Заголовок документа. Датируется по содержанию документа.

Президиуму Саратовского губисполкома

По поводу движения вакулинских банд через пределы Камышинского уезда уревкому не было ничего известно, никакой информации из губцентра об этом не поступало и, когда банды перешли уже Волгу и заняли некоторые села Новоузенского уезда уревкому было об этом сообщено Иловатским райпродкомиссаром и начальником районной милиции с указанием приблизитель­но количества банд в 400 - 500 человек, предупреждением об их направлении и проч[ее].

После этого в разговоре по прямому проводу с тов. Малецким по делам Дорполита последний нас информировал о бандах и указал, что через Волгу перешли осколки разбитых в Донобласти банд в 100 человек. Это с самого на­чала свидетельствовало о том, что Саратов действительного положения не знал, слишком преуменьшал силу противника, считая, очевидно, раздутыми сведения с мест и, как показывает дальнейшее развитие операции и рост банд, такая недооценка противника нанесла большой ущерб.

Так же смотрело на банды и командование, особенно штаб 77-й бригады ВНУС, который посылал против банд мелкие отряды, совершенно не учиты­вая сил противника, давая таким образом противнику разбить своим переве­сом в количественном и качественном отношении наши мелкие части. Так, на­пример, за время операции противника на территории Новоузенского уезда были разбиты и взяты в плен: под Беляевкой - отряд в количестве 101 чел[овек] (19 января), под ст. Палласовкой - наш отряд в 500 чел[овек] (21 января) и под Савинкой - разбит и взят в плен наш отряд - около 500 чел[овек] (24 января). Командование 77-й бригады ВНУС бросало эти мелкие отряды на противника много сильнее как в количественном, так и в качественном (с кавалерией), чем наши отряды, и в результате противник их разбивал, забирал в плен и пополнял свои части за счет разбитых как воору­жением, так и живой силой. Противник через Волгу перешел на территорию Новоузенского уезда приблизительно при 350 кавалерии и 6 - 7 пулеметах, а после разбития наших мелких частей сумел себя за счет их пополнить настолько, [630] столько, что из Новоузенского уезда ушел уже с 1000 пехоты, более 400 кава­лерии, 17 пулеметов и 2 орудиями. Таким образом, недостаточно серьезное отношение к оценке противника со стороны нашего командования дало возможность противнику захватить от нас около 10 - 11 пулеметов, 2 орудия с 200 снарядами и около 800 - 900 вооруженных красноармейцев и всем этим пополнить свои от­ряды и сделаться вполне серьезной угрозой для нашей губернии.

Мы были уверены, что противник пойдет из Савинки на Малый Узень и на Новоузенск, захватит их, соединится с Киргизской Таловкой, открывая до­статочно сильный фронт. В Новоузенске в самый опасный момент, когда про­тивник занял Савинку, в 90 верстах, и если бы он там не остался для формиро­вания своих частей, для него до Новоузенска остался переход в 1,5 дня и нам бы нечего было думать об обороне города, ибо гарнизон представлял из себя лишь около 300 человек, из коих около 70 коммунистов, остальные совершенно нена­дежные красноармейцы кар[аульного] батальона] и др. В Малом Узене тоже сил было не более 275 штыков и даже при отступлении Малоузенского гарнизона и соединения с Новоузенским получилось бы около 600 человек при 2 - 3 пулеметах, которые не смогли бы удержать город против 400 кавалерии и 400 пехоты противника при двух орудиях и полтора десятка пулеметов. Не было никакой надежды в этот момент на получение подкрепления, штаб бригады 77-й ВНУС ничего не обещал и мы, учитывая действительность, должны были отдать рас­поряжение об эвакуации ценностей отделов.

Занятие же Савинки противником служило свидетельством, что противник держит путь на Новоузенск.

Однако наше положение спасло то обстоятельство, что противник, всосав в себя наши разбитые и взятые в плен отряды, а также поступивших к нему 400 добровольцев, занялся в Савинке формированием своих частей, постоял там 4 - 5 дней, за это время дал нам возможность сгруппировать свои силы около Красного Кута, Малого Узеня, в Новоузенске.

После четырех дней стоянки в Савинке противник повернул обратно к Волге. Чем вызван его отход после такого победоносного шествия - трудно угадать, но одно из двух: или он спешил соединиться с главными силами в Донской области, или, пополнившись, решил занять более важные стратегические пункты, как он это и сделал, заняв Камышин.

Высшее наше командование было настолько растеряно, что нам на местах не на кого было надеяться. Особенно нервностью, непродуманностью и бес­системностью отличалась деятельность штаба 77-й бригады ВНУС. Штаб по три дня не знал, где находится противник, и не информировал свои части о положении. Не принимал никаких мер.

С самого начала появления вакулинских банд на территории Новоузенско­го уезда мы приняли решительные меры и установили обширную связь со всеми волостями и пунктами уезда, находящимися в районе действий вакулин­ских банд. Был создан свой оперативный штаб (неофициальный), который потом, уже получив законные полномочия от штаба бригады, был переимено­ван в штаб Новоузенской группы войск.

В этот самый тяжелый момент уревком совершенно распался. Один член уревкома т. Поздняков отозван в Москву, второй член уревкома т. Кубасов, в самый тяжелый и опасный для города момент на автомобиле без ведома и согласия уревкома уехал, «эвакуировался». Хотя раньше при нормальном со­стоянии уезда уревком как таковой в полном составе за последние 2 месяца (декабрь, январь) никогда не работал. Формально существовал, а на деле все самые важные решения принимал и проводил в жизнь один лишь председатель ревкома, «заседая» в одном лице, то все-таки в критическую минуту такой отъезд члена ревкома был недопустим потому, что он вызвал толки в городе [631] и недовольство в отряде особого назначения. Необходимо было принять меры. Это было сделано: на заседании самых ответственных работников член уревкома т. Кубасов из состава уревкома был исключен.

После этого, когда в ревкоме фактически и формально остался один пред­седатель, последнему пришлось для решения более важных, связанных с на­ступлением вакулинских банд вопросов, чтобы не было единовластия, привле­кать ответственных работников. Поэтому и на заседаниях председателя урев­кома с правом решающего голоса участвовали член уисполкома т. Окунев и член уисполкома и губисполкома т. Холмогоров.

На этих заседаниях решалось много важных вопросов, для чего и к насто­ящему отчету прилагаются протоколы заседаний за этот период[1], характери­зующие деятельность уревкома.

Нужно сказать, что кроме Кубасова еще многие ответственные работники по­кинули город, оставляя, таким образом, свои учреждения без ответственных ру­ководителей. Так, например, продовольственники во главе с райпродкомиссарами из Малого Узеня и Новоузенского райпродкома без ведома уревкома выеха­ли, оставив лишь неответственных сотрудников. У ревкому и приходилось изыскивать способы возобновления работы в этих учреждениях, так как необходимо было довольствовать население, рабочих и потом увеличившиеся гарнизоны.

При возвращении эвакуированного имущества, по минованию опасности, обнаружились некоторые злоупотребления. Так, например, из имущества уоткароба похищено около 300 аршин мануфактуры, из уотздрава, около 60 аршин, из совнархоза - десяток пар ботинок и проч[ее].

Приняты энергичные меры к расследованию этих злоупотреблений и есть надежда обнаружить виновных.

Председатель Новоузенского уревкома (подпись)

[1] Протоколы заседаний уревкома не обнаружены.

Текст воспроизведен по изданию: Крестьянское движение в Поволжье. 1919 - 1922 гг.: Документы и материалы. - М., 2002. С. 630 - 632.