Комментарий

---

Предисловие

Высочайший, могущественнейший, непобедимейший император, всемилостивейший государь!

Ваше Императорское Величество милостиво созвали недавно (21 января 1530 г.) в Аугсбурге всеобщий рейхстаг с призывом и безотлагательной просьбой обсудить вопрос о том, как нашим кровным врагам туркам, которые являются также и врагами имени Христова, мощно противостоять посредством продолжительной (военной и финансовой) поддержки, а также вопрос «о возможных действиях в условиях раскола в святой вере и христианской религии». При этом сие «надлежит тщательно рассмотреть, придавая особое внимание тому, чтобы с любовью и благожелательностью были выслушаны, поняты и взвешены взгляды, убеждения и мнения каждого, дабы примирить и соединить их в единой христианской истине. Все неверные толкования и действия, совершаемые прежде обеими сторонами, должны быть прекращены, дабы все мы восприняли и придерживались истинно правильной религии и дабы, коль скоро все мы боремся, осеняемые светом одного Христа, смогли бы жить в единстве, единой общиной и Церковью».

Ибо мы - курфюрст и с ним нижеподписавшиеся князья вместе с нашими союзниками, так же как и другие курфюрсты, князья и имперские сословия были приглашены и оказали себе честь, прибыв сюда в числе первых, что заявляем, не превознося себя. [125] Согласно этому предписанию и ради его покорного исполнения Ваше Императорское Величество настойчиво и основательно потребовали, чтобы все курфюрсты, князья и имперские сословия, т. е. все, кто получил вызов на заседание рейхстага, изложили бы на немецком и латинском языках свои воззрения, убеждения и мнения относительно заблуждений, разногласий, злоупотреблений и т. д., касающихся вопросов веры, и представили бы их в письменном виде. В ответ на это мы после основательного взвешивания и обсуждения доложили в прошлую среду (22 июня 1530 г.) Вашему Императорскому Величеству, что готовы, в свою очередь, сообразно желанию Вашего Императорского Величества, предоставить наш текст, составленный по-немецки и латыни, сегодня, в пятницу (24 июня 1530 г.). Таким образом, мы верноподданнейше передаем Вашему Императорскому Величеству исповедание наших священников и проповедников - тем самым и наше вероисповедание, - о том, как они проповедуют, учат, совершают обряды и наставляют в наших землях, княжествах, графствах, городах и областях, в соответствии с Божественным Священным Писанием.

Кроме того, мы верноподданнейше предлагаем Вашему Императорскому Величеству, нашему всемилостивейшему государю, что если другие курфюрсты, князья и имперские сословия также предъявят Вам ныне двоекратное изложение их мнений и убеждений на латинском и немецком языках в письменном виде, то мы, совокупно с Вашим Величеством и с ними, с радостью обдумаем приемлемые пути совместного [сосуществования]. Мы будем стремиться к взаимопониманию, насколько это возможно и позволительно, дабы имеющиеся между нами пожелания и затруднения, изложенные письменно обеими сторонами, можно было бы обсудить «с любовью и благожелательностью» и свести эти расхождения во мнениях к единой истинной религии, а именно «как всем нам надлежит жить и бороться под единою сенью Христа и исповедовать Его» в соответствии с многократно приводимым предписанием Вашего Императорского Величества и в соответствии с Божественной истиной. Ради этого мы с глубочайшим смирением взываем к всемогущему Богу и просим Его ниспослать на нас Его Божественную милость. Аминь.

Однако может статься, что переговоры, предусмотренные в предписании Вашего Императорского Величества в духе «совместного обсуждения в атмосфере любви и благожелательности», противная сторона господ, друзей и вельмож, курфюрстов, князей и имперских сословий сочтет нежелательными и бесполезными. Тогда мы в свою очередь предпримем все, что [126] будет служить делу христианского единства в согласии с Богом и совестью. Ваше Императорское Величество и наши вышеуказанные друзья, курфюрсты, князья и имперские сослония, как и каждый, до кого дойдет слух об этом деле и кто возлюбил христианскую религию, смогут убедиться в этом, в благосклонной и дружественной манере познакомившись с нижеизложенным исповеданием, составленным нами и нашими проповедниками.

Ваше Императорское Величество еще раньше - в особенности посредством публично зачитанной на рейхстаге в Шпайере в 1526 г. инструкции, - милостиво дали понять курфюрстам, князьям и имперским сословиям, что Вы, в силу указанных там причин, не намерены принимать решения относительно вопросов нашей святой веры, а будете настаивать перед папой (Климентом VII) на созыве Собора. Далее, на последнем рейхстаге в Шпайере в 1529 г. имперские наместники, король Венгрии и Богемии (эрцгерцог Фердинанд) и другие, совместно с докладывавшими советниками и назначенными комиссарами, согласно письменной инструкции изложили и сообщили курфюрстам, князьям и сословиям, что «на рейхстаге в Регенс-бурге в 1527 г. наместники, вельможи и советники имперского правительства, как и послы отсутствовавших курфюрстов, князей и имперских сословий, обдумали Ваше решение о созыве Всеобщего Собора и сочли его полезным. Поскольку между Вашим Императорским Величеством и папой установилось доброе христианское согласие и тем самым у Вас появилась уверенность, что папа не откажет в созыве такого Собора, Ваше Императорское Величество готовы посодействовать тому, чтобы Папа совместно с Вашим Императорским Величеством созвал бы этот Всеобщий Собор как можно скорее и чтобы ради этого было сделано все возможное».

Посему мы вновь всеподданнейше заявляем Вашему Императорскому Величеству о нашей готовности принять участие в таком всеобщем, свободном, христианском Соборе, к которому призывали из веских и смелых побуждений курфюрсты, князья и имперские сословия на всех рейхстагах, которые собирались Вашим Императорским Величеством во время Вашего правления.

В этом чрезвычайно важном деле мы совместно с Вашим Императорским Величеством еще раньше (на рейхстаге в Шпейере в 1529 г.) ссылались в законной форме на этот Собор и апеллировали к нему. Мы и впредь стоим на том и не отступим от этого ни перед лицом настоящих, ни будущих переговоров; разве что спорные вопросы будут в конечном итоге выслушаны, [127] взвешены, улажены и полюбовно приведены к христианскому единодушию в соответствии с посланием Вашего Императорского Величества, т. е. «с любовью и благожелательностью». Об этом мы открыто свидетельствуем здесь и настаиваем на своем протесте.

Изложенные здесь статьи являются нашим вероисповеданием, а также вероисповеданием всех наших сторонников.

 

Часть I

Статьи о вере и учении

 

Статья I

О Боге

Прежде всего, согласно решению Никейского собора (325 г.) мы проповедуем и настаиваем на том, что существует единое Божественное Существо, именуемое Богом, и воистину являющееся Богом, состоящее тем не менее из трех ликов, слитых в этом Божественном Существе, каждый из которых равно могуществен и вечен: Бог Отец, Бог Сын, Бог Святой Дух. Все три - суть единое Божественное Существо, вечное, неделимое, бесконечное, обладающее безграничной силой, мудростью и благодатью, - единый Создатель и Вседержитель всего видимого и невидимого. Под словом «лик» будет пониматься не часть или свойство чего-либо другого, но нечто самобытное, подобно тому как старейшины Церкви употребляли это понятие в данном случае.

Поэтому мы отвергаем все ереси, которые противоречат этой статье, как то: манихейскую, которая допускает существование двух образов Бога: доброго и злого; также валентинианскую, арианскую, евномианскую, мусульманскую и все те, которые дают подобное представление о Боге. Мы отвергаем также ересь сторонников епископа Самосатского, старую и новую, в которой они признают существование лишь одного лика, а о двух других, собственно, о Слове и Святом Духе, придерживаются извращенного мнения, будто это не «различные лики», но Слово означает то же самое, что и плотское [произносимое] слово или голос, а Святой Дух есть сотворенное движение в тварях. [128]

Статья 2

О первородном грехе

Далее мы проповедуем, что после грехопадения Адама (Быт. 3) все естественно рождаемые люди зачаты и рождены во грехе, это означает, что все они с материнской утробы полны стремления и расположены ко злу и по природе своей не могут иметь ни истинного страха Божия, ни истинной веры в Бога. Кроме того, мы проповедуем, что этот наследуемый порок, этот первородный грех поистине является грехом и потому все те, которые не возродились к новой жизни посредством крещения и Святого Духа, обречены на вечный гнев Божий.

Этим мы отвергаем пелагиан и тех, которые не считают грехом первородный грех, утверждая возможность собственными силами сделать человеческую природу угодной Богу, и которые, таким образом, презирают страдания и заслуги Христовы.

Статья 3

О Сыне божием

Далее мы проповедуем, что Бог Сын вочеловечился, рожденный от пречистой Девы Марии. Таким образом, две природы, божественная и человеческая, нераздельно соединены в одном лице: Христос, воистину Бог и воистину Человек, воистину рожденный, претерпевший страдания, распятый, умерший и погребенный; Его жертва является искуплением не только первородного греха, но и всех последующих, усмирившая гнев Божий; этот Христос, сошедший в ад, на третий день воистину воскрес из мертвых и вознесся на Небо, где Он восседает по правую сторону Бога и царствует вечно над всеми тварями и управляет ими; всех, которые в Него веруют, Он осенит, укрепит и утешит Духом Святым, дарует жизнь и всевозможные блага и милости, защитит и оградит от дьявола и греха; этот Христос Господь предстанет в конце пути перед людьми, дабы судить живущих и умерших - как это сказано в Апостольском Символе Веры.

Статья 4

Об оправдании

Далее мы проповедуем, что отпущение грехов и оправдание перед Богом невозможны посредством наших заслуг, трудов [129] и угодных Богу деяний. Напротив, отпущение грехов мы получим и будем оправданы перед Богом милостью Христовой через веру нашу, т. е. в том случае, если мы веруем в то, что Христос претерпел страдания ради нас и что Его жертвой искупятся наши грехи, что нам даровано будет прощение и жизнь вечная. Эту веру Бог принимает и вменяет в праведность перед Ним, как говорит апостол Павел в 3-й и 4-й главах Послания к Римлянам (см.: Рим. 3, 21 и 4, 5).

Статья 5

O проповедническом служении

Дабы все мы пришли к этой вере, Бог установил проповедническое служение, даровав Евангелие и Таинства. Через них Бог осеняет нас Духом Святым, который зарождает веру в тех, кто внемлет Евангелию, где и когда Он пожелает. Евангелие учит, что благодать Божию мы обретаем благодаря заслугам Христа, а не нашими собственными заслугами.

Мы отвергаем перекрещенцев и всех остальных, которые утверждают, что мы стяжаем Духа Святого вне воплотившегося Слова Евангелия, а собственным усердием, собственными помыслами и делами.

Статья 6

O новом послушании

Мы проповедуем также, что эта вера должна приносить добрые плоды и добрые дела и что следует совершать много добрых дел, заповеданных Богом, ибо на то воля Его. Но не следует уповать на то, что через них можно заслужить благодать Божию. Ибо прощение грехов и праведность обретаем мы через веру в Христа, как Он сам об этом говорит: «Когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие» (Лк. 17, 10). Тому же учат нас и Отцы Церкви, как, например, Амвросий: «Так решено у Бога, что тот спасен будет, кто верует в Христа, и что он не посредством дел, но только лишь через веру, вне собственных заслуг, сможет обрести прощение грехов». [130]

Статья 7

О Церкви и ее единстве

Мы проповедуем также, что во все времена есть и будет единая, святая, христианская Церковь. Она является местом собрания всех верующих, которым проповедуют Евангелие в чистом виде и преподают Святые Таинства согласно Евангелию.

Ибо для истинного единения христианской Церкви достаточно, если Евангелие единодушно и с правильным пониманием проповедуется, а Святые Таинства преподаются согласно Слову Божию. Поэтому для подлинного единения христианской Церкви здесь необязательно придерживаться учрежденных людьми одинаковых церковных порядков, как пишет апостол Павел к Ефесянам: «Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение» (Еф. 4, 4).

Статья 8

О действительности Церкви

Христианская Церковь есть по своей сути не что иное, как собрание всех верующих и святых. Но в этой жизни среди благочестивых людей имеется множество ложных христиан, лицемеров, а также откровенных грешников. И все же Святые Таинства действенны даже в том случае, если священники, совершающие их, неблагочестивы. Сам Христос говорит: «На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи» (Мф. 23, 2).

Поэтому мы отвергаем донатистов и всех остальных, кто проповедует иначе.

Статья 9

О Крещении

Относительно крещения мы учим, что оно необходимо и что через него снисходит благодать Божия. Следует также крестить детей, которые через крещение предаются Богу и становятся богоугодными.

Поэтому мы отвергаем перекрещенцев, которые проповедуют, что крещение во младенчестве неправильно. [131]

Статья 10

О Святом Причастии

О вечере Господней мы проповедуем, что истинное тело и истинная кровь Христовы действительно присутствуют в Причастии под видом хлеба и вина и в нем преподаются и вкушаются.

Посему мы отвергаем противоречащие этому учения.

Статья 11

Об исповеди

Об исповеди мы проповедуем, что в Церкви следует сохранить даваемое каждому в отдельности отпущение грехов и его не следует упразднять. Правда, нет необходимости в том, чтобы указывать во время исповеди все свои дурные поступки и грехи, ибо это совершенно невозможно: «Кто усмотрит погрешности свои?» (Пс. 39, 13).

Статья 12

О покаянии

О покаянии мы проповедуем, что те, которые согрешили после крещения, обретают прощение всякий раз, когда они каются, и Церковь не должна отказывать им в отпущении грехов. Истинное и праведное покаяние, в собственном смысле этого слова, есть не что иное, как переживание человеком раскаяния и страдания или ужаса от совершенного греха. Но одновременно это и вера в Евангелие, в то, что грех прощен и через Христа нами обретена благодать. В этой вере сердце обретает утешение и покой. После этого следует исправиться и отойти от греха, ибо это и должно стать плодами покаяния; как говорит апостол Иоанн: «Сотворите же достойный плод покаяния» (Мф. 3, 8).

Этим мы отвергаем тех, кто проповедует, что люди, которые единожды обрели веру, не могут больше грешить.

Этим мы отвергаем также и новациан, которые отказывают в отпущении грехов тем, кто по крещении совершил грех. Также мы отвергаем и тех, кто не исповедует, что человек посредством веры обретает прощение грехов, но хотят удовлетворить Бога лишь посредством собственных деяний. [132]

Статья 13

О значении и использовании Таинств

О значении Таинств мы проповедуем, что Таинства установлены не только как обозначения, по которым можно внешне узнать христиан, но что они являют собой знак (Zeichen) и свидетельство распространяющейся на нас воли Божией. Через Таинства должна пробудиться и укрепиться наша вера. А посему они способствуют вере и лишь тогда правильно используются, когда их воспринимают с верою и вера эта посредством их укрепляется.

Статья 14

О службе и посвящении в сан

О церковном управлении мы проповедуем, что никто в Церкви не должен публично наставлять, проповедовать или совершать Таинства, не будучи призванным к этому согласно [церковным] порядкам.

