К ПЕТЕРБУРГСКИМ РАБОЧИМ.

Товарищи рабочие! Ваши выборные в Исполнительный Комитет Совета Рабочих Депутатов постановили закончить последнюю всеобщую забастовку. Посмотрим же, как возникла эта забастовка и что дала она рабочему движению и делу борьбы за свободу. Месяц тому назад правительство распустило Думу. Подавляющее большинство сознательного пролетариата никогда не возлагало надежд на Думу, созываемую царем и по царскому закону; после расстрела декабрьских борцов в Москве и других городах сознательные рабочие в массе своей бойкотировали выборы в эту Думу, предупреждая доверчивый народ не полагаться [419] на царские обещания и царские законы. Но русские либералы, массы крестьянства и часть рабочего класса пошли в Думу. Народные требования хоть и робко, все же раздались и от думских депутатов. Выборные от рабочих и объединенные в с.-д. фракцию и выборные от крестьян были смелее и решительнее либералов в требовании земли и воли. И царское правительство распустило Думу. Народные представители разогнаны. Полиция и помещики опять царят и правят Россией попрежнему. Вернулись все насилия, аресты, избиения, затыкание рта, вернулся весь старый произвол. Предостережение сознательных рабочих оправдалось. Все крестьянство и весь народ на деле могут видеть теперь, что никакие призывы царя, никакие Думы, никакие писанные на бумажках законы о народном представительстве не дают ничего, пока власть остается у царского правительства, у правительства полицейских чиновников и помещиков. Весь народ может на деле видеть теперь, что правы были сознательные рабочие с.-д. Нельзя добиться свободы народу, нельзя добиться земли крестьянству, если не свергнуть царского правительства, если не установить нового народного представительства, для созыва Учредительного Собрания. Роспуск Думы открывает глаза самым темным слоям народа. И пролетариат сразу понял и почувствовал, что после роспуска Думы предстоит решительная, отчаянная борьба не на жизнь, а на смерть с царским правительством. Пролетариат сразу решил, что он выступит теперь только одновременно по всей России вместе с крестьянством, когда наступит момент всероссийской великой битвы. И поэтому рабочие всего Петербурга, отвергая всякую мысль о забастовке для выражения протеста против разгона Думы, не откликнулись на предложение Ц. К. о массовых частичных заявлениях протеста. Рабочие поняли, что теперь не время демонстраций, что теперь не протесты нужны, а нужно собирать силы для последнего боя, для восстания. Петербургский Комитет РСДРП, учитывая настроение рабочих и верно оценивая причины их кажущегося «спокойствия», все время боролся с ошибочными директивами Ц. К. и поддерживал правильную тактику, подсказываемую классовым инстинктом пролетариата. Но вот раздался гром пушечных выстрелов в Свеаборге. Восстание вспыхнуло неожиданно в самом войске. Несколько дней у нас не было никакой возможности определить исход этого восстания. Сначала восставшие свеаборжцы подняли царские войска. Финляндские рабочие начали бастовать и разрушать жел. дор. Вспыхнуло восстание в Ревеле[1] и Кронштадте. Казалось, из среды самой армии и флота исходит призыв к великому всероссийскому восстанию. Брожение в войсках росло, и взрывы ожидались во многих др. крепостях, гарнизонах, лагерях и военных судах. К борьбе братьев сознательный петербургский пролетариат не мог оставаться равнодушным. Усиление полицейских преследований, арестов и избиений не запугало рабочих. Они поднялись на всеобщую забастовку в порыве сочувствия к восставшим братьям солдатам. Рабочие хотели забастовкой помочь восставшим продержаться подольше, помочь тому, чтобы весть о восстаниях разнеслась по России, поддержать настроение других гарнизонов. Всеобщая забастовка была объявлена и начата в Петербурге и в Москве. Не демонстрировать хотели рабочие этой забастовкой, не протестовать собирались они, - они поднялись на борьбу вместе с героями солдатских и матросск. восстаний, поднявших оружие против врагов народа, против помещиков, полицейских, против царск. правительства. [420]

Но помощь рабочих пришла слишком поздно. Восставшие в Свеаборге, Ревеле и Кронштадте были разбиты, и им не удалось еще раз тотчас подняться. Оказалось, что это не было еще началом всеросс. борьбы. И рабочие Петерб., увидя бесполезность забастовки, не желая ни демонстрировать, ни протестовать, стали прекращать стачку. Рабочие решили отложить восстание и готовить силы для него, не истощая этих сил на бесполезные частичные демонстрации и протесты.

Товарищи рабочие! Не падайте духом по поводу быстрого окончания вашей забастовки. Не бессилие рабочих показала она, а показала, что они полны решимости подняться в ответ на призыв к восстанию, что они осуждают частичные выступления. Не бесплодна была наша «неудачная» забастовка, она показала сознательным солдатам и матросам во всей России, что пролетариат заодно с ними, что он готовится к решительной борьбе. Посмотрите вокруг себя. Вы увидите, что в войсках еще более жадно ловят теперь слухи и речи о борьбе за свободу, отзываются на проповедь революционеров. Вы услышите, что в крестьянстве усиливается глухое брожение, назревает боевая решимость. И в нашей стачке на призыв к борьбе откликнулись особенно охотно рабочие таких фабрик и таких производств, которые раньше стояли от борьбы всего дальше. Новые силы поднимаются, новые ряды борцов идут к нам. Они доказали, что полны решимости бороться. И наступит день, когда они пойдут рука об руку с нами на восстание против правительства.

Вперед же, товарищи рабочие, к новой борьбе! Восстание в Свеаборге и Кронштадте подавлено. Вечная память и слава павшим героям-борцам, и да здравствует всероссийское восстание! Будем же готовиться к нему еще сильнее, еще дружнее, еще энергичнее. Будем внушать солдатам и крестьянам везде и всеми способами, что будет, неизбежно будет это всероссийское восстание, что поднимутся, должны подняться вместе крестьяне, рабочие и солдаты. Пусть неистовствует озверелое от гнева и страха правительство. Нас не ослабили неистовства Плеве; нас не ослабили неистовства теперешних полицейских и помещичьих прихвостней. Эти неистовства только теснее сплотят с нами наиболее отсталых рабочих, только яснее покажут всему народу и особенно крестьянству, как надо бороться теперь за землю и волю!

Вперед, товарищи! Будем агитировать дружнее. Будем готовить силы! Да здравствует всероссийское восстание против царского правительства!

Да здравствует Учредительное Собрание!

16 августа 1906 г.

[1] Восстание в Ревеле произошло на крейсере «Память Азова» в ночь с 19 на 20 июля 1906 г. Во время восстания матросами было убито 6 офицеров, ранено 3 офицера; из восставших матросов было убито 20 человек и ранено 48. Окончилось оно вечером 20 июля. К суду были привлечены 91 нижний чин и несколько штатских. Дело разбиралось в Ревеле судом особой комиссии. 18 человек были приговорены к смертной казни через повешение, 12 - к каторжным работам на сроки от 6 до 12 лет, 13 матросов разосланы по дисциплинарным батальонам и тюрьмам, 15 человек присуждены к дисциплинарным наказаниям, тринадцати в знак царской «милости» повешение было заменено расстрелом. По распоряжению великого князя Владимира Романова для расстрела были назначены матросы того же крейсера «Память Азова» из числа приговоренных к другим наказаниям. 5 августа утром 18 стойких революционеров были расстреляны.

Текст воспроизведен по изданию: Листовки петербургских большевиков. 1902 - 1917. - Т. I: 1902 - 1907. - [М.], 1939. С. 419-421.