Объ Археологiи Кавказа вообще.

Въ последнiе годы Кавказъ возбудилъ живейшiй интересъ въ археологическомъ отношенiи. До того времени интересъ этотъ, можно сказать, понимался односторонне, будучи направленъ почти исключительно на изученiе архитектурныхъ памятниковъ, разсеянныхъ во множестве по разнымъ местамъ Края; но за 4 года предъ симъ случайно отрытые изъ земли камни съ уцелевшими на нихъ греческоюи латинскою надписями обратили серьезное внимание на местную археологiю, понимаемую въ более обширномъ смысле.

Раскопки въ окрестностяхъ Мцхета, произведенныя минувшимъ летомъ, дали неожиданные результаты и обещаютъ въ будущемъ открытiя, касающiяся классической до-христiанской зпохи, коихъ по сiе время мало имелось или даже вовсе не имелось въ виду. Вообще же говоря, все что по настоящее время сделано на поприще Кавказской археологiи, сосредоточено въ трудахъ Дюбуа, Броссе, Френа, Дорна, Ханыкова, Бартоломея и не мнигохъ другихъ и касается только некоторыхъ частей Края. Графъ Соллогубъ, въ общемъ собранiи Кавказскаго Отдела Географическаго Общества, 8 декабря 1856 года, поднялъ было вопросъ объ изученiи древностей Закавказья и о производстве раскопокъ, но предложенiе его осталось безъ последствiй, какъ не входившее прямо в кругъ занятiй Отдела. Такимъ образомъ полная и обстоятельная научная разработка Кавказскихъ древностей остается пока деломъ будущности. Между темъ, повторяемъ, немного найдется странъ, которыя, на такомъ сравнительно небольшомъ пространстве, заключали бы въ себе столько древностей, какъ Кавказъ и Закавказье. Чтобы наглядно доказать это положенiе, я счелъ нужнымъ набросать следующiй беглый очеркъ, при составленiи котораго я пользовался главнымъ образомъ сведенiями по новейшимъ изысканiямъ гг. барона Услара, Байерна, Кошкуля, Бакрадзе и некоторыхъ другихъ лицъ, более или менее знакомыхъ съ археологiею Кавказа.
Начнемъ съ северо-восточнаго берега Чернаго моря. Здесь прежде всего обращаютъ на себя вниманiе древнiя гробницы или такъ называемые дольмены. Они сложены изъ четырехъ громадныхъ плитъ и накрыты пятою, несравненно большею по величине и [1] несколько выдающеюся съ одной стороны; въ лицевой плите проделано круглое отверстiе, достаточное, чтобы чрезъ него просунуть голову. Дюбуа 1) описываетъ подобную могилу на Атакуме, въ окрестностяхъ форта св. Николая, а Бель 2) упоминаетъ о таковой же въ долине реки Пшадъ. Но оне встречаются и въ другихъ местахъ по берегу Чернаго моря. Такъ г. Байернь свидетельствуеть, что онъ встречалъ древнiя могилы въ ст. Береговой, по правому берегу р. Пшадъ, на половине дороги изъ Геленджика въ ст. Пшадскую. Въ долине р. Джубы между берегомъ моря и ст. Джубской онъ встретилъ двойной дольменъ, который вместе съ темъ принимаетъ за самый большой изъ всехъ до ныне открытыхъ гробницъ. Кроме того, гробницы этого рода встречаются также въ верховьяхъ Абина, близь ст. Шапсугской и Эривансокй, на северо-восточномъ склоне Кавказскаго хребта. Намъ неизвестно, предпринимались-ли после Мариньи (Taitbout de Marygny) какiя либо раскопки этихъ гробницъ, но во всякомъ случае правильное ихъ изследованiе было бы весьма важно, если и не въ виду отысканiя ценныхъ вещей, то хотя для одного определенiя эпохи, къ которой должно быть отнесено ихъ сооруженiе.
Но помимо гробницъ весь берегъ Чернаго моря отъ Анапы до Гагръ усеянъ развалинами древнихъ построекъ, нередко свидетельствующихъ о существованiи здесь городовъ и кипевшей въ нихъ жизни. Такъ, напр., Дюбуа 3) упоминаетъ о следахъ большаго города противъ Суджук-кале, где до сихъ поръ время отъ времени находятъ множество древних монетъ.
Все эти развалины относятся ко временамъ древнихъ Грековъ, Римлянъ и Генуэзсцевъ, которые заводили въ этихъ местахъ свои колонiи. Но народы эти, поддерживая торговые сношенiя съ береговыми жителями, вероятно проникали и въ глубь страны, а потому проследить эти пути было бы чрезвычайно важно. Дороги – это путеводныя нити въ исторiи и культурномъ развитiи человечества. И что обозначаютъ все эти укрепленные замки и башни при устьяхъ большихъ рекъ, какъ Бзыбъ, Кодоръ, Ингуръ, Цхенисъ-цкали, Рiонъ и Квирила, какъ не оплоты служившiе къ защите древнихъ торговыхъ сообщенiй? Подобные замки встречаются во множестве и на высотахъ, господствующихъ надъ реками, и нетъ сомненiя, что между ними существовала связь. Тамъ, где нетъ замковъ, ихъ заменяютъ монастыри, такъ напр. Джручскiй монастырь связывалъ кр. Сачхери съ г. Они, т. е. Шаропань съ Рачей, монастыри Гелатскiй и Никорцминдскiй служили звеньями для сношениiй г. Кутаиса съ Рачей.
