«В конечном счете» всякая теория имеет практические корни. Но если это верно по отношению к любой науке, это «верно в квадрате» по отношению к общественным наукам. Они являются направляющей всем видимой двигательной силой, и тут особенно ярко сказывается положение Маркса, что «и теория становится силой, если она овладевает массами».
Но, чтобы теория двигала массы по правильному пути, нужно, чтобы она сама была правильной теорией. А чтобы она была правильной теорией, для этого она должна удовлетворять некоторым общим «методологическим» требованиям.
Таким требованием для общественно-теоретических построений является требование историчности. Это значит, что всякую полосу общественного развития нужно понять в особых, ей, и только ей свойственных чертах; духу настоящей общественной науки прямо претит бестолковое повторение «вечных истин», прогорклая жвачка, достойная ученых коров либерализма.
Однако этой по существу своему глубоко революционной диалектической точки зрения не могут усвоить себе ни буржуазные ученые, ни пустопорожние болтуны из «живых трупов» распавшегося II Интернационала[1]. Типичным образчиком их служит Каутский[2].
С началом империалистической эпохи, когда история поставила перед рабочим классом задачу, во-первых, понять новый цикл развития, а во-вторых, так или иначе на него реагировать, Каутский окончательно растерялся, и тот жалкий лепет, та невинная (и вместе с тем ядовитая) розовая водица, которою он кропил немецкий пролетариат, теоретически оказались проституированием марксизма, а практически вели к полному ренегатству. Каутский абсолютно не понял особенностей империалистской эпохи, ее специфического характера. В империализме он видел лишь историческую случайность, какой-то «грех» капиталистического развития, патологическое явление, которое можно было излечить [1] заклинаниями и формулами третейских судов и разоружений - формулами, взятыми напрокат у убогенького буржуазного пацифизма. Известно, каков был результат. Не кто иной, как Каутский, пугал рабочих «вражеским нашествием» и благословил политику шейдемановцев - подлую политику «защиты» разбойничьего буржуазного отечества.
Теперь наступает опять новая историческая полоса. Кривая империалистского развития, все время шедшая вверх, начинает катастрофически падать вниз. Наступает эпоха разложения капитализма, за которой непосредственно следует диктатура пролетариата, рождающаяся в муках гражданской войны.
Это - период, еще более «неудобный» для трусливых и подлых душ. Здесь все летит насмарку, все старое, гнилое, отжившее. Здесь не может быть места ни теории, ни практике буриданова осла. Здесь нужно выбирать и действовать.
И опять мы видим, что Каутский, который все время войны занимался - правда, умеренным - лизанием генеральского сапога и проповедовал «осторожность», теперь занимается благородной задачей обстрела большевиков и изливанием помоев на Советскую республику, благо это весьма одобряется начальством. Если рассматривать его - sit venia verbo[3] - «взгляды» с логической стороны, опять-таки обнаружится полное неумение исторически проанализировать вопрос, подойти к нему не с точки зрения общей фразы, а с точки зрения революционной диалектики.
Советская республика - это величайшее завоевание пролетариата - должна быть рассмотрена как форма пролетарской диктатуры, как особая форма государственной власти, неизбежно возникающая в определенный исторический период, несмотря на то, хотят или не хотят иметь ее господа Даны[4], Керенские[5], Каутские и Шейдеманы[6].
Но для того чтобы понять историческую правомерность диктатуры пролетариата, необходимо, как говорят немцы, «провентилировать» сперва вопрос о государстве вообще.
1. ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА
Если даже оставаться в плоскости чисто теоретических оценок, можно заметить, какой громадный шаг назад сделали многие «выдающиеся мыслители» за время войны как раз в этой области. То, что раньше, и по заслугам, обозначалось как беспардонное пустозвонство, котируется сейчас как величайшая ценность на бирже воинствующей «науки» [2] наших дней. Взрослые люди залепетали, как двухлетние ребята. Нечленораздельные звуки, которые издаются теперь Шейдеманами и Данами всех стран, - лучшее тому доказательство. И поэтому пусть не посетует на нас читатель, если мы прежде всего постараемся напомнить кое-какие «забытые слова».
