...Влияния и зависимость, сопутствующие практической жизни людей, - Богом данные реальности, игнорировать которые мы не можем и не должны. Отказываясь распространить их на политическую жизнь и кладя в основу последней веру в тайный разум всех, упираешься в противоречие между государственным правом и реальностями человеческой жизни. Практически это противоречие ведет к трениям, в конце концов - к взрывам; теоретически оно разрешимо лишь на пути социал-демократических сумасбродств. Их успех основывается на том факте, что разум широких масс достаточно туп и неразвит и поэтому риторике ловких и честолюбивых вождей, опирающихся на собственную алчность масс, удается завлечь их в свои сети.

Противовесом этому является влияние людей просвещенных... Пусть большее благоразумие более интеллигентных классов имеет своей материальной основой стремление сохранить собственность, стремление к заработку не менее правомерно, однако для безопасности и дальнейшего развития государства полезнее перевес тех, кто представляет собственность. Государство, управление которым находится в руках алчущих... и ораторов, обладающих в наибольшей степени способностью обманывать нерассуждающие массы, такое государство всегда будет обречено на стремительное развитие, что не может не нанести тяжелого вреда всему организму [38] столь громоздкой массы, как государственная общность... Всякая крупная государственная общность, в которой будет утрачено осторожное и тормозящее влияние имущих, какого бы оно ни было происхождения - материального или духовного, неизбежно достигнет - подобно развитию первой французской революции - такой быстроты, при которой государственная колесница будет разбита. С течением времени алчущий элемент достигнет решающего перевеса уже в силу своей большей массы. В интересах самой этой массы добиваться того, чтобы при соответствующем переломе удалось избежать опасной стремительности и чтобы государственная колесница не оказалась разбитой. Если это тем не менее произойдет, то исторический круговорот в относительно короткий срок неизменно приведет снова к диктатуре, к деспотизму, к абсолютизму, ибо и массы склоняются в конце концов перед потребностью к порядку...

Абсолютизм был бы идеальным строем для европейских государственных образований, если бы король и его чиновники не оставались людьми, такими же, как и все другие, коим не дано править со сверхчеловеческим знанием дела, разумом и справедливостью. Самые разумные и наиболее склонные к добру самодержавные правители подвержены таким человеческим слабостям и несовершенствам, как переоценка собственного разума, поддаются воздействию и красноречию фаворитов, не говоря уже о женских, законных и незаконных, влияниях. Монархия и самый идеальный монарх, дабы не начать действовать в своем идеализме во вред обществу, нуждаются в критике, шипы которой помогают ему выйти на правильный путь, когда ему угрожает опасность заблудиться...

Критика может осуществляться лишь свободной прессой и парламентом в современном смысле. Оба эти корректива могут в результате злоупотреблений притупить острие своего влияния или даже вовсе его утратить. Предотвратить нечто подобное - одна из задач охранительной политики, и без борьбы с парламентом и прессой эта задача неразрешима. Дело политического такта и глазомера - определить границы, которых надлежит держаться в этой борьбе, чтобы, с одной стороны, не препятствовать необходимому стране контролю над правительством, а с другой - не дать этому контролю превратиться в господство.

- М. 1940. - Т. 2. - С. 55-57.

---

Текст воспроизведен по изданию: Хрестоматия по новой истории: Второй период: Пособие для учителя / Сост. П.И. Остриков; Т.В. Алентьева; П.П. Вандель; И.Г. Жиряков; Г.И. Зверева. - М., 1993. C. 38-39.