Къ юго-востоку отъ Гагръ начинается Абхазiя. Страна эта съ пограничными Цебельдою и Самурзаканью можетъ представить почву для продолжительныхъ археологическихъ изследованiй. Не говоря о техъ местностяхъ, на которыхъ когда-то процветали древнейшiя колонiи Пицундра, Илори, Эгриси (Bedia) и мн. др., вся эта часть Кавказа изобилуетъ развалинами храмовъ, частью описанныхъ Дюбуа и Броссе, частью же никемъ еще не изследованныхъ. [2]
Около Пицундры и по правому берегу Бзыба обращаютъ вниманiе священные леса, встречающiеся и въ другихъ местахъ Кавказа. Не говоря уже о попадающихся въ нихъ развалинахъ, самыя деревья, именно значительнейшiя изъ нихъ по объему и величине, насажденныя, по мненiю г. Байерна, руками человека,  скрываютъ подъ своими корнями урны и амфоры. Такое предположенiе г. Байерна не есть простая гипотеза, а основано на томъ обстоятельстве, что вещи этого рода были нередко находимы подъ деревьями, въ техъ случаяхъ, когда последнiя были вырываемы сильными и порывистыми ветрами.
Болотистая и покрытая роскошною растительностью нижняя Мингрелiя, между Ингуромъ и Рiономъ, представляетъ мало археологическаго интереса. За то горная Мингрелiя, Лечгумъ и Сванетiя въ особенности богаты древними башнями и храмами, что въ равной степени относится къ Раче, Имеретiи и Гурiи. Во всехъ этихъ провинцiяхъ когда то преобладало влiянiе Греческое, сменившееся впоследствiи Византiйскимъ и Персидскимъ. Въ некоторыхъ местностяхъ, какъ напр. по берегамъ Квирилы, сохранились следы жилищъ троглодитов. Въ отношенiи свайныхъ построекъ, нельзя не обратить вниманiя на теже Мингрелiю, Гурiю и Имеретiю, но ихъ следуетъ искать не въ озерахъ, которыхъ здесь, кроме Палеостома, не имеется, а на равнинахъ, когда-то находившихся подъ водою, а теперь покрытыхъ лесомъ.
Месхiйский хребетъ, чрезъ который по богатымъ Греческимъ колонiямъ пролегала главная дорога къ Черному морю, отделяетъ бассейнъ р. Куры отъ бассейна р. Рiона. Съ этой пограничной чертой изменяются и самыя природныя условiя, повлiявшiя на жителей этой области и ихъ исторiю. Здесь природа не представляетъ уже той мягкости и нежности, какъ въ странахъ, прилегающихъ къ восточному берегу Чернаго моря. Непрестанныя нападенiя извне и опустошенiя обрекли жителей Карталинiи и восточной Грузiи, куда доступъ былъ легче чемъ въ Колхиду, на жизнь тревожную и боевую и обусловили здесь самый способъ постройки. Не говоря уже о попадающихся почти на каждомъ шагу не только по теченiю р. куры, начиная отъ ея истоковъ до самаго Тифлиса, но и по долинамъ притоковъ этой реки, пещеръ и целыхъ колонiй Троглодитовъ (Уплис-цихе), вся Карталинiя, Кахетiя, Солихетiя и Ахалцихскiй уездъ, прилегающiй къ Турецкой Грузiи, усеяны древними башнями и замками, конструкцiя коихъ живо напоминаетъ нургахи (Nurhagen) въ Сицилiи и которые служили во дни опасности надежнымъ убежищемъ для жителей и ихъ семействъ. Многочисленныя церкви въ Грузiи тоже играли за частую роль крепостей. Этого мало, даже самыя могилы въ Грузiи своимъ внутреннимъ устройствомъ какъ бы указываютъ на то, что покойникамъ старались доставить такiя места вечнаго успокоенiя, чтобы никакiя случайности не могли ихъ потревожить. Оне находятся не надъ землей, какъ могилы въ Осетiи или гробницы по берегу Чернаго моря, но подъ землей и устроены изъ пяти каменныхъ плитъ или, какъ въ долине Арагвы, сложены изъ четырехъ стенъ, покрытыхъ сверху плитою, но такъ, что ихъ никакая насыпь не обозначаетъ.
Переходя къ Имеретiи и Черкесiи, видимъ, что здешнiе обитатели споконъ века жили въ деревянныхъ домахъ; Грузины, Армяне и Татары, напротивъ того, въ землянкахъ. Во Мцхете оне были крыты черепицей. Между темъ какъ по берегамъ Чернаго моря и въ Колхиде, где преобладаетъ лесъ, не найдется следовъ древнихъ городовъ, селъ и деревень, [3] за исключенiемъ построенныхъ Греками, Римлянами и Генуэзцами, Грузины и въ до-христiанскую эпоху строились также, какъ и ныне.
Почва Грузiи несомненно доказываетъ, что она некогда была покрыта озерами; это даетъ поводъ искать здесь следы свайныхъ построекъ. На эту мысль наводитъ въ особенности левый берегъ Арагвы, между Душетомъ и Мцхетомъ, где зачастую попадаются кости и глиняные черепки, также местность между сел. Атены и дер. Ахалкалаки, противъ Уплис-цихе, далее между Ахалкалаки и Мцхетомъ и между г. Гори и сел. Каспи, при впаденiи р. Лехури въ Куру. Въ Сомхетiи свайныя постройки встречаются въ Топарованскомъ озере. Местныя жители рассказывали г. Байерну, что они во время купанья въ озере нередко попадаютъ на мель, на которой имеются столбы, вбитые въ песчаный грунтъ.
Но главное богатство Грузiи состоитъ въ многочисленныхъ развалинахъ церквей и монастырей, а также въ древнихъ капищахъ, частью обращенныхъ въ Христiанскiе храмы, частью же остающихся въ прежнемъ виде и служащихъ во многихъ местностяхъ предметомъ народныхъ сходбищъ и празднествъ.
Тiонеты и Кахетiя, или лучше области рекъ Iоры и Алазани бедны археологическими древностями. Здесь достойно упоминанiя только Тамарис-джвари или Лашарис-джвари, на Пшавскомъ Арагве, какъ место народнаго поклоненiя, и Накалакари, древняя крепость между Алазанью и Ахмети, въ Кахетiи.
