Господин! Были некоторые распоряжения, которые я бы хотел передать Вам устно через одного человека, но так как они были довольно большими, я решил Вам написать. После того как Вы прочтете письмо, Вы напишете ответ, а это письмо отошлете обратно мне. Относительно табачного дела я должен сказать, что никто не обладает абсолютным умом, который может знать все. Это может только наш Пророк. Да прославится имя его! Иногда человек что-либо задумает и сделает, а потом раскаивается. В табачном деле я уже давно хочу взять обратно внутреннюю монополию от иностранной компании и об этом сделал соответствующие указания господину Амин ос-Солтане, чтобы он провел переговоры с иностранцами с целью изъять монополию из внутреннего обихода и сделать так, чтобы они не смогли к этому придраться и не затребовали бы крупной компенсации и чтобы народ мог отдохнуть от вмешательства иностранцев во внутренние дела, что очень вредно Мы были заняты подготовкой этого, когда распространилось подлинное или поддельное обращение мирзы Ширази в Исфахане, и оно потом достигло Тегерана. И Вы, который являетесь мудрым и ученым улемом, не предупредив правительство, распространили среди народа обращение, чтобы он отказался от курения кальяна; в связи с этим начались волнения и беспорядки в столице. Было бы лучше, если бы Вы совместно с другими представителями духовенства или лично написали мне письмо и вместо того, чтобы сразу отказаться от кальяна, что и произошло, мы бы издали наш указ. После этого я приказал господам Амин ос-Солтане и Наиб ос-Солтане собрать на заседание представителей духовенства и министров и решить, что в этом договоре противоречит шариату, и исключить это из него. На первом заседании присутствовали все, кроме Вас, так как Вы сказались больным. Я не понимаю смысла Вашего поведения. Почему Вы не присутствовали на заседании, на котором мы Вам приказывали быть? На другом заседании, где Вы присутствовали, Вы говорили о том, что не имеет отношения к делу. Например, о банке, железной дороге и т. п. Мы слышали Ваши высказывания и о табачной монополии. И я отдал приказ Амин ос-Солтане, чтобы он сообщил Вам о запрещении монополии внутри страны. Мы получили письменно посредством телеграфа благодарности от всех, кроме Вас. Значение этого я тоже не понял Что это означает? Для предотвращения смуты было бы самым правильным, чтобы после отмены табачной монополии Вы сразу же пошли бы в мечеть и с кафедры объявили народу нашу милость и разрешили употребление табака, ибо, как говорят муллы: «Препятствие исчезло и нужное достигнуто». И почему Вы так не сделали, никак не пойму. Как будто бы правительство ничего не сделало для запрещения монополии. Вы так не должны были себя вести. Вы занимаетесь демагогией и таким образом создаете себе авторитет. И вместо восхваления нашего правительства Вы выступаете против него и высших государственных чиновников Что все это значит? Я вас знал как скромного, справедливого, преданного нам муллу. Теперь вижу обратное: Вы поступаете как тебризский моджтехид, Ага Неджафи Исфахани и другие. Разве Вы не знаете, что никто не может выступать против правительства. И не дай бог! Если не будет правительства, то тегеранские бабиды отрубят всем Вам головы и Ваши жены и дети попадут в руки турецких и английских солдат, афганцев или туркмен. Мне Вас жаль, что с таким умом и знаниями Вы стали орудием в руках нескольких ахундов и отбросов общества в городах и выполняете все их желания. Короче, я написал Вам письмо, так как это крайне необходимо. Остальное Вы знаете сами. Но один совет необходим. И какую удивительную службу Вы для народа сослужили. Те, которые раньше не курили опиум, сейчас курят. Человек, который курит, не откажется от курения и будет курить опиум, или гашиш, или другую подобную гадость, которую достанет, пока не заболеет или сойдет с ума. По этой причине много заболеваний. И делу конец.

Текст воспроизведен по изданию: Кулагина Л.М. Экспансия английского империализма в Иране в конце XIX - начале XX в. - М., 1981. С. 166.