Статья 15

О церковных порядках

О церковных порядках, устанавливаемых людьми, мы учим принимать во внимание те из них, которые можно соблюсти без греха и которые служат поддержанию мира и добропорядка в Церкви, как то: определенные дни отдыха, празднества и им подобные. При этом твердо предполагается, что не следует отягощать совесть верующих утверждением, будто подобные вещи необходимы для спасения. Кроме того, мы учим, что все предписания и традиции, установленные людьми с целью умилостивить Бога и заслужить благодать, противоречат Евангелию и учению о вере в Христа. Поэтому бесполезны и противны Евангелию монастырские обеты и другие предписания относительно постной пищи, постных дней и т. д., при соблюдении которых подразумевается снискать благодать и искупить грехи. [133]

Статья 16

О государственной власти и общественном порядке

О полиции и светском управлении мы учим, что вся правящая светская власть в мире, государственное правовое устройство и законы созданы Богом и являются установленным добропорядком. Христиане могут, не совершая греха, возлагать на себя бремя государственной власти, нести княжескую и судебную службу, согласно императорским и другим действующим законам выносить приговор, карать преступников мечом, вести справедливые войны и принимать в них участие, возбуждать судебные процессы, вести куплю-продажу, приносить в случае необходимости присягу, владеть собственностью, жениться и т. д.

Этим мы осуждаем перекрещенцев, которые отвергают все это как нехристианское.

Также мы осуждаем и тех, кто проповедует, что христианское совершенство состоит в том, чтобы оставить дом и двор, жену и детей и отказаться от всего этого, тогда как подлинное совершенство состоит в истинном страхе Божием и праведной вере в Бога. Ибо Евангелие учит не внешнему и преходящему, но исходящему изнутри вечному бытию и праведности сердца. Оно не отменяет светской власти, государственного устройства и брака, но лишь хочет, чтобы все это признали как истинные порядки Божий, дабы и в этих сферах жизни проявлялась христианская любовь, совершались праведные, добрые дела, каждым в той сфере, к которой он призван. Поэтому христиане обязаны во всем повиноваться правительству, его предписаниям и законам, покуда сие возможно без греха. Если же человек не может следовать предписаниям правительства без греха, то в этом случае «должно повиноваться больше Богу, нежели человекам» (Деян. 5, 29).

Статья 17

О Христовом пришествии в Судный день

Мы проповедуем также, что Господь наш Иисус Христос придет в день Страшного суда, дабы судить и воскрешать всех мертвых, даровать верующим и избранным жизнь вечную и вечную радость, а безбожников и бесов осудить на ад и вечное наказание. [134]

Посему мы отвергаем перекрещенцев, которые учат, что бесы и осужденные не будут обречены на вечные муки и страдания.

Также отвергаются здесь и некоторые жидовствующие учения, которые можно встретить и по сей день, согласно которым перед воскрешением из мертвых истинно святые и благочестивые люди воздвигнут царство земное и сокрушат всех безбожников.

Статья 18

О свободной воле

О свободной воле мы проповедуем, что каждый человек в определенной мере обладает свободной волей: он может внешне вести добропорядочную жизнь и в вопросах, доступных здравому рассудку, свободно принимать решения. Но без благодати, помощи и участия Святого Духа человек не может статблагочестивым, обрести в сердце своем страх Божий или веру в Бога, так же как и вырвать из сердца своего прирожденное стремление ко злу; ибо сие происходит только посредством Духа Святого, явленного в Слове Божием. Ибо так говорит апостол Павел в 1-м послании к Коринфянам: «Природный человек не принимает ничего, что от Духа Божия...» (1 Кор. 2, 14).

Для подтверждения того, что ничего нового мы здесь не проповедуем достаточно ясных слов Блаженного Августина о свободной воле: «Мы исповедуем, что все люди обладают свободной волей. И они все обладают естественным им врожденным рассудком и разумом; но не для того, однако, чтобы тем самым достичь чего-либо в отношении Бога, как, например, обрести сердечную любовь к Богу или страх Божий. Напротив, они обладают свободой только лишь во внешних сторонах этой жизни, в выборе между добром и злом. Под «добром» я понимаю то, что человек может совершить согласно природе, как, например, работать в поле или не работать, есть, пить, пойти к друзьям или не пойти, надевать одежду или снимать ее, строить, вступать в брак, заниматься ремеслом или совершать тому подобные полезные и добрые дела. Однако все это также бывает и держится не без Бога, но проистекает из Него и свершается чрез Него. Напротив же, по собственному выбору человек может творить зло, как, например, поклоняться идолам, совершить убийство и т. д.». [135]

Статья 19

О происхождении греха

О происхождении греха мы проповедуем: хотя Бог Всемогущий и сотворил всю природу и сохраняет ее, противная Богу воля порождает во всех злодеях и богоненавистниках грех. В этом заключена воля дьявола и всех безбожников, которая, как только Бог выпустил ее из своих рук, отворотилась от Него ко злу, как сказал Христос: «Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи» (Ин. 8, 44).

Статья 20

О вере и добрых делах

Нашим сторонникам несправедливо приписывают, будто они запрещают совершать добрые дела. Их писания о десяти заповедях, а также сочинения на другие темы доказывают их готовность высказаться за добрые дела и праведный христианский образ жизни. Раньше едва ли такое было возможно. Во время проповеди обращали внимание прежде всего на несерьезные и ненужные действия, такие как перебирание четок, почитание святых, монашескую жизнь, паломничества, правила о постах, церковные празднества, братства и т. д. Ныне же и наши противники не считают эти ненужные деяния столь важными, как то было раньше. Кроме того, теперь они научились говорить о вере, о которой они раньше вовсе не проповедовали. Так, они проповедуют ныне, что мы оправданы перед Богом не по делам своим, но прибавляют к этому и веру в Иисуса Христа, утверждая, что вера и дела оправдывают нас перед Богом. Это учение приносит большее утешение, чем то, которое проповедует полагаться на свои дела.

Поскольку учение о вере, которое составляет главную часть христианского бытия, долгое время, в чем следует признаться, не было представлено, но повсюду можно было встретить лишь учение о благих деяниях, наши последователи стали учить следующему: наши дела не могут примирить нас с Богом и снискать для нас благодать, но и то и другое происходит посредством веры, а именно если веруешь, что грехи нам прощаются ради Христа; только Он является посредником на пути примирения с Отцом. Тот, кто рассчитывает собственными делами этого достичь и таким образом снискать благодать Божию, тот презирает Христа и изыскивает собственный путь к Богу, противоречащий Евангелию. [136]

Это учение о вере представлено отчетливо и ясно во многих местах у апостола Павла, особенно в его Послании к Ефесянам: «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, но есть Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился» и далее (Еф. 2, 8-9).

То, что мы не привнесли в понимание этого ничего нового, можно подтвердить словами Блаженного Августина (354-430). Он подробно высказался по этому вопросу и проповедует также, что мы через веру в Христа, а не посредством дел сможем снискать благодать и обрести спасение перед Господом, как он толкует это в своем трактате «О Духе и букве».

Хотя это учение в большинстве случаев и презирается несведущими людьми, однако, оказывается, что для слабой и запуганной совести оно очень утешительно и полезно. Ибо совесть не может через дела обрести покой и мир, но только лишь посредством веры. Через веру приходит осознание того, что через Христа возможно обрести милостивого Бога. Как говорит апостол Павел в Послании к Римлянам «Оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом» (Рим. 5, 1)

О подобном утешении ранее не проповедовали, но устремляли бедную совесть к собственным делам, и люди предпринимали различные дела: одних совесть устремляла в монастыри в надежде обрести благодать монашеской жизнью. Другие сами выдумывали для себя дела, которыми они стремились заслужить себе благодать и искупление грехов. Но потом многие из них поняли, что посредством этого невозможно обрести успокоение. Поэтому стало необходимостью проповедовать это учение о вере в Христа и настойчиво распространять его, дабы люди знали: благодать Божию человек обретает только посредством веры - независимо от собственных заслуг.

