Милостивый государь. Вручая вам торговое соглашение между британским правительством и российским советским правительством, подписанное сего числа, я на основании инструкций правительства его величества должен обратить внимание советского правительства на известные последнему факты, обнаруживающие деятельность советского правительства в Индии и в Афганистане, не соответствующую постановлениям соглашении и подлежащую немедленному же прекращению, если добросовестность этого соглашения должна быть соблюдена.

Советское правительство в своих публичных заявлениях и в своей официальной печати не делало тайны из того, что главнейшей цель проводимой им в последнее время политики являлось свержение британского владычества в Индии; правительству его величества уже давно известны интриги, которые велись различными путями и в разных направлениях советским правительством, его агентами, подчиненными ему лицами и единомышленниками для достижения упомянутой цели.

Одним из подходов к этой цели, на который, в результате недавних переговоров, было обращено особое внимание, является Афганистан. Правительство его величества имеет весьма веские основания предполагать, что одной из главнейших целей советского правительства, при переговорах его с правительством Афганистана, было обеспечение себе способов нарушения мира в Индии через Афганистан.

Российский посланник в Кабуле Суриц в своих переговорах с афганским правительством обратил особое внимание на помощь, которая должна быть оказана советским правительством племенам, живущим вдоль сев.-западн. границы Индии. За все время переговоров он настаивал, как на главнейшей уступке, которой он требовал от афганцев, на предоставлении гарантии свободного провоза через Афганистан, без всякой задержки, большого числа винтовок и большого количества огнестрельных припасов для пограничных племен на британской стороне границы. Это, как он и его правительство не могут не признать, является прямо враждебным актом по отношению к Индии. Правительство Индии, как это известно афганцам, не допустило бы, чтобы афганское правительство предоставляло для этого гарантии и технические приспособления. Подстрекательство же афганского правительства к такому шагу в неменьшей степени является прямо враждебным актом.

Уже одно получение вооружения и огнестрельных припасов, как отлично известно советскому правительству, было бы почти достаточным для возбуждения среди племен беспорядков и агрессивных действий на территории Индии. Не удовлетворяясь одной этой возможностью, но преисполненный решимости обеспечить себе ее конкретные [8] результаты, советский представитель вошел в сношения с наиболее враждебными Британии вождями племен, постаравшись при этом вмешать в это дело выдающихся афганцев, в частности главнокомандующего Надир-Хана, с которым Суриц имел конфиденциальное свидание, в то время как некоторые вожди племен были вызваны Надир-Ханом в Кабул. Этими интригами занимался не один Суриц.

Джемаль-паша, миссия которого в Афганистан была предпринята с одобрения Москвы, так как, без сомнения, ожидалось, что его присутствие будет взывать не только к национальным, но и к религиозным чувствам афганцев, находился в контакте с вождями племен и, получив заверения, что советское правительство предоставит необходимые средства, обещал им огнестрельные припасы в количестве даже большем, чем Суриц. Махендра Пратап, индийский ренегат, бывший агентом Германии во время войны и сопровождавший Сурица в Кабул, действовал подобным же образом среди племен как на британской территории, так и вне ее в более северном направлении, вдоль границ Читральского округа, в Ваханских горах и на Памирском плоскогорий.

Махендра Пратап является лишь одним из шайки пресловутых индийских мятежников, большинство которых было германскими агентами и которые в течение многих лет пользовались всеми средствами для нападения на британское правительство на Востоке. Многие из этих лиц в настоящее время работают по большевистским директивам и на большевистские деньги, чтобы сеять измену в Индии и для возбуждения британофобских чувств в соседних с Индией странах, главным образом, в Афганистане. Среди них достаточно назвать Баркатуллу, который сопровождал первого большевистского посланника Брагина в Кабул и который теперь опять находится там, прибыв вместе с Джемалем-пашой; Ачарию и Абдураба, сопровождавших Сурица в Кабул; Мукерджи, находящегося в Москве при центральном правительстве, и Марабиндру-Нату-Роя, находящегося теперь в Ташкенте, в Туркестане.

