...Долго, долго терпел ивановский рабочий. Пришел конец и его терпению, не стало сил больше терпеть. 12-го мая забастовали фабрики, 13-го к ним присоединилось все рабочее население города: заводы, типографии, сапожники, кондитеры, прачки, железнодорожные рабочие и т. д. Утром 13-го в рабочих кварталах пусто. Весь народ на Воздвиженской площади; здесь, сколько глаз охватит, волнуется море голов. В здании городской управы, возвышающемся над толпой, заседают капиталисты во главе с губернатором и другими властями. В бинокли, монокли со страхом и недоумением смотрят они на толпу, на которую они привыкли смотреть, как на бессловесный скот, создающий им сытую и роскошную жизнь. А теперь перед ними грозная, могучая сила, требующая себе человеческой жизни. Они хотят дышать полной грудью, хотят разорвать ту сеть, в которую их запутали, вырваться из омута нищеты и бесправия. «Да здравствует борьба за лучшую жизнь!» «Нам не на кого надеяться, кроме как на самих себя», «В единении сила, все за каждого, каждый за всех!» - Вот что с горящими глазами кричит-гудит многочисленная толпа. Один за другим тозарищи-ораторы в горячих и страстных речах обличают буржуазию. И толпа то злобно сжимает кулаки, то слезы брызжут у ней из глаз, когда оратор вспоминает про каторжную жизнь пролетария, то смехом раскатится, когда оратор раскроет, какую хитрую механику строит буржуазия и правительство, чтобы обмануть рабочих. Обличают наш насквозь прогнивший политический строй. Сломать нужно стену, ставшую нам на пути к нашему освобождению от гнета капитала, долой самодержавие, мы должны добиться широкой политической свободы, свободы печати, собраний, слова, союзов, стачек, неприкосновенности личности. Нужна упорная борьба, не дадут нам все это миром. Самодержавное правительство, с царем во главе, залили всю Россию кровью, не хотят оторваться от народного пирога, хотят [134] попрежнему произвольничать, безвозбранно хозяйничать в стране через своих опричников.

Мы, иваново-вознесенские рабочие, должны присоединиться к общему революционному движению всей России, идти на борьбу под знаменем передового борца рабочих Российской Социал-демократической рабочей партии.

Единодушно вся толпа, как один человек, поднятием рук принимает требование Учредительного собрания на основе всеобщего, прямого, тайного и разного избирательного права.

5 дней происходят собрания на площади перед домом буржуазии, охраняемом царскими опричниками, 5 дней раздаются смелые обличительные речи. Завеса отдернута, на все открывают глаза.

К ораторам - социал-демократам, которым трибуной служат пустые ящики, поставленные друг на друга, тянутся со всех сторон обмоченные слезами описания каторжной жизни всех униженных и оскорбленных - прачек, каменщиков, землекопов, белошвеек, рабочих кирпичных заводов, прислуги. Они просят вспомнить про них, придти к ним на помощь, - одни они бессильны.

По вечерам собрания на Талке (речка в 1 в[ерсте] от города). На зеленом лугу развеваются десятки флагов-значков. Это рабочие разделились по своим фабрикам и заводам, каждая фабрика у своего значка. Вот у (Бурылинской)[1] фабрики красный флаг и на нем из бумаги слова: «Кровь рабочих на нем». Рабочие вырабатывают свои частные требования, каждая фабрика отдельно выбирает своих депутатов. Общие требования, изданные И[ваново]-В[ознесенской] группой Северного комитета, были уже предъявлены всеми в первый день забастовки. Ежедневно собираются рабочие на Талке поговорить о деле и послушать речи своих опытных товарищей социал-демократов. Многое услышали рабочие, многому научились на 13-ти массовых собраниях, состоявшихся до 21 мая. Собрания стали заканчиваться пением революционных песен.

Город наполнился войсками. Начальство старалось оберегать солдат от общения с рабочими, чтобы рабочие не рассказали солдатам о своей борьбе за правое дело и чтобы солдаты не перешли на сторону народа. Оружия [135] в ход не пускали, боясь тревожить осиное гнездо. Правительство боялось гнева народной массы, - по ее требованию были освобождены трое арестованных (один с прокламациями). Рабочие сами охраняли порядок, и по их же требованию с первого дня были закрыты казенки, не пьянствовать мы вышли, а бороться за рабочее дело.

Было выбрано всего более 150 человек депутатов, но капиталисты не захотели говорить со всеми депутатами вместе, они, мол, нас забьют, мы хотим говорить с депутатами каждой фабрики отдельно. Рабочие настаивали, и тогда фабриканты поручили старшему фабричному инспектору вести переговоры со всеми депутатами. Последний вел себя, как хозяйский лакей. Он не постеснялся даже потребовать от рабочих депутатов подписаться под протоколом, который составила полиция, обвинявшая ораторов в произнесении «преступных речей». Депутаты все, как один, отвергли это предложение. «Что, за шпионов вы нас принимаете что ли?» - спросили они у лакея хозяев. Тот замялся и стал бормотать что-то несвязное.

Рабочие показали, как они относятся к царским шпионам и к черной сотне. Со стороны рабочих эти встречали дружный отпор и с быстротой молнии они скрывались, как только раздавались угрозы по их адресу.

16-го мая депутаты выбрали из себя стачечную комиссию. Стали собирать пожертвования в пользу нуждающихся стачечников. Стали приходить небольшие пожертвования и из других городов.

Между тем фабриканты на своих собраниях перессорились и переругались. Часть хотела уступить, другая говорила, что скорее дадут зубы вырвать, но не уступят.

17-го мая фабриканты через главного фабричного инспектора передали свой ответ на общие требования, - груды бумаги и пакетов не пожалели. Депутаты вскрывали их, и оказалось, что почти на все общие требования у фабрикантов нашелся один ответ - эти требования могут быть осуществлены только законодательным путем, т. е. через правительство. Уступок почти никаких. Все рабочие решили отнести ответ обратно, а если не будут брать, бросить и уйти.

Решили бороться, стоять твердо, говорили: «борьба только начинается». Депутаты отнесли ответ обратно. Теперь ежедневно идут собрания на Талке, и рабочие упорно и крепко отстаивают свои требования. 19-го мая к Иваново-Вознесенску [136] присоединились шуйские и тейковские рабочие (10 000 человек); со всех сторон Владимирской губернии идут вести о начавшихся забастовках на всех фабриках Владимирской губернии.

Такие сведения получены из Иваново-Вознесенска. Товарищи, вы видите, что борьба разгорается и не так легко достанется победа рабочим Владимирской губернии. Покажем же нашу братскую солидарность - будем устраивать собрания, с которых пошлем горячий привет всем забастовщикам, будем устраивать сборы и поддержим нашей денежной помощью истощенную двухнедельной забастовкой массу.

Да здравствует борьба с капиталистами!

Долой самодержавие!

Да здравствует демократическая республика!

Да здравствует социализм!

[1] В документе ошибочно «у Бутурлинской».

Текст воспроизведен по изданию: Всеобщая стачка Иваново-Вознесенских рабочих в 1905 году: Сборник документов и материалов. - Иваново, 1955. С. 134-137.