Летом 1918 г. внешнеполитическое и внутреннее положение Советской республики крайне осложнилось. Большая часть ее территории была захвачена интервентами и белогвардейцами. Советская власть сохранялась главным образом в губерниях Центральной России. Однако и здесь положение было непрочным. Белогвардейцы, эсеры и меньшевики повсеместно организовывали мятежи, в ряде городов им удавалось на некоторое время захватить власть. Обширные районы республики были охвачены кулацкими выступлениями. Контрреволюционные силы, используя недовольство продовольственной политикой пролетарского государства значительной части среднего крестьянства, стремились привлечь его на свою сторону. Антисоветскую позицию занимало реакционное духовенство.

Активизировали подрывную деятельность империалистические разведки. Дипломатические представители Англии, Франции, США организовывали заговоры с целью свержения Советской власти. На средства иностранных разведок и отчасти под их руководством возникли и действовали военно-заговорщические организации «Национальный центр», «Союз возрождения» и другие. В некоторых поволжских городах имелись еще не раскрытые группы «Союза защиты родины и свободы».

Коммунистическая партия и Советское правительство подняли трудящихся на борьбу против интервентов и внутренней контрреволюции. Перед ВЧК была поставлена задача принять более эффективные меры по пресечению преступной деятельности контрреволюционеров. Руководство комиссией в это время фактически осуществлял Ф. Э. Дзержинский, хотя формально он в течение полутора месяцев после левоэсеровского мятежа не являлся ее председателем. 22 августа 1918 г. Совнарком снова назначил его председателем ВЧК.

Усилия Феликса Эдмундовича были направлены на дальнейшее укрепление аппарата ВЧК и местных ЧК, повышение эффективности их работы. Из всех чрезвычайных комиссий были изгнаны левые эсеры. В Москве, [163] Вологде, Саратове, Новгороде органы ВЧК раскрыли белогвардейские центры по вербовке офицеров и переправке их в войска интервентов и в «народную армию» Самарской учредилки. Одновременно ВЧК нанесла удар по контрреволюционным группам, готовившим мятежи в Поволжье, на северо-западе и в центре страны. Чрезвычайные комиссии выявляли связи дипломатических представителей Англии, Франции, США, Германии с внутренней контрреволюцией.

Много времени Дзержинский уделял расследованию дел участников раскрытых контрреволюционных организаций. В своих записках заведующему отделом по борьбе с контрреволюцией Н. А. Скрыннику он рекомендовал улучшить следственную работу, розыск заговорщиков, просил извещать его о том, что предпринимается отделом в этом направлении. Дзержинский посещал тюрьму, лично беседовал с арестованными, выясняя обстоятельства их задержания и степень вины. В ряде случаев он предлагал отделу по борьбе с контрреволюцией освободить лиц, в делах которых не было достаточно серьезных улик. Так, в заключении по делу С. М. Ограновича Дзержинский отмечал, что тот «не принимал участия в белогвардейской организации. Это только что кончивший гимназию молодой человек». Председатель ВЧК предложил его немедленно освободить под честное слово не выступать больше против Советской власти.

Феликс Эдмундович, как и прежде, отдавал все силы священному делу защиты революции. «Дорогая! - писал он в августе 1918 г. С. С. Дзержинской. - Прости, что не пишу. Душою с вами, а времени нет. Я постоянно, как солдат, в бою, быть может, последнем»[1].

30 августа эсеровский террорист убил председателя Петроградской ЧК М. С. Урицкого. По указанию В. И. Ленина Дзержинский немедленно отправился в Петроград для выяснения обстоятельств преступления. Но там его ждало еще более страшное известие: враги совершили злодейское покушение на В. И. Ленина, жизнь вождя революции в опасности.

Весть о ранении Владимира Ильича вызвала взрыв негодования трудящихся. ВЦИК объявил республику военным лагерем. 5 сентября Совет Народных Комиссаров, [164] заслушав доклад Ф, Э. Дзержинского о деятельности ВЧК, принял постановление о красном терроре, как временной чрезвычайной мере самообороны пролетарского государства, представляющей собой ответ на белый террор. Эта мера, по словам Феликса Эдмундовича, была «не чем иным, как выражением воли беднейшего крестьянства и пролетариата - уничтожить всякие попытки восстания и победить»[2]. Проведение в жизнь постановления Совнаркома возлагалось на ВЧК.

После злодейского покушения на В. И. Ленина ВЧК усилила борьбу с контрреволюцией. В ночь на 1 сентября 1918 г. чекисты арестовали главаря «заговора послов» британского дипломата Локкарта и участников руководимой им шпионско-заговорщической организации. Первые сведения о ее существовании и связи с белогвардейской и эсеровской контрреволюцией ВЧК получила еще в мае. Дзержинский поручил тогда двум чекистам-коммунистам - Я. Буйкису и Я. Спрогису внедриться под видом антисоветски настроенных офицеров в одну из заговорщических групп, связанную с английской разведкой. Чекисты вошли в доверие к контрреволюционерам. Локкарт поручил Буйкису, выступавшему под фамилией Шмидхен, свести его с командиром латышской части, охранявшей Кремль. По предложению Ф. Э. Дзержинского была организована встреча Локкарта с командиром артиллерийского дивизиона Э. П. Берзиным, представленным в качестве националиста, врага Советской власти. Заговорщики вручили Берзину 1200 тысяч рублей для подкупа латышских частей с целью ареста руководителей Советского государства во главе с В. И. Лениным. Берзин заверил Локкарта в поддержке их планов, а деньги передал в ВЧК.

Операцию по аресту заговорщиков Всероссийская чрезвычайная комиссия намечала провести в сентябре, однако события 30 августа заставили ее ускорить разгром шпионского гнезда.

Одновременно по распоряжению Ф. Э. Дзержинского была обезврежена группа заговорщиков и в Петрограде. Участники ее собирались на конспиративные встречи в здании английского посольства. Чекисты арестовали в помещении посольства около 40 заговорщиков, в их числе [165] несколько видных белогвардейцев. Было изъято много оружия, переписка с российскими контрреволюционерами.

Ликвидация заговора Локкарта означала провал попыток империалистов стран Антанты провести в Советской России государственный переворот и свергнуть таким образом рабоче-крестьянскую власть.

Героическая борьба ВЧК и местных ЧК против контрреволюции в значительной степени подорвала сопротивление классовых врагов, способствовала упрочению безопасности социалистической республики. Однако не удалось избежать и отдельных ошибок. Были случаи необоснованных арестов служащих советских и военных учреждений. В некоторых местах ЧК неправильно производили обыски, иногда задерживали рассмотрение дел. Сказывалась нехватка опытных сотрудников.

В связи с ошибками, допущенными чрезвычайными комиссиями, в ряде партийных организаций и Советов возникла острая дискуссия по вопросам правового положения этих комиссий.

2 октября 1918 г. вопрос о Всероссийской чрезвычайной комиссии обсуждался в Центральном Комитете РКП (б), который поручил Дзержинскому возглавить работу по составлению проекта положения о ВЧК. С этой целью была создана комиссия, в которую вошли кроме представителей ВЧК также представители народных комиссариатов внутренних дел и юстиции. 28 октября 1918 г. ВЦИК утвердил Положение о Всероссийской и местных чрезвычайных комиссиях. ВЧК признавалась центральным органом, объединяющим деятельность местных ЧК и планомерно проводящим борьбу с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности на территории РСФСР, вновь подтверждалось непосредственное подчинение ВЧК Совнаркому. Местные ЧК, отмечалось в Положении, создаются Советами на одинаковых правах с остальными отделами исполкомов, Советами же назначаются и отзываются члены чрезвычайных комиссий, а их председатели избираются исполкомами и утверждаются Всероссийской чрезвычайной комиссией. ВЦИК подтвердил двойное подчинение чрезвычайных комиссий.

При разработке Проекта положения о ВЧК и местных ЧК была учтена точка зрения Дзержинского.

В начале октября 1918 г. Дзержинский выехал в [166] Швейцарию - для свидания с семьей, которую он не видел около восьми лет, и для отдыха. Ом жил в Берне, а часть отпуска провел с женой и сыном в Лугано. На обратном пути в Советскую Россию Феликс Эдмундович остановился в Берлине.

Вернулся в Москву Дзержинский за несколько дней до первой годовщины Октябрьской революции. Советская республика торжественно отмечала свой праздник. В клубе ВЧК состоялся митинг-концерт сотрудников комиссии. Во время митинга в зале неожиданно для большинства присутствовавших появился В. И. Ленин, встреченный долгой овацией. Владимир Ильич выступил с речью, в которой показал значение ВЧК как органа защиты социалистического государства, обосновал необходимость применения решительных мер к сопротивлявшимся эксплуататорам, сформулировал основные качества, которыми должны обладать работники ЧК. Он дал высокую оценку тяжелой, самоотверженной борьбе чекистов с врагами революции. В. И. Ленин отметил, что ВЧК допустила и отдельные ошибки, объяснявшиеся отсутствием у пролетариата необходимого опыта управления страной. В то же время он осудил тех интеллигентов, которые не умели или не желали объективно оценить деятельность ВЧК в целом. Такие люди выхватывали частные недостатки ЧК, распространяли обывательские сплетни. «Для нас важно, - говорил Ленин, - что ЧК осуществляют непосредственно диктатуру пролетариата, и в этом отношении их роль неоценима. Иного пути к освобождению масс, кроме подавления путем насилия эксплуататоров, - нет. Этим и занимаются ЧК, в этом их заслуга перед пролетариатом»[3].

Встреча с Лениным помогла чекистам более глубоко уяснить политику партии в области борьбы с контрреволюцией, оказала им моральную поддержку.

К концу осени 1918 г. условия деятельности Чрезвычайной комиссии значительно изменились. Победы Красной Армии над белочехами и белогвардейцами, упрочение пролетарской диктатуры, поражение Германии в войне и аннулирование Брестского договора, подъем революционного движения на Западе - все это вызвало поворот мелкобуржуазной демократии в сторону Советской власти. В связи с этим В. И. Ленин поставил вопрос [167] об изменении тактики пролетариата в отношении среднего крестьянства и других мелкобуржуазных слоев, о необходимости перехода от политики нейтрализации их к политике союза с ними. Изменившиеся условия требовали проведения более гибкой тактики и от чекистских органов.

В конце ноября 1918 г. состоялась II Всероссийская конференция чрезвычайных комиссий. В речи при ее открытии Дзержинский указал, что ЧК должны проявлять максимум революционной энергии и политической зрелости, необходимо придать их работе планомерный систематический характер. Он подчеркнул, что конференции предстоит решить ряд организационных вопросов, выработать общий план борьбы с контрреволюцией, спекуляцией и должностными преступлениями.

Были приняты резолюции по текущему моменту, о мятежах в деревне, по организационным вопросам, определены меры по усилению борьбы с белогвардейцами и кулаками. Признавалось целесообразным организовать при ВЧК, областных и губернских ЧК транспортные отделы для работы на железных дорогах, водных и шоссейных путях[4]. Конференция призвала чрезвычайные комиссии действовать в тесном контакте со всеми советскими органами, помогать им в осуществлении их функций, соблюдать революционную законность.