Существует бесконечное множество всяких «дефиниций» государства. Мы проходим мимо всех тех теорий, которые видят в государстве какую-либо теологическую или метафизическую сущность, «сверхразумное начало», «реальность моральной идеи» и т. д. Неинтересны для нас и многочисленные теории юристов, которые, рассматривая дело с ограниченной точки зрения формально-юридической догматики, вертятся в порочном кругу, определяя государство через право, а право - через государство. Такие теории не дают никакого положительного знания, потому что они лишены социологического фундамента, они висят в воздухе. Государство же невозможно понять иначе, как явление социальное. Необходима, следовательно, социологическая теория государства. Такую теорию и дает марксизм.
С точки зрения марксизма государство есть наиболее общая организация господствующего класса, основной функцией которой являются защита и расширение условий эксплуатации классов порабощенных. Государство есть отношение между людьми, и притом - поскольку мы говорим о классах - отношение господства, власти, порабощения. Правда, уже 2500 лет до P. X., в знаменитом вавилонском кодексе Хаммурапи[7], было заявлено, что «целью правителя являются обеспечение в стране права, уничтожение дурного и злого, дабы сильный не вредил слабому»[8]. В существеннейших чертах эти идиллические благоглупости с серьезнейшим видом преподносятся и теперь[9]. Сия «истина» совершенно аналогична утверждению, что целью предпринимательских союзов является повышение заработной платы рабочих. В действительности, поскольку имеется сознательно регулируемая организация государственной власти, поскольку можно, следовательно, говорить вообще о постановке целей (что предполагает уже известную высоту общественного и государственного развития), эти цели определяются интересами господствующих классов, и только ими. Так называемые «общеполезные функции» суть лишь conditio sine qua non[10], необходимые условия существования государства; точно так же и любая синдикатская [3] организация ставит себе целью (мы подчеркиваем именно эту сторону дела: цели организации) отнюдь не производство an und fur sich[11], а получение прибыли и сверхприбыли, хотя без производства не могло бы жить человеческое общество. «Общественно полезные» функции буржуазного государства суть, следовательно, условия максимально длительной и максимально успешной эксплуатации классов угнетенных, в первую голову пролетариата. Эволюция этих функций определяется двумя моментами: во-первых, непосредственной заинтересованностью командующих классов (без железных дорог невозможно развитие капитализма - отсюда постройка железных дорог; чрезмерное вырождение нации лишает государство необходимого ему солдатского материала - отсюда санитарные мероприятия etc.); во-вторых, соображениями стратегии против угнетенных классов (так называемые «уступки» под давлением снизу) - здесь предпочитается наименьшее с точки зрения верхов зло. И в том и в другом случаях действует «принцип экономии сил» в целях создания наилучших условий для эксплуатационного процесса. Регулятивным принципом поведения для государственной власти служат интересы господствующего класса, которые лишь прячутся под псевдонимом интересов «нации», «целого», «народа» и пр. Всюду государство является организацией «наиболее могущественного, господствующего экономически класса, который благодаря ему становится и политически господствующим, приобретая себе таким образом новое средство для обуздания и эксплуатации классов порабощенных»[12].
Являясь наиболее общей организацией господствующего класса, государство возникает в процессе общественной дифференциации. Оно есть продукт классового общества. В свою очередь, процесс социального расслоения есть производная экономического развития, а отнюдь не простой результат голого насилия со стороны групп победителей иноземного происхождения, как то утверждают некоторые экономисты и социологи (Гумплович[13], Оппенгеймер[14]), которые в данном пункте по существу дела лишь повторяют пресловутого Дюринга[15]. Вот как определяет «историческое государство» Франц Оппенгеймер.
«По форме, - пишет этот автор, - оно (государство) есть правовая институция, навязанная победоносной группой группе [4] побежденной. Его содержанием является планомерная эксплуатация («Bewirtschaftung») подчиненной группы»[16].
