Питер будет наш. Это теперь уже вполне ясно. Враг надеялся взять петроградских рабочих на испуг. Наглая шайка офицеров, сильная только своею наглостью, рассчитывала путем внезапного набега добиться решающего успеха. Противник знал, что мы отправили на Южный фронт лучшие силы, как гражданские, так и военные. И шайка головорезов, руководимая генералом Юденичем, повидимому, получила приказ от Деникина напасть на нас, для того, чтобы добиться, во-первых, отвлечения наших южных сил назад в Петроград, а, во-вторых, если удастся-то и захватить самый Петроград.

Вопрос зависел и зависит от того, как реагирует петроградский рабочий класс на этот набег. Если бы петроградские рабочие выказали опять равнодушие, усталость, если бы хоть на одну минуту среди петроградского пролетариата обнаружились колебания, тогда план офицерский мог бы удаться. Но дело пошло иначе. Питерские рабочие не были бы питерскими рабочими, если бы в такой момент они поколебались хоть на секунду. Угроза родзянковских банд вызвала удесятеренную энергию со стороны петроградских рабочих и работниц. Твердой решимостью биться до конца ответил петроградский пролетариат.

И это решит дело.

Решение драться и внутри города, защищать Петроград и в том случае, если бы в стены его ворвался противник, имеет колоссальное значение. Среди обывателей, среди тупых мещан это решение, как нам сообщают, воспринято, как признак безнадежности положения. А между тем дело обстоит как раз наоборот. Принятое решение отнюдь не означает, что защита Петрограда за пределами города признана безнадежной. Нисколько. Напротив, на фронте наше положение усиливается с каждым днем. Но это решение свидетельствует о несокрушимой воле к победе, свидетельствует о ясном сознании того, что поставлено на карту, свидетельствует [199] о том, что на испуг петроградских рабочих не возьмешь. А ведь только на испуг и может рассчитывать противник.

Мы уже выиграли несколько времени и, разумеется, ни одна минута не пропала даром. Вся Республика встрепенулась, как только пришла весть, что Петрограду опять угрожает опасность. К Петрограду, на защиту его стен, брошены громадные силы, и через самое короткое время результаты будут налицо.

Еще и еще раз удесятерим энергию, товарищи, петроградские рабочие. Все на фронт. Все, способные носить оружие, немедленно поступают в распоряжение военных властей. Поднять дисциплину во что бы то ни стало, уничтожать беспощадно бегунов, дезертиров, сеятелей паники и трусов. Задания военных властей должны исполняться не за страх, а за совесть. Нам нужны шинели. Военная власть требует от нас по 3.000 шинелей в день. Дадимте не по три, а по шесть тысяч. Дело организации обороны внутри города должно закипеть. Ни тени сомнения в нашей победе, и тогда дело будет выиграно. Не пройдет и нескольких дней, как рассеется кошмар, и вся рабочая и крестьянская Россия вздохнет свободно, когда узнает, что Красному Питеру больше опасность не угрожает, и камень спадет с души у каждого сознательного рабочего и крестьянина.

За дело! Петроград будет наш!