№  1755

12 сего марта около 11 часов утра в с. Поповке послышался набат колокола, бьющий тревогу.

Через несколько минут выяснилось, что звоном этим созываются все граждане для участия на общем собрании, каковое созывается в связи с предложением пяти граждан с. Чертановки, прибывших в с. Поповку с целью агитации о присоединении крестьян с. Поповки, а равно и селений этой волости к их чертановской организации.

На этом собрании было прочитано воззвание, в котором лозунгом было выставлено «Долой от власти партию коммунистов, вся власть партии большевиков!», причем далее пояснялось, что все крестьянство должно стать на платформе защиты Советской власти и что от этой власти, как и говорится в лозунге, должны уйти все коммунисты. [193]

Один из приезжих чертановских (кто он - не выяснено) пространно говорил собранию на эту тему, призывая крестьянство как можно скорее сплотиться и соединиться с их организацией, доказывая, что этому примеру последовали почти все волости уезда.

Уверовав в этот лозунг и поверя на слово краснобаю чертановцу, крестьяне, все как один, встали на защиту этого лозунга, для чего тут же избрали из среды себя особый сельский военный комитет, который тут же и приступил к действию.

Так, в первую очередь, члены этого комитета вошли в здание волостного совета, где, взявши самовольно печать, тут же написали приглашение селениям волости о созыве общего собрания и, приложивши к этим приглашениям печати, разослали их по селам с особыми своими нарочными. Затем отобрал у председателя волостного совета казенный револьвер и в военном комиссариате взяли две винтовки и находящиеся там дробовики.

Одновременно в здание волостного совета был приглашен заведующий Поповским сгонным пунктом, от которого комитетчики брали деньги, документы и ключи от склада с мясом.

Деньги в сумме 46 880 рублей, при восстановлении в должности старых членов волостного исполкома, членами нового исполкома переданы в кассу волостного совета. О том, куда надлежит теперь сдать деньги - запрошен Сенгилеевский уездный отдел продовольствия.

Часов в 8 вечера этого же 12-го числа собралось общее волостное собрание, на котором, прежде чем вынести еще какую-либо резолюцию, было решено заручиться оружием, для каковой цели отобрать винтовки Игнатовской фабричной ячейки коммунистов, что и было в тот же вечер выполнено. Оказавшиеся в этой ячейке около 30 винтовок «гра» были доставлены собранию.

Далее собрание единогласно вынесло резолюцию присоединиться к крестьянской организации, провозгласив тот же лозунг «Долой от власти коммунистов - пусть правит партия большевиков!», причем в обеспечение прочной спайки этой организации решено было выделить из числа собрания лиц, кои всемерно поддерживали бы эту организацию, членов же волостного исполко­ма, как элемент ненадежный в этом отношении - от занимаемых должностей в полном составе устранить.

Говорить что-либо и доказывать неосновательность этого лозунга, или, проще говоря, открыть глаза народу на провокаторство, направленное против власти советов, не было положительно никакой возможности, ибо за малейший намек о нецелесообразности и ложности этого лозунга толпа грозила разорвать говорившего на части. Донести об этом провокаторстве почтой или по телеграфу тоже не было возможности, так как одновременно с отобранием печати сельской военной комиссией было установлено на почте дежурство с целью пресечения способов извещения властей о событиях.

На этом же волостном собрании было постановлено послать делегацию с целью агитации и в соседние волости.

Самую главную роль в образовании волостной организации крестьянства сыграл, между прочим, один солдат-дезертир - некто Алексей Климахин (теперь неизвестно куда скрывшийся), прибывший, по его словам, из с. Новодевичье, из штаба Народно-Крестьянской Армии. Этот Климахин взвинтил все собрание, насказавши, что все Поволжье восстало против коммунистов, что там у крестьян много всякого оружия, впредь до орудий включительно, что все красноармейцы присоединяются к крестьянству и что он сам со своим взводом, будучи послан на усмирение, тоже сдался в плен мужикам. [194] До его слов собрание так или иначе еще колебалось, после же его слов, а в особенности горячего призыва к организации постановили примкнуть к организации.