После окончания конференции Дзержинский принимал участие в работе комиссии Совета Рабочей и Крестьянской Обороны, рассматривавшей вопрос о деятельности ВЧК. 3 декабря В. И. Ленин, как председатель этой комиссии, внес ряд важных предложений по усилению партийного руководства чекистскими органами и укреплению революционной законности в их деятельности. Владимир Ильич считал необходимым, чтобы ЧК возглавляли коммунисты с партийным стажем не менее двух лет, предлагал разрешить народным комиссариатам, партийным и профсоюзным органам брать на поруки лиц, арестованных чрезвычайными комиссиями, предоставить народным комиссариатам и комитетам РКП (б) право принимать участие в следствии, расширить в ВЧК отдел жалоб и просьб об ускорении дела, более строго наказывать за ложные доносы. [168]

Дзержинский, как и другие члены комиссии, полностью поддержал ленинские предложения. Они были положены в основу постановления Совета Обороны от 11 декабря 1918 г. «О порядке ареста Всероссийской чрезвычайной комиссией сотрудников советских учреждений и предприятий».

Руководствуясь этим документом, ВЧК 19 декабря издала приказ местным чрезвычайным комиссиям об улучшении их работы, в котором обращалось внимание чекистов на то, чтобы приемы и методы их борьбы с контрреволюцией отвечали политической линии Коммунистической партии и Советской власти.

В декабре Московский Совет создал Чрезвычайную комиссию. Ее председателем назначили Дзержинского. Под его руководством была определена структура комиссии, ее задачи, подобраны кадры сотрудников.

Феликс Эдмундович активно участвовал в работе совещания по реорганизации военной контрразведки. В это время борьбу против шпионажа в Красной Армии вел Военный контроль, а против контрреволюции - фронтовые и армейские чрезвычайные комиссии. Деятельность этих учреждений, подчиненных разным ведомствам, тесно переплеталась, и они нередко дублировали друг друга. Было признано целесообразным иметь в вооруженных силах один орган, подчиненный ВЧК и Реввоенсовету, который осуществлял бы борьбу как со шпионажем, так и с контрреволюцией, спекуляцией и должностными преступлениями. 19 декабря 1918 г. Бюро ЦК РКП (б) приняло решение о слиянии Военного контроля и армейских ЧК в одно учреждение - Особый отдел. Заведующим отделом был назначен М. С. Кедров, возглавлявший до этого военный отдел ВЧК. 1 января 1919 г. он издал приказ о создании особых отделов на всех фронтах, в армиях и военных округах.

3 января 1919 г. Ф. Э. Дзержинский вместе с И. В. Сталиным по решению ЦК РКП (б) выехал на Восточный фронт для подробного расследования причин сдачи 3-й армией Перми. Хотя основное внимание Дзержинский уделял выяснению обстоятельств отступления советских войск на Урале, тем не менее он находил время и для проверки чекистской работы. В письме в Уральский обком РКП (б) он отметил тяжелое положение Вятской губернии, наличие в тылу и на фронте многочисленных белогвардейских организаций, призывал напрячь все [169] силы на борьбу с ними. 14 января 1919 г. это письмо обсуждалось на заседании Уральской областной ЧК и явилось для нее прямой директивой.

Феликс Эдмундович 29 января 1919 г. вернулся в Москву. В это время в партийных организациях столицы, районных Советах, в печати вновь началась дискуссия о ВЧК. Вопрос стоял о самом ес существовании. 20 января были ликвидированы уездные ЧК. Некоторые партийные и советские работники считали, что пора упразднить губернские, областные чрезвычайные комиссии и Всероссийскую ЧК. Они предлагали розыскные функции их передать уголовному розыску, следственные - революционным трибуналам, задачу подавления открытых контрреволюционных выступлений возложить на отряды милиции. Сторонники упразднения ВЧК ошибочно полагали, что наиболее тяжелый период гражданской войны миновал, контрреволюция разбита наголову, политические преступления становятся редким исключением, поэтому надобность в чрезвычайных комиссиях отпала.

Руководящие работники Народного комиссариата юстиции разработали проект реорганизации ЧК и ревтрибуналов, который предусматривал изъятие у чрезвычайных комиссий права на внесудебное разрешение дел и сохранение их лишь как органов предупреждения и пресечения. Согласно проекту, ЧК должны быть подчинены ревтрибуналам и работать под их контролем.

Ф. Э. Дзержинский, Я. X. Петерс и ряд других советских и партийных работников решительно возражали против предложений о ликвидации ЧК. 30 января Феликс Эдмундович выступил с докладом на Московской общегородской конференции РКП (б). Полемизируя с Н. В. Крыленко, который защищал на конференции точку зрения коллегии НКЮ, он доказывал, что уничтожение ЧК повредит развитию революции, будет на пользу ее врагам. «Крупную буржуазию мы победили, - говорил Дзержинский, - оставшиеся враги окопались во многих наших советских учреждениях, саботируют и тормозят нашу работу... Борьбу с ними, с этими контрреволюционерами можно поручить только ЧК, но не революционному трибуналу... Мы не отрицаем гласность, но мы против уничтожения ЧК, так как период чрезвычайных обстоятельств еще не прошел»[5]. Поскольку гражданская война [170] еще продолжается, отмечал Дзержинский, необходимо временно сохранить за органами ВЧК чрезвычайные права, ограничив их применение.

Итоги дискуссии были подведены 4 февраля 1919 г. на заседании ЦК РКП (б), поручившего комиссии, в которую вошел Дзержинский, разработать положение о ЧК и ревтрибуналах, руководствуясь установками:

«1) право вынесения приговоров должно быть передано из ЧК в ревтрибуналы... 2) аппарат ЧК должен остаться в качестве, во-первых, розыскных органов и, во-вторых, органов непосредственной борьбы с вооруженными выступлениями (бандитскими, контрреволюционными и т. и.)»[6]. За ЧК, говорилось в постановлении ЦК, сохраняется право применения чрезвычайных мер при военном положении (если это право предусматривалось самим постановлением об объявлении той или иной местности на военном положении).

8 февраля ЦК РКП (б) опубликовал обращение к коммунистам-чекистам, в котором дал высокую оценку деятельности ВЧК и местных чрезвычайных комиссий. Он подчеркнул, что «...основная задача, возложенная партией на ВЧК, выполнена ею с успехом, что в работе над порученным им делом работники ВЧК и местных ЧК проявили в полной мере ту решительность, преданность пролетарской революции и сознание своего долга перед партией, на которое партия рассчитывала, создавая ВЧК»[7]. В обращении отмечалось, что ЧК созданы, существуют и работают лишь как прямые органы партии по ее директивам и под ее контролем. Центральный Комитет выражал уверенность в том, что чекисты и впредь будут преданы делу пролетарской революции.

Вопрос о реорганизации ЧК и ревтрибуналов рассматривался на заседании ВЦИК 17 февраля 1919 г. Дзержинский, выступая от имени фракции большевиков, доложил проект реорганизации, подготовленный комиссией ЦК РКП (б). Он дал анализ деятельности ВЧК с момента ее создания, охарактеризовал новые условия работы чрезвычайных комиссий, требовавшие перехода к более квалифицированным методам борьбы с врагами. Он подчеркнул значение розыскной деятельности ЧК, обосновал необходимость укрепления революционной законности. [171]

По докладу Дзержинского ВЦИК принял постановление о правах ЧК и ревтрибуналов, в основу которого были положены директивы, данные ЦК РКП (б) 4 февраля 1919 г. В нем четко определялись основные функции и права чрезвычайных комиссий в условиях гражданской войны.

Весной и летом 1919 г. военно-политическое положение Советской республики снова обострилось. На востоке начала наступление армия Колчака, на юге - Деникина, на северо-западе - Юденича, на западе - Пилсудского. Белогвардейцы и белополяки были хорошо обучены и вооружены Антантой. Внутри страны активизировали подрывную деятельность шпионско-заговорщические организации, как правило связанные с империалистическими разведками. Враги Советской власти повсеместно поднимали мятежи, организовывали забастовки, устраивали диверсии. Переходили на сторону врага некоторые военные специалисты на фронте. В городах бесчинствовали уголовные элементы, в деревнях - банды дезертиров. В тяжелых условиях войны, голода и разрухи особую опасность приобретали хищения общественной собственности, спекуляция, взяточничество, подлоги и другие должностные преступления.

Партии эсеров и меньшевиков, которые зимой 1918/19 г. заявили об отказе от вооруженной борьбы против Советов, теперь оказались в одном стане с белогвардейской контрреволюцией. Они не только усилили антисоветскую агитацию среди трудящихся, но и организовывали в период наиболее ожесточенных боев с белыми армиями забастовки на военных заводах, мятежи в воинских частях. Враждебную Советской власти позицию продолжали занимать левые эсеры и анархисты, которые не гнушались никакими средствами в борьбе против пролетарской диктатуры. Ожесточенное сопротивление классовых врагов потребовало усиления борьбы с ними, наведения строгого революционного порядка в тылу.

На плечи Дзержинского легла громадная тяжесть работы по укреплению советского тыла. Весной и летом 1919 г. перед Центральным Комитетом партии и Советским правительством он часто ставил вопросы о дополнительных мерах обеспечения безопасности республики. 14 марта по решению президиума ВЧК Феликс Эдмундович выступил на заседании ЦК РКП (б) с докладом «О серьезности переживаемого момента». Он предложил [172] объявить на военном положении местности, где происходили контрреволюционные мятежи. Центральный Комитет партии согласился с предложением Дзержинского. Всероссийской чрезвычайной комиссии была дана директива пресечь подрывную работу контрреволюционных элементов, в частности партий эсеров и меньшевиков. 25 марта ЦК РКП (б) поручил ВЧК взять под наблюдение правых эсеров, а в мае направил на места циркуляр об аресте всех видных меньшевиков и эсеров, ведущих антисоветскую деятельность[8].

13 апреля 1919 г. Дзержинский в докладе на заседании ЦК партии обосновал меры по усилению охраны Кремля, обеспечению безопасности правительственных учреждений. Эти меры были одобрены Центральным Комитетом[9]. Феликс Эдмундович доложил также о действиях ВЧК по пресечению подрывной деятельности правых эсеров и меньшевиков.

4 мая Дзержинский поставил перед ЦК РКП (б) вопрос о целесообразности усилить наказания за должностные преступления. Центральный Комитет партии одобрил его предложения и поручил Наркомюсту подготовить соответствующий декрет. Одновременно ЦК дал директиву редакциям газет опубликовать статьи с требованием усилить борьбу судебных органов против взяточников и других лиц, совершавших должностные преступления. Народному комиссариату государственного контроля поручалась разработка мер по улучшению порядка подачи жалоб трудящимися как в Москве, так и в провинции.

В конце мая в связи с рядом неудач Красной Армии усилилась враждебная деятельность контрреволюционных элементов в Москве. В учреждениях начали распространяться панические слухи, на улицах подозрительные личности вели открытую антисоветскую агитацию. 28 мая по инициативе Дзержинского состоялось совместное заседание коллегии ВЧК и МЧК с участием представителей МК РКП (б) и НКВД. Выступивший первым, он подчеркнул настоятельную необходимость образования оперативного, негромоздкого органа, способного руководить всеми учреждениями, ведущими непосредственную борьбу с врагами революции. [173]

Обсудив сообщение Феликса Эдмундовича, участники заседания приняли решение создать при Московской чрезвычайной комиссии оперативный штаб в составе представителей МЧК, особого и транспортного отделов ВЧК. Руководить штабом было поручено члену коллегии ВЧК Я. X. Петерсу.

