Варшава

6977/490.


Во время беседы с начальником канцелярии министра иностранных дел и начальником политического отдела (см. шифртелеграмму № 482[1]), которая проходила в дружественном, но довольно возбужденном тоне, я сказал, что происшедшие события лишь в крайнем случае могут иметь историческое значение. Я указал на то, что общие интересы, которыми мы руководствовались три дня назад, принимая совместные решения, остаются и сегодня. Я спросил, видят ли они возможность осуществления наших общих целей. Изложил им свои соображения относительно возможности взять Русинскую область измором - путем закрытия границы, а именно относительно закрытия всех до единого путей сообщения посредством подрывных акций. Путем пропаганды подготовить население к плебисциту и одновременно энергичными дипломатическими акциями создать необходимые для этого предпосылки.

Поскольку они уклонились от обсуждения основной идеи и, более того, выразили сомнение в возможности дальнейшего сотрудничества, я ответил, что венгерское правительство, по моему глубокому убеждению, несмотря на все временные трудности, успешно разрешит вопрос без всякой поддержки извне. Но при отсутствии сотрудничества моя миссия здесь теряет конкретную основу и для меня лично будет представлять уже мало интереса.

Через посредство одного доверенного лица я вчера дал им понять, что ошибки были допущены и с их стороны (например, неправильная оценка позиции словаков) и что, на мой взгляд, Польша по крайней мере так же заинтересована, как и мы; поскольку мои соображения не встретили понимания, у меня нет иного выхода, кроме как попросить свое правительство о предоставлении мне длительного отпуска.

После этого граф Лубиенский позвонил сегодня мне в полдень по телефону и сказал, что, хотя в результате последнего кризиса сотрудничество в настоящий момент нарушилось, польско-венгерскую дружбу нельзя вытравить из сердца и что польское правительство и впредь будет стоять на этих позициях.

Сегодня вечером он заявил мне, что, оказавшись перед лицом новой ситуации, нам следует изучить, какие теперь имеются возможности, то есть в какой степени представляется возможным и необходимым[2]... сотрудничество. В этом отношении они примут решение в субботу, после доклада посланника Орловского.

Я имел также получасовую беседу с начальником генерального штаба. Из его слов явствовало, что он также не считает дело окончательно проигранным, ибо рассчитывает на то, что венгерское правительство все же настоит на таком решении русинского вопроса, которое соответствовало бы нашим общим интересам, ибо в противном случае трудно себе представить существование самостоятельной в военном и политическом отношении Венгрии. Он рассказал также, что в ночь с 21-го на 22-е текущего месяца две их роты осуществили успешную акцию в Русинской области.

[1] В ней детально излагается содержание беседы: Кобылянский сообщил посланнику Хори, что если венгерская сторона в связи с акцией в Закарпатской Украине прекратит активность, то это будет означать конец венгеро-польского политического сотрудничества. (Гос. арх., М. МИД., шифр. отд., 1938. (Входящая.))

[2] Одна группа цифр пропущена.

Текст воспроизведен по изданию: Венгрия и Вторая Мировая война: секретные дипломатические документы из истории кануна и периода войны. - М., 1962. С. 144.