| История России - История России с XVII-нач. XX вв. |
Р О С С И Й С К А Я С О Ц И А Л - Д Е М О К Р А Т И Ч Е С К А Я Р А Б О Ч А Я П А Р Т И Я.
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
КО ВСЕМ РАБОЧИМ ПУТИЛОВСКОГО ЗАВОДА.
Товарищи! 3 января мы, все рабочие Путиловского завода, забастовали. Четыре наших товарища были уволены мастером Тетявкиным за то, что они заботились больше других о наших рабочих нуждах. И мы, возмущенные таким грубым произволом, забастовали, требуя возвращения наших уволенных товарищей и увольнения мастера Тетявкина. Но какой ответ мы получили, товарищи, на наши требования от директора завода г. Смирнова? Г. Смирнов объявил, что через 3 дня все 12 тысяч путиловских рабочих будут уволены, если они не откажутся от своих требований и не станут на работу. Директор готов выбросить всех нас, [151] 12 тысяч человек, с нашими женами и детьми на улицу, готов осудить 12 тысяч рабочих на голодную смерть из-за одной заводской собаки - из-за мастера Тетявкина. Мастер Тетявкии дороже г. Смирнову, чем 12 тысяч рабочих. Таков ответ г. Смирнова.
А теперь г. Смирнов в № 112 «Русской газеты» спешит объявить, что он сочувствует нашему собранию и даже записался его членом и внес 100 руб. Нет, г. Смирнов, за такую дешевую цену мы своего доверия не продаем. Что вы ответили нам, когда дело дошло до наших настоящих нужд и требований? Вы объявили, что уволите всех нас, 12 тысяч человек, выбросите на улицу, на голодную смерть. Таково-то ваше сочувствие? Нет, избави бог от друзей (особенно от друзей директоров), а с врагами мы сами сумеем справиться. В той же газете г. Смирнов изволит выражать свое директорское недовольство тем, что руководители собрания «сознательно преследуют цели обострить отношения между заводчиками и рабочими и тем преследуют цели политические, весьма далекие от пользы современному положению рабочих».
Так ли, г. Смирнов? Не вы ли сами обостряете отношения между заводчиками и рабочими тем, что не хотите удовлетворить наши небольшие требования? Не вы ли сами вызываете недовольство рабочих тем, что грабите их и заставляете голодать и жить в грязных, сырых и холодных квартирах? Не вы ли сами вызываете возмущение рабочих тем, что держите на службе Тетявкиных, на каждом шагу грубо оскорбляющих нас?
Г. Смирнов думает, что политические цели далеки от пользы рабочих, и поэтому, заботясь о рабочих, советует им не заниматься политической борьбой.
Что враг советует, то верно худо - скажем мы. Почему, например, 3 января конная полиция и жандармы окружили наше рабочее собрание? Почему наших лучших товарищей сажают в тюрьмы и ссылают в Сибирь? Почему наши листки, наши рабочие газеты и книги не разрешают печатать открыто, и мы вынуждены выпускать их тайком? Почему во время стачек и забастовок полиция является защищать не нас, отстаивать не наши рабочие интересы, а, наоборот, - охранять заводчиков, хозяев, их интересы? Нет, г. Смирнов, вашим фальшивым советам, вашей фальшивой дружбе мы не поверим. Мы хорошо знаем, что нам нужно делать.
Пусть соберутся представители всех цехов на заводе и выработают наши требования. И мы будем продолжать нашу стачку до тех пор, пока вы, г. Смирнов, не удовлетворите нас. Призывайте к себе на помощь полицию; мы сумеем дать ей отпор. Мы обратимся ко всем петербургским рабочим, и все вместе будем дружно бороться против наших врагов-капиталистов и правительства.
Пора, пора уже сбросить нам с себя непосильный гнет полицейского и чиновничьего произвола! Нам нужна политическая свобода, нам нужна свобода стачек, союзов и собраний; нам необходимы свободные рабочие газеты. Нам необходимо народное самоуправление (демократическая республика).
И поверьте, господа заводчики, когда восстанет весь русский рабочий класс, тогда, по словам славного рабочего-революционера Алексеева, «окруженное штыками царское самодержавие разлетится в прах».
