[...] Решением совета министров от 1 апреля с. г. была упразднена чехословацкая миссия в Вене. Германская печать сопроводила этот факт, так же как и факт упразднения французского и английского посольств, примечанием, что это является признанием фактического положения и что формального признания аншлюса de jure этими государствами нельзя было ожидать, так как они объявляли себя гарантами независимости Австрии.

Если в истекший период Чехословакия находилась в центре внимания всего мира, то тем более она была объектом немецких нападок. В связи с судето-немецким вопросом Германия развязала кампанию, которая по своим масштабам, тону и продолжительности превзошла все, что до сих пор встречалось в этой области. От предвзятых аргументов давно минувших времен до раздувания инцидентов и самых незначительных случаев в кабачках - все использовала германская пропаганда для распространения утверждений, что Чехословакия, которой с помощью силы правит чешское меньшинство, существует незаконно и является главным источником угрозы всеобщему миру. Кампания служит образцом практического осуществления положений главы 6 «Mein Kampf» о пропаганде.

В этой кампании принимали участие не только вся германская печать и находящаяся под влиянием Германии иностранная печать, в ней участвовали также официальные лица рейха. Наиболее значительными выступлениями были: речь Геринга 1 мая, речь заместителя фюрера министра Гесса 12 июня в Штеттине, в которой Чехословакию, «источник опасности», предупреждали, а над Англией, как «ангелом мира», иронизировали. Однако в целом эта речь была своего рода сигналом к отбою после наибольшего напряжения.

В речи в Краловце 18 июня министр д-р Геббельс в связи с судето-немецким вопросом заявил, что нельзя допустить, чтобы постоянно провоцировали 75-миллионный народ; он предостерег также определенные круги за границей, чтобы они не поощряли Прагу, а призвали ее к порядку. [148]

Министр д-р Фрик угрожал (также в Краловце) применить более суровые средства, если не помогут письменные протесты против чехословацких оплошностей, имея при этом в виду главным образом будто бы имевший место пролет чехословацкого самолета над вокзалом Лам.

Д-р Геббельс не забыл даже в своей речи 21 июня, в день солнцестояния, направленной против евреев, указать на притеснения «3,5 миллиона» и заявить, что нельзя постоянно делить один народ на части.

Наиболее дикий разгул кампании приходится на время осуществления Чехословакией военных мероприятий, которые здесь осуждают как мобилизацию и которые были вызваны угрожающими передвижениями германских воинских частей и напряженностью в Судето-немецких районах республики. Эти передвижения были предметом демарша английского и французского послов в Берлине 20 мая, во время которого угрозы в адрес Чехословакии были высказаны самим министром иностранных дел. Они прозвучали и во время состоявшегося в тот же день визита чехословацкого посланника.

Посланник

д-р Мастный

Текст воспроизведен по изданию: Документы по истории мюнхенского сговора. 1937 - 1939 / М-во иностр. дел ЧССР. - М.: Политиздат, 1979. С. 148 - 149.