Тутъ же следуетъ упомянуть о Тушино-Пшаво-Хевсурскомъ Округе, где есть капища, богатыя серебряными сосудами, которые накоплялись веками, благодаря усердiю местныхъ жертвователей; ихъ ревниво сберегаютъ туземные жрецы деканозы, укрывая ихъ въ подземельяхъ, которыя известны только имъ однимъ, и лишь разъ въ году, въ день праздника, вынося ихъ на светъ Божiй 4). Въ пределахъ этого округа, какъ и въ Осетiи, стали находить внутри могилъ вещи изъ бронзоваго перiода; некоторыя изъ такихъ вещей хранятся ныне въ Кавказскомъ Музеуме.
Что природа везде оказываетъ неотразимое влiянiе на человека, это такая истина, которую излишне доказывать. Долина средней Карталинiи, большею частью голая, безлесная, знойная, населена народомъ сравнительно неповоротливымъ, только въ случае крайней нужды энергическимъ и склоннымъ къ общественной жизни. Грузины же, населяющiе более возвышенныя местности, какъ напр. Ахалцихскiй уездъ и Кахетiю, несравненно ихъ бодрее, деятельнее и воспрiимчивее.
Совершенно другое представляютъ собой Осетины. Влiянiе Грузинъ на техъ изъ нихъ, которые населяютъ южный склонъ Кавказскаго хребта, также несомненно, какъ и влiянiе Кабардинцевъ на жителей севернаго его склона, но въ глубине главнаго хребта и преимущественно въ труднодоступных трущобахъ сохранился чистый Осетинскiй элемент.
Сведенiя наши объ Осетiи крайне скудны и еще недавно ограничивались, можно сказать, одними филологическими изследованiями надъ языкомъ ея обитателей, предпринятыми [4] гг. Шегренемъ и Шифнеромъ. Только въ последнее время, благодаря трудамъ доктора Пфаффа 5), исключительно посвятившаго себя изученiю этой любопытной части Кавказа, мы успели ознакомиться съ строемъ ихъ общественнаго быта и юридическими обычаями.
Въ Осетiи также попадаются церкви и монастыри либо въ развалинахъ, либо въ уцелевшемъ виде. Они по преимуществу сооружены на трудно доступныхъ горахъ, которыя въ глазахъ Осетина составляютъ своего рода святыню и предметъ почитанiя. Между ними особенное вниманiе заслуживаютъ: церковь Нузальская, въ котловине Касарскаго ущелья, знаменитая своими пресловутыми надписями и рисунками, и храмъ Рекомскiй, въ глубине ущелья р. Цейдонъ, притока Ардона. Она имела когда-то огромныя богатства, которыя неизвестно куда девались. Подъ храмомъ, по словамъ жителей, идутъ подземные ходы; также развалины прекрасной Грузинской церкви въ Зруге, и пр. 6). Въ Осетiи встречаются также старинныя крепости, какъ напр. та, о которой упоминаетъ докторъ Пфаффъ около аула Нузалъ. Она высечена въ высокой скале, на правомъ берегу Ардона, и имеетъ бастiоны, которые, по разсказамъ жителей, связаны между собою подземными ходами. Сверхъ того по всей Осетiи, какъ и въ земле Тушинъ, Пшавъ, Хевсуръ и Галгаевъ, попадаются каменные столбы, сложенные или просто изъ камней или же связанные цементомъ. Столбы эти воздвигнуты по всей вероятности или номадами или же отцами семействъ, въ честь домашняго духа, и по сiе время сохраняютъ за собою имена ихъ строителей.
Восточное Закавказье (Елисаветопольская и Бакинская губернiи) замечательны монастырями, цилиндрическими башнями (Берда), могилами и каравансараями. Въ Карабаге, недалеко отъ Арцеваника, гг. Гагемейстеръ и Байернъ въ 1849 году видели Троглодитовыя пещеры. Каменныя могилы, имеющiя форму ящиковъ, встречаются около Елисаветополя и по видимому большихъ размеровъ, чемъ грузинскiя. Близъ колонiи Еленендорфъ, въ одной изъ такихъ могилъ найдено большое количество верблюжьихъ костей. Все вообще могилы мусульманскихъ провинцiй находятся на равнинахъ и никогда на горахъ, и относятся къ позднейшей эпохе. Въ нихъ часто попадаются древнiя монеты.
Изъ монастырей въ Карабаге въ особенности замечателенъ Татевскiй; онъ достоинъ обстоятельнаго изученiя отъ колокольни до надгробныхъ камней.
Въ Елисаветопольской губернiи заслуживаютъ вниманiя холмы, образовавшiеся изъ горшечныхъ обломковъ: въ этомъ отношенiи особенно замечателенъ Мингечауръ. Холмы тянутся здесь на пространстве полуверсты вдоль праваго берега р. Куры и свидетельствуютъ о существовавшихъ здесь когда-то свайныхъ постройкахъ. Следы этого рода сооруженiй существуютъ и на оз. Гокча.
Чрезъ территорiи Карталинiи и Елисаветополя, долиною р. Акстафы идетъ дорога, известная еще въ древности, на плоскую возвышенность классическаго Аракса. Встречающiеся [5] на ней монастыри и замки лежатъ въ развалинахъ и только за Делижаномъ часть ихъ сохранилась въ целости. Вообще Арменiя по развалинамъ самая богатая страна на Кавказе. Знаменитейшiя между ними тронъ Тиридата, около сел. Башгарни; Тигранокерта, нынешнiй Кара-Кала, на Араксе; монастырь Кызылъ-Ванкъ, на Арпачае, въ Даралагёзе, где находится замечательный надмогильный памятникъ царя Сумбата II; монастырь Кегвардъ, на Гарничае и др.
Въ Арменiи есть также Троглодитовыя пещеры, но здесь оне встречаются не въ долинахъ рекъ, какъ въ Грузiи, а по преимуществу на горахъ, вдали отъ рекъ, какъ напр. на Горган-даге, северномъ отроге Арарата; у Твина, близъ Эривани и монастыря Кегварта, на Гарначае.