Если бы о нынешней деятельности этих уже выявивших себя изменников ничего не было известно, то уже одного факта, что они состоят на службе российского правительства, было бы достаточно, чтобы возбудить самые серьезные подозрения насчет добросовестности советского правительства в его отношениях к Великобритании на Востоке. Однако, хорошо известно, что такие именно лица, которые пребывают или пребывали в Кабуле, находились там в целях установления контакта с нелойяльными элементами в Индии. Присутствие Роя в Ташкенте вызвано более сложным предприятием того же рода. В Ташкенте установлена передовая база для работы в Индии, с политическим департаментом и военно-техническим центром; тут преподается революционная тактика всем индийцам, прибывающим в Ташкент откуда бы то ни было. Эмиссары этой группы уже были отправлены в Индию через Афганистан.

Если утверждать, что революционная база, расположенная так далеко от индийской границы, как Ташкент, не может угрожать Индии [9] серьезной опасностью, то возражением на это может служить высказанное Сурицом мнение о том, что Ташкент является такой базой лишь на худой конец; он выразил убеждение, что эту базу придется перевести в Кабул, как только это позволят обстоятельства; что если не будет установлено тесного контакта базы с самой Индией и с племенами, живущими на индийской границе, то база не окажется на высоте своей задачи; своей цели она может достигнуть только в Кабуле.

Намерения советского правительства в этом направлении настолько выявились, что скрывать их долее уже невозможно; Джемаль-паша получил директивы, совершенно подобные тем, которые Суриц пытается проводить в жизнь.

Подобным же образом, для облегчения распространения революционного учения в Индии, Суриц пытался обеспечить себе, по договору, содействие афганцев для установки в Кабуле печатных станков, и не может быть никакого сомнения, что пропаганда в Индии являлась бы одной из главнейших функций консульств, которые он стремится учредить в Кандагаре, Газни и Джелалабаде. Хотя, быть может, выполнение задачи в виду сделанных афганцами представлений и было отложено, но цель ясна.

Однако, хотя советские представители, быть может, и не желают слишком настаивать перед афганским правительством на осуществлении этих пунктов в настоящий момент, они заявляли, что уже отправили эмиссаров в Индию для изучения на месте возможности революционной работы, будь то в армии, или среди земледельческого или промышленного населения, или же путем организации экстремистских политических школ на основах, благоприятных большевистским и революционным проектам, и что они получили донесение от одного из этих агентов, сводящееся к тому, что теперь дело лишь за московским центральным правительством, которое должно энергично санкционировать продолжение деятельности, столь несовместимой с общепринятыми функциями дипломатического представителя.

Выше уже упомянуто о недавних переговорах относительно заключения договора между советским правительством и афганским правительством, а также о некоторых предложениях, выдвинутых при этом. Желательно вкратце резюмировать главные основания к упомянутым уже жалобам, помимо тех оснований, которые правительство его величества находит в этих действиях.

Британское правительство не возражает против принятия на себя афганским и советским правительствами договорных обязательств,, предусматривающих установление обычным способом соседских отношений и коммерческих сношений, хотя оно при этом должно подчеркнуть, что даже императорское российское правительство признавало, что Афганистан находился вне сферы его влияния. Но соглашение, к которому стремилось советское правительство во время недавних переговоров, предусматривает, между прочим, подарки в форме денег, огнестрельных припасов и аэропланов для афганского правительства, равно как и учреждение советских консульств на восточных границах Афганистана. [10]

Каковы бы ни были взгляды правительства его величества на такие пункты договора при других обстоятельствах, но имея в данном случае в виду очевидное желание советского правительства свергнуть британское владычество в Индии и тот факт, что Россия не имеет и не может иметь никаких торговых или других интересов в восточном Афганистане, оно вынуждено рассматривать эти предложения со стороны советского правительства исключительно как меры, враждебные британским интересам.

Нет также недостатка и в доказательствах наличности еще более непосредственных враждебных операций со стороны советского правительства. Известно, что индийские революционеры настаивали на образовании военного центра на читральско-памирской границе. Изданным советским правительством приказом no армии сообщается о поднятии красного флага на Памирском плоскогорьи, как указание индийским народам на то, что их освобождение близко. Есть основания полагать, что в настоящее время рассматривается план действий в этой области.

Сказанного достаточно, чтобы указать на общий характер деятельности советского правительства, на прекращении которой правительство его величества должно настаивать как на существенном условии для заключения какого-либо соглашения между обоими правительствами.

Текст воспроизведен по изданию: Англо-советские отношения со дня подписания торгового соглашения до разрыва (1921 - 1927 гг.). - М., 1927. С. 8 - 11.