Содержание | Библиотека | Новейшая история России

Крушение самодержавия в России было с воодушевлением воспринято возобладавшими в Советах левыми партиями. Но ни эсеры, ни меньшевики не выдвигали тогда лозунга «Вся власть Советам!» Лидеры меньшевиков Ф. Дан, И. Церетели, А. Гоц, а также лидеры эсеров В. Чернов, Н. Авксентьев даже по своим личным качествам не являлись «людьми власти», они не были приспособлены к политической деятельности в условиях быстро развивающейся революции и бурной активности масс. В руководстве этих партий еще не выдвинулись люди типа Бориса Савинкова, этот честолюбивый и волевой политик не вернулся тогда активно помогали формированию Временного правительства, но и оно не отличалось решительностью и волей к власти. Василий Шульгин, принимавший вместе с А. Гучковым отречение царя, свидетельствовал через 10 лет: «Мы были рождены и воспитаны, чтобы под крылышком власти хвалить или порицать ее... Мы способны были в крайнем случае пересесть с депутатских кресел на министерские скамьи под условием, чтобы императорский караул охранял нас. Но перед возможным падением власти, перед бездонной пропастью этого обвала - у нас кружилась голова и немело сердце. Бессилие смотрело на меня из-за белых колон Таврического дворца, и этот взгляд был презрителен до ужаса»[1].

Три главных проблемы стояли перед новым режимом в России: проблема войны, проблема земельных отношений [18] в стране и сложный комплекс национальных отношений в империи. Однако именно эти проблемы Временное правительство и его левые союзники в Советах не могли и даже не хотели решать - пусть и по разным причинам. Конечно, новые власти не бездействовали. Временное правительство провозгласило свободу слова, собраний и стачек, отменило национальные, сословные и вероисповедальные ограничения, провело амнистию по всем политическим и религиозным делам, упразднило корпус жандармов, охранные отделения Департамента полиции и Управление по делам печати. Многочисленными и важными были также первые постановления Петроградского Совета. Совет принял меры по вооружению рабочих и созданию рабочей милиции. В армии и на флоте начали создаваться выборные солдатские комитеты. Петроградский гарнизон был подчинен Исполкому Петроградского Совета. Однако никаких шагов к выходу России из войны не предпринималось. Все воюющие страны с напряженным вниманием ждали - как отразится падение самодержавия на внешней и военной политике новой России. Еще в своих первых декларациях и обращениях к народу 3 и 6 марта Временное правительство заявляло о своем стремлении довести войну «до победного конца». Такой же позиции придерживались и лидеры меньшевиков и эсеров. Эти «оборонческие» настроения разделяли весной 1917 года и широкие круги мелкой буржуазии, даже немалая часть рабочего класса Петрограда и Москвы. Однако в армии преобладали другие настроения, большая часть солдат требовала кончать войну. Особенно громко эти требования звучали среди солдат Петроградского гарнизона. «Ошибочно связывать Февральскую революцию с усталостью от войны, - писал в своем очерке Ричард Пайпс. - Верно нечто прямо противоположное. Русским хотелось вести войну более эффективно, но они чувствовали, что существующее правительство неспособно на это, что политические структуры нуждаются в коренной ломке: необходимо было удалить ставшую изменницей царицу и передать Думе право назначения министров, после и в результате чего Роcсия окажется в состоянии сражаться по настоящему и одержать победу. Усталость от войны началась только после неудачного наступления в июне 1917 года, осуществленного [19] Временным правительством для повышения собственного престижа и ради подъема национального духа»[2]. С этими утверждениями трудно согласиться. Каких «русских» имеет в виду Р. Пайпс? Продолжения войны хотела лишь меньшая часть русских, а главное, ее не хотели вести солдаты. Усталость от войны не может появиться за один месяц или в результате одного неудачного наступления. Эта усталость отчетливо проявилась уже к осени 1916 года, когда на фронте стали массовыми случаи братания солдат. Известие об отречении царя и крушении самодержавия на фронте было встречено однозначно - штыки в землю, «кончай войну!» Пресловутая нота Милюкова от 18 апреля правительствам стран Антанты о «полном соблюдении Россией обязательств, принятых в отношении наших союзников» и его разъяснения по поводу всенародного стремления «довести мировую войну до решительной победы» вызвали взрыв негодования прежде всего среди частей Петроградского гарнизона. Вокруг Мариинского дворца - резиденции Временного правительства стихийно собрались тысячи солдат и матросов. Демонстрации протеста прошли почти во всех крупных городах. Только отставка Милюкова, а вместе с ним и Гучкова, а также образование первого коалиционного правительства с участием меньшевиков и эсеров смягчили кризис. Позднее сам Милюков признавал в мемуарах, что он недооценил нежелание армии продолжать войну. Попытка продолжать войну вопреки желанию армии и народа погубила и монархию, и Временное правительство[3].

Министром иностранных дел вместо Милюкова стал Михаил Терещенко, финансист и сахарозаводчик, а военным и морским министром - А. Керенский. Изменился, однако, состав, а не политика правительства. Оно продолжало готовить не мирное соглашение, а новое наступление на фронтах.

Подробный план нового крупного наступления русских армий был разработан еще в конце 1916 года и утвержден в январе 1917 года Николаем II. Интенсивная подготовка к наступлению велась в январе-марте. На фронт поступало большое количество оружия; военная промышленность России существенно увеличила в 1915 - 1916 годах производство всех видов вооружений. На фронты шло пополнение не [20] только оружием, но и живой силой. Солдаты в своем большинстве не хотели войны, но армия еще подчинялась военной дисциплине. Временное правительство не отменило приказов и планов, связанных с подготовкой наступления. Основная работа проводилась штабами фронтов и Ставкой. Главнокомандующим после отречения царя стал генерал Михаил Алексеев. Но и Керенский активно включился в эту работу. Многие из эсеров и меньшевиков были направлены на фронты в качестве комиссаров Временного правительства. Много дней проводил на фронте и Керенский.

Наступление началось 18 июня, но успеха не имело. Продвижение русских войск было незначительным, а потери большими. Вскоре, однако, немецко-австрийская армия остановила русские части и в свою очередь перешла в наступление. Уже в первые две недели боев русская армия потеряла более ста тысяч солдат и офицеров и начала оставлять Галицию.

Известие о крупном поражении и больших потерях армии вызвало взрыв возмущения по всей стране. В Петрограде начались стихийные вооруженные манифестации, которые лишь частично контролировались большевиками. Многие из демонстрантов находились под влиянием анархистов. В Петроград прибыло около 20 тысяч вооруженных моряков из Кронштадта. Солдаты столичного гарнизона вышли на улицы под радикальными лозунгами отставки всего Временного правительства. Из состава кабинета вышли кадеты, премьер князь Львов не знал, что делать, Керенский находился на одном из фронтов и требовал в телеграммах решительных мер. В ряде районов Петрограда манифестантов расстреливали из пулеметов, установленных на крышах. В Петроград были введены войска, верные правительству, начались аресты и попытки разоружить рабочих. Уже в начале июля среди военной верхушки началась подготовка военного переворота. Но и среди крайних левых радикалов были группы людей, призывавших к насильственному свержению Временного правительства.

Июльский кризис привел к существенным сдвигам в настроениях армии и рабочих в столицах. Князь Львов ушел в отставку, премьером стал Александр Керенский. Большинство министерских постов в кабинете занимали к началу августа [21] меньшевики и эсеры. Эти же партии возглавляли Советы. Двоевластие таким образом окончилось.

Хотя министры-социалисты и составляли к концу лета 1917 года большую часть Временного правительства, оно продолжало оставаться по своей социально-экономической политике буржуазным. Персональные изменения в правительстве не означали социального и классового сдвига в составе власти. Однако для правых и крайне правых партий России, для монархистов и генералитета, для верхов казачества, для верхушки финансово-промышленных кругов России июльский кризис казался пугавшим их сдвигом влево. У власти оказались социалисты, а социалист Керенский стал премьером и едва ли не единоличным диктатором в стране. Партийные программы эсеров и меньшевиков были весьма революционными. И хотя верхушка этих партий не торопилась следовать своим программам и искала компромисса с буржуазными партиями, лидеры буржуазных и буржуазно-помещичьих партий также не торопились поддерживать умеренную часть социалистов. Российские генералы не слишком ясно представляли себе различия между социалистами разных направлений. Полемика между левыми партиями в Советах едва ли была понятна монархистам и помещикам, их не устраивали все так называемые советские партии 1917 года. К тому же среди меньшевиков и эсеров началось внутреннее размежевание. Становились все более активными левые эсеры, а также меньшевики-интернационалисты, выступавшие против войны. Идея о том, что только военная диктатура может спасти Россию, крепла в наиболее консервативных кругах общества. После того, как определились масштабы провала летнего наступления русской армии, генерал М. Алексеев ушел в отставку. Верховным главнокомандующим стал генерал Лавр Корнилов. Вскоре после его назначения в Ставке началась подготовка группы отборных частей для похода на Петроград.