«Классы созданы при помощи политических средств и могли быть созданы только политическими средствами»[17].
Таким образом, классы являются, по Оппенгеймеру, лишь трансформированными группами победителей и побежденных, а вовсе не законным дитятей экономического развития. Их появление связано исключительно с «внеэкономическим фактором».
В этой теории «происхождения классов» и государства верно лишь одно - что конкретная история есть история насилий и грабежа. Но этим вопрос отнюдь не исчерпывается, ибо в действительности ни «правовые институты», ни производственные отношения определенного типа не могут возникнуть и удержаться, раз в экономическом развитии данного общества нет для этого достаточной почвы. В частности, для появления классов и упрочения их в качестве основной общественной категории этим базисом являлась хозяйственная дифференциация в связи с ростом разделения труда и частной собственности[18].
Образование классов логически отнюдь не предполагает завоеваний, и история приводит нам примеры образования классов помимо всякого «завоевания». Таково образование государства в Северной Америке. Правда, обычно недооценивают зародышей североамериканского феодализма и господства поземельной аристократии[19]. Однако эволюция капиталистических отношений Америки становится совершенно непонятной с точки зрения «чистой теории завоевания».
Кажущийся радикализм аналогичных теоретических конструкций имеет весьма апологетические корни, ибо здесь идет нападение не на основы товарного хозяйства - частную собственность, а лишь на монополистическую форму этой последней, как будто эта монополистически превращенная форма не есть логическое и историческое продолжение элементарной формы простого товарного хозяйства. На самом деле государство, как и классы, «никоим образом не является силой, навязанной обществу извне... [5] оно есть, наоборот, продукт этого общества на известной ступени развития»[20].
Если конститутивный признак государства, его «сущность» видеть в том, что оно есть всеобщая организация господствующего класса, то необходимо признать, что государство есть категория историческая. Таков был взгляд Маркса и Энгельса. Точно так же, как капитал, по Марксу, не есть вещь, именно средства производства an una fur sich, а общественное отношение, выраженное в вещи, «сущность» государства заключается не в его техническо-административной роли, а в отношении господства, которое скрывается под этой административно-технической оболочкой[21]. Но так как это отношение господства есть выражение классовой структуры общества, то вместе с исчезновением классов исчезнет и государство. Таким образом, государство имеет не только свое историческое начало, но и свой исторический конец. «Даже радикальные и революционные политики, - писал Маркс, - вскрывая ограниченную точку зрения своих современников, ищут корень зла не в сущности (Wesen) государства, а в определенной государственной форме, на место которой они хотят поставить другую государственную форму»[22]. Еще решительнее говорит Энгельс. «Все социалисты, - утверждает он, - согласны в том, что государство, а вместе с ним и политическая власть (Autoritat) исчезнут в силу грядущей социальной революции,- другими словами, что общественные функции потеряют свой политический характер и превратятся в простые административные функции, блюдущие общественные интересы»[23].
В «Анти-Дюринге»[24] Энгельс заявляет, что государство должно «отмереть» (absterben). В «Происхождении семьи etc.» он помещает государство в музей древностей будущего общества «наряду с бронзовым топором и прялкой». Приведенные цитаты (а их можно было бы, конечно, увеличить) вовсе не случайны, - [6] наоборот. Здесь выступают специфические особенности марксова метода, который рассматривает общественные явления не как Вечные и неизменные категории, а как преходящие явления, возникающие и исчезающие на определенной ступени общественного развития. Это, таким образом, не вопрос терминологии, как хотят изобразить дело некоторые критики, точно так же, как вовсе не терминологическое словопрение заключается в споре, есть ли палка дикаря капитал или просто палка[25]. Для Маркса критерием различения, логическим fundamentum divisionis[26] было различие типов отношений между людьми, а не фетишистски извращенная «поверхность явлений». Понять общественное развитие как процесс непрерывного изменения этих типов («социально-экономических структур») и было собственно задачей Маркса. Таким же путем подходил он и к вопросу о государстве как политическому выражению широкой социально-экономической категории - классового общества. И точно так же, как буржуазные экономисты, точка зрения которых статична и неисторична, не могут понять специфической точки зрения Маркса на экономические категории, - так и юристы и социологи буржуазии не понимают и марксистского взгляда на государство. «Теория Маркса - говорит, напр., Гумплович, - содержит новое и в значительной степени правильное понимание государства». Но... «ужасная ошибка социализма коренится в том, что он верит, будто государство делает себя излишним»[27]. Так говорит «радикальный» Гумплович. Другие его коллеги могут уже ех officio[28] не понимать Маркса[29].