Кроме того, здесь речь идет не о такой вере, которая присуща далее бесам и безбожникам, которые тоже считают правдивой весть о страданиях и воскрешении Христа из мертвых. Напротив, здесь говорится об истинной вере, которая основывается на убежденности в том, что мы через Христа обретаем благодать и прощение грехов.

Кто знает, что благодаря Христу он имеет милостивого Бога, тот также знает Бога, призывает Его и не живет более без Бога как язычник. Ибо в это учение об отпущении грехов дьявол и безбожники не веруют. Потому они и против Бога, не могут воззвать к Нему и не могут уповать получить от Него какое-либо благо. О том, как мы здесь это представили, повествует о вере и Священное Писание. Оно понимает под верой не знание, присущее также и дьяволу и безбожным людям; [137] так, например, апостол проповедует в 11-й главе Послания к Евреям, что вера означает не только знание библейских рассказов, но и полное доверие к Богу и принятие Его обетования. Также и Блаженный Августин напоминает нам о том, что слово «вера» в Священном Писании должно понимать как уверенность в том, что Бог милостив к нам, а не только как знание библейских рассказов, которые известны также и бесам.

Далее мы проповедуем, что добрые дела следует и надлежит совершать, но не в расчете посредством них заслужить благодать, но совершая их ради Бога и Его Славы. Вера всегда охватывает только благодать и искупление грехов; и если через веру осеняет нас Дух Святой, то и сердце наше также становится способно совершать добрые дела. Ибо пока сердце не обрело Дух Святой - оно еще слишком слабо и находится во власти дьявола, который склоняет слабую человеческую природу ко многим грехам. Это мы встречаем у многих философов, которые пытались жить честно и благонравно. Но это им не удалось, и они впали во многие великие и явные грехи. То же самое происходит и с человеком, в котором отсутствует истинная вера и Святой Дух и который пытается утвердиться только лишь посредством собственных человеческих усилий.

Посему наше учение о вере не приходится упрекать в том, что оно запрещает совершать добрые дела, напротив, ему следует воздать хвалу за то, что оно призывает совершать добрые дела и помогает найти пути их осуществления. Ибо без присутствия веры и Христа человеческая природа и человеческие возможности слишком слабы, чтобы совершать добрые дела, призывать Бога, находить терпение в страдании, любить ближнего, исполнять возложенные на него поручения, блюсти послушание, избегать разврата и т. д. Такие воистину добрые и праведные дела не могут происходить без участия Христа, как Он сам говорит об этом в Евангелии от Иоанна: «...без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15, 5).

Статья 21

О почитании святых

Наши сторонники проповедуют необходимость памятования святых, дабы наша вера укреплялась посредством этого, дабы мы видели, что им была ниспослана благодать и оказана помощь по вере их. Кроме того, их добрые дела нам должны служить примером, каждому в своей сфере деятельности. Так, император может с именем Божиим последовать с чистой совестью [138] примеру Давида, когда он ведет войну с турками; ибо и на того и на другого возложено царское служение, требующее от них защищать и охранять своих подданных. Но Священное Писание не дает нам свидетельства того, что надлежит взывать к святым или искать у них помощи. «Ибо един Бог, един и Посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус» (1 Тим. 2, 5.) Он - единственное спасение, единственный Первосвященник, Престол Благодати и заступник перед Богом (см.: Рим. 8, 34). Он один обетовал, что Он услышит нашу молитву. Согласно Писанию, наивысшее служение Богу состоит в сердечном искании и призывании Иисуса Христа во всех бедах и нуждах: «...а если бы кто согрешил, то мы имеем Ходатая перед Отцем, Иисуса Христа, Праведника» (I Ин. 2, 1).

 

Заключение I-й части

 

Эти статьи представляют в основных чертах обобщение того учения, которое проповедуется и преподается в наших церквах как для истинного христианского наставления и утешения совести, так и для совершенствования верующих. И мы не хотим подвергать величайшей опасности также наши собственные души и нашу совесть перед Богом, злоупотребляя Божиим именем и Словом или оставлять в наследство нашим детям и потомкам другое учение, нежели то, которое соответствует чистому Слову Божиему и Христианской Истине. Поскольку же это учение ясно обосновано Священным Писанием и, кроме того, не противоречит единой христианской Церкви, включая также и римскую церковь, насколько это возможно утверждать из сочинений Отцов Церкви, мы полагаем, что наши противники не могут не согласиться с нами по вышеприведенным статьям. Очень недружелюбно, жестоко и противно всякому христианскому единству и любви поступают те, которые пытаются исключать, отвергать или избегать наших проповедников как еретиков. Они не найдут для этого веского основания ни в Законе Божием, ни в Священном Писании. Заблуждения и споры возникают, прежде всего, из-за некоторых обычаев и злоупотреблений. Поскольку же в главных статьях мы ни о чем не умалчивали, и они были достаточно обоснованы, и поскольку наше учение угодно Богу и соответствует христианству, епископам следовало бы, справедливости ради, даже если бы мы мало придерживались традиции, быть снисходительнее [139] в суждениях. При этом мы откровенно надеемся привести веские доводы и причины, почему мы изменили некоторым традициям и отменили злоупотребления.

 

Часть II

Спорные статьи об отмененных злоупотреблениях

Таким образом, статьи о вере наших церквей не исповедуют ничего противного Священному Писанию или единой христианской Церкви. Мы отменили, по сути, только некоторые злоупотребления, которые отчасти распространились сами собой, а отчасти насаждались насильно. Поэтому мы считаем необходимым перечислить эти злоупотребления и привести основания, по которым сюда были внесены изменения. Здесь Ваше Императорское Величество пусть убедится в том, что мы не поступали при этом не по-христиански или святотатственно, но допустили подобные изменения согласно Божией заповеди, стоящей выше всяких преданий.

Статья 22

О преподании таинства Причастия в двух видах

Мирянам мы преподаем Причастие в двух видах, ибо таковы ясное поручение и заповедь Христовы: «...пейте из нее все» (Мф. 26, 27). Здесь Христос ясными словами повелевает, что всем следует испить из чаши.

Дабы никто не смог бы оспорить этих слов либо истолковать их так, будто все это исходит только лишь от проповедников, апостол Павел указывает в 1-м послании к Коринфянам (1 Кор. 11, 24-25), что вся община в Коринфе вкушала от хлеба и пила из чаши (перв.: употребляла оба вида). Этот обычай долгое время соблюдался в Церкви, согласно истории и писаниям Отцов Церкви. Св. Киприан (ум. 258) во многих местах упоминает, что в те времена мирянам преподносили чашу. Блаженный Иероним (340/50-420) говорит, что священники, которые совершают Таинство [Причастия], преподносят [тем самым] прихожанам Кровь Христову. Даже папа Геласий (492-496) [140] говорит о необходимости неделимого Таинства. Нигде нельзя найти также церковный закон, который бы определял мирянам получать только хлеб (перв.: один вид [Причастия]).

никто не знает, когда и кто ввел обычай [совершения Таинства] только под одним видом, хотя кардинал Кузаний (1401-1461) и утверждает, что знает, когда был введен этот обычай. Но ведь очевидно, что этот обычай, который был введен против Божией заповеди и вопреки древним церковным законам, несправедлив. Поэтому было недопустимо отягощать совесть тех, кто хотел воспринять Святое Таинство согласно установлению Христову и принуждать их действовать против предписания Господа нашего Иисуса Христа. И поскольку деление Таинства противоречит установлению Христову, мы опускаем также и общепринятую процессию с Дарами.