После сего события приняли чисто военный характер. Везде были выставлены вооруженные посты и без пропуска от исполкома никто из с. Поповки выехать не мог.

Для выяснения фактического положения дел «Народной Армии»[1], а равно и для получения инструкций в действия: была выделена особая делегация для поездки в штаб армии - в с. Новодевичье.

Не создавши этой делегации, в ночь на 14 марта организация, заполучивши от кого-то сведения, что в соседнем с. Беклемишеве Карсунского уезда имеется оружие (винтовки), бывше присланное для обучения, нарядила отряд для отобрания этого оружия, каковой отряд и выполнил эту задачу. Обезоружил находящихся там красноармейцев-продовольственников, забрал несколько штук винтовок «гра» и патроны к ним, а равно забрав в плен и самих красноармейцев (около 9 - 10 человек), возвратился с ними утром 15-го в село Поповку.

В качестве военного трофея привезен был также и аппарат телефона (теперь возвращен обратно).

Пленные красноармейцы были направлены в штаб крестьянской армии в Новодевичье, но туда не дошли, а доехали только до Тереньги, были возвращены обратно и теперь все на свободе.

Самосудов вообще, и над пленными красноармейцами в частности, не производилось, и члены исполкома (нового) этого не допускали.

После поездки в Беклемишево боевые действия организации прекратились, и все дело сводилось только к выставлению постов (часовых).

18 марта к с. Поповке подошел карательный отряд и, рассыпавшись цепью, занял выжидательное положение.

Видя это и придя, наконец, в сознание, что шутки плохи, организация послала к начальнику отряда парламентеров для мирных переговоров. Начальник отряда принял их, и, когда с отрядом вошел в с. Поповку, вся толпа «сдалась на милость победителя»: тут же было снесено в волостной совет все имеющееся в Поповке оружие и передано начальнику отряда.

19 марта было созвано вновь общее волостное собрание, которое, раскаиваясь в своих грубых прегрешениях перед Советской властью, восстановило в должности старых членов волостного исполкома и вынесло «покаянную» резолюцию, копия которой при сем прилагается[2].

Что послужило поводом к восстанию, откровенно говоря, определить трудно. Если бы спрашивать теперь каждого повстанца, что он преследовал, участвуя в мятеже, то можно с уверенностью сказать, что получится самый откровенный ответ: «Я и сам не знаю».

Характерно то, что восстали не только одни так или иначе состоятельные, но и беднота. Возможно, что это плод подпольного давнишнего науськивания, травли, но установить этих темных личностей никак не удается.

Общее заключение о причинах восстания таково, что население, и пожалуй, поголовно все, недовольно распоряжениями: во-первых, удалением из общественных учреждений и школ икон, каковое заключение подтверждается тем, что в день собрания - 12 марта, в присутствии всех представителей собрания, согласно их требования, были поставлены на подлежащих местах иконы Спасителя и попутно вынесено постановление преподавать Закон Божий в школах; во-вторых, - хлебной монополией, в частности малой нормой хлеба для прокорма рабочего скота, натуральным хлебным налогом и, наконец, в-третьих, - реквизицией скота на мясо, в особенности отобранием [195] последней коровы в хозяйстве при отсутствии некоторых данных, обусловливающих освобождение от поставки этой коровы.

Что касается революционного налога, то возгласы недовольства хотя и были, но слабы.

В частности, недовольства всем перечисленным ничем не обусловлены. ибо поставка скота - самый главный фундамент, на котором базировались темные силы, сумевшие зажечь восстание, прошла в Поповской волости безболезненно, так как поставка скота была произведена не по инструкции упродкома, а в порядке декрета и приказа № 44. Равно не может жаловаться крестьянство здешней волости и по отношению хлебной монополии.

