Дата установлена по другим документам в деле.

Я извиняюсь, что попросил Вас к аппарату, дело серьезное. Мой отряд 25-го кончает весь уезд. Ссыпано пока тысяч 70. К 1 октябрю по взятым обязательствам будет ссыпано минимум миллион пудов, но думаю, миллиона полтора. К 1-му я бы смог передвинуть свой отряд [в] Хвалынский уезд, оттуда, ввиду того, что он граничит с Кузнецким, прошел бы и Кузнецкий, но этого без Вашего полномочия сделать не могу. Надо мною ведет следствие особый отдел Южной группы.

Благодаря контрреволюционности уезда и ранней кампании по Вольскому уезду, когда еще некоторые хлеба не были скошены, мне пришлось, чтобы [291] сделать сдвиг, применить репрессии, которые выразились в том, что у отказавшегося от добровольной ссыпки хлеба, бывшего крупного арендатора, а нынче кулака, конфисковать хлеб и заставить общество смолотить его и взять у него несколько лошадей и четыре двухэтажных амбара, которые отдал семьям красноармейцев-добровольцев, находящихся на фронте. Когда и эта мера не подействовала, я принялся за высылку из этой волости семей белогвардейцев, у которых дети - офицеры и находятся в армии Колчака, а их семьи, как интеллигентные, пристроились в советских учреждениях; жены - одна служила учительницей, преподавала крестьянским детям, другая была секретарем у народного судьи, а брат был на прокатной станции конструктором. Таким образом, вся волость находилась под их влиянием. Когда я высылал их в распоряжение Вольского исполкома, делал это для того, чтобы разбить кулачество.

Иванов-Павлов

Текст воспроизведен: Крестьянское движение в Поволжье. 1919 - 1922 гг.: Документы и материалы. - М., 2002. С. 291 - 292.