Статья 23

О священстве и браке

Люди всех слоев общества во всем мире уже давно сетуют на великое блудодейство и распутную жизнь тех священников, которые не могут держать обет целомудрия. Ситуация вокруг подобных отвратительных пороков все ухудшалась. Чтобы изжить это пагубное явление, прелюбодеяние и иной разврат, некоторые священники из числа наших последователей вступили в брак. Они объяснили это тем, что на этот шаг их принудил и подвиг большой конфликт с собственной совестью. Ибо Священное Писание недвусмысленно свидетельствует о том, что брак утвержден [самим] Господом Богом, дабы избежать разврат. Так говорит апостол Павел: «Во избежание блуда, каждый имей свою жену...» (1 Кор. 7, 2). И Христос, который наверное знал, каковы возможности человека, говорит: «Не все вмещают слово сие...» (Мф. 19, 11), поясняя, что лишь немногие обладают даром жить вне брака (перв.: целомудренно); ибо: «...и сотворил Бог человека ... мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1, 27). В человеческой ли это власти, без особого таланта и милости Божией, собственным решением или [данным] обетом улучшить или изменить то, что создал Всемогущий Бог, вполне ясно показал опыт. Ибо совершенно очевидно, что для многих брак повлек за собой перемену в сторону праведной, добропорядочной и благочестивой жизни; и наоборот, какое страшное беспокойство и ужасные муки совести обрели многие в конце своей жизни, что и многие из вас сами признали это. Таким образом, Слово Божие и [141] заповеди Божий нельзя изменить каким-либо человеческим обетом или законом, и потому проповедники и другие духовные лица стали вступать в брак.

Из истории и писаний Отцов Церкви также можно доказать, что в христианской Церкви издревле существовал обычай, согласно которому священники и дьяконы имели жен. Так говорит Павел: «Епископ должен быть непорочен, одной жены муж...» (1 Тим. 3, 2). В Германии лишь 400 лет назад священников стали насильно заставлять отказываться от супружества ради обета целомудрия. Они же так сплотились и так настойчиво выступили против этого, что архиепископ Майнцский, который огласил новый папский эдикт по этому вопросу, чуть не был убит в давке во время волнения всего священства (в 1075 г.). С самого начала этот запрет приводился в исполнение настолько жестоко и неосмотрительно, что папа в то время запрещал священникам не только вступать в брак, но и разрывал брачные узы тех, которые уже долгое время были супругами. Это противоречит не только всем Божественным, естественным и мирским правам, но также и церковным законам, которые были учреждены самим папой и важнейшими церковными Соборами.

И многие уважаемые, богобоязненные, благоразумные люди снова и снова выражали сомнение, что этот насильственно насаждаемый целибат - запрет на вступление в брак, который установлен самим Богом и предоставлен каждому на свое усмотрение, - не приведет ни к чему хорошему, но лишь породит много ужасных пороков и великого зла. Даже один из пап, Пий II (1458-1464), о чем свидетельствует его биография, часто говорил и объявлял от своего имени, что хотя и можно привести некоторые основания, почему духовникам запрещено вступление в брак, однако имеются также и более высокие, крупные и более важные основания, по которым необходимо снова разрешить им вступление в брак. Без сомнения, как человек рассудительный и мудрый, папа Пий II позволял себе подобные высказывания, прежде основательно их обдумав.

Поэтому мы всеподданнейше доверяемся Вашему Императорскому Величеству в надежде на то, что Ваше Величество, как высокочтимый христианский император, милостиво примете во внимание, что теперь, в эти последние времена и дни, о которых говорится в Священном Писании, мир становится все хуже, а люди (в отношении зла) все слабее и податливее.

Поэтому по-христиански в высшей степени необходимо и полезно постараться увидеть это, дабы, если супружество и [142] далее будет под запретом, не пошел бы в немецких землях еще больший разврат и еще более пагубные пороки. Ибо никто не сможет изменить положение вещей или улучшить его, кроме самого Бога, который установил брак, дабы помочь человеческой слабости и отвратить разврат.

О том же, что следует время от времени смягчать жесткость и ослаблять строгость ради человеческой слабости, ради защиты от зла и во избежание худшего, говорят и древние церковные законы.

Поступать так и в этом случае было бы по-христиански и крайне необходимо. Почему брак священников и духовников должен повредить единой христианской Церкви, к тому же брак настоятелей приходов и других духовных лиц, призванных служить Церкви? Вероятно, в будущем возникнет недостаток в священниках и настоятелях, если этот жестокий запрет на вступление в брак будет существовать и дальше.

Таким образом, тот факт, что священникам и духовным лицам разрешено вступать в брак, основан на Божественном слове и заповеди. Кроме того, как показывает история, существовали священники, вступившие в брак, а обет воздержания повлек за собой многие отвратительные нехристианские поступки, многие прелюбодеяния, ужасный, неслыханный разврат и отвратительные пороки. Некоторые честные каноники, так же как и некоторые члены Римской курии (перв.: куртизаны), сами признают это и сокрушаются о том, как ужасны и могущественны эти пороки среди клира, как вызывают они гнев Божий. Поэтому достойно сожаления, что христианский брак не только запрещался, но и в отдельных местах карался со всей жестокостью, как будто речь шла о великом злодеянии, хотя сам Бог в Священном Писании заповедовал почтение к браку. И согласно императорскому праву, во всех государствах, в которых издревле действуют законы и право, брак также высоко почитается. Только в последнее время стали несправедливо мучить людей из-за их супружества, да к тому же священников, которых следовало бы щадить более, чем остальных. Это противоречит не только Божественному праву, но также и церковным законам. Апостол Павел называет в 1-м послании к Тимофею (см.: 1 Тим. 4, 1-3) учение, запрещающее брак, бесовским учением. Сам Христос говорит в Евангелии от Иоанна о том, что «...он [дьявол] был человекоубийца от начала ...» (Ин. 8, 44). Одно соответствует другому: это явно учение дьявола - запрещать брак и одновременно присваивать себе право сохранять это учение с помощью кровопролития. [143]

Как ни один человеческий закон не может отменить или изменить Божию заповедь, так и ни один обет не сможет изменить Божией заповеди. Поэтому и св. Киприан также советует вступать в брак тем женщинам, которые не могут сдержать обета целомудрия. Так, он говорит в одном из своих писем: «Если же они не хотят соблюдать невинность или не в состоянии этого сделать, то лучше вступить в брак, чем своим вожделением уготовить себе геенну огненную. Им следует также быть осмотрительными, дабы не ввести в искушение своих братьев и сестер».

Кроме того, все церковные законы милостивы и снисходительны к тем, кто дал обет воздержания в юности, то же касается священников и монахов, большая часть которых вступила в оное безбрачное сословие по неведению.

Статья 24

О мессе

Последователей нашего вероучения несправедливо упрекают в том, что они якобы отменили служение мессы. Напротив, это очевидно, что мы служим мессу с большим благоговением и серьезностью, нежели наши противники; говорим это без самовосхваления. Кроме того, мы также усердно разъясняем людям, для чего было установлено это Святое Таинство и чему оно должно служить, а именно утешению смущенной совести. Тем самым мы воодушевляем людей к участию в Причастии и мессе. При этом предостерегаем их также от других, ложных учений о Таинстве. Впрочем, в основных чертах порядок приходского служения Божественной мессы не претерпел существенных изменений, за исключением того, что в отдельных местах песнопения поются как на латинском, так и на немецком языках, дабы наставлять и просвещать народ Божий. Ибо все, что совершается в богослужении, должно служить в первую очередь тому, чтобы учить народ знанию о Христе.