Итак, коммунистическое общество есть безгосударственное общество, потому что это есть общество бесклассовое. Но если коммунизм отрицает государство, то что же означает завоевание [7] государственной власти пролетариатом? Что означает диктатура рабочего класса, о которой так много говорили и говорят марксисты? На этот вопрос ответ дается ниже.[1] II Интернационал - международное объединение социалистических партий, основан в Париже в 1889 г. Создан при активном участии Ф. Энгельса, способствовал распространению марксизма, установлению связи между рабочими партиями. Начало деятельности II Интернационала было отмечено острой борьбой против анархистов, завершившейся победой марксизма. После смерти Энгельса (1895 г.) во II Интернационале усилились правооппортунистические тенденции, взявшие верх с развитием империализма. Оппортунистическому направлению (ревизионизму, центризму) противостояло во II Интернационале революционное, ведущей силой которого была партия большевиков во главе с В. И. Лениным. Нараставшая борьба между двумя направлениями ярко проявилась на конгрессах II Интернационала. С началом первой мировой войны оппортунистические лидеры II Интернационала встали на защиту империалистической политики своих буржуазных правительств. Ленин, анализируя деятельность II Интернационала в этот период, показал, что его лидеры потерпели идейно-политический крах.
[2] Каутский (Kautsky) Карл (1854 - 1938) - один из лидеров и теоретиков германской социал-демократии и II Интернационала. Редактор теоретического журнала германской социал-демократии «Die Neue Zeit» («Новое время»). В 80 - 90-е гг. написал ряд работ по вопросам марксистской теории: «Экономическое учение Карла Маркса», «Аграрный вопрос» и др., которые, несмотря на допущенные в них ошибки, сыграли положительную роль в пропаганде марксизма. С началом первой мировой войны окончательно порвал с революционным марксизмом. Стоял на позициях примиренчества с ревизионизмом, прикрывая социал-шовинизм фразами об интернационализме. Автор известной теории «ультраимпериализма». Открыто выступал против Октябрьской социалистической революции и диктатуры рабочего класса, против Советской власти.
[3] С позволения сказать (лат.).
[4] Дан (Гуревич) Ф. И. (1871 -1947) - один из лидеров меньшевиков. В социал-демократическом движении участвовал с 90-х гг., входил в петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Был участником IV (Объединительного), V (Лондонского) съездов РСДРП и ряда партийных конференций. В годы реакции и нового революционного подъема возглавлял за границей группу ликвидаторов. Во время первой мировой войны - оборонец. После Февральской буржуазно-демократической революции 1917 г. - член Исполкома Петроградского Совета, член Президиума ЦИК первого созыва. Поддерживал буржуазное Временное правительство. После Октябрьской социалистической революции боролся против Советской власти. В начале 1922 г. был выслан за границу.
[5] Керенский А. Ф. (1881 - 1970) - эсер, один из видных буржуазных политических деятелей России от Февраля до Октября 1917 г. Депутат IV Государственной думы, где некоторое время примыкал к группе трудовиков, был ее председателем. В годы первой мировой войны - ярый оборонец. После Февральской революции 1917 г. - министр юстиции, военный и морской министр, а затем премьер-министр буржуазного Временного правительства, Верховный главнокомандующий. После победы Октябрьской социалистической революции активно боролся против Советской власти. Уже утром 26 октября 1917 г. вместе с генералом Красновым поднял контрреволюционный мятеж, который был разгромлен в течение нескольких дней. В 1918 г. бежал за границу.