Товарищи! Не отступая от наших требований, мы должны предъявить новые требования. Пусть соберутся представители от всех цехов [152] и сообща обсудят: чего нам нужно теперь требовать. Пусть они обратятся к рабочим других заводов и предложат им забастовать и вести борьбу вместе с нами.
Да здравствует стачка!
Да здравствует борьба за освобождение рабочего класса !
Мим., 2 стр., 30 X 20 1/2 см., библиотека ИМЭЛ,
листовка № 201.
А теперь г. Смирнов в № 112 «Русской газеты» спешит объявить, что он сочувствует нашему собранию и даже записался его членом и внес 100 руб. Нет, г. Смирнов, за такую дешевую цену мы своего доверия не продаем. Что вы ответили нам, когда дело дошло до наших настоящих нужд и требований? Вы объявили, что уволите всех нас, 12 тысяч человек, выбросите на улицу, на голодную смерть. Таково-то ваше сочувствие? Нет, избави бог от друзей (особенно от друзей директоров), а с врагами мы сами сумеем справиться. В той же газете г. Смирнов изволит выражать свое директорское недовольство тем, что руководители собрания «сознательно преследуют цели обострить отношения между заводчиками и рабочими и тем преследуют цели политические, весьма далекие от пользы современному положению рабочих».
Так ли, г. Смирнов? Не вы ли сами обостряете отношения между заводчиками и рабочими тем, что не хотите удовлетворить наши небольшие требования? Не вы ли сами вызываете недовольство рабочих тем, что грабите их и заставляете голодать и жить в грязных, сырых и холодных квартирах? Не вы ли сами вызываете возмущение рабочих тем, что держите на службе Тетявкиных, на каждом шагу грубо оскорбляющих нас?
Г. Смирнов думает, что политические цели далеки от пользы рабочих, и поэтому, заботясь о рабочих, советует им не заниматься политической борьбой.
Что враг советует, то верно худо - скажем мы. Почему, например, 3 января конная полиция и жандармы окружили наше рабочее собрание? Почему наших лучших товарищей сажают в тюрьмы и ссылают в Сибирь? Почему наши листки, наши рабочие газеты и книги не разрешают печатать открыто, и мы вынуждены выпускать их тайком? Почему во время стачек и забастовок полиция является защищать не нас, отстаивать не наши рабочие интересы, а, наоборот, - охранять заводчиков, хозяев, их интересы? Нет, г. Смирнов, вашим фальшивым советам, вашей фальшивой дружбе мы не поверим. Мы хорошо знаем, что нам нужно делать.
Пусть соберутся представители всех цехов на заводе и выработают наши требования. И мы будем продолжать нашу стачку до тех пор, пока вы, г. Смирнов, не удовлетворите нас. Призывайте к себе на помощь полицию; мы сумеем дать ей отпор. Мы обратимся ко всем петербургским рабочим, и все вместе будем дружно бороться против наших врагов-капиталистов и правительства.
Пора, пора уже сбросить нам с себя непосильный гнет полицейского и чиновничьего произвола! Нам нужна политическая свобода, нам нужна свобода стачек, союзов и собраний; нам необходимы свободные рабочие газеты. Нам необходимо народное самоуправление (демократическая республика).
И поверьте, господа заводчики, когда восстанет весь русский рабочий класс, тогда, по словам славного рабочего-революционера Алексеева, «окруженное штыками царское самодержавие разлетится в прах».
Товарищи! Не отступая от наших требований, мы должны предъявить новые требования. Пусть соберутся представители от всех цехов [152] и сообща обсудят: чего нам нужно теперь требовать. Пусть они обратятся к рабочим других заводов и предложат им забастовать и вести борьбу вместе с нами.
Да здравствует стачка!
Да здравствует борьба за освобождение рабочего класса !
Петербургский Комитет Российской
Социал-Демократической Рабочей Партии.
Социал-Демократической Рабочей Партии.
Мим., 2 стр., 30 X 20 1/2 см., библиотека ИМЭЛ,
листовка № 201.
Текст воспроизведен по изданию: Листовки петербургских большевиков. 1902 - 1917. - Т. I: 1902 - 1907. - [М.], 1939. С. 151-153.
| Комментарии |
|
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарии!