...Во время поездки по волостям мною были замечены злоупотребления властью со стороны комитетов бедноты. Например, в Анзирке Черкасовской волости члены комитета, поместившись в доме бежавшего священника, готовили себе обед, причем мясо отобрано у богатых крестьян, муку берут с общественной мельницы. На мой вопрос, имеют ли право так поступать, мне было сказано: «Мы - пролетарии, следовательно можем этим воспользоваться, не станем же мы ходить обедать домой, работая в комитете с утра до вечера». Допустимо ли это? В Чиршах то же самое. В Костенееве на общем собрании поступили жалобы на старый комитет, что он отобрал много мяса у богатых и львиной долей воспользовался сам, а беднякам досталось очень мало или совсем не попало. Это, конечно, вызывает справедливое негодование [52] крестьян, которые заявили, что для армии мы дадим все, но кормить комитет не желаем. Новому председателю комбеда мы поручили разобрать это заявление и выяснить, сколько было взято мы поручили разобрать это заявление и выяснить, сколько было взято мяса комитетом и сколько досталось беднякам. Вероятно, это есть еще во многих местах, во всяком случае, необходимо обратить серьезное внимание на подобные вещи. Мобилизуя скот, комитеты иногда тоже допускают несправедливость: например, в Черенге на одну семью в 15 человек оставлены две коровы (вместо трех по декрету), в Костенееве на 12 человек оставлены две коровы. При сборе чрезвычайного налога допускались порки; комитеты мотивируют это тем, что без репрессивных мер они не могли бы собрать нисколько. В некоторых местах крестьяне жертвуют добровольно по 25 рублей, по 50 и 100 рублей за тех, кому не под силу платить налоги, взять больше негде, а волостная комиссия требует назначенную на деревню сумму. Поступили заявления, что [красно] армейцы разорили пчельники, улья сожгли, а мед взяли; необходимо принять меры к прекращению подобных безобразий, ибо это ведет только к уменьшению пчеловодства. Крестьяне недовольны этим, говорят, что даже при старом режиме этого не было, а теперь и жаловаться боятся, опасаясь смерти. Вообще, надо сказать, что в деревне все сейчас запуганы: кулакам грозят комитеты, а беднякам - кулаки, обещаясь всех бедняков вместе с комитетом отправить на тот свет, лишь бы пришли белые.

Дмитриева