Товарищи!

Петербургская Городская дума решила в скором времени закрыть Общественные работы для безработных, которые она открыла 1 1/2 года тому назад, открыла не по доброй воле, а отступая перед дружным натиском всего петербургского пролетариата. Все эти 1 1/2 года Общественные работы были бельмом на глазу для Городской думы. Она уж не раз пыталась закрыть, всячески их урезывала, и теперь на них осталось меньше 2.000 человек. Дума приняла твердое решение, и к концу сентября помощь безработным окончательно прекратится.

Совет безработных, обсудив это положение и зная, что теперь как раз у города достаточно работ, чтобы дать заработок всем безработным, решил всеми средствами бороться против прекращения помощи безработным, всеми средствами добиваться расширения Общественных работ. Ибо действовать иначе - значило бы допустить повторение этой зимой всех прошлогодних ужасов - самоубийств от голода, голодных смертей посреди улицы, таких экспроприаций, при которых люди с голоду за грош идут на виселицу.

Совет безработных решил предъявить Думе свои требования и не останавливаться перед необходимостью поддержать их всеми зависящими от него средствами. Но т. к. силы одних только безработных слишком ничтожны для борьбы с Городской думой, то ради успеха в начатом деле Совет обратился с призывом о содействии ко всем работающим товарищам.

Как же должен откликнуться на этот призыв петербургский пролетариат?

Вспомните, товарищи, что такое Городская дума, с которой борются безработные, и кем являются для вас безработные товарищи!

Городская дума, с которой борются безработные, избрана не всем населением Петербурга, а верхами буржуазии. 1/3 сидящих в ней гласных (54 наиболее ярых черносотенцев) избрана какой-нибудь сотней первых богачей, а другие 2/3 (108 чел.) избраны 3-4 тыс. зажиточных буржуев из 1 1/2-миллионного городского населения. И эту свою природу Дума проявляет на каждом шагу, по-своему распоряжаясь деньгами, которые она выколачивает из рабочих.

Лишь только зайдет речь об интересах рабочего населения Петербурга - у Думы никогда нет денег. Но когда нужно удовлетворить какую-нибудь прихоть буржуазии - денег у нее всегда оказывается достаточно. Рабочие кварталы тонут в грязи, кишат всякими болезнями, - а на упорядочение их у Думы нет денег. Но у нее находятся деньги, когда [434] нужно украшать всякие проспекты, по которым катается крупная буржуазия в своих рессорных колясках.

Заболеет рабочий, - так попасть в городскую больницу для него то же, что прямо ехать на кладбище и ложиться в землю. А на больницы у Думы все денег нехватает: все деньги уходят на содержание полиции, Охранного Отделения, жандармов. На жандармских лошадей тратить городские деньги для Думы приятнее, чем расходовать эти деньги на рабочих!

Но не в этом одном сказывается враждебная рабочему классу природа Петербургской Городской думы.

Кто судил Совет Рабочих Депутатов? Кто судил во всех политических процессах лучших борцов рабочего класса? В ряду своих неправедных судей во всех этих процессах рабочий всегда видит представителя Петербургской Городской думы. И всегда именно этот представитель крупной буржуазии является самым беспощадным, самым жестоким судьей над рабочими...

Вот что такое Городская дума!

А безработные?

Безработные - это ваши братья. Недавно они вместе с вами работали под одной крышей, вместе с вами боролись за общее дело, за лучшую участь всего рабочего класса. Теперь они голодают, т. к. их выбросили на мостовую беспощадные хозяева, которые точно так же могли лишить последнего куска хлеба и каждого из вас. Да и кто из вас уверен, что через неделю и ему не придется стать безработным?

Если работающие не будут помогать безработным, то погибнет сила пролетариата; ибо сила эта в сплоченности и солидарности, а сплоченности и солидарности не может быть, если каждый не уверен, что товарищи сумеют защитить и поддержать его в беде. Когда снова придет время всем вместе выступать на борьбу за общее дело, каждый будет смотреть на товарищей не с надеждой, а со скрытым недоверием: «Пойду я с ним теперь, а когда хозяин выкинет меня за ворота, кто мне поможет? Кто накормит моих детей? Ведь видел я достаточно, как отворачивается товарищ, когда он сыт, от своего голодного брата - безработного!» И не будет силы у рабочего класса, когда будет такими глазами товарищ смотреть на товарища.

Будем же помнить, товарищи, как близки нам наши безработные, как важно нам для всего нашего дела во-время протянуть им руку помощи!

Будем помнить, что Городская дума, которая задумала уморить голодом безработных, эта Дума богачей и эксплуататоров - нам общий враг, враг всего петербургского пролетариата.

Мы сделаем величайшую ошибку и примем на себя большой грех, если молча, без всякой попытки протеста, допустим Городскую думу отнять у безработных то, что 1 1/2 года тому назад мы вырвали у нее дружной и стойкой борьбою.

Пусть же требование Общественных работ для всех безработных снова раздастся перед Думой, как общее требование всего петербургского пролетариата.

Пусть все фабрики и заводы г. Петербурга выбирают своих депутатов для представления этого требования в Городскую думу.

Но пока не подсчитаны наши силы, мы не знаем, как сможем мы поддержать наше требование, если Дума не пожелает считаться с депутациею. [435]

Пусть же, выбирая своих депутатов, фабрики и заводы подсчитают вместе с тем свои силы, свою готовность к борьбе за поддержку требований безработных!

Долой Городскую думу богачей-эксплуататоров!

Стойко всеми средствами поддержим безработных в их тяжелой борьбе!

Текст воспроизведен по изданию: Листовки петербургских большевиков. 1902 - 1917. - Т. I: 1902 - 1907. - [М.], 1939. С. 434-436.