Пограничные и дорожные столбы, встречающiеся на плоскогорiи Даралагёза (Нахичеванскаго уезда), принимаются жителями нередко за межевые знаки. Между темъ въ научномъ отношенiи они интересны, какъ указатели древнихъ торовыхъ путей. Такъ столбы отъ дер. Яйджи (Нахичеванскаго уезда) по левую сторону восточнаго Арпачая, чрезъ плоскогорiе Хадчикъ, перевалъ Пайдара, Амаги, Кызыл-ванкъ, Гинишикъ, Кешиш-кендъ и пр. обозначаютъ собою дорогу къ древнимъ персидскимъ серебряннымъ рудникамъ въ Гюмюшханэ, а оттуда на Базар-чай, на развалины древняго города Базаркенда.
Въ Эриванской губернiи горнымъ инженеромъ Кошкулемъ были открыты между прочимъ предметы изъ каменнаго перiода. По случаю этихъ находокъ онъ сообщилъ мне следующее:
«Во время осмотра ломокъ каменной соли въ Эриванской губернiи, осенью 1864 г., мною найдены были каменные молота, какъ близъ Кульпинскаго соляного промысла, находящагося въ Эчмiадзинскомъ уезде, въ 90 верстахъ отъ города Эривани, на берегу р. Аракса, такъ и близъ Нахичеванской ломки, находящейся въ 14 верстахъ отъ уезднаго города Нахичевани.
«Пласты каменной соли, известныя въ названныхъ местахъ Эриванской губернiи, бываютъ толщиною отъ несколькихъ футъ и до 60 и 70 футъ.
«Толщина здешней каменной соли заключаютсе въ породахъ третичной формацiи и вместе съ окружающими ихъ пластами, представляющими песчанникъ, пестрые рухляки и сланцеватые темнаго цвета глины, образуютъ складочные залежи.
«Местности, въ которыхъ находятся эти толщи соли, прорезаны по разнымъ направленiямъ довольно глубокими долинами размыва, оврагами и водомойнами; по этому вследствiе такихъ топографическихъ условiй этихъ местъ, а равно и выше приведеннаго условiя залеганiя толщь каменной соли, пласты последней неоднократно встречаются обнаженными или выходящими на поверхность земли въ боковыхъ склонахъ овраговъ и долинъ размыва. Подобными условiями, можно сказать, природа сама способствовала къ тому, что пласты каменной соли въ названныхъ местностяхъ сделались издревле известными людямъ и что разработка или добыча соли сделалась доступною человечеству, находящемуся еще на самой первой ступени развитiя. Можно сказать, что ныне существующiя разработки этихъ пластовъ немногимъ отличаются отъ самаго первобытнаго способа. Какъ въ Кульпахъ, такъ и въ Нахичевани разработка пластовъ соли производится прямо съ поверхности или горизонтально или по наклону слоя соли. Рядомъ съ ныне существующими разработками [6] существуютъ въ близъ лежащихъ оврагахъ множество древнихъ раскопокъ, о времени существованiя которыхъ только свидетельствуютъ остатки каменныхъ молотовъ и черенки сосудовъ изъ обожженной глины. Такъ какъ пласты породъ, лежащихъ выше солянаго слоя, довольно тверды, то эти древнiя разработки не обвалились и въ большей части случаевъ доступны до настоящаго времени. Посещая эти старыя соляныя копи, которыя въ некоторыхъ случаяхъ представляютъ целый лабиринтъ подземныхъ ходовъ, выше приведенные остатки древностей были находимы при следующихъ условiяхъ: въ некоторыхъ более обширныхъ местахъ разработокъ находимы были неправильнаго вида кучи мелкой соли, смешавшейся, вероятно отъ времени съ глиною и обломками другихъ пустыхъ породъ.
«На поверхности этихъ кучь или въ ближайшемъ ихъ соседстве преимущественно находимы были обломки, а нередко и хорошо сохранившiеся каменные молота; также довольно часто обломки ихъ встречаются въ конце некоторыхъ древнихъ ходовъ, которые можно принять местами последней добычи соли или, выражаясь терминомъ рудокоповъ, «последними забоями». Близъ Нахичеванской соляной ломки однако, кроме того, случалось находить множество такихъ остатковъ не только въ подземныхъ выработкахъ, но также на открытой местности предъ входами въ подобныя древнiя выработки.
«Въ последнемъ случае остатки молотовъ также лежали на поверхности или вблизи кучь пустой породы, смешанной съ мелкою солью; обыкновенно эти кучи расположены въ неправильномъ порядке на более ровномъ месте передъ входомъ въ древнюю ломку соли; по этому надо полагать, что по вытаскиванiи соли изъ копи, на этихъ площадяхъ производилась дальнейшая разработка ея, или разбивка на более мелкiе куски и вообще очистка отъ нечистотъ. Для подобной же цели вероятно служили вышеприведеныя, более обширныя пространства внутри древнихъ выработокъ, какъ  это часто и теперь делается въ обширныхъ рудникахъ настоящаго времени, для того, чтобы избегнуть излишней работы отъ доставки пустой породы изъ рудника.
