска будут стоять у Мехадыри, такое напряженное состояние будет продолжаться у деникинцев.

Председатель правительства. То же состояние будет у нас, если мы уйдем за Бзыбь. Мы не верим ни на слово Деникину. И эта телеграмма о наступлении 100 человек (наверное, там было 2-3 разведчика), и то, что он не знал фамилий английских генералов, - все это ложь. Ведь к моменту вашего прихода в Закавказье здесь были официальные представители Добровольческой армии, например, генерал Шатилов и др. Ведь весь спор идет о небольшом пространстве земли между реками Мехадырь и Бзыбь. Это исконное наше достояние, и только бывший наместник Воронцов-Дашков несколько изменил границу Сухумского округа, оттянув ее к реке Бзыбь. Ту же границу, определенную нами, требует для себя Абхазский национальный совет.

Генерал Бич. Мы будем говорить о настоящем положении вещей. Когда британские войска пришли в Закавказье, ваша граница была на р. Бзыбь, и я вас прошу оставаться там.

Председатель правительства. Ввиду того, что спор идет из-за клочка земли, то справедливее будет его нейтрализовать. Я соглашаюсь на это не только для Грузии, но и во имя интересов человечности и справедливости.

Генерал Бич. Я могу вам привести пример того, что Деникин действительно мог не получить телеграмму. Я говорю про случай, когда генерал Гедеванов послал через английскую миссию в Екатеринодар сообщение о наступлении. Телеграмма не была получена.

Председатель правительства. Да. Но ведь когда-нибудь она должна была дойти! Я тоже могу привести другрй пример. Англичане послали Деникину телеграмму о прекращении наступления, прошло две недели, срок - достаточный для того, чтобы получить депешу, а все же спустя 14 дней Деникин продолжал наступление.

Генерал Бич. Я не понимаю, как это произошло.

Председатель правительства. Зато я очень хорошо понимаю.

Генерал Бич. В тот раз вам неправильно сделали заверения - тогда у англичан еще не было связи с добровольцами, теперь она существует. Генерал Брикз очень любит Деникина, а Деникин Брикза. [146]

Председатель правительства. Мы идем на все во имя гуманности. Нейтрализируем бесспорную для нас зону, но если Деникин не согласится на наши условия, то, значит, он попросту желает войны, и об этом мы доведем до сведения правительств Европы и Америки.

Генерал Бич. Я продолжу вчерашний разговор. Генерал Гедеванов сказал, что правительство Грузии с удовольствием вступит в переговоры с добровольческим командованием, если последние не перейдут Мехадыри. На это генерал Брикз возразил, что он очень жалеет об отсутствии у грузинского правительства широкого взгляда на положение вещей и из-за мелочи нарушает[1] добрососедские отношения. Генерал Брикз изъявил свою полную готовность в содействии к достижению соглашения, но генерал Деникин не хочет произнести ни единого слова до отвода грузинских войск за р. Бзыбь. На вопрос генерала Гедеванова: что же может в таком случае сделать генерал Деникин, Брикз ответил, что Деникин не остановится перед самой широкой военной операцией против Грузии. На это генерал Гедеванов возразил, что подобный шаг Деникина ничем не может быть оправдан, так как грузинское правительство не предпринимает никаких агрессивных мер против Добровольческой армии, но в этот момент генерал Брикз прочел ту самую телеграмму Деникина, о которой я уже говорил. Деникин не ожидал наступления грузинских войск и отвел свои из Гагр, но в это время грузины неожиданно перешли Бзыбь, результатом чего явился захват в плен большого числа офицеров из отряда Добровольческой армии. О положении этих офицеров в плену, об их плачевном состоянии как в продовольственном, так и санитарном отношении генерал Брикз хотел поговорить впоследствии, но генерал Гедеванов обещал послать на фронт санитарную комиссию, которая обследует положение вещей, а наиболее больных офицеров переведут в Тифлис, где и поместят в общежитии. В заключение генерал Брикз выразил сожаление, что потерял бесплодно драгоценное время, думая достигнуть соглашения; он полагал, что в результате переговоров Деникин мог бы послать войска, стоящие теперь на Черноморском побережьи, в места, где наиболее нужна сейчас военная сила. Генерал Брикз выразил самое серьезное опасение, что Деникин поведет большое наступление против Грузии, и эту мысль подтвердили полковник Звягинцев и другие. Я лично также уверен в этом, а разговор с генералом Коре окончательно убедил меня. Не для угрозы, но как истинный друг Грузии я хочу предупредить ваше превосходительство, что у добровольцев имеются танки, крейсер и аэропланы, и я лично глубоко верю, что всякое вооруженное столкновение только ухудшит положение Грузии. Неделю тому назад я был убежден, что наступление с моря невозможно, и высказался в этом направлении в своей беседе c председателем правительства, но теперь все изменилось, и боюсь, что наступление может быть и с моря. Внешне соглашение будто достигнуто. [147] Грузинские войска отходят, имущество русское обеспечивается, и поэтому надо верить генералу Брикз, который уладит все шероховатости и недоразумения. Я не хотел бы выражаться грубо, но скажу, - и мой взгляд разделяет генерал Мильн, - что Деникин упрям и настоит на своем. В свое оправдание он приводит тот аргумент, что не является царем и не может решить собственной властью вопрос о границах; он выполняет только свое дело. Я думаю, что, поведя наступление, он вряд ли ограничится пространством до р. Бзыби, пойдет дальше в Абхазию, что значительно ухудшит дело.