31 мая 1919 г. В. И. Ленин и Ф. Э. Дзержинский опубликовали воззвание «Берегитесь шпионов!». В нем содержался призыв к трудящимся повысить бдительность, обдумать и провести самым строгим образом меры по выявлению шпионов, белогвардейских заговорщиков и поимке их. Особые меры предосторожности предлагалось принять на транспорте и в воинских частях. «Все сознательные рабочие и крестьяне, - писали В. И. Ленин и Ф. Э. Дзержинский, - должны встать грудью на защиту Советской власти, должны подняться на борьбу с шпионами и белогвардейскими предателями. Каждый пусть будет на сторожевом посту - в непрерывной, по-военному организованной связи с комитетами партии, с ЧК, с надежнейшими ичопытнейшими товарищами из советских работников»[10].

Воззвание «Берегитесь шпионов!» было опубликовано во многих газетах страны. В Красной Армии его доводили до сведения бойцов и командиров специальными приказами реввоенсоветов фронтов. Разъяснение этого документа способствовало повышению бдительности населения, мобилизации новых слоев рабочих, крестьян, красноармейцев на самоотверженную борьбу с врагом.

15 июня Дзержинский представил на рассмотрение объединенного заседания Политбюро и Оргбюро ЦК РКП (б) проект декрета «Об изъятии из общей подсудности в местностях, объявленных на военном положении», который был принят за основу. 20 июня ВЦИК утвердил проект декрета с небольшими уточнениями.

Сразу же после его опубликования Дзержинский в приказе разъяснил задачи и права чрезвычайных комиссий, призванных в трудное время «проявить максимум энергии, максимум усилий к тому, чтобы обеспечить тыл нашей армии. Все чрезвычайные комиссии должны превратиться в боевые лагери, готовые в любое время разрушить планы белогвардейских заговорщиков»[11]. Он отмечал, [174] что чрезвычайным комиссиям предоставлены большие полномочия, и предупреждал, что «суровое наказание ждет всех тех, кто вздумает злоупотреблять предоставленными ЧК правами. За применение прилагаемого декрета к каким-либо лицам в корыстных целях виновные будут расстреливаться»[12].

Весной и летом 1919 г. Дзержинский выполнял множество специальных поручений Совета Обороны, связанных с охраной безопасности Советской республики.

1 апреля В. И. Ленин направил в ВЧК телефонограмму, в которой обратил внимание на усилившуюся подрывную деятельность врагов, и предложил «принять самые срочные меры для подавления всяких попыток взрывов, порчи железных дорог и призывов к забастовкам»[13]. Владимир Ильич призывал ВЧК, всех сотрудников чрезвычайных комиссий к революционной бдительности.

На основе телефонограммы В. И. Ленина Ф. Э. Дзержинский 3 апреля издал приказ всем чрезвычайным комиссиям об установлении бдительного надзора за хлебными складами, железнодорожными сооружениями и путями, за всеми объектами стратегического назначения. Предписывалось применять самую суровую кару ко всем пойманным на месте преступления, а лиц, агитировавших против Советской власти, предавать суду ревтрибунала.

В начале апреля Совет Обороны поручил Дзержинскому разобраться в причинах возникновения забастовки на тульских оружейных заводах, вспыхнувшей в разгар наступления Колчака, и принять меры к ее ликвидации. В Тулу была направлена комиссия, в работе которой участвовал и представитель ВЧК. Феликс Эдмундович постоянно интересовался положением дел в городе. В телеграмме председателю Тульской губчека он писал: «Необходимо во что бы то ни стало поднять производительность заводов в самый краткий срок. Это вопрос, от разрешения которого зависит наш успех на фронте. Надо применить все меры репрессий по отношению к тем, которые мешают поднятию производительности, и одновременно улучшить положение... рабочих... постараться удовлетворить их нужды». 8 и 10 апреля Дзержинский в [175] разговоре по прямому проводу с руководителями губисполкома и председателем ЧК интересовался положением дел на оружейных заводах, причинами и характером забастовки в железнодорожном депо, спрашивал, какая помощь требуется из центра.

Выполняя указания Дзержинского, Тульская губчека арестовала эсеров и меньшевиков - организаторов забастовки. Партийные и советские органы приняли меры по улучшению материального положения рабочих - их стали снабжать красноармейским пайком. Через несколько дней забастовка в Туле прекратилась.

13 мая 1919 г. Совет Обороны обязал Ф. Э. Дзержинского и заместителя председателя РВСР Э. М. Склянского проверить охрану Тульского патронного завода. На этом же заседании Совета Обороны перед Феликсом Эдмундовичем была поставлена задача принять меры «по установлению особо строгого контроля при въезде в Россию беженцев из Финляндии и Мурманского края с тем, чтобы подозреваемых в сочувствии белогвардейцам не пускать ни в коем случае, а остальных пропускать с особой осторожностью...»[14]. Кроме того, ему предложили создать комиссию для изучения вопроса о пропуске беженцев в Галицию и Польшу, принятия особых мер к задержанию мужчин призывного возраста и подозрительных лиц, выяснения политических настроений беженцев. 19, 26 мая и 11 июня Феликс Эдмундович докладывал Совету Обороны о результатах работы комиссии.

19 мая Совет Обороны поручил Склянскому и Дзержинскому принять самые энергичные меры к изъятию, у населения незаконно хранившегося оружия и передачи его военному ведомству.

Летом и осенью 1919 г. Совет Обороны включал Дзержинского в состав комиссий, готовивших проекты решений о порядке введения военного положения на железных дорогах, о борьбе с дезертирством, выделении рабочей силы для оборудования позиций на Южном фронте, об усилении охраны складов, магазинов и заводов военного ведомства, о мерах борьбы с контрреволюционными элементами в армии, об изъятии у населения предметов военного обмундирования и снаряжения.

Выполняя многочисленные специальные задания ЦК РКП (б) и Совета Обороны по укреплению советского [176] тыла, Дзержинский не ослаблял внимания к повышению боеспособности органов ВЧК, совершенствованию их структуры, укреплению их кадрами испытанных, стойких, проверенных коммунистов, к идейно-политическому воспитанию чекистов. Весной 1919 г. под его руководством были реорганизованы транспортные органы ВЧК. Они изымались из подчинения губернским ЧК, строились по экстерриториальному принципу, с учетом структуры аппарата НКПС. Реорганизация транспортных органов ВЧК способствовала усилению их связи с органами НКПС, повышению эффективности работы по обеспечению безопасности транспорта.

Принимались меры по дальнейшему организационнополитическому укреплению особых отделов. В марте 1919 г. VIII съезд РКП (б) признал необходимым подчинить особые отделы фронтов и армий соответствующим комиссарам, а за Особым отделом ВЧК оставить лишь «функции общего руководства и контроля над их деятельностью»[15]. В мае Реввоенсовет республики подготовил проект постановления Совета Обороны, предусматривавший передачу особых отделов фронтов и армий в непосредственное подчинение одного из членов реввоенсовета. После согласования проекта постановления с Ф. Э. Дзержинским и М. С. Кедровым он был подписан В. И. Лениным. Эта мера позволила установить действенный контроль со стороны армейских политорганов за работой военной контрразведки, способствовала более быстрому и эффективному выполнению ею оперативных заданий командования.

3 мая 1919 г. Дзержинский внес на рассмотрение Оргбюро ЦК РКП (б) предложение о том, чтобы представитель Особого отдела ВЧК еженедельно давал отчет о борьбе с контрреволюцией и шпионажем в Красной Армии непосредственно Оргбюро ЦК[16]. Это предложение было принято. Оно обеспечивало строгий и постоянный партийный контроль за работой военной контрразведки.

На заседании ЦК РКП (б) 10 июня 1919 г. рассматривался вопрос об участившихся случаях измены на фронте. Центральный Комитет партии поручил Дзержинскому ознакомиться с присланным из Петрограда материалом о контрреволюционной деятельности враждебных [177] элементов в районе действий 7-й армии и разработать проект постановления об усилении контроля над военными специалистами. 15 июня Дзержинский внес в ЦК подготовленный им проект. На его основе Центральный Комитет партии обязал Особый отдел ВЧК немедленно организовать на всех фронтах, и в первую очередь на Западном и Южном, тщательную проверку командного состава, железнодорожного аппарата, технического персонала. Всем учреждениям и партийным работникам предлагалось сообщать в Особый отдел ВЧК о всех фактах измены, дезертирства и шпионажа. Оргбюро ЦК РКП (б) поручалось укрепить состав Особого отдела ответственными работниками и разослать в партийные организации циркулярное письмо об улучшении деятельности особых отделов.

18 августа 1919 г. Центральный Комитет партии рекомендовал Ф. Э. Дзержинского на должность начальника Особого отдела ВЧК. 27 августа Реввоенсовет республики объявил в приказе о назначении его на этот пост, с оставлением на посту председателя ВЧК и НКВД.

В ходе борьбы с контрреволюцией создавались новые чрезвычайные комиссии, притом не только в Советской России, но и в братских советских республиках - на Украине, в Белоруссии. Дзержинский оказывал им всемерную помощь. Из ВЧК направлялись во Всеукраинскую ЧК и в ЧК Литовско-Белорусской республики опытные кадры чекистов, инструкции о методах выявления и пресечения подрывной деятельности врагов Советской власти. ВЧК передавала чрезвычайным комиссиям братских республик имевшиеся в ее распоряжении сведения о контрреволюционных актах на территории Украины, Литвы и Белоруссии. Феликс Эдмундович настойчиво добивался тесной координации действий чрезвычайных комиссий советских республик, выдвигал предложения объединить их в единый централизованный орган. В одном из писем в июле 1919 г, он упрекал председателя Всеукраинской ЧК М. И. Лациса за тенденцию к «самостийности». «Что вы делали - мы не знали, - писал Дзержинский, - связи с нами постоянной не поддерживали... Будучи в очень трудных и тяжелых условиях, вы не совещались с нами - какую повести линию, чтобы опереться на более широкие слои населения...»[17] Он подчеркивал, [178] что чрезвычайные комиссии Украины должны быть органами центра, проводниками политики ЦК РКП (б) в республике. Объединение усилий всех республик на принципах пролетарского интернационализма он рассматривал как одно из важных условий спасения Советской власти, разгрома внутренней контрреволюции и иностранной интервенции.

Дзержинский выступал за развитие и всемерное укрепление братских интернациональных связей чекистских органов советских республик. Его советы оказали неоценимую помощь их руководителям в организации борьбы с врагами социалистической революции, защиты ее завоеваний.

Усилившееся сопротивление свергнутых эксплуататорских классов требовало расширения масштабов деятельности чрезвычайных комиссий, привлечения на службу в ВЧК новых сотрудников. Между тем в конце 1918 - начале 1919 г. многие чекисты перешли в другие учреждения. Большое число сотрудников ВЧК и местных чрезвычайных комиссий было отозвано на партийную и советскую работу в районы, освобожденные от немецкой оккупации, - на Украину, в Латвию, Литву, Эстонию, Белоруссию. 13 марта 1919 г. Дзержинский обратился в ЦК РКП (б) с письмом, в котором отметил трудности, возникшие во многих ЧК вследствие ухода опытных чекистов. От имени ВЧК он просил Центральный Комитет дать указания партийным организациям об оставлении на занимаемых постах в ЧК работников, обладавших необходимым опытом и знаниями, а также подчеркнуть, что «...ЧК требуют наиболее ответственных, наиболее преданных делу революции товарищей».