«Матерiалъ, изъ котораго состоятъ найденные молота, представляетъ совершенно одинаковую породу, т. е. родъ гиперстена. По форме и величине же они весьма различны. Чемъ меньше молота, темъ более заостренною представляется лицевая часть ихъ, вследствiе чего надо полагать, что ими производились насечки бороздъ для легчайшаго откалыванiя на томъ глыбъ или большихъ кусковъ отъ сплошной массы пласта. Молота самаго большаго вида имеютъ лицо совершенно плоское, на подобiе того какъ у нынешней рудничной балды, которою производится отбивка большихъ кусковъ соли отъ стены выработки и также разбивка крупныхъ кусковъ соли на мелкiе. Присадка каменныхъ молотовъ Кульпинскихъ и Нахичеванскихъ къ молотовищу или къ рукоятке не производилась, подобно тому какъ теперь, посредствомъ отверстiя круглаго или продолговато четырехъ-угольнаго въ верхней части молотка; концомъ молотовища надо полагать, что обхватывалась верхняя часть молотка, по тому что на обеихъ боковыхъ сторонахъ верхней части молотовъ имеется довольно глубокая желобчатая бороздка; въ эти бороздки входили вилообразно расколотые концы деревяннаго молотовища, которые потомъ связывались съ передней стороны молота, такъ что последнiй находился какъ бы ущемленнымъ въ своемъ молотовище, на подобiе того, какъ это и теперь делается кузнецами съ насечками. [7]
«Длина найденныхъ каменныхъ молотовъ была отъ 4 дюймовъ до 1 фута и 2 дюймовъ и весъ ихъ отъ 4 фунтовъ до 1 пуда съ лишнимъ.
«В заключенiе еще следуетъ привести то обстоятельство, что молота найденные близъ Кульпъ и Нахичевани по форме и породе, изъ которой сделаны, не только сходны съ найденными въ Европе, но и съ теми, которыя были отысканы въ Соединенныхъ штатахъ Америки близъ Верхняго озера, въ древнихъ рудникахъ самородной меди» 7).
Обращаясь къ Дагестану, мы позволяемъ себе думать, что археологическiя изследованiя здесь едва-ли могутъ привести къ замечательнымъ результатамъ. Надписей много на кладбищахъ, но оне не имеютъ историческаго значенiя. Еще въ прошломъ веке, если не ошибаюсь, найдена была гвоздеобразная надпись близъ Тарку. Ген.-м. Усларь, уже столько летъ посвящающiй всю свою научную деятельность Дагестану, сколько ни старался узнать, нетъ ли где еще такихъ надписей, показывая съ этою целью находящiеся у него снимки, но постоянно получалъ въ ответъ, что подобныхъ никто никогда не видывалъ. Близъ аула Нетюгъ, въ Кюринскомъ округе, находится покинутое кладбище с множествомъ надписей, въ которыхъ, какъ говорятъ туземцы, ни одинъ ихъ ученый не можетъ разобрать ни буквы. Судя по направленiю могилъ, кладбище это мусульманское, а невозможность разобрать надписи вовсе не доказываетъ, чтобы оне не были арабскiя. Въ Дагестане множество урочищъ, на которыхъ заметны следы жилищъ или следы кладбищъ; они носятъ вообще названiе Кяфирскихъ ауловъ и Кяфирскихъ кладбищъ. Ген. Услару насчитали семь подобныхъ урочищъ вокругъ одного сел. Араканы. Эти Кяфиры, быть можетъ, предки нынешнихъ горцевъ, но они ихъ не признаютъ за своихъ.
Тамъ находятъ много медныхъ вещей, которыхъ назначенiе загадочно; думаютъ, что это запястья, серьги и т. п., но по размерамъ оне слишкомъ велики, и горцы придумали, будто на этихъ местахъ жили некогда великаны и великанши. Кладбища могутъ доставить коллекцiю череповъ, которая будетъ иметь немаловажное значенiе для науки. За эти черепа горцы не стоятъ, между темъ какъ добыванiе мусульманскихъ череповъ возбудило бы въ нихъ сильное раздраженiе.
Самою привлекательною археологическою работою въ Дагестане можетъ послужить точное описанiе Кавказской стены, для чего необходимо несколько спецiалистовъ, между прочими фотографъ и инженеръ-строитель. Следовало бы приложить къ описанiю альбомъ рисунковъ и издать его со всею роскошью, съ какою изданы, напр., атласы памятниковъ американскихъ, египетскихъ, индустанскихъ и пр. Все это обойдется очень дорого, но изданiе можетъ во всякомъ случае окупиться, потому что экземпляры его будутъ разобраны значительными европейскими библiотеками.
За симъ два слова о северномъ Кавказе. Если Чечня представляетъ мало археологическаго интереса, то едва-ли можно сомневаться въ томъ, что въ нынешнемъ Черноморскомъ Округе, где некогда процветало множество Греческихъ городовъ, не найдется столько же сокровищъ, сколько ихъ нашлось  въ окрестностяхъ Керчи. По Кубани встречается тысяча кургановъ, весьма правильно округленныхъ и какъ бы вчера насыпанныхъ. [8] Размеры ихъ редко бываютъ значительны; ни малейших следовъ рвовъ около нихъ не заметно. Это заставляетъ думать, что сначала вырывались ямы, надъ которыми выводились своды и эти последнiе засыпались вырытой землей.
На северномъ склоне Кавказскаго хребта, въ особенности-же въ окрестностяхъ Пятигорска, на равнине Ставрополя, и между Екатеринодаромъ и Азовскимъ моремъ, а также на Таманскомъ полуострове некоторые предполагаютъ существованiе следовъ свайныхъ построекъ.
Въ заключенiе этого беглаго очерка считаю неизлишнимъ упомянуть о необходимости обратить вниманiе на разнаго рода древнее оружiе, монеты и другiя вещи, встречающiяся на всемъ пространстве Кавказа, и по возможности предупредить безследное исчезновенiе ихъ для науки.
Очертивъ въ главнейшихъ пунктахъ выдающiяся археологическiя особенности Края, я снова перенесусь на почву древней Грузiи, о важности изученiя которой въ археологическомъ отношенiи г. Бакрадзе, близко и на месте изучавшiй свою родину, сообщилъ мне особую, въ следъ за симъ помещаемую записку.

II.

О важности изученiя Грузiи въ археологическомъ отношенiи.

