5 сего сентября в Москве состоялся целый ряд собраний земских, общественных и партийных групп и организаций, а также кружков частной инициативы, для обсуждения вопросов о текущем политическом моменте. Имели место следующие собрания:

1) Чрезвычайное собрание московской городской думы,

2) Чрезвычайное собрание московского губернского земства.

3) Заседание совета профессоров императорского московского университета. [40]

4) Собрание московского отделения центрального комитета партии народной свободы.

5) Частное собрание адвокатов в консультадионном бюро при московском окружном суде.

6) Частное совещание профессоров императорского московского технического училища.

7) Такое же совещание профессоров и преподавателей народного университета имени Шанявского.

8) Такое же собрание профессоров коммерческого института.

9) Частное совещание членов военно-промышленного комитета и

10) Два банкетных собрания в закрытых кабинетах: в «Большой московской гостинице» - группы гласных московской городской думы, и в ресторане «Прага» - группы земских деятелей.

Имеются сведения, что организуется на такой же почве собрание преподавателей средних учебных заведений столицы.

Общею целью всех этих собраний и совещаний была выработка редакции постановлений и резолюций по поводу настоящего политического момента, с целью затем предать эти резолюции широкой гласности посредством печати и довести их до сведения председателя Государственной Думы.

Первоначально в чрезвычайном собрании городской думы настроение гласных, под влиянием группы  Н. И.  А с т р о в а  и  его единомышленников, было крайне возбужденным и склонным принять резолюцию этой группы в том смысле, что общество слагает с себя всякую ответственность за возможные последствия создавшегося положения и возлагает всю тяжесть этой ответственности на правительство, тактика которого в настоящий момент является тяжким преступлением против родины.

М. В. Челноков и его группа на это предложение возражали, что подобная редакдия резолюдии во всяком случае является преждевременной, так как еще не исключена возможность, что правительство пойдет на уступки. Если же такой компромисс не состоится, то «страшные» слова, заключающиеся в прилагаемой резолюдии и которые в сущности являются последними словами общества, должны быть сохранены, как последний общественный аргумент. Мнение Челнокова и его группы одержало верх, и была составлена и принята резолюдия в виде приговора московской городской думы.[1] [41]

В собрании московского губернского земства сначала графом Дмитрием Адамовичем  О л с у ф ь е в ы м,  членом Государственного Совета, была предложена резолюция резкого содержания, но умеренные круги земства категорически отказались принять такую резолюцию и объявили, что если не будет принята резолюция более умеренного характера, то они сорвут заседание, уйдут из собрания и впредь откажутся голосовать какую бы то ни было резолюцию. Более умеренная группа победила, и была принята представляемая при сем в копии резолюция,[2] которая и послужит прототипом для всех последующих резолюции земских собраний империи.

Заседание совета императорского московского университета, по предложению ректора  Л ю б а в с к о г о,  постановило резолюцию, копия которой при сем представляется.[3] Есть слух, что на этих днях группа левых профессоров того же университета в отдельном собрании вынесет свою, более резкую резолюцию.

Совещание московского отделения центрального комитета партии народной свободы - состоялось в квартире  Н. М.  К и ш к и н а,  под председательством [42] князя  П.  Д о л г о р у к о в а,  который в речи своей нападал на кадет, считая, что, войдя в состав «прогрессивного блока», они совершили ошибку, так как отказались от своей прямой программы. «Ясное дело, - сказал князь Долгоруков, - что правительство на уступки не пойдет, и кадеты таким соглашением только скомпрометировали себя в широких кругах, где им пока верили». Кишкин и его единомышленники возражали кн. Долгорукову в том смысле, что только такая тактика представляется единственно возможной и обещает успех.

В разговорах на этом собрании передавались петроградские слухи, что министры: князь Щербатов, Сазонов и Поливанов резко настроены против статс-секретаря Горемыкина и в частных беседах с депутатами из состава «прогрессивного блока» давали понять, что они всеми силами будут содействовать удалению настоящего председателя совета министров и проведению наиболее приемлемых пунктов программы блока. Эти слухи и дали перевес тактике более умеренной группы кадет в смысле продолжения той же выжидательной позиции и уклонения от каких-либо резких выступлений до выяснения всего положения и решения вопроса, о том, останется ли у власти статс-секретарь Горемыкин. В этом последнем случае кадеты определенно высказываются за необходимость отозвания представителей своей партии из всех особых совещаний при министрах. Здесь же отмечалось, что такую же позицию займут и представители думской фракции прогрессистов при неуступчивости правительства.

Затем была оглашена и принята более умеренная резолюция, текст которой отпечатан в газетах.