Для большевиков июльский кризис казался, напротив, сдвигом не влево, а вправо. Под предлогом наведения порядка в столице власти начали репрессии среди большевистских руководителей. Был выдан ордер на арест Ленина и Зиновьева, которые перешли на нелегальное положение и с 10 июля до 6 августа скрывались в знаменитом шалаше [22] близ станции Разлив на Карельском перешейке. Позднее Ленин перебрался в Финляндию, а Зиновьев вернулся в Петроград. На несколько недель был заточен в тюрьму Троцкий. В апреле-мае Ленин не раз говорил, что Россия после падения монархии превратилась в «самую свободную страну в мире». Теперь политика и лозунги большевиков изменились. Подробно анализируя трансформацию власти в России в 1917 году, доктор исторических наук Григорий Герасименко писал: «7 июля А. Ф. Керенский возглавил правительство, которое действовало преимущественно насильственными методами. В стране установился диктаторский режим. Лидеры леворадикального лагеря считали его военной диктатурой, а деятели центристского лагеря - революционной диктатурой. По нашему мнению, сущность режима, установившегося в ходе июльского кризиса, следует квалифицировать как правоцентристскую «демократическую диктатуру». Она возникла в центристском лагере на его правом фланге и включала в свой состав демократов типа Керенского, Церетели, Скобелева, Пошехонова и им подобных политиков. В момент его организационного оформления в правительстве не было даже кадетов»[4].

Трудно давать какие-либо точные определения насчет характера власти лета 1917 года. Обстановка в стране менялась еженедельно, и Временное правительство слабо контролировало ситуацию в столице, на фронте, а тем более в провинции. Менялись не «режимы», а тенденции. Керенский получил в июле громадные полномочия, но его деятельность была слишком хаотичной и непоследовательной. У Временного правительства не имелось реального аппарата власти. Структуры царской власти рухнули, а какие-то новые структуры еще не сложились. Многие из участников событий в своих воспоминаниях говорили, что вне Петрограда имелось не «двоевластие», а «многовластие». Серьезной и сильной власти не имелось даже в столице. Хотя сформированный в июне ЦИК Советов России, а также большая часть Исполкома Петроградского Совета поддерживали Временное правительство, в рабочих районах Петрограда Советы контролировали большевики. Не где-то в провинции, а в Петрограде состоялся Шестой съезд РСДРП(б). Этот съезд происходил 9 дней - с 26 июля по 3 [23] августа. Был сформирован новый Центральный Комитет партии и принято решение о подготовке вооруженного восстания. В учебниках по истории КПСС говорилось, что Шестой съезд работал полулегально. О проведении съезда (но не о месте его проведения) было объявлено в печати. Временное правительство не запретило съезд, но «предоставило право военному министру и министру внутренних дел запретить VI съезд. Даже империалисты требовали разогнать съезд и арестовать делегатов. Но рабочие тщательно охраняли съезд своей партии[5]. Все это не слишком похоже на диктатуру. О диктатуре мечтали многие политики и генералы, но установить ее летом 1917 года не удалось никому. Один из лидеров меньшевиков Ираклий Церетели, которого Г. Герасименко также включил в состав «центристской диктатуры», писал позднее в своих воспоминаниях, что для спасения страны летом и осенью 1917 года нужны были «воля, организаторские способности, умение провести в жизнь мероприятия, способные удовлетворить стремления большинства населения». Но все эти качества отсутствовали у Керенского. Получив безграничную власть, Керенский не знал, как ее укрепить, на кого и на что опереться[6].

Начавшийся в конце августа новый политический кризис, или «корниловщина», сопровождался еще одним сдвигом в настроениях народных масс, в поведении армии и в составе власти. По приказу генерала Корнилова на Петроград были двинуты войска. Главной силой группировки являлся 3-й конный корпус генерала А. Крымова; специальные ударные части формировались в штабах всех фронтов. У Керенского и у Временного правительства уже не было ни власти, ни авторитета для подавления этого мятежа. Бессильными оказались и комиссары Временного правительства, заменившие прежних царских губернаторов, и многочисленные общественные исполнительные комитеты, образовавшиеся на разных уровнях местной власти. Наиболее эффективными оказались в условиях кризиса Советы, как в столице, так и на местах. Под их руководством формировались отряды Красной гвардии, к обороне Петрограда готовились многие части Петроградского гарнизона, моряки Балтийского флота. Отказывались помогать продвижению корниловских частей железнодорожники. Уже [24] 30 августа корпус генерала Крымова был остановлен, отдельные подразделения корпуса отказывались выполнять приказы. Убедившись в провале мятежа, генерал Александр Крымов застрелился. В 90-е годы выступление Корнилова часто сравнивали с «делом ГКЧП» 19-21 августа 1991 года, а демократов начала 90-х годов с демократами лета 1917 года.

[1] «Дни». Л., 1927, стр. 124.

[2] Р. Пайпс. Указ. соч., стр. 33.

[3] П. Милюков. Указ. соч., т. 12.

[4] Г. А. Герасименко. Трансформация власти в России в 1917 году // «Отечественная история», 1997, № 1, стр. 67 - 68.

[5] История КПСС. М., 1963, стр. 229.

[6] И. Церетели. Воспоминания о Февральской революции, кн. 2. Париж, 1963, стр. 387 - 388.