Восстание было чисто крестьянское, агитации ни со стороны духовенства, ни со стороны офицерства не наблюдалось, и в восстании эти элементы никакого участия не принимали.

От кого (какой партии) происходила агитация - положительно неизвестно; связи с империалистами не было, повстанцы никакими денежными суммами, за исключением отобранных от заведующего сгонным пунктом, кстати сказать, сохранившимися и переданными волостному совету, не располагали.

Военной организации, в полном смысле этого слова, не было, а наблюдался в этом какой-то хаос, чувствовалась вообще какая-то неуверенность. Неуверенность эта особенно ярко стала наблюдаться после поездки в с. Беклемишево. Повстанческий пыл заметно пал, и между прочим была избрана так называемая «мирная делегация», которая ездила в село Карлинское к начальник, отряда, но, к несчастью, его там не застала.

Из кого состояла эта комиссия - неизвестно.

Технические средства у повстанцев отсутствовали, и все вооружение заключалось десятках в 5 - 6 винтовок «гра».

Мятеж передался в район Поповской волости из Чертановской. Правильной связи между повстанцами соседних волостей и сел не было, а все было как-то хаотически - каждая восставшая волость или село считали друг друга штабом; сознательного руководства не было и поистине, и с уверенностью можно сказать, что толпе этой, по пословице, было безразлично «кто ни поп - так батька».

Восстание ликвидировалось само собой, как только к с. Поповке подошел отряд, которому население с. Поповки сдало все оружие, остальные же селения волости сдают оружие волостному военному комиссариату.

В настоящее время в с. Поповке работает судебно-следственная комиссия, которая арестовала уже 7 человек крестьян, причастных к восстанию, и отправила их в г. Сенгилей. Она же, комиссия, надо думать, и даст весь дальнейший, по поводу крестьянского восстания, исчерпывающий материал; волостной же исполком сообщить более изложенного ничего не может, ибо, будучи под подозрением как несочувствующие восстанию и ожидая ежеминутно со стороны толпы ареста или самосуда, наблюдать всю развертывающуюся картину [его члены] были положительно не в состоянии.

Председатель Дмитриев

[1] Народная армия Самарского Комуча - одно из крупнейших антибольшевистских воинских формирований периода гражданской войны, действовавшее в Среднем Поволжье во 2-й половине 1918 г. По планам  военного ведомства вооруженные силы Комуча в регионе должны были насчитывать не менее 85 тыс. человек и на 3/4 состоять из крестьян. В начале Комуч пытался создать армию на принципах добровольчества, но эта затея провалилась. С большим трудом ему удалось завербовать 5 - 6 тыс. человек, главным образом офицеров, студентов и т. д. Крестьян среди добровольцев оказалось около 2 тыс. человек.

Столкнувшись с подобной ситуацией, Комуч попытался провести принудительную мобилизацию призывного населения в Народную армию. Всех призываемых, теоретически, могло явиться около 120 тыс. Из них предполагалось сформировать 5 дивизий - Самарскую, Сызрано-Хвалынскую, Симбирско-Ставропольскую, Уфимскую и Оренбургскую. Однако осуществить подобные планы также не удалось. Количественные показатели результатов мобилизации населения (в т. ч. крестьянства) в Народную армию были следующие. Общая ее численность составила 45 тыс. нижних чинов, а вместе с офицерами 50 тыс. человек, из 1 452 069 трудоспособных мужчин, находившихся на территории Комуча. Крестьяне, составлявшие 85% населения Средней Волги, отказались от участия в вооруженной борьбе с большевиками. В Народную армию здесь удалось привлечь не более 2,5% трудоспособных мужчин. Причины провала мобилизации крестьян в Народную армию были связаны с их негативным отношением к политике Комуча, а также нежеланием участвовать в гражданской войне.

[2] Резолюция в деле отсутствует.

[3] Подписи еще двух членов неразборчивы.

Текст воспроизведен: Крестьянское движение в Поволжье. 1919 - 1922 гг.: Документы и материалы. - М., 2002. С. 193 - 196.