В кулуарных разговорах по окончании официальной части собрания выяснилось, что во время переговоров представителей «прогрессивного блока» с правительством - со стороны блока можно было бы пойти на большие уступки, чего, к сожалению, блок не сделал, так как переговоры вели Милюков и Ефремов и, как люди определенных политических принципов, не проявили достаточной гибкости в таком дипломатическом деле. В кандидатуру кн. Львова на пост председателя совета министров никто серьезно не верит, и кадеты не склонны особенно на этом настаивать. Но вопросу о равноправии национальностей признается необходимым, чтобы сейчас был издан какой-либо государственный акт, который закрепил бы, хотя бы в порядке 87 ст. основных законов, уже осуществившиеся в этой области циркулярными указаниями распоряжения. Также необходимо в законном порядке оформить уже предрешенный вопрос об автономии Польши и об уничтожении всяких ограничений для поляков. В интересах умиротворения равно необходима и политическая амнистия; можно было бы издать какой-либо акт, не упоминая даже об амнистии, который бы освободил часть политических заключенных и облегчил бы участь более тяжких преступников в этой области.

На этих шагах правительства кадеты примирились бы на первое время, и эти акты создали бы возможность совместной работы их с правительством, при условии обязательного ухода статс-секретаря Горемыкина, единственным преемником коего из бюрократической среды считается статс-секретарь Кривошеин; никакая другая кандидатура на этот пост из бюрократии неприемлема.

Частное совещание адвокатов носило резкий и бурный характер нападок на правительство. По мнению значительной части ораторов, «создается безвыходное положение; все переговоры бледнорозовых либералов с правительством завели общество в тупик; собственно говоря, все эти переговоры есть систематический обман и отвлечение общественного [43] внимания от истинного положения вещей. Обществу внушают уверенность, что правительство пойдет на уступки, когда совершенно ясно, что этого не будет, пока к лицу правительства не будет поднесен увесистый кулак. Поднести же этот кулак может только демократия, а не либералы, которые умеют лишь «шаловливо грозить пальцем». Быть-может, настал момент, когда русскому обществу следует задуматься над вопросом: что неотложнее, и что должно быть осуществлено в первую очередь - уничтожение немца внутреннего или же немца внешнего, и настоящими событиями ответ напрашивается сам собою: именно немец внутренний и не дает нам разбить немца внешнего. Если же нам удастся устранить этого внутреннего немца, то, несомненно, немец внешний будет побежден».

Большинство участников этого собрания высказалось за необходимость продолжения войны до победного конца.

На собраниях профессоров и преподавателей учебных заведений, обозначенных под №№ 6, 7 и 8, были произнесены по адресу правительства довольно резкие речи, но не было принято никаких решений, так как не хватило кворума. Большинство мнений высказалось за требование осуществления программы «прогрессивного блока».

На совещании членов военно-промышленного комитета большинство участников также высказалось за невозможность работы при настоящем правительстве.

На банкетных собраниях земской и городской группы гласных в речах ораторов сквозила неуверенность в своих силах для борьбы с правительством и готовность пойти на уступки из боязни дальнейшего  в ы с т у п л е н и я  н а  п о л и т и ч е с к у ю  с ц е н у  «у л и ц ы»,  что неизбежно повлечет за собою  «д и к у ю  р е а к ц и ю».  Всеми, однако, была признана необходимость удаления статс-секретаря Горемыкина и призыв статс-секретаря Кривошеина, а также удовлетворение хотя бы смягченных требований «прогрессивного блока». Такая программа правительства удовлетворила бы эту группу.

По имеющимся сведениям, прибывший из Петрограда  А. И.  Г у ч к о в  привез следующую резолюцию октябристов, которая будет оглашена на ближайшем собрании в Москве «центрального комитета союза 17 октября»:

а) необходимость довести войну до победоносного конца, - для чего требуется:

б) кабинет министров из лиц, пользующихся общественным доверием;

в) равноправие национальностей и

г) амнистия.

Из наблюдения за всеми описанными и предстоящими собраниями и совещаниями различных общественных групп можно составить заключение, что ныне как бы вновь нарождается объединенная организация общественных ячеек в одно целое, наподобие известного своей деятельностью «союза союзов».

С большим нетерпением в столице ожидают завтрашних съездов обоих союзов; первоначально они будут заседать отдельно, и кардинальным вопросом обсуждения для обоих будет вопрос об эвакуации раненых и призрении беженцев. Вечером ожидается пленарное заседание обоих съездов.