Как известно, в прошлом мессой явно злоупотребляли различным образом. Ее превратили в ярмарку, покупая и продавая ее, и во всех церквах ее служили преимущественно ради денег. Это злоупотребление и раньше часто осуждали ученые и набожные люди. Ныне же и наши священники стали проповедовать, что тот, кто недостойно употребляет Таинство, виновен будет против Тела и Крови Господней (ср.: 1 Кор. 11, 27). Тем самым священники напоминают о той страшной угрозе, которая [144] собственно, должна волновать каждого христианина. Поэтому в наших церквах наконец-то исчезли платные мессы и мессы в боковых приделах, которые до этого служили за деньги и ради доходов (стипендий от месс) священников.

Мы отвергли также страшное заблуждение, согласно которому Господь наш Христос - как проповедовалось - искупил Своей смертью лишь первородный грех и в качестве жертвы за остальные грехи установил мессу. Таким образом, мессу превратили в жертвоприношение ради живущих и умерших, чтобы тем самым очиститься от греха и примириться с Богом. Это привело к дискуссии о том, имеет ли месса, которую служат для многих мирян, такое же значение, как и месса, которую служили за одного отдельного человека. Это привело к бесчисленному множеству месс, ибо таким путем хотели добиться от Бога всего, что требовалось. Посему были преданы забвению вера в Христа и подлинное богослужение.

Поэтому и возникла, без всякого сомнения, необходимость поучения людей, дабы все знали, как правильно надлежит совершать Таинство. Во-первых, Священное Писание свидетельствует во многих местах, что нет никакой другой жертвы за первородный грех и за все последующие грехи, кроме одной только Смерти Христовой. Ибо сказано в Послании к Евреям, что: «...Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых» (Евр. 10, 14). Это совершенно неслыханное нововведение в учении Церкви, якобы смерть Христова искупила только первородный грех, а не все другие грехи. Остается надеяться, что скоро все поймут, что это заблуждение было отвергнуто не без оснований.

Во-вторых, Павел учит, что мы обретем благодать Божию через веру, а не через дела. Вопреки этому мессой откровенно злоупотребляют, когда посредством нее предполагают достичь благодати Божией; ведь известно, что мессу используют как средство избавления от грехов и ради стяжания Божией милости и всяческих благ и что священник якобы может достичь этого не только ради себя самого, но также и для всего мира и для других людей как живых, так и мертвых.

В-третьих, Святое Таинство установлено не ради жертвоприношения за грехи, ибо эта жертва уже была принесена, но ради того, чтобы этим пробудить нашу веру и успокоить совесть. Так, благодаря Таинству, люди узнают, что через Христа нам обещана милость и отпущение грехов. Поэтому это Таинство предполагает наличие веры и без веры напрасно совершается. [145]

Таким образом, месса не является жертвой, необходимой для снятия грехов других людей, живых или мертвых, от их грехов, но она должна стать всеобщим празднеством (перв.: Причастием), во время которого священник и остальные принимают Таинство лично для себя. Посему мы придерживаемся следующего порядка: в праздничные и в иные дни, когда есть желающие причаститься, будет отслужена месса, и Таинство будет преподано всем, кто этого желает. Тем самым мы совершаем мессу соответственно ее предназначению, в согласии с тем, как служили ее в церкви раньше. Это можно подтвердить словами апостола Павла (см.: 1 Кор. 11) и ссылками из писаний многих Отцов Церкви. Есть даже описание св. Иоанна Златоуста (354-407), как священник ежедневно стоит перед алтарем и одних призывает к Причастию, а иных отвергает. Древние церковные законы также свидетельствуют о том, что Святую Евхаристию совершал лишь один священник и преподавал ее другим священникам и дьяконам. Ибо так гласит одно из постановлений Никейского собора (325 г.): «Дьяконам следует принимать Таинство после священников от епископа или священника».

Таким образом, мы не ввели здесь никаких новшеств, которые не присутствовали бы в Церкви ранее. Также мы не внесли никаких существенных изменений и в порядок приходского богослужения. Скорее отпали только дополнительные ненужные мессы, которые в порядке злоупотребления совершались наряду с приходским богослужением (перв.: приходской мессой). Посему нельзя, справедливости ради, отвергать такого рода мессу, как еретическую и нехристианскую. Ибо ведь и раньше, даже в больших церковных округах со множеством верующих, также не каждый день служили мессу, даже в те дни, когда собиралось множество народа. Так, например, в одной книге по истории Церкви, относящейся к VI в., сообщается, что в Александрии по средам и пятницам Писание читалось и толковалось без совершения мессы, впрочем, как и все другие богослужения.

Статья 25

Об исповеди

Наши проповедники не отменяли исповедь. Также и у нас считается общепринятым не преподавать Таинство тому, кто предварительно не был опрошен и не получил отпущения грехов (перв.: не был допрошен и не получил дозволения). [146] При этом людям тщательно истолковывается, насколько утешительно полученное прощение и как высоко следует ценить отпущение грехов. Ибо не голос стоящего перед нами человека или слово его, но Слово самого Бога отпускает грех. Отпущение совершается от Имени Бога и по Его поручению. Мы с большим усердием учим, насколько утешительно и необходимо это поручение и полномочие к прощению грехов для смущенной совести. Бог требует от нас, чтобы мы верили в обещанное отпущение грехов не меньше, как если бы сам Глас Божий раздался с неба. Мы должны с радостью воспринимать утешение, которое дает отпущение грехов, и помнить, что верой этой мы обретаем прощение грехов. Об этих необходимых вещах священники, много учившие об исповеди, не говорили ранее ни слова, напротив, они лишь мучили совесть людей долгим перечислением грехов и путей их искупления (перв.: воздаяния), как то: отпущение, паломничество и тому подобное. Многие наши противники сами признают, что мы более надлежащим образом пишем и проповедуем о правильном христианском покаянии, нежели это делали долгое время. Так, говоря об исповеди, мы проповедуем не принуждать никого к перечислению своих отдельных грехов, ибо сие невозможно, как сказано в Псалтыри: «Кто усмотрит погрешности свои?» (Пс. 39, 13). А пророк Иеремия говорит: «Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено; кто узнает его?» (Иер. 17, 9). Жалкое человеческое естество так глубоко погрязло в грехах, что оно не в силах всех их охватить и распознать каждый в отдельности; а то, что нам прощаются только те грехи, которые мы в состоянии перечислить, приносит нам мало пользы. Посему нет необходимости принуждать людей перечислять все свои грехи по отдельности. Того же самого придерживались и Отцы Церкви, как, например, св. Иоанн Златоуст: «Я не говорю, что ты должен прилюдно обличать себя или судить перед другими людьми, но внемли глаголу пророка: "Открой Господу пути твои". Посему исповедуйся в молитве твоей Господу Богу, истинному Судье. Покайся в своих грехах не устами, а совестью своею». Отсюда очевидно, что Златоуст не требует подробного перечисления грехов. Так, одно из пояснений к предписанию О покаянии учит, что исповедь не была заповедана Писанием, но была установлена Церковью. И все же наши проповедники усердно учат, что исповедь следует сохранить ради отпущения грехов, которое является в ней самым главным и решающим, а также ради утешения смущенной совести и по другим причинам. [147]

Статья 26

О церковных обычаях

Ранее учили, проповедовали и писали, что предписания относительно еды и тому подобные обычаи, установленные людьми, должны служить получению милости Божией и искуплению грехов. На основе этого постоянно измышлялись новые правила постов, новые церемонии, новые порядки и тому подобное, и за их исполнением следили так усердно и неукоснительно, будто они и являются обязательным богослужением, посредством которого человек обретает благодать Божию, и будто их несоблюдение является тяжким грехом. Это привело к пагубному заблуждению в Церкви.

