Товарищи! Опять администрация идет в поход против нас. Приказом генерала Аграновича[1] объявлено понижение расценок. Это понижение неравномерно по различным мастерским, но всюду оно значительно: в общем, товарищи, штучники теряют от 15 до 25 % своего заработка. Но мало того, что наше начальство покушается на наш и без того скудный заработок, оно еще нагло издевается над нами: генерал Агранович объявляет в своем приказе, что понижение расценок вызвано желанием уравнять штучников с поденными рабочими, справедливость на заводе ввести. Хороша, нечего сказать, «справедливость» у генерала Аграновича, тепло от нее рабочим. С хорошего конца догадался наш «уравнитель» действовать.

Товарищи! Почему же именно теперь выступило наше начальство со своей «справедливостью», почему именно теперь появилось у генерала Аграновича стремление «уравнять» рабочих. Вспомните, товарищи, прошлый год, вспомните то могучее рабочее движение, какое было не только в Питере, но и по всей России. Тогда всякого рода начальство и между прочим и наше ходило перед рабочими на задних лапках, они не смели ограничивать права рабочих, потому что в каждый момент рабочие могли ответить дружным протестом. Но усилилась реакция, рабочее движение несколько утихло, и начальство снова подняло голову. Началась «чистка» рабочих, нужно было сначала выбросить «беспокойные» элементы, и расчеты, аресты и высылки посыпались одни за другими на голову наших сознательных товарищей. Десятки рабочих нашего завода вместе с их семьями были обречены на голод и холод. И вот теперь, «очистив» завод и приютив под своим крылом черносотенцев, администрация в полной уверенности в своей силе накидывается на всю массу рабочих: теперь она не стесняется ухудшить завоеванные в борьбе условия труда - [479] протестовать не посмеют. И не только наше начальство поступает так. Все фабриканты и заводчики воспользовались удобным моментом, чтобы постепенно отнять все наши прежние завоевания. И если мы посмотрим на то, что делается по всей России теперь, то увидим, что повсюду происходит то же самое, только в больших размерах. Правительство Столыпина, опирающееся на черную сотню, почувствовало свою силу: без устали работают военно-полевые суды, правительственная банда стреляет и вешает без суда и следствия; «конституции», милостиво «дарованной» царем Николаем, как не бывало: во-всю проявляет самодержавие свою зверскую природу, все более и более увеличивается его наглость, когда оно видит, что народ молчит. И опьяненное своей кровавой расправой с силами революции, убежденное, что враг его - народ - раздавлен, оно нагло попирает им же самим созданный «закон» - отнимает у народных масс их и без того жалкое избирательное право.

Но народ не раздавлен, революция не умерла, это не сон, товарищи, это затишье пред бурей. Снова подымается могучий пролетариат, на этот раз в союзе со всем обездоленным народом, рвущимся к свету. И по пути к организации революционных сил нашего класса мы, пролетарии, используем и предстоящие нам выборы в Государственную Думу. И тут мы будем помнить, что мы не надеемся и не рассчитываем на милостивые уступки самодержавия и правящих классов, а готовим свои силы к дальнейшей великой борьбе. И мы станем под знамя той партии, которая во всех странах, во всем мире смело и последовательно до конца стоит за интересы всего рабочего класса.

Да здравствует организация пролетариата.

[1] Генерал-майор Огранович М. А. являлся начальником Трубочного завода.

Текст воспроизведен по изданию: Листовки петербургских большевиков. 1902 - 1917. - Т. I: 1902 - 1907. - [М.], 1939. С. 479 - 480.