Генерал Брикз и Деникин имели превратное понятие о развитии в Грузии большевизма и даже меня готовы были счесть за большевика, но теперь, благодаря правильной информации английским командованием в Тифлисе, они совершенно изменили свой взгляд. Вчера мне говорил полковник Звягинцев, что он знает, насколько я - большой друг Грузии, но он также знает, как враждебно Грузия настроена по отношению к Добровольческой армии. Между тем, соглашение с Деникиным сильно подняло бы Грузию в глазах цивилизованного мира, борющегося с большевизмом. В Европе сказали бы, что маленькая Грузия, так много потерявшая и пострадавшая, в сочинском вопросе настолько проявила способность к мудрой государственности, что во имя борьбы с большевизмом принесла жертву, войдя в соглашение с Добровольческой армией, и этим дала возможность Деникину перебросить крупные силы с Черного моря на большевистский фронт. Даже с точки зрения экономической (хотя я не специалист) полагаю, что это соглашение сыграет большую роль в открытии границы, в деле снабжения страны хлебом, товарообмена и пр. Я извиняюсь, что отнял у вас так много драгоценного времени, но я сообщил вам свой взгляд, выслушав ваш, и позволю себе сказать, как друг Грузии, что мир принесет вам только пользу и сохранит много дорогих для родины жизней.

Председатель правительства. Благодарю. Я всегда видел в вас искреннего друга Грузии. Но я позволю себе возразить. Почему, скажите, если существует справедливость, мы должны отступать? Не мы наступали, и не мы должны отступать. Деникин опирается на силу, и эта сила есть результат снабжения его боевым материалом со стороны Англии. Если генерал Деникин позволит себе при наступлении на Грузию воспользоваться британскими танками, аэропланами и крейсером, то правительство Грузии сочтет это за выступление англичан против нас заодно с генералом Деникиным и немедленно оповестит об этом правительство Великобритании. Нам хорошо известно, какая большая пропаганда ведется во Франции и Англии против помощи союзников Деникину, и когда о подобном факте выступления против нас мы оповестим Европу, то вы можете себе представить, как это увеличит уже существующее у вас движение.

Наступление Деникина коснется не только нас, оно больно ударит все народы Закавказья, и я уверяю вас, что в предстоящей борьбе мы будем далеко не одни. [148]

Генерал Бич. Знает ли председатель правительства условия перемирия, предложенные генералом Деникиным? Он опубликовал их 25 апреля в своем меморандуме.

Председатель правительства. Знаю, но мы не придаем им серьезного значения.

Генерал Бич. Другие нации на этот вопрос имеют иной взгляд.

Председатель правительства. Так думают те, кто не знает добровольческого командования. Их дела и программа совершенно различны, - где добровольцы, там царит самая свирепая реакция. Сейчас я высказал свое личное мнение; о нашем разговоре я доведу до сведения совета министров и думаю, что они также разделят мой взгляд.

Генерал Бич. Я заверяю вас, что в случае отвода грузинских войск за Бзыбь генерал Деникин не предпримет наступления.

Председатель правительства. Государственные интересы не могут базироваться ни на словесных заверениях, ни на личных интересах; раз мы согласны отвести свои войска за Бзыбь, пусть и генерал Деникин не переходит Мехадыри, предоставив занять нейтральную зону английским и итальянским войскам.

Генерал Бич. Надо верить словам генерала Брикз.

Председатель правительства. Но если уйдет из Екатеринодара генерал Брикз, будут ли его заверения обязательны для его заместителя или генерала Деникина? Какие в этом гарантии?

Генерал Бич. Надо верить.

Председатель правительства. Если бы это было английское правительство или английские войска, то мы могли бы верить.

Генерал Бич. Так что вы полагаете, что грузинские войска отойти не могут?

Председатель правительства. Конечно. Как только мы очистим известную полосу, добровольцы немедленно ее займут, и так они будут все время следовать за нашими отходящими частями.

Генерал Бич. Но в Гаграх будут стоять английские пикеты.

Председатель правительства. Что же из этого? Они обойдут их и пойдут вслед за нашими войсками.