Во-первых, этим была омрачена благодать Христова и учение о вере, которое нам со всей строгостью представляет Евангелие. Оно решительно настаивает на том, чтобы высоко чтили заслуги Христа и помнили, что вера в Христа стоит превыше всех добрых дел. Поэтому апостол Павел горячо боролся против Моисеева закона и людских преданий, дабы мы поняли, что мы будем оправданы, перед Богом не делами своими, но одной лишь верою в Христа и что только ради Христа мы и обретаем благодать. Это учение почти полностью угасло, ибо потом уже стали проповедовать, будто милость Божию можно стяжать соблюдением установленного поста, невкушением [мясной] пищи, ношением соответствующей одежды и т. д.

Во-вторых, эти традиции затмили также и заповедь Божию, ибо их вознесли выше самой заповеди Божией. Только они считались проявлением христианской жизни: если кто-то определенным образом совершал богослужение, молился, постился и облачался, то это и называлось духовной христианской жизнью. В то время как другие необходимые добрые дела расценивались как светские и бездуховные, т. е. те, которые действительно должен совершать каждый, в меру своего призвания: отец должен работать, чтобы прокормить жену и детей и воспитывать их в страхе Божием; мать должна рожать детей и заботиться о них; князь и все те, кто наделен властью, должны управлять страной и людьми и т. д. Такие дела, заповеданные от Бога, считались «светскими» и «несовершенными», тогда как соблюдение церковных обычаев торжественно объявлялось единственно святым, «совершенным» делом. Поэтому эти обычаи и создавались без конца и без меры.

В-третьих, такие обычаи обратились в тяжкое бремя совести. Ибо, хотя и было совершенно невозможно соблюдать все эти обычаи, люди тем не менее все равно продолжали считать, [148] что в этом и состоит необходимое служение Богу. Жерсон (умер в1429 г.) пишет, что многие из-за этого впадали в отчаяние; некоторые даже покончили с собой, ибо они ничего не слыхали об утешении жилостию Христовой. Насколько была смущена совесть людей, видно на примере схоластиков и теологов. Дабы помочь смущенной совести, они попытались обобщить все предание и выработать смягчающие правила. Они так углубились в это дело, что совершенно пренебрегли всем христианским учением, которое проповедует более важные вещи, такие как вера, утешение в тяжелом духовном борении и тому подобное. Уже раньше многие набожные грамотные люди сокрушались по поводу того, что подобные пережитки породили в Церкви много споров и препятствовали многим благочестивым людям прийти к подлинному познанию Христа. Жерсон и другие крайне сетовали по этому поводу. Даже Блаженному Августину не нравилось, что совесть верующих отягощается столь многими обычаями. Поэтому он и указывает на то, что их не следует считать необходимыми.

Таким образом, наши проповедники вовсе не кощунственно отзывались об этих вещах или с пренебрежением к духовным полномочиям, напротив, ввиду настоятельной необходимости выявить упомянутые заблуждения, выросшие из превратного понимания традиции. Ибо Евангелие настаивает на распространении в Церкви учения о вере, которое не может быть понято, если считать, что снискание милости Божией возможно посредством добрых дел, избранных по своему разумению.

Посему мы проповедуем, что соблюдением установленных людьми обычаев нельзя заслужить ни благодати, ни милости Божией, ни искупления грехов. Поэтому их нельзя выдавать за обязательное служение Богу. В Писании это обосновывается следующим образом: Христос, оправдывая апостолов, которые не соблюдали принятых обычаев, говорит: «Но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим» (Мф. 15, 9), - которые есть не что иное, как законы людские. Поскольку он называет подобное служение тщетным, отсюда следует, что оно и не нужно. После этого он добавляет: «Не то, что входит в уста оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека» (Мф. 15, 11). О том же говорит и апостол Павел: «Царство Божие не пища и питие...» (Рим. 14, 17), и: «Итак никто да не осуждает вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник, или новомесячие, или субботу» (Кол. 2, 16). Апостол Петр говорит: «Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести [149] ни отцы наши, ни мы? Но мы веруем, что милостью Господа Иисуса Христа спасаемся, как и они» (Деян. 15, 10, 11). Тем самым апостол Петр воспрещает отягощать совесть все новыми и новыми внешними религиозными упражнениями, восходят ли они к Моисею или к кому-нибудь еще. В 1-м послании к Тимофею (4-я глава) предписания, воспрещающие вкушение определенной пищи, вступление в брак и иное, названы «дьявольскими учениями» (1 Тим. 4, 1). Целиком и полностью противоречит Евангелию насаждение подобных деяний ради снискания отпущения грехов, как и помыслы о том, что без подобныдеяний невозможно быть христианином.

Обвинения же наших проповедников в том, что они якобы, подобно Ивиниану (IV в.) запрещают самодисциплину и аскезу (перв.: самобичевание и смирение), можно опровергнуть из их сочинений. Ибо они всегда проповедовали Святое Распятие и то, что долг каждого христианина нести на себе свои страдания и что именно это является подлинной и серьезной, а не выдуманной аскезой.

Далее мы проповедуем, что каждый обязан с помощью телесных трудов, таких как пост и другие усмирения плоти, жить так, чтобы не дать греху овладеть собою. Но этого не следует делать только ради того, чтобы подобными деяниями снискать себе благодать. Эти телесные упражнения следует совершать не только в определенные дни, но и в продолжение всей жизни. Об этом говорит Христос: «Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объедением и пьянством...» (Лк. 21, 34), и: «Сей же род изгоняется только молитвою и постом» (Мф. 17, 21). Апостол Павел говорит, что он усмиряет и порабощает тело свое (см.: 1 Кор. 9, 27). Тем самым он поясняет, что самодисциплина не должна служить стяжанию милости Божией, но лишь тому, чтобы содержать плоть свою в смирении, дабы она не препятствовала совершать свое жизненное призвание. Таким образом, нами отвергается не соблюдение поста, а лишь то, что его, во смущение человеческой совести, превратили в принудительное предписание относительно вкушения определенной пищи в строго отведенные дни.

С нашей стороны также многие придерживаются многих религиозных обрядов и обычаев, как то: порядка совершения мессы, определенных песнопений, праздников и т. д., которые служат для поддержания порядка в Церкви. При этом народу разъясняется, что такая внешняя форма богослужения еще не оправдывает перед Богом и что, не отягчая своей совести, можно быть уверенным в том, что его отпущение, если оно не влечет за собой соблазна, не есть грех. Такую свободу во внешних [150] религиозных распорядках допускали уже древние Отцы Церкви. Так, в Восточной Церкви праздник Пасхи отмечали в другое время, чем в Риме. Когда некоторые пожелали усмотреть в этих разногласиях повод для раскола Церкви, им было указано на то, что нет никакой необходимости действовать одинаково по отношению к таким обычаям. Св. Ириней (II в.) говорит: «Неравенство в соблюдении поста не упраздняет единства веры». Таким же образом один из церковных законов говорит о расхождениях в исполнении людских порядков, т. е. о том, что они не противоречат единству Христианства. В другом месте, где собраны разные церковные обычаи, приведено полезное христианское изречение: «Намерением апостолов было не установление праздников, а наставление в Вере и Любви».

Статья 27

О монастырских обетах

Говоря о монастырских обетах, следует вначале вспомнить, как обстояло с ними дело раньше, что совершалось в монастырях, а также о том, что там ежедневно поступали не только вопреки слову Божиему, но и папским законам. Ибо во времени Блаженного Августина (IV-V вв.) монастырский устав основывался на добровольном согласии. Когда впоследствии подлинное послушание и учение ослабели, были придуманы монастырские обеты, дабы с помощью такого насильственного порядка (перв.: выдуманного заточения) восстановить дисциплину.