Кто имелъ случай путешествовать по Закавказскому краю, особенно въ стороне отъ почтовыхъ трактовъ, тотъ не могъ не обратить вниманiя на множество старыхъ архитектурныхъ памятниковъ. Памятники эти суть: замки, башни и храмы Божiи, которые лежатъ преимущественно на высяхъ горъ и въ ущельяхъ, частью уцелевшiе, частью въ развалинахъ, покрытые плющемъ и пробивающимися изъ щелей ихъ стенъ и крышъ многолетними деревьями. Большая часть ихъ стоитъ уединенно въ местахъ пустынныхъ, где однако, какъ это показываютъ следы жилiй, кругомъ когда-то кипела жизнь, Богъ знаетъ когда замершая. Они именно встречаются въ Кахетiи, Карталинiи, Сомхетiи, Ахальцихскомъ уезде, Турецкой Грузiи, Имеретiи, Сванетiи и Абхазiи. Чемъ далее путешественникъ подвигается изъ Восточной Грузiи къ прибрежью Чернаго моря, темъ онъ ихъ находитъ больше и въ архитектурномъ ихъ искусстве замечаетъ более изящества. Если при этомъ онъ имеетъ целью изученiе края въ историческо-археологическомъ отношенiи, то въ большей части замковъ и башенъ онъ найдетъ живыхъ свидетелей до-исторической Грузiи и влiянiя Греческихъ колонiй, занимавшихъ Западную Грузiю съ VI века до нашей эры, и церкви и монастрыри предстанутъ предъ его любознательностью памятниками христiанства, воздвигнутыми ревностью светскихъ и духовныхъ правителей, преимущественно въ перiодъ времени между VI и XIII столетiями. На наружныхъ и внутреннихъ стенахъ церковныхъ зданiй его заинтересуютъ старыя надписи; въ надписяхъ онъ прочтетъ время постройки, имена строителей, современныхъ царей и правителей, иногда же целые эпизоды изъ политической, а отчасти и изъ внутренней жизни народа. Такого же ода вещи онъ усмотритъ какъ въ надписяхъ иконъ, во множестве уцелевшихъ, особенно въ Сванетiи, [9] такъ и въ припискахъ церковныхъ пергаментныхъ манускриптовъ, изъ которыхъ древнейшiй, до насъ дошедшiй относится къ 936 году, равно и въ церковныхъ хартiяхъ, называемыхъ Гуджарами, и въ дворянскихъ документахъ, известныхъ подъ именемъ сигелей.
Понятно после этого то значенiе, которое этимъ памятникамъ археологiи приписываютъ по отношенiю къ исторiи края. Надписи на церковныхъ зданiяхъ и иконахъ, приписки на манускриптахъ, церковныя и светскiя хартiи исправляютъ, дополняютъ и освещаютъ факты, изложенные в грузинскихъ летописяхъ, которыя известны подъ именемъ Картлисъ-Цховреба и несомненно носятъ на себе отпечатокъ глубокой древности. Безъ археологическаго разъясненiя Картлисъ-Цховреба во многихъ случаяхъ не возбуждаетъ доверiя къ себе и потому до изученiя грузинской археологiи на месте, академикъ Броссе не могъ приняться за изданiе Картлисъ-Цховреба въ французскомъ переводе. Плодомъ этого изученiя было известное его сочиненiе: Rapports sur un voyage archeologigue dans la Georgie et dans l’Armenie, execute en 1847 – 48. S.-Petersbourg. 1849 – 51. 3 Voll. 8. Avec un Atlas de 45 planches lithogr. in-Fol. Оно служитъ яснымъ доказательствомъ какъ чрезвычайнаго множества археологическихъ данныхъ въ Грузiи и Русской Арменiи, такъ равно и историческаго ихъ значенiя. Въ книге г. Броссе собраны все надписи, которыя онъ въ теченiе двухъ летнихъ своихъ экскурсiй по краю успелъ снять на древнихъ храмахъ и иконахъ; въ нее вошло также много такихъ надписей, которыя были скопированы и сообщены ему случайными лицами, преимущественно изъ служащихъ. Число всехъ надписей, снятыхъ разновременно Дюбуа, Броссе, Мегвинетхуцесовымъ, Бартоломеемъ, Бакрадзе Саргисiаномъ, Броссе определяетъ до 2030 (Memoires de l’Academie des Sciences de St. Petersbourg, VII serie, tom. VIII. №. 10. Inscriptions georgiennes et autres recueillies par le Pere Nerses Sargisians. S. Petersbourg. 1864. pag. 1). Въ Voyage archeologigue г. Броссе знакомитъ насъ какъ съ текстомъ надписей, такъ и съ исторiей ихъ, отчасти въ связи с исторiею края. Равнымъ образомъ онъ объясняетъ намъ содержанiе грузинскихъ церковныхъ и дворянскихъ хартiй, относящихся къ перiоду времени отъ XI до XVIII столетiй. Хартiи эти служатъ предметомъ «четвертаго донесенiя» въ его Voyage, p. 1 – 50 и XVI Addition въ его Histoire de la Georgia, II, partie, 1857. p., 441 – 562. По словамъ его оне суть: «церковные гуджары, въ числе трехъ тысячъ, хранящiеся ныне въ Главномъ Управленiи въ Тифлисе и взятые изъ Грузино-Имеретинской Синодальной Конторы; дворянскiе сигели, имеющiеся въ архивахъ дворянства въ Тифлисе и Кутаисе, равно какъ и документы, касающiеся Ахалцихскаго уезда и Мингрелiи. Въ нихъ заключаются: изображенiе общественной жизни народа и положенiя частныхъ лицъ; сведенiя о религiозныхъ, гражданскихъ и военныхъ установленiяхъ; законы о праве собственности, купле, наследстве и отчужденiй; система налоговъ: взаимныя отношенiя гражданъ между собою и къ Государству; все те особенности, которыя обусловливаютъ настоящiй характеръ нацiи и будущее ея развитiе. Таковы грузинскiя хартiи, которыя однако еще не разобраны и не выяснены. Если кто возьмется за этотъ трудъ, тотъ после многихъ годовъ добросовестной и усидчивой работы будетъ иметь свею наградою достоверную и критическую исторiю Грузiи». Histoire de la Georgia, II, p., 441; Voyage archeologigue, IV rapport, p. 2.