14 марта 1919 г. ЦК РКП (б) рассмотрел просьбу Дзержинского и постановил удовлетворить ее. Во все губкомы было послано письмо, в котором предлагалось вернуть в чекистские органы всех лучших работников, отозванных за последнее время из чрезвычайных комиссий. Выполняя директиву ЦК РКП (б), губернские комитеты партии приняли меры к пополнению ЧК опытными кадрами.

Весной 1919 г. в связи с наступлением Колчака некоторые партийные организации начали мобилизацию на фронт коммунистов-чекистов. Так, в конце апреля Брянский губком РКП (б) принял решение о мобилизации большей части сотрудников ЧК. В случае его исполнения [179] в комиссии осталось бы всего пять работников. Губчека сообщила об этом Дзержинскому. 1 мая он телеграфировал Брянскому губкому партии о том, чтобы приостановить мобилизацию чекистов до распоряжения ЦК РКП (б). 3 мая Организационное бюро ЦК утвердило телеграмму Дзержинского. 19 мая вопрос о порядке мобилизации чекистов обсуждался на заседании Совета Обороны, который подтвердил ранее принятое Совнаркомом постановление об освобождении от военной службы незаменимых штатных сотрудников ЧК.

В течение 1919 г. Дзержинский еще несколько раз обращался в Центральный Комитет РКП (б) с просьбами оказать помощь в укреплении кадрами чекистского аппарата. Поддерживая эти просьбы, ЦК принял ряд постановлений об усилении ЧК и особых отделов работниками. В декабре он направил в губернские и уездные комитеты партии письмо, в котором предложил им немедленно послать на работу в чрезвычайные комиссии «наибольшее количество наиболее стойких, могущих быть вполне ответственными товарищей, чтобы заместить коммунистами все ответственные должности в ЧК»[18]. ЦК РКП (б) снова напомнил местным парторганизациям о том, что нельзя мобилизовать в армию сотрудников чрезвычайных комиссий без согласия на то их руководства и без замены мобилизованных равноценными работниками. Партийным комитетам рекомендовалось внимательно относиться к подбору личного состава ЧК, а коммунистам-чекистам активно участвовать в работе местных организаций.

Благодаря помощи и поддержке Центрального Комитета партии, местных парторганизаций, настойчивости Дзержинского удалось создать в органах ВЧК крепкое ядро из опытных и стойких коммунистов. В начале 1920 г. он отмечал, что в чрезвычайных комиссиях «большею частью работники - старые революционеры, которые прошли суровую школу царского самодержавия и царского преследования». Более половины всех чекистов являлись членами Коммунистической партии. На всех ответственных постах в ЧК и особых отделах работали только коммунисты.

Дзержинский уделял постоянное внимание подготовке чекистских кадров. Еще осенью 1918 г. при ВЧК были [180] открыты трехнедельные курсы, готовившие следователей, разведчиков и организаторов-инструкторов ЧК. В декабре 1919 г. Феликс Эдмундович обратился в ЦК РКП (б) с просьбой оказать содействие в организации двухмесячных курсов ВЧК, командировав в их распоряжение 200 коммунистов. 26 декабря 1919 г. Центральный Комитет в письме губкомам партии предложил послать коммунистов на курсы ВЧК и рекомендовал с особым вниманием отнестись к подбору курсантов: «Все они, - указывалось в письме, - должны быть безукоризненной честности, безусловно преданными делу пролетарской революции, стойкими борцами за нее и хорошо грамотными»[19]. В феврале 1920 г. на двухмесячных курсах ВЧК начались занятия. Сотни коммунистов, получивших необходимую политическую и профессиональную подготовку, влились по окончании курсов в чрезвычайные комиссии и особые отделы.

Проведенные Ф. Э. Дзержинским под руководством Центрального Комитета РКП (б), с помощью местных партийных комитетов мероприятия по укреплению чекистских органов оказались весьма эффективными. Повысилась бдительность сотрудников чрезвычайных комиссий, возросло их оперативное мастерство, расширилась связь с трудящимися. Все это позволило чекистам нанести решительные удары по белогвардейским центрам.

Наиболее крупной заслугой ВЧК в 1919 г. было раскрытие контрреволюционной организации «Национальный центр». Во главе ее стоял кадет Н. Н. Щепкин, бывший член Государственной думы, в ее руководящее ядро входили П. Б. Струве, А. Д. Алферов, князь С. Е. Трубецкой. «Национальный центр» имел свои отделения в Петрограде, Сибири, на Урале и Кубани. Он был тесно связан с военно-заговорщической организацией, так называемым штабом «Добровольческой армии Московского района». В распоряжении этого штаба находились значительные вооруженные силы - преподаватели и слушатели трех военных школ, броневики, артиллерия. «Национальный центр» добывал и передавал Деникину и Колчаку важную информацию о дислокации частей Красной Армии и их вооружении. Опираясь на штаб «Добровольческой армии Московского района», он предполагал в первой половине сентября, когда ожидался [181] подход армии Деникина к Москве, поднять в столице мятеж и свергнуть Советскую власть.

В июле - августе 1919 г. Особый отдел ВЧК ликвидировал петроградское отделение «Национального центра», которое возглавлял кадет В. И. Штейнингер. У заговорщиков было изъято много документов, содержавших сведения о 7-й армии, переписка со штабом Юденича, отчет о деятельности петроградской и московской шпионских организаций.

Вскоре в руках ВЧК оказались нити, которые привели к центру заговорщиков в Москве. На прием к Дзержинскому пришла учительница, сообщившая о посещениях какими-то подозрительными лицами директора их школы А. Д. Алферова. Феликс Эдмундович отдал распоряжение установить за Алферовым наблюдение. В конце июля начальником уездной милиции Слободского уезда Вятской губернии был задержан в селе Вахрушево проезжий в рваной шинели и худых сапогах, щедро плативший крестьянам за подводы. У задержанного (им оказался агент колчаковской разведки Н. П. Крашенинников) изъяли около миллиона рублей. Вятская губчека отправила его в ВЧК. Там он попытался передать из тюрьмы две записки - Щепкину или Алферову. В руках чекистов оказалась еще одна нить, которая вела в логово врага. В это же время Особый отдел ВЧК получил сведения о существовании штаба «Добровольческой армии Московского района», о готовящемся им мятеже.

22 августа заместитель начальника Особого отдела ВЧК и И. П. Павлуновский направил В. И. Ленину доклад, в котором сообщалось о раскрытии «Национального центра», а также о том, что аресты заговорщиков «будут проведены с приездом тов. Дзержинского»[20]. Ознакомившись с материалом, Владимир Ильич тут же написал записку Дзержинскому: «На прилагаемую бумажку, т. е. на эту операцию, надо обратить с у г у б о е внимание. Быстро и энергично и п о ш и р е надо захватить»[21].

После возвращения из Петрограда Феликс Эдмундович возглавил операцию по разгрому «Национального центра», которая началась в ночь на 29 августа. Он лично участвовал в аресте Щепкина, а члену коллегии ВЧК В. А. Аванесову поручил взять под стражу Алферова. [182] При аресте Щепкина был захвачен связной Деникина. Во дворе дома, в дровах, чекисты нашли жестяную коробку. В ней хранились документы о стратегических планах советского командования, о дислокации и вооружении частей Красной Армии, а также письмо деникинскому «правительству» о подготовке контрреволюционного мятежа. Во время длившегося всю ночь обыска у Алферова чекисты обнаружили в мраморном пресс-папье список и телефоны участников организации. Утром 29 августа Алферова и изъятые у него документы доставили Дзержинскому. «Измученное бессонницей и нечеловечески напряженным трудом лицо Феликса Эдмундовича, - вспоминал участник операции Ф. Т. Фомин, - мгновенно просветлело, он пробежал глазами список и уверенно сказал: «Теперь все в наших руках!..»»[22] В этот день были арестованы многие участники заговора.

В течение первой половины сентября ВЧК закончила подготовку к ликвидации штаба «Добровольческой армии Московского района». 18 сентября Дзержинский доложил на объединенном заседании Политбюро и Оргбюро ЦК РКП (б) о подготовляемой ВЧК операции. В ту же ночь чекисты с помощью красноармейцев и московских большевиков захватили штаб «Добровольческой армии Московского района» и разоружили военно-учебные заведения, которые служили главной силой готовившегося мятежа. Аресты продолжались также 19 и 20 сентября. После окончания операции Дзержинский собрал чекистов и подробно рассказал им о характере, целях и задачах разгромленной организации, дал анализ действий сотрудников. 21 сентября он доложил Центральному Комитету партии о ликвидации «Национального центра» и штаба «Добровольческой армии Московского района»[23].

24 сентября на Московской общегородской конференции РКП (б) Дзержинский выступил с докладом о разгроме белогвардейского заговора, подробно рассказав о его целях, военной силе заговорщиков, планах мятежа, о ходе только что закончившейся операции.

- Наша борьба с заговором, - сказал в заключение Феликс Эдмундович, - будет успешной, если ВЧК встретит повседневную поддержку со стороны каждого коммуниста. [183]

Партийная конференция вынесла резолюцию, в которой приветствовала ВЧК «за ее энергичную деятельность в деле уничтожения контрреволюционных гнезд в сердце революции...»[24].

Разгром «Национального центра» и штаба «Добровольческой армии Московского района» способствовал упрочению безопасности Советской республики. Однако враги революции не сложили оружия. 25 сентября 1919 г. террористы бросили бомбу в помещение Московского комитета РКП (б) в Леонтьевском переулке, где происходило в это время собрание партийного актива столицы. В результате взрыва погибло 12 человек, в том числе секретарь МК В. М. Загорский.

Расследование преступления московские чекисты вели под непосредственным руководством Ф. Э. Дзержинского. Они выяснили, что взрыв был совершен членами группы анархистов-подполья и левым эсером Черепановым. В ходе допроса одного из арестованных Феликс Эдмундович узнал о подготовке анархистами нового террористического акта, а также выяснил местонахождение штаб-квартиры преступников. В начале ноября была ликвидирована террористическая группа анархистов-подполья.

Вскоре Дзержинский получил важные сведения из особого отдела 7-й армии и Петроградской ЧК о раскрытии крупной шпионской организации, связанной с Юденичем и английской разведкой. Этой организацией руководил английский резидент Поль Дюкс, незадолго до этого бежавший из России. Заговорщики передали Юденичу сведения о Красной Армии и подготовили для него оперативный план наступления на Петроград. Они сформировали отряды для мятежа и даже успели создать свое «правительство». С организацией П. Дюкса были тесно связаны французская шпионская группа и ряд других.

Дзержинский выехал в Петроград. Под его руководством сотрудники Особого отдела и Петроградской ЧК в ноябре 1919 г. арестовали шпионов и заговорщиков. Феликс Эдмундович лично участвовал в следствии, а также присутствовал на заседании коллегии Петроградской ЧК, рассматривавшей дела участников белогвардейского заговора. [184]

Вернувшись в Москву, он рассказал работникам ВЧК о раскрытии шпионской организации в Петрограде. Дело было так. Один красноармеец заметил, что идущая впереди него девушка уронила сверток, поднял его и окликнул девушку, но та бросилась бежать. Это показалось бойцу подозрительным, он догнал ее и доставил в Петроградскую ЧК. В свертке оказались чертежи военных сооружений и другие шпионские сведения. Выяснилось, что задержанная - дочь руководителя французской шпионской группы в Петрограде Э. В. Бажо, который затем был арестован. Во время допроса он нагло заявил Ф. Э. Дзержинскому:

- Вы поймали меня совершенно случайно, лишь из-за оплошности моей дочери.

