Выступление Э. Бенеша было посвящено внешней политике Чехословакии, и в част­ности отношению к России.

Прага

...Итак, остается еще вопрос о том, как же будет дальше, в осо­бенности с большевиками, если проблема интервенции политически уже снята. Для нас, как было уже сказано, русская проблема остается такой же, какой представлялась в вопросах интервенции вообще, в борьбе Колчака и Деникина. Она остается для нас такой пробле­мой, для разрешения которой нужны администраторы и интеллигент­ные способные организаторы. И если большевистский режим распола­гает такими способными администраторами и организаторами, если он поймет, что русская проблема - не только проблема армий, победивших Колчака и Деникина, а также проблема современной прогрессивной и демократической администрации, если большевистский режим имеет для этого человеческий материал, то он удержится, и мы должны ви­деть в нем ядро будущей России. Я в этом очень сомневаюсь и полагаю что, несмотря на то, что большевистский режим проявил как в политической, так и военной области значительно большие способно­сти, в большевистской России ощущается значительный недостаток способных людей, которые в состоянии умело осуществлять эти новые идеи и руководить специфическими, действительно новыми учреждени­ями. Я думаю, что пресловутая русская проблема встанет и перед большевиками в той же страшной действительности, в какой она встала перед царизмом, а также перед Колчаком и Деникиным. Однако уже сейчас необходимо указать, что в любом случае большевики начинают несравненно лучше, чем их противники, что они в значительно большей мере поняли то, что проблема удержаться - это проблема организационная и административная. Поэтому они создали крепкую военную организацию, вернулись к старой воинской организационной системе, возвращаются к старому капиталистическому хозяйствованию, по су­ществу перенимают экономику капитала вообще, предлагая, например, заплатить долги бывшей России, предлагая мир, и вообще стремятся заимствовать из старой социальной конструкции то, что возможно при­нять, лишь бы удержаться, лишь бы организационно и административ­но разрешить свою проблему в целом. Мы должны также со всей критичностью и деловитостью относиться к тому, что в период больше­вистского террора было совершено в нарушение законов человечности и морали. Мы должны решительно отвергнуть жестокость и террор, как бы они ни проводились, и особенно в том случае, если они со­провождаются настоящей системой социальной анархии и абсолютной социальной нивелировки, что, таким образом, приводит ко всеобщей деморализации и социальной дезорганизации. Однако мы должны ви­деть большевизм таким, каким он предстает перед нами в связи с общей интерпретацией русской проблемы, таким, каким он в действи­тельности является: практически отвергать его, по-деловому критиковать, [308] разумно одолевать все те пугала, которые при большевизме вновь и вновь появляются со всех сторон, не преувеличивать и осо­бенно у нас, да и вообще всюду показывать, что настоящей и пра­вильной борьбой с большевистскими тенденциями являются подлинная политика демократической организации и администрации, подлинная забота о хлебе и приличной жизни широчайших слоев населения. Мы должны также понять, при каких обстоятельствах возникла проблема большевизма, какими способами и какими действительно человечески­ми и законными средствами мы можем устранить любой большевизм. Если союзники придерживаются сейчас принципа экономических связей с русским народом[1], это значит, что они отказываются от интервенционистской политики, что является первым шагом на пути к попытке заключения соглашения с новой Россией. Если эта но­вая Россия действительно поймет свою проблему, она начнет строить­ся на приемлемой основе и откажется от всех тех эксцессов, ко­торые неизбежно должны были вызвать старый режим и угро­за военной интервенции. Если будут установлены экономические связи с Россией, это значит, что с течением времени в ходе осуще­ствления этих экономических связей большевики неизбежно примут большое число учреждений старого режима, вероятно, проникнутых но­вым духом, что они перейдут к общей конструкции бывшего общества, которое, однако, по своему характеру и общему