Мненiе г. Броссе о значенiи грузинскихъ хартiй николько не преувеченно. Несомненно, [10] что надписи, собранныя имъ на месте, много пролили света на грузинскiя летописи. Несомненно и то, что извлеченiя сделанныя г. Броссе изъ хартiй, значительно выяснили внутреннюю жизнь старой Грузiи. Если это такъ, то въ интересе науки нельзя не пожелать, чтобы археологическое изученiе нашего края не ограничилось однимъ трудомъ г. Броссе. Трудъ его далеко неполный. Мы знаемъ, что изъ огромной массы хартiй онъ имелъ возможность разобрать лишь 117, которыя относятся: 1 къ XIV, 1 къ XV, 21 къ XVI, 57 къ XVIII и 16 къ XIX столетiямъ. Кроме того, изъ значительнаго числа церковныхъ гуджаровъ онъ сделалъ извлеченiя, но самыя краткiя (Histoire de la Georgia, II, p., 442; Voyage archeologigue, IV rapport, p. 1 – 50). Что касается надписей на церквахъ и иконахъ, то едва-ли не большая часть ихъ остается не снятою. Броссе посетилъ не весь археологическiй раiонъ Грузiи. Въ этомъ отношенiи имъ не изследованы уезды Сигнагскiй и Александропольскiй; окраины участковъ: Ахалкалакскаго, Тифлисскаго и Борчалинскаго; часть Тифлисской губернiи, лежащая вправо отъ р. Арагвы, вдоль военно-грузинской дороги; часть Кутаисской губернiи, расположенная вправо отъ р. Квирилы и по ту сторону Рiона; Гурiя, долина верхней Куры и весь бассейнъ р. Чохора въ Турецкой Грузiи. (Voyage archeologigue, Resume, p. 8. Melanges asiatigues, t. 1. liv. I. P. 31, 155). Изъ этихъ местностей самою богатою въ археологическомъ отношенiи представляется Турецкая Грузiя. Турецкая Грузiя вместе вместе съ нашимъ Ахалцихскимъ уездомъ была известна въ Грузинскихъ летописяхъ подъ именемъ Месхiи, Верхней Карталинiи и Саатабаго. Она лежала ближе къ Грецiи, была почти постоянно подъ влiянiемъ ея цивилизацiи и потому своею культурою она превзошла остальныя части Грузiи. Лучшiе светскiе писатели Грузiи въ лучшiя дни ея, большая часть переводчиковъ священныхъ и церковныхъ книгъ на грузинскiй языкъ были родомъ изъ Верхней Карталинiи. Самый развитый грузинскiй языкъ былъ языкъ верхне-карталинскiй. Грузинскiй языкъ до сихъ поръ господствуетъ во всемъ Лазистане, до Байбурта и до границъ Трапизонта. Верхняя Картлинiя была въ VIII в. по Р. Х. колыбелью династiи грузинскихъ багратидовъ и центромъ, давшимъ Грузiи единство и могущество въ XII столетiяхъ, при абхазо-карталинскихъ царяхъ. Карталисъ-Цховреба указываетъ здесь множество древнейшихъ въ Грузiи храмовъ, которые, какъ достоверно известно, и поныне бережетъ полумагометанское, полухристiанское туземное населенiе. Незначительное число надписей, скопированныхъ въ Турецкой Грузiи, такъ сказать, мимоходомъ Абихомъ, Ханыковымъ, Кохомъ и мехитаристомъ Нерсесомъ Саргисiаномъ, относится къ IX, X, XI и XII столетiямъ. Саргисiанъ, посетившiй Чорохскiй бассейнъ въ промежутокъ времени между 1843 и 1853 годами, и сообщившiй академику Броссе 35 интересныхъ грузинскихъ надписей, скопированныхъ имъ въ Еошке, въ Ишхани, Агараки, Чангли, Карсе и Ани, съ прискорбiемъ заявляетъ, что онъ не имелъ возможности списать «во множестве имъ замеченныхъ на тамошнихъ церквахъ грузинскихъ надписей» (Inscriptions georgiennes. . . . . . p. 2, 24. – Melanges asiatigues. . . . t. 1. liv. 1. p. 156).
