Мы были мало сознательны... нас томили бесконечным трудом, оскорбляли нас все, начиная с высокопоставленных мундиров и кончая последним мастером, за каждое слово правды нас гнали и преследовали. Кто нас защищал тогда? Защищали ли нас недовольные правительством помещики и состоятельные владельцы, которые заседают в земствах? Защищали ли нас те адвокаты и врачи, инженеры и статистики, которые называют себя либералами? Нет, - нас никто не защищал, мы сами взялись за свое дело, мы сами начали жестокую борьбу с нашими эксплоататорами и притеснителями: нас сажали в тюрьмы, избивали в участках и на улицах; стреляли в нас... но мы боролись...

Теперь, товарищи, наша революционная борьба расшатала самодержавие; окончательно опозоренное войной преступное царское правительство бросает свои растерянные взгляды во все стороны, ища себе опоры и защиты, оно с блудливой улыбкой теперь готово обратиться к умеренным земцам и либералам.

Товарищи, берегитесь. Теперь вы услышите сладкие речи, что цель у нас, рабочих, с либералами одна и та же; нам будут говорит, что всем теперь нужно соединиться, что мы, рабочие, должны поддержать их, либералов, в их торге с правительством. Не верьте, товарищи, знайте и помните, что нигде и никогда ни один другой класс не защищал истинных интересов рабочих, кроме самих рабочих; знайте и помните, что всегда и везде, где рабочие отказались от самостоятельной борьбы за рабочее дело, буржуазия либеральная и не либеральная обманывала их и продавала их интересы. Они, либералы, быть может, добьются теперь свободы банкетов, где свободно, с бокалами шампанского в руках, будут говорить о своих делах, а мы, рабочие, попрежнему должны будем, как воры и разбойники, прятаться по душным комнатам, чтобы [141] услышать слово правды; они, может быть, будут свободно писать в своих газетах и книгах о том, что им нужно и выгодно, - а мы за свои рабочие книжки будем преследоваться и сажаться в тюрьму; они, может быть, получат влияние на управление государством, а нас, когда мы захотим быть гражданами... нас встретят нагайками и штыками...

Товарищи, берегитесь. Мы первые вступили в настоящую борьбу с зверским царским правительством; мы десять лет несли на своих плечах эту кровавую борьбу, а теперь у нас захотят вырвать, быть может, близкие уже плоды наших мучений и страданий. Твердо помните, что не мы должны поддерживать либералов, а пусть они, если хотят и понимают свои интересы, организуются и поддерживают наши политические требования, мы не должны стоять за спиной либералов и помогать им торговаться с правительством, а мы сами должны продолжать свою прежнюю борьбу с диким самодержавием, должны сами отстаивать свои самостоятельные социал-демократические требования - тогда нас никто не обманет, тогда дружной семьей, как один человек, рабочий класс добьется другой, лучшей жизни, где не будет ни нагаек, ни тюрем, где не будет ни холода, ни голода, а будет радостная, светлая человеческая жизнь.

Долой самодержавие!

Да здравствует социал-демократия!

Текст воспроизведен по изданию: Листовки петербургских большевиков. 1902 - 1917. - Т. I: 1902 - 1907. - [М.], 1939. С. 141-142.