Берлин

155/pol.-1938.

18 октября президент Германского Телеграфного Агентства Отто Мейер имел продолжительную беседу с д-ром Лорандом Хорватом, директором Венгерского Телеграфного Агентства, относительно причин, вызвавших изменение отношения германской печати к Венгрии. В связи с этим Мейер [129] подробно осветил ближайшие и дальние цели германской внешней политики. Его заявления приобретают тем большее значение, что, как он сам подчеркнул, все сказанное им он за день до этого услыхал от одного очень известного лица, занимающего высокий пост в министерстве иностранных дел. Правда, он не назвал фамилии этого лица, но из его оговорок можно сделать совершенно достоверный вывод, что речь идет о заместителе статс-секретаря Вермане.

Высказывания Мейера сводятся к следующему:

15 октября, то есть в тот день, когда Ашман[1] сообщил мне, что неблагоприятные для Венгрии высказывания германских газет прекращаются, германская печать получила указание относиться к Венгрии благожелательно, но с осторожной сдержанностью. 17 октября поступили новые инструкции - германская печать должна освещать венгерский вопрос с более дружественных позиций и в более теплых тонах. Мейер нисколько не отрицал, что в Германии, и в первую очередь в германской печати, наступило определенное охлаждение к Венгрии. Причиной этого была не Венгрия, а исключительно официальная польская политика. Польские круги открыто подчеркивали (особенно для Лондона и Парижа), что общая венгеро-польская граница необходима для образования блока с целью окружения Германии и что таким образом можно восполнить роль Чехословакии как преграды на пути германской экономической и политической экспансии. Германия в любое время и в любой степени готова поддержать все требования Венгрии, но это станет невозможным, если Польша хочет связать осуществление этих требований с открыто антигерманскими целями. (В Германии заметили, что позиция германской печати и вообще германской политики вызвала разочарование и уныние в Венгрии, что совсем не отвечает германским целям.)

Германия еще никогда так не нуждалась в сильной и дружественной Венгрии, как она будет нуждаться в ней в ближайшем будущем. В связи с этим, начиная с настоящего времени, германская политика и германская печать снова будут энергично поддерживать венгерские требования, тем более что Венгрия, как об этом свидетельствует также заявление премьер-министра, в будущем желает усилить свое сотрудничество с осью и не склонна участвовать в создании антигерманских блоков. С другой стороны, имеются определенные признаки того, что и Польша намерена отказаться от своих антигерманских целей. Насколько широкие круги Германии всегда сочувственно относились к Венгрии, настолько в Германии невозможно вызвать дружественные чувства к Польше. Однако германская политика крайне нуждается в Польше, и потому будет сделано все, чтобы завоевать на свою сторону Польшу, хотя бы ценой определенных жертв.

Все это органически связано с конечной целью Германии - захватом русских источников сырья. Германия очень хорошо понимает, что решение проблемы германских колоний может быть найдено не за морями, а в России. Если Германии удастся наложить руку на почти неисчерпаемые русские естественные ресурсы, тогда для нее отпадут все опасности, связанные с конкуренцией в Европе с Англией, но одновременно будет положен конец и всякому влиянию Англии на континенте. Что касается Франции, то она за линией Мажино может делать все, что ей заблагорассудится. Германия преследует цель привести к власти в России национал-социалистский или аналогичный ему режим. Таким образом, Германия могла бы получить непосредственный доступ к русским сырьевым источникам, а Россия благодаря Германии могла бы в более благоприятных условиях использовать экономические возможности своей территории. Ради достижения этой цели Германия установила дружественные отношения с Японией, которые не имеют существенного экономического значения, и пожертвовала при этом своими весьма большими интересами в Китае.

С этой точки зрения Германия не только не может примириться с образованием враждебного блока на ее восточной границе, но, напротив, должна [130] укреплять дружбу с соседними государствами во всех областях - военной, политической и экономической. Поэтому Германия готова пойти на далеко идущие уступки Польше, и поэтому же она нуждается в более сильной Венгрии. Перед лицом большевистской опасности на юго-востоке Европы только Венгрия может рассматриваться как прочный бастион, поскольку Румыния ни с военной, ни с экономической, ни с политической точки зрения не может явиться серьезной преградой для Москвы - главным образом из-за неурегулированности национального вопроса. Югославия же не может приниматься в расчет из-за своего географического положения. Таким образом, Германия готова в полной мере поддержать ревизионистские требования Венгрии к Румынии и Югославии, если она полностью убедится, что усилившаяся Венгрия безоговорочно присоединится к политике держав оси. В более поздний период Германия будет готова удовлетворить претензии Венгрии и на Словакию, но в данный момент это невозможно ввиду наличия упомянутых польских планов. Но Германия настолько держит в своих руках Чехословакию, что в состоянии в любой момент осуществить отделение словацких территорий от чешских.

До осуществления всего этого дойдет очередь лишь позже, ибо Германия пока еще имеет некоторые обязательства.

До сих пор - в связи с аншлюссом и чешским вопросом - Италия играла на руку Германии, которая без итальянской помощи не могла бы решить эти проблемы. В настоящее время помощь должна последовать со стороны Германии - в деле решения испанского вопроса. Италия из-за материальных затруднений не может удовлетворить запросы Франко, эту задачу должна бы решить Англия. Но по-настоящему разрешить эту проблему может только Германия. Пока испанский вопрос не решен, не может быть и речи о дальнейших действиях.

Доводя вышеизложенное до сведения Вашего Превосходительства, хотел бы отметить, что к соображениям Мейера в целом следует относиться с учетом того, что в разных вариациях их и ранее можно было услышать из других источников, если даже не принимать во внимание, что имперский канцлер в беседе с г-ном министром обороны также сделал некоторый намек в этом направлении. В вышеизложенных соображениях можно заметить определенную логическую связь, и лишь не совсем понятен последний абзац, касающийся предполагаемой роли Германии в испанском вопросе. Я постараюсь уточнить все это и особенно навести подробные справки относительно соображений по испанскому вопросу.

Копия. Гос. арх., М. МИД, пол. отд., 1938-21/27-155.

[1] Ашман, Готфрид - с 1933 по 1939 г. руководил отделом печати МИД Германии. В годы второй мировой войны служил в качестве военного чиновника на оккупированных немецко-фашистскими войсками территориях Франции и Бельгии.

Текст воспроизведен по изданию: Венгрия и Вторая Мировая война: секретные дипломатические документы из истории кануна и периода войны. - М., 1962. С. 129-131.