5 января министр внутренних дел издал следующего рода приказ: «Сегодня в местности Кагарлык, Киевской губернии, в имении Черткова, арестован агитатор. Толпа с угрозами требует немедленного его освобождения. Местная вооруженная сила недостаточна. Ввиду этого настойчиво предлагаю как в данном случае, так и во всех подобных приказать немедленно истреблять силою оружия бунтовщиков, а в случае сопротивления - сжигать их жилища. В настоящую минуту необходимо раз навсегда искоренить самоуправство. Аресты теперь не достигают цели: судить сотни и тысячи людей невозможно. Ныне единственно необходимо, чтобы войска проникнулись вышеизложенными указаниями». П. Дурново.

Смысл этого документа ясен. В борьбе с революцией прежних средств - тюрьмы, ссылки в сибирские тундры - недостаточно. «Аресты не достигают цели: судить сотни и тысячи людей невозможно».

Осталось одно средство - убийства. Смертная казнь, расстрелы, виселицы по ничтожному поводу, даже без комедии военного суда - вот лозунг, который с высоты министерского кресла бросает своим опричникам обер-палач Дурново.

«Ответственности не бояться» - говорит другой его приказ, и верные холопы жадно ловят повеления своего г-на.

За январь и февраль было более 1 000 случаев смертной казни. В одном Прибалтийском крае, по сведениям газет, за декабрь и январь казнено 937 человек. Это только то, что попало в печать. На самом деле убитых царскими палачами несомненно больше. Вспомните только кровавые подвиги карательных отрядов в Лифляндии, на Кавказе, в Польше и в Сибири.

Россия отдана во власть нескольким десяткам генерал-губернаторов. Каждый из этих сатрапов волен в своем пашалыке творить, что ему угодно. Вот, напр., что объявил своим подчиненным степной генерал-губернатор Сухотин. В Омске перед введением военного положения генерал Сухотин созвал на совещание начальников отдельных частей и учреждений. На этом совещании для руководства и исполнения ген. Сухотин кратко, но чрезвычайно выразительно преподал план будущих действий подведомственных ему начальников, сказав буквально следующее: «Необходимо раздавить крамолу действием оружия так, чтобы не оставалось пищи ни для военных, ни для гражданских судов».

Другой верный царский слуга - генерал Ренненкампф объявил следующее: «Извещаю, что в случае покушения с политической целью на жизнь лиц, меня сопровождающих (чинов жандармской полиции и служащих на железных дорогах), через час после покушения все арестованные, находящиеся при эшелонах и содержащиеся в тюрьме, как заложники, будут расстреляны». Подлинное подписал ген.-лейтенант Ренненкампф. [351]

Довольно... Шайки хорошо вооруженных разбойников, называющихся русским правительством, ни перед чем не останавливаются для борьбы с революционным народом. Через 2 с половиною месяца после издания «манифеста» о свободах и «неприкосновенности личности» «конституционное правительство» отменяет даже комедию суда, дает право жизни и смерти каждому поручику, становому и уряднику.

Либеральная буржуазия, возмущенная «беззаконием», взывает к «правде и совести», пишет бумажные протесты против смертной казни.

Смешное и жалкое занятие... Лишь революционная борьба народных масс, лишь победа восставшего народа положит конец гнусному издевательству, свергнет ненавистное иго банды палачей.

Да здравствует вооруженное восстание!

Да здравствует революция!

Март 1906 г.

Текст воспроизведен по изданию: Листовки петербургских большевиков. 1902 - 1917. - Т. I: 1902 - 1907. - [М.], 1939. С. 351-352.