- Нет, вы ошибаетесь! - ответил председатель ВЧК. - Если бы масса нас не поддерживала, если бы каждый рабочий и каждый красноармеец не сознавал, что борьба с врагами революции - это дело не только ЧК, но всего народа, тогда потеря свертка не привела бы к раскрытию вашей организации. Дочь ваша случайно уронила сверток, но красноармеец не случайно заинтересовался им, не случайно задержал вашу дочь и доставил ее в ЧК. Именно в этом наша сила...

В конце 1919 - начале 1920 г. ВЧК раскрыла руководимый кадетами «Тактический центр», представлявший собой общероссийское объединение наиболее крупных антисоветских организаций - «Совета общественных деятелей», «Национального центра» и «Союза возрождения России». «Тактический центр» ставил своей задачей восстановление «государственного единства» России, созыв «национального собрания», реставрацию частной собственности. Он признавал Колчака в качестве верховного правителя российского государства. Через главарей «Национального центра» он поддерживал связь со штабом «Добровольческой армии Московского района».

Ликвидировав эти белогвардейские заговорщические центры, ВЧК сорвала антисоветские происки внутренней контрреволюции и агентуры империалистических разведок. В наиболее опасный для Советской власти момент, когда полчища Деникина рвались к Москве, а банды Юденича были на расстоянии пушечного выстрела от Петрограда, чекистские органы, проявив высокую бдительность и решительность, предотвратили белогвардейские мятежи в политических и промышленных центрах [185] страны, обеспечили безопасность социалистической республики. В достижении славных побед ВЧК над врагами Советского государства выдающуюся роль сыграл ее председатель Ф. Э. Дзержинский.

Осенью 1919 г. в соответствии с решениями ЦК РКП (б) и Совета Обороны Дзержинский направил усилия чекистов на преодоление хозяйственной разрухи. Одним из самых больших зол, мешавших экономическому возрождению страны, по-прежнему оставалась спекуляция продовольствием и предметами первой необходимости. Спекулянты пробирались на работу в органы распределения и на государственные склады, расхищали, нередко в крупных размерах, дефицитные товары, сбывая их на рынке. Спекуляция была тесно связана с подкупом, взяточничеством, подлогами и другими должностными преступлениями.

17 сентября 1919 г. Дзержинский на заседании Малого Совнаркома предложил проект декрета об усилении борьбы со спекуляцией, который был утвержден. Вскоре, 21 октября, Совет Народных Комиссаров принял декрет, по которому все дела о крупной спекуляции товарами и продуктами, взятыми на учет, а также все дела о должностных преступлениях лиц, уличенных в хищениях, подлогах, неправильной выдаче нарядов, в спекуляции и взятках, изымались из общей подсудности и передавались на рассмотрение специально создаваемого при ВЧК Особого революционного трибунала. Этим же декретом при ВЧК была образована Особая межведомственная комиссия для изучения всех источников спекуляции и связанных с ней должностных преступлений и объединения мер борьбы с ней.

Первое заседание Особого революционного трибунала провел Дзержинский. Он указал, что для окончательного торжества революции нужна не только победа на фронтах, но и овладение экономическим аппаратом страны, куда пробралось немало преданных буржуазии специалистов, шкурников и других лиц, желавших свергнуть Советскую власть. Определяя задачи трибунала, Феликс Эдмундович сказал: «Мы вовсе не стремимся уничтожить всех тех, кто раньше был капиталистом, наоборот, мы приглашаем их к себе на службу, но при этом говорим: «Будьте честными, не вносите в наши ряды развала, и вы будете уравнены со всеми трудящимися». Но горе тем, которые желают возвратить прошлое, [186] мы их будем уничтожать беспощадно, как своих классовых врагов»[25].

Особый революционный трибунал при ВЧК сыграл важную роль в борьбе со спекулянтами и расхитителями социалистической собственности.

Осенью 1919 г. Центральный Комитет РКП (б) и Советское правительство возложили на ВЧК задачу оказать помощь партийным и советским органам в преодолении топливного кризиса. Положение с топливом было настолько трудным, что ЦК РКП (б) обратился ко всем партийным организациям с написанным В. И. Лениным письмом, в котором говорилось: «Топливный кризис надо преодолеть во что бы то ни стало, иначе нельзя решить ни продовольственной задачи, ни военной, ни общехозяйственной»[26]. 12 ноября 1919 г. Совет Обороны обязал транспортные органы ВЧК контролировать исполнение распоряжений, касающихся снабжения топливом транспорта, проверить топливные запасы в районе железных дорог, следить за экономным расходованием дров. Экономическому отделу ВЧК было предписано взять под контроль заготовку дров и подвоз их к железным дорогам и сплавным рекам.

Вопрос о борьбе с топливным кризисом несколько раз рассматривался на заседаниях коллегии и президиума ВЧК, проходивших под председательством Дзержинского. Был намечен ряд мер, предусматривавших участие чекистских органов в этой кампании.

Транспортные ЧК производили учет топлива, организовывали вылавливание сплавного леса, погрузку заготовленных дров. Они привлекали к ответственности должностных лиц, допускавших злоупотребления в заготовке, транспортировке и распределении топлива, а также граждан, уклонявшихся от трудовой повинности. Благодаря мерам, принятым партийными органами, Советами, чрезвычайными комиссиями, удалось постепенно преодолеть топливный кризис.

В это же время ВЧК была привлечена к борьбе с эпидемиями, которые на почве голода, отсутствия медикаментов, мыла и белья разрастались до небывалых размеров. 8 ноября Совет Обороны образовал Особую всероссийскую комиссию по улучшению санитарного состояния [187] республики, куда вошли В. И. Ленин, Ф. Э. Дзержинский, Н. А. Семашко, представитель ВЦСПС. При чрезвычайных комиссиях учреждались уполномоченные по санитарной части, а также разъездная санитарная комиссия. Уполномоченным ВЧК по санитарной части по предложению Феликса Эдмундовича был назначен М. С. Кедров, врач по специальности.

15 ноября 1919 г. Ф. Э. Дзержинский и Н. А. Семашко издали приказ «О мерах борьбы с разрухой в санитарном отношении». В нем указывалось, что эта борьба - одна из главнейших задач чрезвычайных комиссий. Им предлагалось следить за санитарным состоянием казарм, госпиталей, учебных заведений, станций, эвакопунктов, воинских эшелонов, оказывать содействие органам здравоохранения в организации санитарных кордонов.

Повседневная, крайне напряженная работа при скудном питании, без достаточного отдыха подорвала здоровье Дзержинского. У него обострилась болезнь легких, наблюдалось нервное истощение. Учитывая состояние здоровья и громадную работу председателя ВЧК, ее президиум 25 ноября принял решение об улучшении питания Феликса Эдмундовича. Узнав о его тяжелой болезни и нежелании оставить на время работу, Ленин позвонил Е. Д. Стасовой и предложил подготовить и провести через ЦК решение о том, что Дзержинскому предписывается пойти на две недели в отпуск и отдохнуть в Нарофоминске. «Тогда в Нарофоминске, - вспоминала Стасова, - был лучший под Москвой совхоз, и Дзержинский мог получить там хорошее питание. Владимир Ильич, продумывавший все до мелочей, учитывал и то, что в совхозе отсутствовал телефон, следовательно, Дзержинский не будет звонить в Москву и поэтому лучше сможет отдохнуть»[27].

В течение двух недель Дзержинский вместе с семьей отдыхал в совхозе «Лобаново» и несколько укрепил здоровье.

По возвращении в Москву он сразу же включился в работу. В конце 1919 г. Феликс Эдмундович участвовал в подготовке I съезда особых отделов. В это время выявились новые формы подрывной деятельности контрреволюции в Красной Армии, и нужно было выработать более [188] эффективные меры по обеспечению безопасности советских вооруженных сил.

I съезд особых отделов открылся 22 декабря 1919 г. Его работа проходила под руководством Ф. Э. Дзержинского и заместителя начальника Особого отдела ВЧК И. П. Павлуновского. В докладе Павлуновского и выступлениях делегатов отмечалось, что контрреволюционеры пытаются овладеть органами управления Красной Армии - центральными военными учреждениями и штабами. Такую форму подрывной деятельности врага съезд назвал «технической контрреволюцией».

С большой речью выступил на съезде Дзержинский. Он кратко осветил историю создания особых отделов, дал анализ взаимоотношений между их сотрудниками и политическими комиссарами, призвал чекистов к дружной, согласованной работе с комиссарами. Феликс Эдмундович предложил поставить перед ЦК РКП (б) вопрос о направлении в особые отделы стойких коммунистов с большим партийным стажем, призвал чекистов усилить борьбу с «технической контрреволюцией» в Красной Армии.

В конце 1919 - начале 1920 г. были одержаны решающие победы над вооруженными силами внутренней контрреволюции и иностранных интервентов. Красная Армия неудержимо продвигалась на восток, добивая Колчака. На Южном фронте она нанесла поражение Деникину. Его армия откатывалась под натиском советских войск к побережью Азовского и Черного морей. От Петрограда был отброшен Юденич.

Улучшение военно-политической обстановки дало возможность Советскому государству смягчить карательную политику. В. И. Ленин на VIII Всероссийской конференции РКП (б) предложил улучшить материальное положение старых специалистов, не допускать грубости и неоправданных репрессий в отношении интеллигенции и мелкобуржуазных слоев населения.

На основе ленинских указаний Дзержинский 17 декабря 1919 г. издал приказ о строжайшем соблюдении революционной законности в деятельности чекистских органов. Чрезвычайным комиссиям предписывалось осторожно подходить к вопросу ареста специалистов. Разрешалось прибегать к такой мере лишь в случае неопровержимого доказательства их принадлежности к белогвардейским организациям или участия в спекуляции и [189] саботаже. Запрещалось арестовывать граждан за мелкие преступления, а также на основании непроверенных сведений о совершении ими преступлений.

13 января 1920 г. Дзержинский обратился в Политбюро ЦК РКП (б) с предложением опубликовать от имени ВЧК приказ о лишении чрезвычайных комиссий права расстрела и о передаче всех дел, по которым могла быть назначена такая мера наказания, в ревтрибуналы. Политбюро ЦК. приняло решение избрать комиссию с участием Феликса Эдмундовича Дзержинского для разработки такого приказа и затем подтверждения его от имени правительства[28].

17 января 1920 г. ВЦИК и Совет Народных Комиссаров приняли постановление об отмене смертной казни по приговорам ВЧК и ее органов, а также ревтрибуналов. Оно было подписано Председателем СНК В. И. Лениным, председателем ВЧК Ф. Э. Дзержинским и секретарем ВЦИК А. С. Енукидзе. В условиях, когда гражданская война еще не закончилась и не исчезла угроза нового нападения империалистов, этот документ лишний раз продемонстрировал высокий гуманизм социалистического государства. В. И. Ленин называл его одним из основных мероприятий советской внутренней политики. При этом он счел необходимым специально отметить, что инициатором такого акта Советской власти был Дзержинский.

