Ты вызываешь меня на великие вопросы и, спрашивая, поучаешь ум, коснеющий в праздности. Первый твой вопрос - что это такое: Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9) и каким образом, с другой стороны, также апостол говорит: А нам Бог открыл [это] Духом Своим (ст. 10). Если это было открыто [202] апостолу, то мы должны знать, как он может открыть это и другим? На это можно кратко ответить, что мы не должны спрашивать, что это такое, чего око не видело и ухо не слышало и на сердце человеку не приходило, потому что как же можно знать то, чего нельзя испытать? Что обещается в будущем, то не может быть определено в настоящее время. Надежда же, когда видит, не есть надежда (Рим. 8, 24), но уже действительное обладание, и как кто-нибудь мог бы сказать: «Покажи мне, чего нельзя видеть, расскажи, чего нельзя слышать, объясни недоступное для мысли человеческой». Поэтому должно признавать, что апостол в этих словах высказал ту мысль, что блага духовные не могут быть объяты плотскими очами, плотским слухом и смертной мыслью. Если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем (2 Кор. 5, 16), и в Послании Иоанна написано: Возлюбленные! мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть (1 Ин. 3, 2). А что апостол свидетельствует, что ему и святым открыто Духом, то из этого не следует, что он откроет другим. Некогда он слышал в раю неизреченные глаголы, которых не мог передать другим (см.: 2 Кор. 12, 4); иначе они не были бы неизреченными, если бы он передал их.
Во-вторых, ты говоришь, что мимоходом читала в моих сочинениях, будто овцы, стоящие одесную, и козлища, стоящие ошуюю (см.: Мф. 25, 33), означают христиан и язычников, а не праведников и грешников. Не помню, [203] чтобы я сказал это где-нибудь, а если бы и сказал, то не стал бы упорствовать в заблуждении. Сколько мне представляется теперь при быстрой диктовке, знаю, что я рассуждал об этом месте во второй книге против Иовиниана, и не только об этом, но и о другом, совпадающем месте, где говорится, что злые рабы будут отделены от добрых (см.: Мф. 13, 48). Поэтому, мне кажется, можно опустить здесь то, о чем там сказано подробно.
В-третьих, ты спрашивала, что значат слова апостола, что в Пришествии Господа Спасителя некоторые живые будут восхищены в сретение Ему на облаках, так что не будут предварены умершими о Христе (см.: 1 Сол. 4, 13-17), и желаешь знать, неужели они встретят Его в телах, не умирая прежде, тогда как и Господь наш умер, и Енох и Илия, по свидетельству Апокалипсиса, должны будут умереть, и вообще нет никого, кто бы не увидел смерти (см.: Пс. 88, 49). Из содержания самого места можно видеть, что святые, которых Пришествие Спасителя застанет в теле, и встретят Его в тех же телах, однако так, что греховное, тленное и смертное преобразится славой, нетлением и бессмертием, так что и тела живых по своей сущности будут такие же, какими будут и имеющие воскреснуть тела умерших. Поэтому апостол говорит в другом месте: Потому что не хотим совлечься, но облечься, чтобы смертное поглощено было жизнью (2 Кор. 5, 4), то есть тело не будет оставлено душой, но, одушевленное ею, прежде бесславное, облечется славой. А об Енохе и Илии, о которых Апокалипсис говорит, что они придут и умрут (см.: Откр. 11, 7), [204] теперь не время рассуждать, потому что вся эта книга или, как мы думаем, должна быть изъяснена в духовном смысле, или, если будем следовать плотскому толкованию, должны будем принять иудейские бредни, что опять будет построен Иерусалим, в храме будут приноситься жертвы и с уничтожением духовного богослужения возобладают плотские обряды.
Четвертый вопрос твой - каким образом в Евангелии от Иоанна после воскресения Христос говорит Марии Магдалине: Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему (Ин. 20, 17), тогда как у Матфея, напротив, говорится, что жены припадали к стопам Спасителя (см.: Мф. гл. 28): во всяком случае, не одно и то же касаться ногам Его после воскресения и не касаться. Мария Магдалина - это та самая, из которой Иисус Христос изгнал семь бесов (см.: Мк. 16, 9), чтобы там, где умножался грех, преизбыточествовала благодать; и теперь, когда она сочла Господа за садовника, говорила с Ним как с простым человеком и Живого искала с мертвыми, то она по справедливости услышала от Господа: «Не прикасайся Мне! Недостойна ты касаться стопам Моим». Такова мысль этих слов: не достойна ты поклоняться как Господу и припадать к ногам Его, если ты не веруешь Его воскресению; для тебя Я еще не взошел к Отцу Моему. А прочие жены, которые касаются ног Иисуса Христа, исповедуют Его Господом и удостаиваются припасть к стопам Его за то, что веруют, что Он взошел ко Отцу. Если различные Евангелия повествуют, что одна и та же жена и касалась ног, и не касалась, то это легко решается тем, что сначала она могла [205] получить упрек как неверующая, а потом могла быть и не отвергнута, когда заблуждение заменила исповеданием. То же самое можно разуметь и относительно разбойников, когда один евангелист повествует, что богохульствовали оба, а другой - что один из них принес исповедание (см.: Мф. 27, 44; Мк. 23, 42).
Последние строки твоего письма содержали вопрос: после воскресения в течение сорока дней Господь жил ли с учениками и не был в другом месте или Он невидимо восходил на небо и нисходил оттуда и тем не менее не лишал апостолов Своего присутствия? Если ты веруешь, что Господь, о Котором идет речь, есть Сын Божий и что Он говорит: Не наполняю ли Я небо и землю? (Иер. 23, 24), и что о Нем другой пророк свидетельствует: Небо - престол Мой, а земля - подножие ног Моих (Ис. 66, 1), и в другом месте: Кто исчерпал воды горстью своею и пядью измерил небеса (Ис. 40, 12), что о Нем Давид воспевает: Камо пойду от Духа Твоего? И от лица Твоего камо бежу? Аще взыду на небо - Ты тамо еси, аще сниду во ад - тамо еси. Аще возму криле мои рано и вселюся в последних моря: и тамо бо рука Твоя наставит мя и удержит мя десница Твоя (Пс. 138, 7-10), - если ты веруешь, что все это говорится о Господе, то нисколько не сомневайся, что даже и до воскресения Бог Слово так обитал в теле Господа, что и в Отце был, и всю область неба заключил в Себе, и во всех людях был - в них и около них, то есть все проникал изнутри и содержал извне. Поэтому неразумно ничтожностью маленького [206] тела ограничивать могущество Того, Кого не объемлет небо, и однако же Вездесущий был весь и в Сыне Человеческом. По самой природе Божественной и Слово Божие не может рассекаться на части и разделяться по местам, но, везде присутствуя, Оно везде присутствует всецело. Итак, Господь в одно и то же время в продолжение сорока дней был и с апостолами, и в Отце, и в последних пределах мира - во всех местах Он присутствовал: с Фомой в Индии, с Петром в Риме, с Павлом в Иллирии, с Титом на Крите, с Андреем в Ахайе, с каждым и со всеми апостолами и мужами апостольскими в каждой и во всех странах. Если же говорится, что Он кого-либо оставляет, то этим не полагается предела Его природе, но обозначаются только заслуги тех, кого Он удостаивает или не удостаивает Своего пребывания.