Товарищи путиловцы! После долгой и упорной борьбы мы снова вынуждены возвратиться к станкам и машинам; мы снова, товарищи, возвратились к той мрачной действительности, которая заставила нас две недели тому назад встать на борьбу за свое право существовать. Картина этой мрачной действительности ничуть не изменила своего вида: страшный рост дороговизны, обусловливаемый беспримерной спекуляцией и продажностью властей, доведен до невыносимых пределов, а между тем заработок рабочего остается на одном уровне или падает. Общая же эксплоатация нашего труда на заводе оставляет за нами только единственное право - право свободно умирать от голода, не отходя от станка. Товарищи путиловцы в этой двухнедельной борьбе отлично узнали свою способность энергично отстаивать свои интересы и еще раз убедились, что капитал в борьбе с пролетариатом не одинок. Всякий раз, когда мы, рабочие, встаем на защиту своих попранных прав, на помощь ему выступает царское правительство и пускает в ход свой вооруженный кулак. С первых же дней нашей стачки царское правительство в союзе с буржуазией старалось обессилить и расстроить наши ряды. На предъявленные нами справедливые требования оно ответило локаутом, арестами, ссылками и каторгою, но этого для них мало: две тысячи наших товарищей, одетые в шинели, были посланы в армию, которая превратилась в каторгу. Вот, товарищи, результаты нашей борьбы, но это не должно ослабить нашу боевую энергию в предстоящей борьбе с новым эксплоататором - правительством, которое взяло в свои руки завод и вместе с тем нас под свою «отеческую опеку» и обещало пересмотреть наши требования в течение месяца. Мы не должны сомневаться в том, что, пересмотрев наши требования, оно прибавит гроши или ответит отказом.

В дни стачки, когда правительство чинило над нами расправу, каждый день выхватывая сотни наших товарищей и сажая в тюрьмы, создавая военно-полевые суды, петербургский пролетариат остался верным своим революционным традициям и энергично выступил в количестве более ста тысяч, человек с протестом, и сейчас он устраивает сборы на пострадавших наших товарищей и их семей. Оказывая эту поддержку, он знает, что этим самым он приобретает нового борца за рабочее дело в лице путиловских рабочих. И вот, товарищи, видя эту поддержку со стороны рабочих всего Петербурга, видя, как борьба за экономические требования тесно связана с борьбой политической, мы не должны больше отделываться трусливым молчанием в ответ на призыв организованных [208] рабочих к выступлению, как это было в день 9 января. Уже близится день, когда пролетариат России должен дать решительную схватку кровожадному правительству Николая II, и для этой схватки рабочие не только Питера, но и всей России пробуют свои силы: в Москве, Николаеве, Баку идут стачки рабочих. В войсках наблюдается глухое недовольство, солдаты с жадностью следят за каждым движением и дожидаются первого сигнала для второй российской революции, сигнал же могут дать только сами рабочие. И вот, товарищи путиловцы, приступив теперь к работе, мы должны, снова мобилизовав свои силы, поддерживать солидарность друг с другом, организовываясь вокруг нашей Российской Социал-Демократической Рабочей Партии и всячески поддерживая ее, созывая митинги и собрания, в которых выяснять свое отношение к текущему моменту и затянувшейся человеческой бойне, грозящей демократии гибелью. Товарищи, близится знаменательная годовщина 4 апреля, годовщина дня, когда Трещенко по велению свыше расстрелял наших братьев рабочих. К этому дню мы, рабочие, должны тесно сплотиться под знаменем революционного пролетариата и двинуться на борьбу с романовской монархией за наши основные лозунги.

Долой царскую монархию!

Да здравствует демократия!

Да здравствует международное единство рабочего класса!

Да здравствует социализм и Российская Социал-Демократическая Рабочая Партия!

Текст воспроизведен по изданию: Листовки петербургских большевиков. 1902 - 1917. - Т. 2: 1907 - 1917. - [М.], 1939. С. 208 - 209.