Как горячо я люблю тебя, об этом может верно передать тебе любезнейший нам обоим Илиодор, любящий тебя столько же, сколько и я: он скажет, что имя твое всегда звучит в моих устах, что при первом разговоре я вспоминаю о твоем дорогом товариществе, удивляюсь смирению, восхваляю добродетель, превозношу любовь. А ты, подобно рысям, которые, оборотившись назад, забывают о том, что впереди, и теряют из мысли то, что теряют из глаз[1], ты совершенно забыл нашу искреннюю дружбу и не только зачеркнул слегка, но и совсем изгладил то послание, которое, по свидетельству апостола, написано на сердцах христиан. Вышеупомянутые нами животные (рыси), притаившись под широколиственным деревом, ловят быстроногих серн или робких животных - ланей; тщетно бежит добыча, влача за собой врага; рыси терзают ее хищным ртом, но помнят о добыче только до тех пор, пока чрево раздражает иссохшую от голода гортань. Но как скоро утоленная кровью лютость наполнит расширившийся желудок, то вместе с сытостью снова приходит забвение, не заботящееся о ловитве до тех пор, пока голод снова возбудит память. Если я еще не приелся тебе, то зачем же [24] ты за началом сближения полагаешь конец? Зачем теряешь (дружбу), еще не получив ее? Быть может, ты приведешь всегда свойственное лености извинение, что тебе нечего писать; в таком случае пиши и то, что тебе нечего писать.
[1] Плиний о забывчивости рысей говорит, что если они во время питания внезапно обернутся назад, то, забыв о готовой пище, ищут другую.