В столице циркулируют слухи о том, что в Петрограде бастует до 100 тысяч рабочих, и что выехавшие в ставку верховного главнокомандующего министры будут настаивать на приглашении в кабинет двух-трех общественных деятелей в качестве министров без портфелей или же в качестве товарищей министров. Также будут ходатайствовать об удалении [44] статс-секретаря Горемыкина и о призыве на его пост статс-секретаря Кривошеина п о безотлагательном созыве Государственной Думы.

Об изложенном, в дополнение к телеграфному донесению моему от 6 сего сентября за № 289341, имею честь представить вашему сиятельству.

[1] П р и г о в о р  м о с к о в с к о й  г о р о д с к о й  д у м ы  в  ч р е з в ы ч а й н о м  с о б р а н и и  5  с е н т я б р я  1915  г.

Московская городская дума, взирая на ход развивающихся событии, преисполненная спокойного сознания долга перед страной, высказывает непоколебимое убеждение, что победа над вторгшимся в пределы России врагом может быть достигнута лишь при дружном  е д и н е н и и  всех сил страны и непрекращающейся ни на один день общей работе на помощь нашей армии.

Для достижения этой цели необходимо скорейшее возобновление работ законодательных учреждений и создание правительства, которому могла бы верить страна.

Обращаясь к возникшему в последнее время движению, сказавшемуся и на работах городских трамваев, московская городская дума присоединяется к обращению городского головы и с своей стороны горячо призывает рабочих немедленно вернуться к труду и тем вывести население Москвы из тягостного положения, которое ведет только к нашему ослаблению. Московская городская дума призывает всех помнить, что только в полном самообладании и в дружной работе всех - залог и осуществление всенародных надежд на светлое будущее России.

[2] Р е з о л ю ц и я,  э к с т р е н н о г о  г у б е р н с к о г о  з е м с к о г о  с о б р а н и я.

Московское губернское земское собрание, в виду чрезвычайности переживаемых событий, считает своим гражданским долгом сделать следующее постановление:

Московское земство убеждено, что не может быть успеха в священном деле защиты отечества, если не будет согласия и единения внутри страны. Поэтому в настоящее время долг каждого гражданина - сохранить самообладание и спокойствие духа, ибо всякая смута внутренняя есть помощь врагу внешнему. Наши воины-братья умирают за нас на полях брани. Будем же и мы работать, не покладая рук, каждый во вверенном ему деле. Особенно важна непрерывность и напряженность труда во всех заводах и учреждениях, обслуживающих нужды армии.

В том же порядке мыслей московское земство придает первенствующее значение правильной и спокойной работе законодательных учреждении, - работе, свободной от всяких случайностей. Такая работа необходима для нужд армии, установления контроля над властями, устроения общего порядка и спокойствия в стране, а поэтому земство считает необходимым, чтобы перерыв в занятиях Государственный Думы был возможно кратковременным.

Да сохранятся в России подъем духа и то единение, коими запечатлено было начало войны. В вопросе о пути, ведущем к желанному единению, земство Московской губернии считает себя единомысленным с Москвой, - городом, уже сказавшим свое веское слово, нашедшее живой отклик во всех концах России. Россия нуждается во власти сильной и мудрой; отечество ждет, чтобы во главе правительства стало лицо, способное одушевить страну и вселить к себе общее доверие. Только правительство единодушное, пользующееся доверием общества, опирающееся на Государственную Думу и в согласии с нею работающее, будет иметь тот нравственный авторитет, без которого немыслима твердая и мощная власть, столь необходимая в дни тяжелой борьбы для победного ее окончания.

[3] Р е з о л ю ц и я  с о в е т а  п р о ф е с с о р о в  м о с к о в с к о г о  у н и в е р с и т е т а.

Совет императорского московского университета полагает, что ведущаяся ныне война с Германией имеет решительное значение для всей будущности русского народа. Вследствие сего, совет заодно с монархом, с Государственной Думой и Государственным Советом, заодно с русским обществом и народом, полагает, что борьба должна быть доведена до конца, что должны быть исчерпаны все материальные и духовные силы нации для отражения и обезоружения смертельного врага России и союзных с нею держав. Для того, чтобы эти силы и средства могли расходоваться наиболее целесообразно и производительно, необходимо единение всех русских людей. Нестроения, раздоры и внутренняя партийная борьба грозят России гибелью.

Желая посильно послужить делу национальной обороны, совет предлагает сотрудничество всех ученых сил и своих лабораторий правительственным и общественным учреждениям, работающим по обороне страны, и обращается к учащейся молодежи с горячим призывом по мере сил и разумения потрудиться в этом святом деле.

Текст воспроизведен по изданию: Буржуазия накануне Февральской революции. - М. - Л., 1927. С. 40 - 45.