Совершенно секретно

Шуленбург явился по вызову. Тов. Молотов вручил ему копию заявления по поводу нарушения германскими самолетами нашей границы, которое должен был сделать тов. Деканозов Риббентропу или Вайцзеккеру[1].

Шуленбург отвечает, что это заявление он передаст в Берлин и заявляет, что ему ничего не известно о нарушении границы германскими самолетами, но он получает сведения о нарушениях границы самолетами другой стороны.

Тов. Молотов отвечает, что со стороны германских пограничных властей у нас очень мало имеется жалоб на нарушения германской границы нашими самолетами. Какие-либо нарушения границы с нашей стороны представляют собой редкое явление, и они неизбежны, например, из-за неопытности летчиков в отдельных случаях. Нарушения границы германскими самолетами носят иной характер. Тов. Молотов заявляет Шуленбургу, что герм. прав., должно быть, даст ответ на наше заявление. Затем тов. Молотов говорит Шуленбургу, что хотел бы спросить его об общей обстановке в советско-германских отношениях. Тов. Молотов спрашивает Шуленбурга, в чем дело, что за последнее время произошел отъезд из Москвы нескольких сотрудников германского посольства и их жен, усиленно распространяются в острой форме слухи о близкой войне между СССР и Германией, что миролюбивое сообщение ТАСС от 13 июня в Германии опубликовано не было, в чем заключается недовольство Германии в отношении СССР, если таковое имеется? Тов. Молотов спрашивает Шуленбурга, не может ли он дать объяснения этим явлениям.

Шуленбург отвечает, что все эти вопросы имеют основание, но он на них [751] не в состоянии ответить, так как Берлин его совершенно не информирует. Шуленбург подтверждает, что некоторые сотрудники германского посольства действительно отозваны, но эти отзывы не коснулись непосредственно дипломатического состава посольства. Отозван военно-морской атташе Баумбах, лесной атташе, который не имел никакого значения. Из командировки в Берлин не вернулся Ашенбреннер - военно-воздушный атташе. О слухах ему, Шуленбургу, известно, но им также не может дать никакого объяснения.

Тов. Молотов заявляет, что, по его мнению, нет причин, по которым Германское правительство могло бы быть недовольным в отношении СССР. Советско-югославский пакт, который так раздували за границей, как противоречащий советско-германским взаимоотношениям, ограничен, как я ранее пояснял, узкими рамками и не мог отразиться на наших взаимоотношениях. В настоящее время этот вопрос вообще потерял свою актуальность.

Шуленбург повторяет, что он не в состоянии ответить на поставленные вопросы. В свое время он был принят Гитлером. Гитлер спрашивал его, Шуленбурга, почему СССР заключил пакт с Югославией. О концентрации германских войск на советской границе Гитлер сказал ему, что это мероприятие принято из предосторожности. Он, Шуленбург, разумеется, телеграфирует о сказанном ему сегодня, но, может быть, целесообразно получить соответствующую информацию от тов. Деканозова. Он, Шуленбург, слышал сообщение английского радио, что тов. Деканозов был принят несколько раз Риббентропом. Германское радио ничего не сообщало об этом.

Тов. Молотов отвечает, что ему известно это сообщение английского радио. Оно не соответствует действительности.

В заключение тов. Молотов выражает сожаление, что Шуленбург не может ответить на поставленные вопросы.

Записал Павлов

ПАМЯТНАЯ ЗАПИСКА

Народный Комиссариат иностранных дел СССР вербальной нотой от 21 апреля с.г. сообщил Германскому посольству в Москве о нарушениях государственной границы Союза ССР германскими самолетами, выразившихся за время с 27 марта по 18 апреля с.г. в 80 случаях, зарегистрированных советской пограничной охраной.

Однако ответ Германского правительства на указанную выше ноту до настоящего времени еще не получен Советским правительством.

Более того, Советское правительство должно отметить, что нарушения советской границы германскими самолетами за последние два месяца, а именно с 19 апреля с.г. по 19 июня с.г. включительно не только не прекратились, но продолжают увеличиваться и приняли систематический характер, достигнув за указанный период времени 180 случаев, по поводу каждого из которых советской пограничной охраной был своевременно заявлен протест германским представителям по пограничным делам.

Систематичность этих перелетов и тот факт, что в целом ряде случаев германские самолеты залетают в глубь СССР на 100-150 и более километров, [752] исключает возможность предполагать случайность нарушения германскими самолетами границы СССР.

Советское правительство, обращая на это обстоятельство внимание Германского правительства, ожидает принятия Германским правительством мер к прекращению нарушений германскими самолетами советской границы.

Москва, 21 июня 1941 г.