Генерал Бич. Я думаю, что генерал Деникин не согласится на ваши условия и начнет наступление.

Председатель правительства. Пожалуй. Но я прошу вас принять все меры, чтобы это наступление велось без помощи танков, аэропланов и крейсеров, - в противном случае мы будем рассматривать его как наступление с помощью англичан. Я должен буду также просить английское командование о возврате нам тех истребителей, которые были ему уступлены грузинским правительством.

Продолжительное молчание.

Генерал Бич. Я думаю, что все кончится миром, так как от вас лично многое зависит. [149]

Председатель правительства. Да. Но я не могу ставить на карту судьбу Грузии. Мы не можем отойти от Мехадыри и стать в выжидательном положений у Бзыби.

Генерал Бич. Я думаю, что генерал Брикз сумеет сохранить вашу неприкосновенность.

Председатель правительства. Пусть в таком случае он убедит генерала Деникина подписать договор о неприкосновенности Грузинской республики, а решение вопроса о пространстве Мехадырь - Бзыбь предоставит мирной конференции. Но Деникин этого не подпишет, так как не признает нашей самостоятельности и считает Грузию российской провинцией.

Генерал Бич. Нет, он признает автономию.

Председатель правительства. Мы совершенно не нуждаемся в признании или непризнании генералом Деникиным автономии Грузии. Грузия самостоятельна, и ни о какой автономии говорить не приходится.

Генерал Бич. Но Россия когда-нибудь возродится.

Председатель правительства. Тогда мы и будем говорить с Россией.

Генерал Бич. Вы, конечно, знакомы с декларацией Деникина и по ней можете судить о взглядах, программе и намерениях вождя Добровольческой армии.

Председатель правительства. Мы не можем считаться с декларацией генерала Деникина; если бы это был парламентский или правительственный акт, то, конечно, мы придали бы ему серьезное значение, а декларация Деникина есть не что иное, как меморандум военноначальника.

Генерал Бич. Но там есть подпись его и 12 лиц.

Председатель правительства. О, мы их хорошо знаем, это все старые слуги царизма, и никто не верит всем их выступлениям и программам. Обнародована эта декларация с единственной целью показать Англии, что Добровольческая армия проникнута демократическими принципами.

Генерал Бич. Нельзя же отрицать, что в России, так же как и в Европе, после войны значительно усилилось демократическое движение.

Председатель правительства. В России два крайних течения, которые действуют одним и тем же средством. Их цель - силой насадить тот или иной строй, и в достижении этой цели они падают в пропасть: один вправо, другой влево. Даже если Деникин возьмет Москву, это вопроса не решает, ибо благодаря его свирепой реакции неминуемо вспыхнет новая революция, и эта борьба займет еще 15-20 лет. Грузия не имеет ни малейшей охоты ввязываться в эту борьбу.

Генерал Бич. Деникину не до маленькой Грузии. Но так как все возмущены последним наступлением Грузии, то Деникину приходится с этим считаться. [150]

Председатель правительства. В таком случае следовало бы возмущаться не нами, а Деникиным, так как наступление начал он. Ввиду того, что мирная конференция придает большое значение тому, кто из двух воюющих сторон начал военные действия, то несомненно, что генералу Деникину придется сесть на скамью подсудимых.

Молчание.

Генерал Бич. Генерал Деникин не считает Сочинский округ частью территории Грузии, и он объясняет свое наступление желанием ликвидировать беспорядки в этом участке.

Председатель правительства. Вам известно, генерал, что мы не хотели занимать Сочинский округ и ввели туда свои войска, согласие неоднократных просьб местного населения, для подавления царившей там анархии. Но ведь теперь-то мы заняли свою бесспорную территорию.

Генерал Бич. Безусловно тут были ошибки с обеих сторон.

Председатель правительства. Вот мы и исправляем эту ошибку. Пусть ваши войска стоят в Гаграх, там прелестный климат, великолепные гостиницы, где можно комфортабельно разместить офицеров и солдат.

Генерал Бич. Еще раз благодарю за время, уделенное вами. Я думаю, что все можно будет уладить миром в связи с моим предложением Вы разрешите мне послать телеграмму генералу Брикз с извещением, что Грузия отводит войска за р. Бзыбь?

Председатель правительства. Да. Но при условии, что части Добровольческой армии не перейдут р. Мехадырь.

В виде гарантии этого необходимо условие - английские войска занимают образованную нейтральную зону между реками Мехадырь - Бзыбь.

Взаимные приветствия.

Беседа закончена в 1 час 20 мин. дня.

[1] Так в подлиннике. (Прим. ред.)

Текст воспроизведен по изданию: «Демократическое» правительство Грузии и англ. командование // Красный Архив. - М.-Л., 1927 № 02 (21). - C. 143-151.