Эта мера государства диктатуры пролетариата стала возможной не только благодаря успехам Красной Армии на фронтах, но и благодаря разгрому органами ВЧК контрреволюции в тылу. Учитывая громадную роль Дзержинского в организации победы над контрреволюцией, ВЦИК 24 января 1920 г. наградил его орденом Красного Знамени, отметив, что Дзержинский на посту председателя ВЧК «проявил крупные организаторские способности, неутомимую энергию, хладнокровие и выдержку, постоянно ставя интересы рабочего класса превыше всех иных соображений и чувств. Работа т. Дзержинского, обеспечивая спокойный тыл, давала возможность Красной Армии уверенно делать свое боевое дело»[29].

Победа в гражданской войне позволила Коммунистической партии и Советской власти направить усилия трудящихся [190] на борьбу с хозяйственной разрухой. Экономика страны находилась в крайне тяжелом положении. Большинство фабрик и заводов не работало, так как они не обеспечивались топливом и сырьем. Многие шахты и рудники были затоплены. Свыше трех пятых паровозов и более пятой части вагонов вышли из строя. Население испытывало неимоверные трудности и лишения.

Переход от войны к мирному хозяйственному строительству потребовал изменения задач и тактики борьбы чекистских органов. Рассмотрению этих вопросов была посвящена IV Всероссийская конференция чрезвычайных комиссий, созванная в феврале 1920 г.

Открывая ее, Дзержинский отметил, что борьба с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности вступила в новую фазу. Контрреволюция как организованное целое разгромлена на внешних фронтах и внутри страны, однако полностью она еще не уничтожена, ее остатки ищут новые пути и средства для борьбы с Советской властью. Феликс Эдмундович призывал чекистов умело выявлять и пресекать подрывную деятельность врагов, пробравшихся в совнархозы, продовольственные и распределительные органы, на транспорт. Он внес ряд предложений по улучшению методов работы чекистских органов, по совершенствованию организационной структуры ВЧК, особых отделов и местных чрезвычайных комиссий, по усилению деятельности транспортных ЧК. Эти предложения были положены в основу резолюции конференции.

Делегаты конференции с большим подъемом приняли приветствие Ф. Э. Дзержинскому в связи с награждением его орденом Красного Знамени и заверили, что отдадут все силы борьбе за полную победу рабочего класса, идей коммунизма.

На заключительном заседании конференции 6 февраля 1920 г. выступил В. И. Ленин. Он обратил внимание чекистов на то, что хотя главные силы контрреволюции разгромлены, однако более чем вероятны попытки контрреволюционных выступлений, организации новых террористических актов. Владимир Ильич подчеркнул, что органы ВЧК должны быть на страже, в полной боевой готовности, и призвал чекистов принять самое активное участие в преодолении хозяйственной разрухи, особенно в налаживании транспорта, находившегося в крайне тяжелом положении. [191]

Руководствуясь указаниями В. И. Ленина, ЦК РКП (б), Советского правительства, Ф. Э. Дзержинский привлек органы ВЧК к активной борьбе с транспортной разрухой. В феврале-апреле 1920 г. подавляющее большинство приказов и распоряжений ВЧК касалось деятельности транспортных ЧК, их участия в восстановлении транспорта. Чекистам поручалось строго следить за состоянием трудовой дисциплины среди железнодорожников, расследовать все аварии, организовать подготовку к открытию навигации на водных путях и т. д. По призыву партии чекистские органы направили на транспорт почти всех своих сотрудников, работавших ранее на железной дороге машинистами, слесарями, токарями, котельщиками. Транспортные ЧК оказывали содействие органам НКПС и местным Советам в борьбе со снежными заносами на железных дорогах.

В период мирной передышки Дзержинский много занимался вопросами реорганизации чекистского аппарата. Еще 20 декабря 1919 г. он, выступая на заседании коллегии ВЧК, обосновал необходимость упразднения остававшихся в отдельных губерниях уездных ЧК. Феликс Эдмундович считал целесообразным передать их функции отделам управления исполкомов. Коллегия ВЧК согласилась с предложением Дзержинского и в январе 1920 г. приняла решение вместо уездных ЧК создать политические бюро при уездной милиции. Их должны были возглавлять начальники милиции. Функции этих бюро - главным образом розыскная работа по заданиям и под непосредственным руководством губернских ЧК. Постановления коллегии ВЧК одобрила IV Всероссийская конференция чрезвычайных комиссий. К середине 1920 г. ВЧК с помощью губернских и уездных комитетов партии закончила реорганизацию уездного звена своего аппарата.

В конце апреля Дзержинский издал приказ о совмещении должностей председателей губчека и транспортных ЧК, что позволило лучше координировать работу этих органов, усилить контроль за ними со стороны местных партийных комитетов и Советов.

Предметом большой заботы Феликса Эдмундовича были чекистские органы в армии. По его инициативе Центральный Комитет РКП (б) обратился 2 марта 1920 г. к губкомам партии, политотделам армии и флота с письмом о направлении на службу в особые отделы опытных [192] партийных работников и оказании чекистам всемерной помощи в их борьбе с контрреволюцией и шпионажем.

7 апреля Дзержинский и заместитель председателя Особого отдела ВЧК Менжинский издали приказ об усилении аппаратов особых отделов армий. Сокращались и даже расформировывались штаты особых отделов ряда губернских ЧК, освободившиеся чекисты направлялись в распоряжение Особого отдела ВЧК для назначения на ответственные должности в особые отделы фронтов и армий. Укрепление чекистских органов в армии приобретало большое значение в условиях надвигавшейся войны с белополяками.

Во второй половине февраля 1920 г. Дзержинский получил важное задание ЦК РКП (б) по ликвидации контрреволюционного мятежа на севере Башкирии, организованного кулаками, буржуазными националистами, белогвардейцами и эсерами. Положение в Башкирии осложнялось националистической деятельностью А. 3. Валидова и X. Ю. Юмагулова, возглавлявших Башкирский ревком. 16 февраля 1920 г. Ф. Э. Дзержинский сделал по этому вопросу доклад в Центральном Комитете РКП (б). Одобрив его, ЦК поручил Дзержинскому общее руководство борьбой с контрреволюцией в Башкирии, Артему (Ф. А. Сергееву) - изучить положение дел в республике и обеспечить проведение местным ревкомом указаний партии.

С санкции ЦК РКП (б) Дзержинский назначил Артема одновременно уполномоченным ВЧК по борьбе с башкирской контрреволюцией, подчинив ему все ЧК и особые отделы, находившиеся на территории республики и прилегавших к ней губерний. В записке, переданной 17 февраля 1920 г. Артему по прямому проводу, он предлагал разъяснять местному населению политику Советского правительства, подчеркивать, что РСФСР с должным вниманием и уважением относится к независимой Советской Башкирии, но в то же время будет решительно бороться со всеми контрреволюционными элементами. Дзержинский обратил внимание Артема на необходимость пресечения всех националистических и шовинистических тенденций, откуда бы они ни исходили.

Весной 1920 г. с контрреволюционным мятежом в Башкирии было покончено. Однако положение в республике все еще оставалось чрезвычайно серьезным, [193] поскольку местные националисты продолжали проводить линию на отрыв Башкирии от Советской России.

Об этом заявил Дзержинский 5 апреля на пленуме ЦК РКП (б), который постановил включить его в комиссию, готовившую проект декрета ВЦИК о государственном устройстве Башкирской республики. 8 апреля ЦК одобрил основные положения комиссии по башкирскому вопросу и передал их для окончательной доработки в Политбюро ЦК. Проект нового декрета уточнял правовое положение Башкирии как автономной советской социалистической республики в составе РСФСР. Пленум ЦК согласился с предложением Дзержинского о том, чтобы председатель Башкирской ЧК назначался ревкомом по соглашению с ВЧК. Это положение было закреплено затем в декрете ВЦИК от 17 мая 1920 г. о государственном устройстве республики. Башкирская ЧК была объединена с Всероссийской ЧК, вошла в ее организационную структуру, что отвечало интересам как русского, так и башкирского народов, способствовало укреплению их братских отношений, повышало эффективность борьбы с врагами Советской власти. Принципы взаимоотношений между Башкирской и Всероссийской чрезвычайными комиссиями были положены в основу взаимоотношений ВЧК с чекистскими органами других автономных республик РСФСР.

5 апреля ЦК РКП (б) принял решение командировать Дзержинского на Украину для организации работы по проведению всеобщей трудовой повинности. Однако через две недели стало ясно, что его поездка не может ограничиться решением лишь этой задачи. Надвигалась война с буржуазно-помещичьей Польшей, которая по указке империалистов США, Франции и Англии отказывалась подписать мирный договор с РСФСР, УССР и БССР, открыто готовила свои войска к нападению на советские республики. Кроме того, на территории Украины бесчинствовали банды Петлюры и Махно. Они терроризировали население, убивали советских работников, грабили общественные склады, устраивали диверсии на железных дорогах, портили линии связи. В случае возобновления военных действий с белополяками эти банды могли серьезно дезорганизовать снабжение Красной Армии оружием, боеприпасами, продовольствием. Необходимо было принять экстренные меры по укреплению тыла Красной Армии. [194]

20 апреля 1920 г. Политбюро ЦК решило ускорить отъезд Дзержинского на Украину, а 26 апреля, на следующий день после нападения Польши на Советскую Россию, поручило ему обратить особое внимание на ликвидацию бандитизма.

Феликс Эдмундович приехал в Харьков 5 мая 1920 г. В беседе с корреспондентом украинского телеграфного агентства он отметил, что в связи с началом войны оживилась деятельность махновских банд и петлюровских подпольных организаций. «Наша задача по отношению к этим козням петлюровщины и махновщины, - сказал Дзержинский, - усилить и сделать в наивысшей степени интенсивной борьбу с проявлением анархо-бандитизма и контрреволюции»[30].

Сразу же по прибытии в столицу Украины председатель ВЧК активно включился в партийную и советскую работу. В течение мая - первой половины июля он принимал участие почти во всех заседаниях Политбюро ЦК КП(б)У, на которых выступал с докладами и сообщениями, а также с практическими предложениями по обсуждавшимся вопросам. Так, 26 мая 3920 г. Политбюро ЦК КП(б)У заслушало доклад Дзержинского о работе комиссии по внутренней политике. Было принято решение о производстве обысков у спекулянтов. 3 июля Политбюро ЦК Компартии Украины согласилось с предложением Феликса Эдмундовича о передаче больным и раненым красноармейцам продуктов, изъятых в течение недели у спекулянтов[31].

Дзержинский участвовал в работе Харьковского губкома партии. 21 июня бюро губкома, обсудив его заявление о необходимости обысков на квартирах буржуазии с целью изъятия припрятанных ею ценностей, постановило провести эту операцию.

16 мая он выступил с речью на IV Всеукраинском съезде Советов, а 21 мая - с докладом на заседании Всеукраинского комитета по всеобщей трудовой повинности. Решениями ЦК компартии республики и Совнаркома [195] УССР его ввели в состав Особой жилищной комиссии, комиссий по внутренней политике, по ликвидации свободной торговли, по сокращению штатов центральных и местных советских учреждений, по улучшению постановки продовольственных заготовок и проведению проднедели, а также в члены особого совещания по реорганизации милиции. Дзержинскому приходилось решать десятки вопросов - о перемещении рабочих в квартиры буржуазии, об организации детского и общественного питания, о проведении недели помощи больным и раненым красноармейцам, о проверке военных учреждений, о чистке милиции и уголовного розыска, об охране поездов, о борьбе с мешочничеством и спекуляцией, о телефонной связи в Харькове и многие другие. Его рабочий день был заполнен до предела. Достаточно сказать, что заседания комиссии по сокращению штатов советских учреждений начинались поздно ночью. Дзержинский щедро делился своим громадным опытом партийной и государственной работы с местными руководителями. Он оказал неоценимую помощь народу братской советской республики в улучшении деятельности государственного аппарата, в укреплении тыла.

