«Адрес» был подписан губернским и девятью уездными предводителями дворянства, а также 103 дворянами Тверской губернии и подан Александру II 3 февраля 1862 г. в «Адресе» четко заявлены требования либерально-оппозиционной части дворянства. «Адрес» вызвал сильное недовольство Александра II. 22 февраля 1862 г. он приказал 13 инициаторов составления «Адреса» (А. А. и Н. А. Бакуниных, С. Балкашина, А. Демьянова, П. Глазенапа, А. Кислинского, В. Кудрявцева, М. лазарева, Л. Лихачева, А. Неведомского, Н. Полторацкого, Н. Харламова и Л. Широбокова - миролюбивых посредников и председателей уездных мировых съездов) заключить в Петропавловскую крепость на два года, но через несколько месяцев распорядился их освободить и вернуть на родину под надзор полиции.

«Адрес» тверских дворян, как наиболее значительное проявление либерального протеста против условий «Положений 19 февраля 1861 г.» и заявление требований проведения дальнейших реформ, нашел отклик среди либерального меньшинства калужского, московского, воронежского, рязанского и тульского дворянства. «Адрес» тверских дворян впервые был опубликован в «Колоколе» Герцена (лист 129 от 16 апреля 1862 г.). Здесь воспроизводится по кн.:  Л е м к е  М. К.  Очерки освободительного движения 60-х годов. Спб., 1908. С. 447 - 449.

Ваше императорское величество, всемилостивейший государь!

Собравшись в первый раз после обнародования законоположений 19-го февраля 1861 г., тверское дворянство приветствует русского царя, который приступил к освобождению крестьян и искоренению всякой неправды на земле русской. Тверское дворянство объявляет торжественно, что сочувствует [413] добрым начинаниям в [ашего] и [иператорского] в [еличества] и готово следовать за вами путем, ведущим к благоденствию русского народа.

В доказательство нашей готовности и полного доверия к лицу в [ашего] и [иператорского] в [еличества] мы решаемся представить на ваше благоусмотрение откровенное изложение наших мыслей без всякой лжи и утайки.

Манифест 19-го февраля, объявлявший волю народу, улучшив несколько благосостояние крестьян, не освободил их от крепостной зависимости и не уничтожил всех беззаконий, порожденных крепостным правом. Здравый смысл народа не может согласить объявленной в [ашим] в [еличеством] воли с существующими обязательными отношениями к помещикам и с искусственным разделением сословий. Народ видит, что он со временем может освободиться только от обязанностей труда, но должен оставаться вечным оброчным, преданным во власть тех же помещиков, названых мировыми посредниками.

Государь! Мы признаемся откровенно, что сами не понимаем этого положения. Такое громадное недоразумение ставит общество в безвыходное положение, грозящее гибелью государству. Что же мешает устранить его? В обязательном предоставлении земли в собственность крестьян мы не только не видим нарушения наших прав, но считаем это единственным средством обеспечить спокойствие страны и наши собственные имущественные интересы.

Мы просим привесть немедленно в исполнение эту меру общими силами государства, не полагая всей ее тяжести на одних крестьян, которые менее других виноваты в существовании крепостного права. Дворянство в силу сословных преимуществ избавлялось до сих пор от исполнения важнейших общественных повинностей. Государь! Мы считаем кровным грехом пользоваться благами общественного порядка за счет других сословий; неправеден тот порядок вещей, при котором один бедный платит рубль, а богатый - ни копейки. Это могло быть терпимо только при крепостном праве, но теперь ставит нас в положение тунеядцев, совершенно бесполезных родине. Мы не желаем пользоваться таким позорным преимуществом и дальнейшее существование его не принимаем на свою ответственность.

Всеподданнейше просим в [аше] и [иператорское] в [еличество] разрешить нам принять на себя часть государственных податей, соответственных состоянию каждого. Кроме имущественных привилегий мы пользуемся исключительным правом поставлять людей для управления народом. В настоящее время мы считаем беззаконием исключительность этого права и просим распространить его на все сословия.

Всемилостивейший государь! Мы твердо уверены, что Вы искренно желаете блага России, и потому считаем священным долгом высказать откровенно, что между нами и правительством [414] недоразумение, которое препятствует осуществлению ваших благих намерений. Вместо действительного осуществления обещанной Вами русскому народу воли Ваши сановники изобрели временнообязанное положение, невыносимое как для крестьян, так и для помещиков. Вместо одновременного и обязательного обращения крестьян в свободных поземельных собственников Ваши сановники изобрели систему добровольных соглашений, которые грозят довести до крайнего разорения и крестьян и помещиков. Они находят необходимым сохранение дворянских привилегий, тогда как мы сами, боле всех заинтересованные в этом деле, желаем их отменения. Этот всеобщий разлад служит лучшим доказательством, что преобразование, требующееся ныне крайнею необходимостью, не может быть совершенно бюрократическим порядком.

Мы сами не беремся говорить за весь народ, несмотря на то, что стоим к нему ближе, и твердо уверены, что недостаточно одной благонамеренности не только для удовлетворения, но даже и для указания народных потребностей. Мы уверены, что все преобразования останутся безуспешными потому, что предпринимаются без спроса и ведома народа.

Собрание выборных земли русской представляет единственное средство к удовлетворительному разрешению вопросов, возбужденных, но не разрешенных Положением 19-го февраля.

Представляя на благоусмотрение в [ашего] и [иператорского] в [еличества] всеподданнейше прошение о созвании Земского Собрания, мы надеемся, что искреннее желание общего блага, одушевляющее тверское дворянство, не подвергнется превратному толкованию.