[6] Шейдеман (Scheidemann) Филипп (1865 - 1939) - лидер крайне правого, оппортунистического крыла германской социал-демократии. В феврале июне 1919 г. возглавлял коалиционное правительство Веймарской республики. Один из организаторов кровавого подавления рабочего движении в Германии в 1918 - 1921 гг. В дальнейшем отошел от активной политической деятельности.
[7] Свод законов Вавилонии, созданный ок. 1760 г. до н. э., - важнейший исторический памятник древневосточного рабовладельческого права. Отражал сравнительно высокую степень развития классовой и социальной дифференциации. Особое внимание в законах уделялось укреплению власти рабовладельцев, частной собственности вообще и охране интересов царских служилых людей. Законы демонстрировали широкое развитие в Вавилонии товарно-денежных отношений.
[8] Gumplovicz L. Geschichte der Staatstheorien. Innsbruck, 1905, S. 8.
[9] См., напр.: Loening. «Der Staat» в Handworterbuch der Staat-swissenschaften; Wygodzyns'y. Staat und Wirtschaft. Handbuch der Politik etc. Или из новых книг: Jerusalem. Der Krieg im Lichte der Gesellschaftslehre, S. 61.
[10] Непременное условие (лат.).
[11] Само по себе (нем.).
[12] Engels Fr. Der Ursprung der Farnilie, des Privateigentums und des Slaates. 3 Aufl., 1889, S. 137. «Государство есть организация владеющих классов для обороны против классов, не имеющих собственности» (ibid., 138). «La politique n'est qu'une methode de persistance, un instrument de conservation et d'extension de la propriete» (Achille Loria. Les bases economiques de la constitution sociale. 2 ed. Paris, 1903, p. 362).
«Политика является только методом настойчивости, инструментом сохранения и расширения собственности».
См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 172: «...государство - это организация имущего класса для защиты его от неимущего».
[13 Гумплович (Gumplowicz) Людвиг (1838 - 1909) - польский буржуазный правовед и социолог. Представитель социального дарвинизма. Основу социальных процессов в целом видел в стремлении человека к удовлетворению материальных потребностей. В своих работах о государстве и социологии, провозгласив движущей силой истории борьбу рас, пытался затушевать классовую борьбу. Отрицал существование общественного прогресса, интерпретируй общественное развитие как круговорот.
[14] Оппенгеймер Франц (1864 - 1943) - немецкий экономист и социолог, представитель так называемого «либерального социализма», видевший корни социальной несправедливости в монопольной собственности на землю.
[15] Дюринг (Duhring) Евгений Карл (1833 - 1921) - немецкий философ-эклектик, вульгарный экономист, представитель реакционного мелкобуржуазного социализма. В философии сочетал идеализм, вульгарный материализм и позитивизм. В 1863 - 1877 гг. - приват-доцент Берлинского университета. Философские взгляды Дюринга, нашедшие поддержку среди определенной части германской социал-демократии, были подвергнуты критике Ф. Энгельсом в книге «Анти-Дюринг. Переворот в науке, произведенный господином Евгением Дюрингом». В. И. Ленин в книге «Материализм и эмпириокритицизм», в других произведениях также неоднократно критиковал эклектические воззрения Дюринга.
[16] Oppenheimer F. Staat und Gesellschaft. Handbuch der Politik, S. 117. См. также: Его же. Der Staat. О развитии политики и экономики у О. см. его: Theorie der reinen und politischen Oekonomie. 2 Aufl. Berl., 1911.
[17] Staat und Gesellschaft, S. 115; Der Staat, S. 9.
[18] См.: Schmoller G. (Jahrbucher, 1890, S. 72). «Das Wesen der Arbeitsteilung und der socialen Klassenbildung», где Шмоллер критикует Гумпловича, перегибая, однако, палку в сторону «смягчения» действительной исторической картины; также: Schmoller G. Die Tatsachen der Arbeitsteilung. Jahrbucher, 1889. Общие теоретические соображения у Durkheim'a, «De la division du travail social». Paris, 1893.