смыслу, изменится, вероятно, до такой степени, что можно будет точно сказать, что по сравнению со старым большевики создали новый режим. Нет никаких сомнений в том, что план интервенции означает политику старого ре­жима, а победа нынешней политики означает новый режим. Итак, в русском вопросе существуют две политики. Первую можно ха­рактеризовать как политику старого режима, а вторую как по­литику нового режима. Министерство иностранных дел решительно и неустанно проводило политику нового режима и считает прин­ципиально ошибочным и при определенных обстоятельствах весьма опасным для чехословацкого государства осуществление политики ста­рого режима. В связи с теми огромными социальными последствиями, которые будут в любом случае вызваны нынешней войной, вся наша нация, как я считаю, должна понять, какими были и являются методы политики старого режима и какими являются методы и способы полити­ки нового режима. В своем [выступлении][2] в Национальном собрании я имел возможность указать на эти методы старого и нового режимов. Я снова говорю о них. Вся наша политика в русском вопросе осу­ществлялась именно методами политики нового режима. Однако я счи­таю, что большевики не смогут окончательно решить эту огромную русскую проблему, что даже они, в особенности из-за нехватки демократически мыслящего персонала, соответственно подготовленного для этого режима, не в состоянии сами организовать и создать из него то, что мы все хотели бы создать из него. Я считаю, что и их власть падет, т. к. и они допустили ошибки и, вероятно, преступления, ко­торые будут их проклятьем. Но прежде всего потому, что они не в состоянии преодолеть все те огромные трудности, с которыми связано для людей строительство именно такого государства, как Россия. И нуж­но искать и противопоставить социальную политику нового режима старому режиму. Эта политика не будет ни большевистской, ни довоенной. [309] Чехословацкая республика должна искать и сформировать такую новую социальную политику нового режима. Эта политика также долж­на быть конструктивной. Итак, я думаю, что Россия еще долго будет метаться частично в обстановке анархии, частично в борьбе одних про­тив других, причем эта борьба будет успешной то для левых, то для правых, но окончательной победы в ней добьется на всех фронтах, и я в этом нисколько не сомневаюсь, политика нового режима. Эта политика, которая в большей или меньшей степени побеждает сейчас во всем мире, которая будет значительно сильнее проникнута социаль­ным духом, будет демократической и достаточно реальной и будет учитывать, что главной политической проблемой всюду и во всем яв­ляются проблемы администрации, демократической и добросовестной организации, эта политика вскоре одержит победу и в других местах. Наша внешняя политика, следовательно, будет придерживаться преж­ней линии. Она будет нейтральной по отношению ко всем отдельным внутренним проблемам России, по соглашению с нашими союзниками мы будем, в частности, устанавливать связи с хозяйственными элемен­тами отдельных частей России. С этой целью Министерство иностран­ных дел готовит проект размещения отдельных консульских агентств в отдельных городах России, не придавая этому характера особой по­литики и, таким образом, разрабатывая исключительно экономические связи с братским русским народом.

ANS, Praha, Zahranični výbor RNS, krab.
č. 27, 56. Těsnopisecký zápis о schůzi
zahraničniho výboru posl. sněmovny. Rev.
Nár. Shrom. dne 31. ledna 1920 (dopoledne),
str. 9-11.
Перевод с чешского.

[1] Слово написано неразборчиво.

[2] Бенеш имеет в виду постановление Верховного совета Антанты от 15 февраля1920 г. «...разрешить обмен товарами между русским народом и союзными и ней­тральными странами». Это постановление сделало возможным установить связи между капиталистическими предприятиями и правительствами с русскими кооперативными организациями. Вместе с тем в постановлении было сказано, что эти меры «не означают перемену в политике союзных правительств по отношению к Советско­му правительству». Выступление Бенеша объясняет смысл этой новой тактики: пе­реход от военной интервенции к экономической.

Текст воспроизведен по изданию: Документы и материалы по истории советско-чехословацких отношений. - Т. 1. - М., 1973. С. 308-310.