Большую роль сыграл Дзержинский в налаживании работы чекистских органов Украины, повышении их боевой готовности, расширении и укреплении связи с ВЧК. Ознакомившись с деятельностью Центрального управления чрезвычайных комиссий при Совнаркоме Украины (Цупчрезкома), Феликс Эдмундович признал правильными действия его начальника В. Н. Манцева, который бросил все имевшиеся в его распоряжении силы на создание губернских чрезвычайных комиссий. Вместе с тем Дзержинский считал необходимым укрепить аппарат самого Цупчрезкома, без чего нельзя было обеспечить эффективное руководство местными ЧК. «Необходимость эта тем настоятельнее, - сообщал он заместителю председателя ВЧК И. К. Ксенофонтову, - что в связи с наступлением поляков вся Украина превратилась в кипящий котел». Дзержинский рекомендовал повысить уровень работы органов ЧК в деревне в целях успешной борьбы с бандитизмом, настоятельно просил улучшить продовольственное снабжение чекистов, которое было очень плохим. «Меня прельщает мысль, - писал Феликс Эдмундович, - остаться здесь на более продолжительный срок - не для гастролей. Осев здесь и имея опору в ЦК РКП (б), я мог [196] бы в продолжение 2-3 месяцев дать возможность окрепнуть ЧК... Если Вы согласны - переговорите с ЦК. Гастролером я не умею быть».

Дзержинский принимал меры к укреплению чекистского аппарата Украины кадрами. 25 июня он послал телефонограмму в ВЧК, в которой предлагал И. К. Ксенофонтову поставить перед ЦК вопрос об откомандировании для уездных политбюро Украины не менее 100 ответственных работников из Центральной России, имевших большой практический опыт. Председатель ВЧК оказал помощь руководителям Цупчрезкома в проведении операций по изъятию ценностей у буржуазии, продуктов и товаров первой необходимости у спекулянтов. Вместе с заместителем начальника Цупчрезкома, 26 мая 1920 г. он издал приказ по чрезвычайным комиссиям и войскам внутренней охраны республики (ВОХР) с требованием повысить их бдительность и боеготовность. «Враг не дремлет, - говорилось в приказе. - Его агенты шныряют повсюду. Польские шпионы сообщают врагу расположение наших войск, портят дороги, разрушают мосты, телеграфные и телефонные сооружения, распространяют тревожные слухи, поднимают восстания, объединяясь в этом иудином деле со всеми контрреволюционерами, саботажниками и спекулянтами...»[32] Все чекисты и бойцы ВОХР призывались к беспощадной борьбе с контрреволюционерами, шпионами, спекулянтами, к защите от них Красной Армии.

Находясь на Украине, Дзержинский ни на один день не прерывал связи с ВЧК. Он часто писал письма, посылал телефонограммы И. К. Ксенофонтову, в которых интересовался состоянием дел, давал рекомендации по вопросам борьбы с контрреволюцией. Так, 25 июня Феликс Эдмундович поручил начальнику войск ВОХР В. С. Корневу и И. К. Ксенофонтову узнать в ЦК относительно мер по укреплению Северо-Кавказского сектора войск ВОХР, спрашивал о ходе расследования дела о ростовских меньшевиках, арестованных за антисоветскую деятельность. 26 июня он рекомендовал Ксенофонтову установить строгий порядок проверки польских граждан, заподозренных в содействии противнику (шпионаже, организации диверсий, саботаже), а на следующий день послал записки [197] Ксенофонтову и Менжинскому по вопросу об укреплении транспортного отдела ВЧК.

В письме Ксенофонтову в конце июня Дзержинский сообщал о том, что белогвардейцы и анархисты готовят террористические акты, и предлагал усилить охрану Кремля, своевременно выявлять и пресекать антисоветскую деятельность правых эсеров, кадетов и польских шпионов.

Письма и телефонограммы Дзержинского тщательно рассматривались на заседаниях президиума ВЧК и ее коллегии. Например, 8 июня 1920 г. обсуждались предложения Феликса Эдмундовича об усилении борьбы с белогвардейскими элементами в тылу, а 2 июля были разработаны меры более эффективной охраны Москвы.

В середине июля 1920 г. Дзержинский приехал в Москву для участия в работе пленума ЦК РКП (б), который решил мобилизовать Феликса Эдмундовича на Западный фронт, передав его полномочия на Украине начальнику Цупчрезкома В. Н. Манцеву.

Получив назначение на новую работу, Дзержинский 21 июля писал В. Н. Манцеву: «Я Ильичей, а значит, и ЦК мобилизован для Польши... Вы, Василий Николаевич, должны почти исключительно заняться организацией тыла, связаться с фронтом и держать постоянную связь с Москвой - с главкомом, ВОХР, Лениным... Вам необходимо о всем более важном сообщать систематически т. Ленину и ЦК».

Оргбюро ЦК до отъезда на фронт Дзержинского при его участии назначило новый состав коллегии ВЧК, который позже, 29 июля, был утвержден Совнаркомом. Феликс Эдмундович согласовал с Центральным Комитетом партии меры по улучшению работы коллегии ВЧК. В письме к И. К. Ксенофонтову 23 июля он разъяснил, что эти меры сводятся к усилению единоначалия в руководстве отделами ВЧК и вместе с тем к расширению демократических начал в ее работе. «Для связи с ЦК по политическим вопросам, - писал Дзержинский, - предлагаю Вам назначить т. Менжинского - как постоянного представителя ВЧК, не лишая, конечно, права членов коллегии ВЧК непосредственно обращаться и сноситься с ЦК по частным вопросам - конечно, с Вашего ведома. Тов. Менжинскому предлагаю тоже поручить делать в ЦК систематические доклады о важнейших делах, имеющих [198] политическое, экономическое и партийное значение...»[33] В этом письме он высказал важную мысль о необходимости сделать ВЧК военным учреждением[34], улучшить учет и распределение ее ответственных работников, укрепить контакты между губернскими ЧК и трибуналами, чтобы они «составляли... в работе одно целое». Письмо Дзержинского проникнуто величайшей заботой о повышении боевой готовности органов ВЧК, усилении начал демократического централизма в их организации и деятельности, о последовательном проведении ими в жизнь политики Коммунистической партии.

Во время работы на Западном фронте Феликс Эдмундович получал от секретаря ВЧК. В. Л. Герсона информацию о важнейших делах, рассматриваемых комиссией, в отдельных случаях просил прислать документы, по которым ВЧК нужно знать его мнение. Он часто вел переговоры с ВЧК по прямому проводу, давал распоряжения по телеграфу. Дзержинский уделял большое внимание укреплению особых отделов армий Западного фронта, предупреждал военных и чекистских работников о возросшей опасности проникновения на советскую территорию иностранных разведчиков. 14 августа в записке члену Реввоенсовета Западного фронта Смилге он сообщал: «По получаемым нами сведениям, в пограничной с Германией полосе сильно развивается антантовский и немецкий шпионаж»[35]. Феликс Эдмундович предлагал назначить во все пограничные пункты ответственных комендантов, выделить специальные воинские части для охраны границы, а на следующий день направил В. И. Ленину телеграмму: «Необходимо обратить внимание на открытую германскую границу»[36].

В записке особому отделу Западного фронта Дзержинский указывал, что в освобожденных районах военные учреждения принимают служащих без предварительной проверки, и требовал: «Издайте особые инструкции по приему, распоряжение о регистрации их и примите меры для борьбы со шпионажем»[37].

Он следил за тем, чтобы особые отделы внимательно [199] и чутко относились к местным жителям. В телеграмме 11 августа 1920 г. В. Р. Менжинскому Феликс Эдмундович просил дать распоряжение всем особым отделам Западного фронта об усилении борьбы с лицами, преступно относящимися к населению[38], и рекомендовал не отправлять польских граждан в глубокий тыл, если они не заподозрены в шпионаже.

В конце августа 1920 г. Ф. Э. Дзержинский вместе с А. X. Артузовым, В. Л. Герсоном и Ф. Д. Медведем провел ревизию Минской ЧК и особого отдела Западного фронта. Были вскрыты недостатки в ведении комиссией следственных дел, а также в работе особого отдела. Дзержинский обратил внимание на предписание последнего Минской чрезвычайной комиссии о регистрации каждого жителя Минска и губернии с предъявлением в ЧК удостоверения личности с фотокарточкой. Ознакомившись с объяснением и докладом начальника особого отдела И. А. Апетера, Феликс Эдмундович сделал заключение: «Неправильность действий особого отдела очевидна. Поручаю тов. Артузову произвести расследование...».

Проведенные Дзержинским ревизии Минской ЧК и особого отдела Западного фронта способствовали повышению уровня их работы, укреплению социалистической законности.

В начале сентября Дзержинский приехал по делам Польбюро ЦК в Москву. Несмотря на кратковременность своего пребывания в столице, он 6 сентября 1920 г. председательствовал на заседании коллегии ВЧК, на котором рассматривались вопросы об усилении борьбы со спекуляцией, о предоставлении губернским ревтрибуналам и ЧК в местностях, объявленных на военном положении, прав революционных военных трибуналов, о работе отделов центрального аппарата ВЧК.

20 сентября 1920 г. пленум ЦК РКП (б) признал необходимым демобилизовать Ф. Э. Дзержинского, предложив ему после отпуска для лечения вернуться к работе в ВЧК[39].

Несколько раньше, 17 сентября, Совет Труда и Обороны решил приравнять работников ВЧК и ее местных органов к военнослужащим Красной Армии. Постановление СТО, подписанное В. И. Лениным, официально закрепляло [200] статут ВЧК как военного органа. На чекистов распространялись все законоположения ВЦИК о воинской дисциплине. Они приравнивались к красноармейцам в части продовольственного и вещевого снабжения.

24 сентября 1920 г. Дзержинский на основе постановления СТО издал приказ о строгой военной централизации органов ЧК, персональной ответственности всех сотрудников за состояние работы, воинский порядок, точность и быстроту исполнения заданий центра. «...Работа ЧК, - говорилось в приказе, - отныне рассматривается как выполнение боевых задач в военной обстановке на внутреннем фронте...»[40]

С целью объединить усилия чекистских и военных органов по охране революционного порядка в столице в октябре 1920 г. Совет Труда и Обороны назначил Дзержинского председателем Комитета обороны Москвы и Московского военного округа. В это время Всероссийской чрезвычайной комиссией были получены сведения о готовившемся белогвардейцами мятеже в Москве. Они рассчитывали поднять уставших от войны и разрухи красноармейцев на борьбу против Советской власти. Кроме того, готовили террористические акты против руководителей Коммунистической партии и Советского правительства.

14 октября 1920 г. Дзержинский провел заседание коллегии ВЧК, на котором были выработаны меры по улучшению охраны центральных партийных и советских учреждений, а 17 октября - заседание Комитета обороны. Заслушав доклады о состоянии отрядов особого назначения, Комитет обороны решил проверить их боевую готовность в операциях по борьбе с контрреволюционными элементами. Особому отделу Московской ЧК поручалось выяснить состояние воинских частей, предназначенных для отправки на фронт. Комитет обороны обратился в МК РКП (б) и Политуправление Реввоенсовета республики с просьбой срочно послать в войска гарнизона коммунистов, и прежде всего в части, отправляемые на фронт.

