Товарищи.

Вы помните, что по всем московским заводам сокращают рабочий день. С 1 января сократили день у Старого Бромлея и Фугельзанга; не сегодня - завтра его сократят и у Листа. Того же самого рабочие добились и у Дангауэра, Гагенталя и Гужона. Только у нас продолжают еще работать 11 часов. Правда, перед праздниками хозяин, напуганный Бромлеевской стачкой, обещал нам сократишь день с Нового Года, но вы сами знаете, как можно полагаться на хозяйские слова. Теперь уже он откладывает свое обещание до 13-го числа. Кроме того хочет, чтобы мы работали [124] либо с 7-ми и до 7-ми и 2 часа на обед, либо с половины 8-го и до 7-ми и на обед полтора часа; между тем есть много заводов, например в Петербурге, которые работают только 9 часов, и хозяева их не терпят от этого никакого убытка. Того же начали добиваться рабочие и на московских доводах. Давайте и мы требовать: 1) чтобы работа продолжалась с 7-ми и до 6-ти, причем давалось бы полчаса на завтрак и полтора на обед, 2) чтобы срок найма был, как на других заводах, неопределенный и деньги выдавались два раза в месяц. Если мы потребуем этого дружно, хозяин уступит нам; только начались промеж нас перед рождеством разговоры, и он сейчас же пошел на уступки. Поэтому встанем и все как один человек будем добиваться 9-ти часового рабочего дня. Будем стоять, братья, все за одного и один за всех. В дружных действиях наша победа.

3 января 1897 года.