У насъ начало и осуществленiе всехъ научныхъ предпрiятiй возможно лишь при непосредственномъ участiи правительства. Изученiемъ Кавказа во всехъ его отношенiяхъ мы обязаны именно правительству. Такъ напр., самыя плодотворныя по своимъ результатамъ путешествiя на Кавказъ, Рейнегса, Гюльденштета, Клапрота, Шегрена, Броссе, отчасти и Дюбуа, были деломъ правительства. Известныя геологическiя изысканiя Кавказа, [11] более 20 летъ производимыя ученымъ Абихомъ, обнародованiе архивныхъ фактовъ о деятельности нашей администрацiи, со времени присоединенiя края къ Россiи, въ трудахъ Археографической Коммисiи въ Тифлисе, несомненно доказываютъ то, что местная власть не щадитъ своихъ средствъ къ всестороннему изследованiю края, ввереннаго ея заботамъ. Что Кавказъ представляетъ высокiй интересъ въ научномъ отношенiи, въ этомъ нетъ и не можетъ быть сомненiя. Изученiе его геологiи, его языковъ, его военной исторiи, будучи однажды начато, хотя медленно, но все таки подвигается впередъ. Археологическо-историческое же его изученiе, начало которому положено тому назадъ четверть столетiя академиковъ Броссе, по видимому, его трудами же и закончилось. Между темъ если мы припомнимъ, что лучшiе европейскiе писатели, касавшiеся исторической жизни Грузiи, а именно: Сентъ-Мартенъ, Вивiенъ де Сентъ-Мартенъ и Дюбуа де Монперё считаютъ древнiя преданiя грузинской письменности серьезными источниками, проливающими светъ не только на Кавказскiя племена, но и на исторiю Азiи (S. Martin, Mem. Sur l’Armenie, t. II, p. 190. Vivien de St.-Martin. Recherches sur les populations du Caucase, p. 78 – 79. Dubois, Voyage autor du Caucase, t. 1. p. 62 – 63), то нельзя не сожалетъ, что жизнь «древней Грузинской нацiи, по выраженiю Дюбуа, съ незапамятныхъ временъ стерегший Кавказскiй перешеекъ и имевшей прямое соприкосновенiе со всеми народами», до сихъ поръ мало изследована въ лучшихъ и самыхъ достоверныхъ ея памятникахъ, въ многочисленныхъ надписяхъ ея храмовъ и иконъ и въ массе ея хартiй. Хартiи эти покрайней мере предохранены отъ возможности утраты и порчи. Но нельзя того же сказать о надписяхъ. Авторъ настоящей записки самъ имелъ возможность убедиться въ своихъ поездкахъ по краю, что некоторыя изъ надписей, списанныхъ въ 1847 – 1848 г. академикомъ Броссе, или исчезли безвозвратно, или уже не разбираться. Въ этомъ случае действуютъ какъ время, такъ и невежество местныхъ жителей. Въ Сванетiи, переполненной древними иконами съ самыми интересными надписями, множество этихъ иконъ общипано: золотыя и серебряныя ихъ обшивки, на которыхъ имелись надписи, содраны; остаются одне голыя доски, – предметъ поклоненiя свановъ. Въ Ахалцихскомъ уезде мусульманское населенiе, подъ влiянiемъ фанатическихъ муллъ, при всякомъ случае пользуется для своихъ построекъ каменными плитами изъ церковныхъ сооруженiй; при этомъ натурально оно не щадитъ и ихъ надписей.
Необходимо помочь науке въ этомъ деле.

III.

О мерахъ къ предстоящему изученiю Археологiи Кавказа.

Если изъ всего сказаннаго въ этой записке можно составить хотя приблизительное понятiе о техъ археологическимъ богатствахъ, которыми въ действительности изобилуетъ Кавказъ, то нельзя не удивляеться, что онъ на большемъ своемъ пространстве остается мало, или лучше, вовсе неизследованнымъ. Искать причину этого въ изолированности Кавказа отъ всехъ центровъ образованнаго мiра и въ томъ исключительномъ положенiи, [12] въ какомъ онъ находился до 1860 года, было бы не совсемъ справедливо, и это темъ более, что доступъ въ него могъ считаться замкнутымъ только по отношенiю къ населенiю главнаго хребта, а не плоскости, где и самыя археологическiя изысканiя обещали всегда более или менее обильные результаты, чемъ те, на которые можно было бы расчитывать въ горахъ. Но каковы бы ни причины, замедлившiя правильное и систематическое изученiе Кавказской археологiи, мы не можемъ и не должны оставаться въ дальнейшемъ нашемъ къ ней равнодушiи. Настала пора и Кавказъ, громко заявляя права на сочувствiе къ своей седой древности, готовъ раскрыть современному мiру целую сокровищницу богатствъ, во множестве разсеянныхъ на его почве въ виде ли развалинъ и уцелевшихъ архитектурныхъ сооруженiй или въ виде могилъ до-христiанской эпохи, сокрытыхъ въ его недрахъ.
Здесь мы не можемъ не оговориться съ признательностью о техъ некоторыхъ деятеляхъ, которые положили начало изученiю Кавказской Археологiи; изъ немногочисленной ихъ группы особенно выдаются имена Дюбуа де Монперё, гг. Броссе, Ханыкова и др. Но особенная признательность науки должна принадлежать Правительству, которое всегда, а темъ более ныне готова оказать въ этомъ отношенiи не только нравственную поддержку и поощренiе, но и дать на то матерiальныя средства, по скольку оне отъ него не зависятъ. Готовность эта выразилась и въ последнее время, когда при трассировке новой дороги отъ Тифлиса къ Мцхету, по правому берегу Куры и при устройстве тамъ же полотна железной дороги, случайно были открыты следы древняго кладбища. Главное Управленiе Наместника, живо заинтересовалось этимъ, тотчасъ же отрядило для изысканiй на месте г. Байерна и произведенныя имъ раскопки увенчались полнымъ успехомъ, доказавъ, что открытыя могилы должны быть отнесены къ до-христiанской эпохе. Подобныя же раскопки были сделаны, тоже по иницiативе Правительства, и въ Лорiйскомъ Приставстве. Результаты этихъ начальныхъ, такъ сказать, пробныхъ изысканiй были столь блестящи, что Августейшшiй Наместникъ Кавказа выразилъ волю объ учрежденiи въ Тифлисе Археологическаго Комитета, подъ моимъ председательствомъ, съ возложенiемъ на него обязанности, разсмотревъ открытыя въ Лорiйскомъ Приставстве и около Мцхета древности, оценить значенiе и взаимное ихъ отношенiе между собою, при чемъ составить и предложенiя о дальнейшемъ систематическомъ продолженiи начатыхъ изысканiй. Открытiе Комитета происходило въ первыхъ числахъ октября и само собою разумеется, что въ столь короткiй промежутокъ времени предложенная ему задача не могла быть выполнена со всей ея целости, да и едва ли можетъ быть выполнена одними местными силами и средстваим, въ виду той спецiальности дела, которому Правительство желало бы положить прочное научное основанiе.

Берже

Текст воспроизведен по изданию: Записка объ Археологiи Кавказа//Труды Втораго Археологического Съезда въ Санктпетербурге. Выпуск 1-ый. Спб., Типографiя императорской академiи наукъ, (вас. остр. 9 лин., № 12.) 1876. С. 1 – 13.