На заседаниях Комитета обороны 18 и 19 октября рассматривались вопросы о распределении присланных Политуправлением работников, расширении агитационной и культурно-просветительной работы в воинских частях, [201] состоянии казарм. Было принято также решение улучшить снабжение красноармейцев гарнизона обмундированием. Контроль за этим комитет возложил на Московскую ЧК.

Благодаря мерам, своевременно принятым Всероссийской чрезвычайной комиссией и Комитетом обороны, выступление белогвардейцев в Москве удалось предотвратить.

Осенью 1920 г. Дзержинский осуществлял руководство борьбой чекистских органов и войск внутренней службы против законспирированных петлюровских центров. Одновременно он внимательно следил за поведением махновцев. Получив в конце ноября сведения о том, что Махно, заключивший в августе соглашение с советским командованием о совместной борьбе против белогвардейцев, готовит измену, Феликс Эдмундович немедленно телеграфировал Цупчрезкому: «Анархо-махновцы на территории Украины должны быть немедленно арестованы... Должны быть привлечены все силы ВНУС, чека, особотделов и фронта для разоружения и ликвидации банд одним коротким ударом, как было сделано в Москве в 18 году, сломив самым беспощадным образом всякое сопротивление».

В ночь на 26 ноября 1920 г. украинские чекисты арестовали наиболее активных анархистов в Харькове, Киеве, Полтаве и других городах. По указанию Дзержинского арестованных отправили в Москву. Одновременно части Красной Армии и войск внутренней службы нанесли сокрушительный удар по махновским отрядам. Махновщина как организованная сила украинского кулачества перестала существовать[41].

Осенью 1920 г. ЦК предложил Дзержинскому возглавить комиссию по расследованию убийства в Петрограде ряда членов ЦК и активных работников Коммунистической партии Финляндии. Затем Центральный Комитет поручил ему ознакомиться с докладом на закрытом заседании ВЦИК члена коллегии НК РКП П. А. Кобозева, заявившего, будто руководители НКПС отправляли на фронт коммунистов, разоблачавших злоупотребления в аппарате наркомата. Такое же задание Феликс Эдмундович получил и от Президиума ВЦИК[42]. Созданная комиссия [202] проверила факты и установила, что заявление Кобозева основывалось на анонимных клеветнических заявлениях, которые он принял на веру. 10 ноября ЦК РКП(б) утвердил заключение комиссии Дзержинского, реабилитировавшее доброе имя ответственных работников НКПС.

Участие председателя ВЧК в комиссии по проверке заявления П. А. Кобозева благотворным образом сказалось на дальнейшем совершенствовании работы чекистских органов. 24 ноября Дзержинский издал приказ о тщательной проверке заявлений, дискредитирующих советских граждан. «Часто авторами подобных заявлений, - говорилось в приказе, - являются лида, не заслуживающие никакого доверия, а мотивами подачи заявлений - сведение, личных счетов, желание дискредитировать того или другого сотрудника, а иногда и убрать его с дороги ради своей личной карьеры. Часто даже подписанные заявления являются анонимными или с подложными фамилиями»[43]. Чтобы избежать безосновательного обвинения сотрудников советских учреждений и отдельных граждан, предлагалось внимательно знакомиться с каждым заявлением и сохранять его в строжайшем секрете, а возбуждать дело лишь в том случае, если заявитель заслуживает доверия. «Если после такого расследования заявление окажется ложным, - подчеркивалось в приказе, - основанным на сведении личных счетов и т. п., привлечь заявителя к ответственности по обвинению в ложном доносе и дискредитировании Советской власти»[44]. 8 декабря ЦК РКП (б) включил Дзержинского в комиссию по редактированию проекта циркулярного письма о борьбе с протекционизмом. В тот же день ему было поручено подготовить и представить в ЦК доклад о судебном процессе над махновцами. Феликс Эдмундович активно работал в комиссии ЦК по борьбе с бандитизмом. На заседаниях комиссии, состоявшихся в конце декабря 1920 г., были детально рассмотрены задачи военного ведомства, ВЧК и НКВД по ликвидации антисоветских выступлений на Украине и в Тамбовской губернии, намечены конкретные меры по мобилизации военных и чекистских сил на разгром бандитизма. [203]

В период войны с белопанской Польшей и Врангелем Всероссийская чрезвычайная комиссия, руководимая Дзержинским, надежно обеспечила безопасность Красной Армии и советского тыла. Совместно с Цупчрезкомом она ликвидировала «Польскую воинскую организацию», проводившую разведывательно-диверсионную работу на территории РСФСР, Украины и Белоруссии. Чекисты разоблачили шпионов, проникших в Наркомзем и в Наркомпрос Белоруссии, ликвидировали шпионскую организацию в Бобруйске, выявили и арестовали участников взрыва моста через реку Плиссе. ВЧК раскрыла ряд белогвардейских организаций, связанных с разведками Врангеля и Антанты. В Ростове был разгромлен «Штаб спасения России», готовивший восстание на Дону. На Кубани чекисты выявили многих врангелевских разведчиков, пробравшихся в советские учреждения. Несколько крупных контрреволюционных центров было ликвидировано на Украине, в Сибири, на Кавказе. ВЧК приняла меры пресечения в отношении эсеров, меньшевиков, анархистов, занимавшихся антисоветской деятельностью.

Большую роль сыграли чекисты в борьбе с бандами Петлюры и Махно на Украине, Антонова на Тамбовщине, Сапожкова в Поволжье и другими. Рискуя жизнью, проникали они в штабы бандитов, собирали и передавали советскому командованию важные оперативные сведения.

В славные победы ВЧК над врагами Советской власти огромный вклад внес руководитель чекистских органов Ф. Э. Дзержинский. Для его деятельности на посту председателя ВЧК характерны глубокая вера в дело коммунизма, непримиримость к врагам революции, неиссякаемая энергия, высокий гуманизм. Он учил чекистов во всей работе руководствоваться указаниями партии, последовательно проводить в жизнь ее политику. Дзержинский внимательно следил за тем, чтобы ВЧК всегда оставалась надежным инструментом партии в борьбе с контрреволюцией. «ЧК, - говорил он, - должна быть органом Центрального Комитета, иначе она вредна, тогда она выродится в охранку или орган контрреволюции»[45]. [204]

Феликс Эдмундович неустанно призывал сотрудников ВЧК крепить связь с массами, опираться в борьбе с контрреволюцией на их поддержку, зорко стоять на страже революционной законности. В этом он видел один из важных источников силы чекистских органов, залог их успешной деятельности.

Чекисты, учил он, не должны оставлять не раскрытым и не наказанным ни одного преступления против Советской власти и вместе с тем сами обязаны неукоснительно соблюдать законы социалистического государства, руководствоваться ими. «Это необходимо для того, - писал Дзержинский в одном из приказов, - чтобы избежать ошибок и самим не превратиться в преступников против Советской власти, интересы коей мы призваны блюсти»[46]. Он предупреждал сотрудников ЧК, что неисполнение ими декретов и постановлений государственных органов, приказов ВЧК, а также всякое отступление от их точного исполнения влекут за собой строгое наказание.

Дзержинский личным примером воспитывал у чекистов высокую политическую бдительность, бесстрашие в борьбе с врагами, дисциплинированность, основанную на глубоком понимании революционного долга, творческую инициативу, скромность, чуткое и внимательное отношение к людям. «Тот, кто стал черствым, не годится больше для работы в ЧК»[47], - не раз говорил он.

Благодаря своей безграничной преданности идеалам коммунизма, высокому пониманию партийного долга, блестящему организаторскому таланту Дзержинский сумел обеспечить правильную и четкую работу ВЧК, превратить ее в подлинно боевой орган, надежно защитивший завоевания революции от происков враждебных сил. [205]

---

[1] Феликс Дзержинский. Дневник заключенного. Письма, стр. 258.

[2] «Из истории ВЧК», стр. 254. Массовый красный террор в начале ноября 1918 г. был прекращен.

[3] В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 174.

[4] До этого с августа 1918 г. при ВЧК и ее местных органах существовали железнодорожные отделы.

[5] Партийный архив Института истории партии МГК и МК. КПСС (далее - МПА), ф. 3, oп. 1, д. 99, л. 32, 33.

[6] «В. И. Ленин и ВЧК», стр. 144.

[7] Из истории ВЧК», стр. 249.

[8] См. «Известия ЦК РКП (б)», 28 мая 1919 г.

[9] См. «В. И. Ленин и ВЧК», стр. 186.

[10] В. И. Ленин. Полн. собр, соч., т. 38, стр. 399.

[11] «Из истории ВЧК», стр. 300.

[12] «Из истории ВЧК», стр. 300-301.

[13] В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 38, стр. 244.

[14] «В. И. Ленин и ВЧК», стр. 202.

[15] «КПСС в резолюциях...», т. 2, стр. 70.

[16] См. «Из истории ВЧК», стр. 280.

[17] ЦПА ИМЛ, ф. 76, оп. 1, д. 1164, л. 2.

[18] ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 65, д. 2, л. 146.

[19] ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 65, д. 2, л. 183.

[20] Дзержинский в эти дни находился в Петрограде.

[21] Ленинский сборник XXXVII, стр. 167.

[22] Ф. Фомин. Записки старого чекиста. М., Политиздат, 1964, стр. 124.

[23] См. «В. И. Ленин и ВЧК», стр. 264-265.

[24] «Из истории ВЧК», стр. 329.

[25] «Известия ВЦИК», 16 ноября 1919 г.

[26] В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 306.

[27] «Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине», т. 2, стр. 216.

[28] См. «В. И. Ленин и ВЧК», стр. 324.

[29] «Из истории ВЧК», стр. 360.

[30] «На защите революции. Из истории Всеукраинекой Чрезвычайной комиссии 1917-1922 гг. Сб. документов и материалов» (далее - «На защите революции»). Киев, Политиздат Украины, 1971, стр. 160.

[31] См. Партийный архив Института истории партии ЦК КП Украины (далее - ПА ИИП ЦК КПУ), ф. 1, оп. 145а, д. 4а, л. 22, 42.

[32] «На защите революции», стр. 165.

[33] «Из история ВЧК», стр. 400.

[34] В то время ВЧК, территориальные и транспортные чекистские органы относились к числу гражданских учреждений.

[35] ЦПА ИМЛ, ф. 76, oп. 1, д. 1316, л. 1.

[36] Ф. Э. Дзержинский. Избранные произведения, т. 1, стр. 293.

[37] ЦПА ИМЛ, ф. 76, oп. 1, д. 1341, л. 1.

[38] ЦПА ИМЛ, ф. 76, оп. 1, д. 1291, л. 1.

[39] См. «В. И. Ленин и ВЧК», стр. 402.

[40] ЦПА ИМЛ, ф. 76, oп. 1, д. 1384, л. 1.

[41] Остатки махновских банд были ликвидированы в 1921 г.

[42] ЦГАОР, ф. 1235, оп. 37, д. 5, л. 201.

[43] «Из истории ВЧК», стр. 411-412.

[44] Там же, стр. 412.

[45] «Рыцарь революции», стр. 134.

[46] «Из истории ВЧК», стр. 374.

[47] «Рыцарь революции», стр, 136.

---

<< Назад | Содержание | Вперед >>