[19] См. об этом: Mayers. The History of great american fortunes.
[20] Engels. Der Ursprung, S. 135. Что возникновение теории а 1а Оппенгеймер имеет ту социальную подкладку, о которой мы говорили выше, показывают и «система» практических требований Оппенгеймера, и его «либеральный социализм», который на самом деле означает возврат к простому товарному хозяйству, со «справедливой» куплей-продажей «по труду».
[21] Кстати, г. Реннер, один из виднейших представителей так называемого «австромарксизма», который в своих внешне блестящих статьях в «Kampf» побил, пожалуй, вес рекорды фальсификации марксова учения, обосновывает лозунг «самозащиты» тем, что капитал, по Марксу, есть отношение между двумя одинаково необходимыми полюсами общества - рабочими и капиталистами. Реннер позабывает только тот пустяк, что Марксу никогда и в голову не приходило увековечивать эти отношения, да еще в их ограниченной пределами данного государства формулировке.
Реннер (Renner) Карл (Шпрингер) (1870-1950) - лидер и теоретик австрийских правых социал-демократов, один из идеологов так называемого «австромарксизма» и создателей буржуазно-националистической теории «культурно-национальной автономии». В период первой мировой войны - социал-шовинист. В 1919 - 1920 гг. - канцлер Австрии, в 1945 - 1950 гг. - президент Австрии.
Австромарксизм - течение, сложившееся в начале XX в. в австрийской социал-демократии под влиянием теоретических работ и политической деятельности ее лидеров и идеологов К. Реннера, О. Бауэра, М. Адлера, Ф. Адлера и др. Для идеологии и политики австромарксизма характерен «центризм».
[22] См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 1, с. 439: «Даже радикальные и революционные политические деятели ищут корень зла не в сущности государства, а в данной определенной государственной форме, которую они хотят заменить другой государственной формой».
Marx. Kritische Randglossen etc. Nachlass, В. II, S. 50.
[23] См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 18, с. 305: «Все социалисты согласны в том, что политическое государство, а вместе с ним и политический авторитет исчезнут вследствие будущей социальной революции, то есть что общественные функции потеряют свой политический характер и превратятся в простые административные функции, наблюдающие за социальными интересами».
Engels. Dell'Autorita. - Neue Zeil, XXXII, I, S. 32; нем. пер. с итал. Н. Рязанова.
[24] «Анти-Дюринг» - под таким названием вошел в историю классический труд Ф. Энгельса. Его первое отдельное издание под названием «Переворот в науке, произведенный господином Евгением Дюрингом. Философия. Политическая экономия. Социализм» вышло в Лейпциге в 1878 г.
[25] Adolph Wagner, напр., пишет (Staat in national-okonomischer Hinsicht. Handw. der Staatswissenschaften), что социалистическое «государство» имеет все признаки государства в «высочайшей степени» (in hochster Potenz), ибо классовый налет современного государства есть лишь «эксцессы» и «злоупотребления». Вся эта галиматья имеет полную аналогию в теоретических конструкциях современных буржуазных экономистов (Бём-Баверк, Кларк и К); капитал, по их мнению, не есть отношение господства, а просто средство производства; «злоупотребления» (ростовщичество, напр.) вовсе не существенны; в будущем обществе тоже будут и капитал, и прибыль, и т. д.
[26] Коренным различием (лат.).
[27] Gumplovicz, 1. с, S. 373.
[28] По обязанности, по должности (лат.).
[29] См., напр.: Jeltinek. Allgemeine Staatslehre. 3 Aufl. Berlin, 1914, S. 89, 194, 195 etc. Любопытно признание, что «Machttheorie» внушает «безумие и ужас», ибо «sie offnet der permanenten Revolution die Wege» («прокладывает дорогу перманентной революции», с. 196), и что «die praktischen Konsequenzen der Machttheorie bestehen nicht in der Begrundung, sondern in der Zerstorung des Staates» («практические последствия силовой теории состоят не в обосновании, а в разрушении государства», с. 195).