Более того, наряду с монастырскими обетами изобрели и многие другие вещи, и подобными послушаниями и обязательствами отягощали многих, даже несовершеннолетних.

Точно так же многие по неведению вовлеклись в монастырскую жизнь, и хотя они были не слишком молоды, все же они не достаточно взвесили и осознали, пригодны ли они к монашеству. Своего рода лишенные свободы, все они вынуждены были оставаться в подобных условиях, несмотря на то, что даже папское право могло бы даровать многим из них свободу. В женских монастырях ситуация была еще жестче, нежели в мужских, хотя, казалось бы, женщин следовало щадить как более слабых. Такая строгость и жесткость и в прежние времена также не устраивала многих благочестивых людей, ибо они отчетливо видели, как отроков и отроковиц нередко отправляли в монастыри, чтобы обеспечить их существование. Они хорошо видели, как плохо заканчивались эти [151] намерения, к каким соблазнам и отягощению совести они вели. Многие люди сетовали на то, что в таком щекотливом вопросе церковные законы совершенно не принимались во внимание. К тому же относительно монастырских обетов существовало мнение, которое, как известно, не нравилось многим благоразумным монахам.

А именно: утверждалось, будто монастырские обеты следует приравнивать к крещению и что будто монастырской жизнью можно снискать отпущение грехов и оправдание перед Богом. К этому даже добавлялось, что монастырской жизнью можно не только заслужить праведность и добродетель, но и исполнить также предписанные Евангелием заповеди и советы. Таким образом, монастырские обеты ценились превыше крещения. Отсюда возникали представления, будто монастырской жизнью можно обрести больше заслуг, нежели в других областях Божественного призвания, как, например, служение священника и проповедника, правителя, князя, государя и т. п. А ведь все они исполняют свой долг согласно Божией Заповеди, Божиему Слову и Повелению, не приписывая себе более высокого духовного достоинства. Ни одно из этих высказываний нельзя опровергнуть, ибо их можно встретить в их собственных книгах.

Кроме того, мало познает Христа тот, кто таким образом вовлечен и посвящен в монастырскую жизнь. Это было бы по-другому, если бы монастыри, как раньше, были кафедрами по изучению Священного Писания и другого полезного христианской Церкви знания, благодаря чему из стен монастырей выходили бы многие священники и епископы. Сейчас все выглядит совсем иначе. Раньше шли в монастырь с намерением изучить Писание. А сейчас заявляют, что монастырская жизнь существует для того, чтобы стяжать благодать Божию и праведность пред Богом, и даже, что это - совершенный чин; считается, что монашеское сословие гораздо предпочтительнее из всех других, утвержденных Богом сословий. Все это мы приводим здесь не с намерением опорочить кого-либо, но затем лишь, чтобы по возможности точнее было услышано и понято, как учат и проповедуют наши проповедники.

Во-первых, мы учим, что все, кто желает вступить в брак и кто не способен оставаться холостыми, имеют полное право жениться. Ибо обеты не могут отменить Божественный порядок и заповедь. А Божия заповедь гласит: «Но во избежание блуда, каждый [муж] имей свою жену, и каждая [жена] имей своего мужа» (1 Кор. 7, 2). Не только Божия заповедь, но также и Божие творение и порядок принуждают и обязывают всех, [152] кого особый Божий промысел не наделил даром безбрачия, на вступление в брак. Об этом говорит само Слово Божие: «Не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему» (Быт. 2, 18).

Что же можно на это возразить? Можно сколько угодно восхвалять обеты и обязательства, преувеличивать их ценность, но все же этим нельзя добиться отмены заповеди Божией. Ученые люди говорят, что обеты не имеют силы, если они противоречат папскому праву; насколько же бессильны они, противореча самой Божией заповеди!

Если бы обязательства, обусловленные обетами, были обоснованы так, что их нельзя было бы отменить, то и папы не могли бы, освобождать от них и не допускали бы особых исключений. Ибо ни одному человеку не дозволено нарушать обязательства, проистекающие из Божественного права. Поэтому папы были весьма благосклонны в отношении подобных обязательств, сознавая, что в подобных вещах следует проявлять снисходительность, и нередко освобождали от них, как, Например, короля Арагонского (1134-1137) и многих других. Вели же освобождение даровалось ради мирских дел, то было бы гораздо справедливее и правильнее даровать это освобождение в случае душевной нужды.

Во-вторых, почему противоположная сторона так сильно настаивает на исполнении обетов, не спрашивая о существовании формальных предпосылок этих обетов? Ведь обет должен быть направлен на достижимые цели, и его принятие должно быть добровольным и без принуждения. А насколько велики силы и способности человеческие, на протяжении всей своей Жизни хранить целомудрие, известно всем; поэтому лишь немногие мужчины и женщины дали монастырский обет по собственной воле и обдуманно. Прежде чем люди сами способны рассудить что к чему, их уже уговаривают дать монастырский обет; иногда даже заставляют и принуждают к этому. Поэтому не следует так строго и непреклонно дискутировать об обязательствах, связанных с исполнением обетов, тогда как все припишет, что это противоречит природе и сути обета, если его дают не по собственной воле, необдуманно и легковесно.

Некоторые церковные законы и папские эдикты считают недействительными обеты, которые были даны в возрасте моложе 15 лет. Ибо они придерживаются мнения, что в этом возрасте человек обладает еще недостаточным разумением, чтобы распоряжаться всей своей будущей жизнью. Другой церковный закон, учитывая человеческую слабость, предусматривает еще более поздний возраст; а именно он запрещает принесение [153] монастырского обета в возрасте до 18 лет. Поэтому большинство людей имеет прощение и основание для того, чтобы покинуть монастырь, ибо многие пришли в монастырь, будучи детьми, не достигшими положенного возраста.

В-третьих, даже если имеет место достойное порицания нарушение монастырского обета, из этого не должно еще следовать требования о расторжении брака таких людей. Ибо и Блаженный Августин говорит, что не следует расторгать подобный брак. А ведь Августин пользуется немалым уважением в христианской Церкви, даже если впоследствии стали судить о том по-другому.

И хотя одна только Божия заповедь относительно брака освобождает и отрешает очень многих от монастырского обета, наши приверженцы находят все больше обоснований бесполезности и необязательности монастырских обетов. Ибо всякое служение Богу, которое избирается и вводится людьми без Божией заповеди и повеления, с целью достижения праведности и благодати Божией, - противно Богу и противоречит Святому Евангелию и Божиему повелению. Сам Христос говорит: «Но тщетно чтут Меня, уча учениям и заповедям человеческим» (Мф. 15, 9). Апостол Павел также учит повсюду, что праведность следует достигать не нашими церковными установлениями и формальным благочестием (перв.: заповедями и богослужениями), выдуманными людьми, что праведность и добродетель пред Богом происходят из веры и доверия - если мы [действительно] верим, что Бог принимает нас в Своей милости ради Сына Своего Единородного Иисуса Христа.

Ведь известно, что монахи учили и проповедовали, что выдуманные духовные упражнения искупают грех и способствуют обретению Божией милости и оправданию. Но ведь это не что иное, как преуменьшение силы и славы милости Христовой и отрицание оправдания верой. Отсюда же следует, что такие укоренившиеся обеты оказались неправедным и ложным служением Богу. Еще и поэтому они бесполезны, ибо безбожный обет, данный вопреки Божией заповеди, не действителен и ни к чему не обязывает. Так и церковные законы наставляют тому, что клятва не должна обязывать к совершению греха.

Апостол Павел говорит Галатам: «Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати» (Гал. 5, 4). Поэтому все те, которые намерены оправдаться обетами, отпали от Христа и лишили себя Божией милости. Ибо они лишают Христа его чести, только ему данной для оправдания, наделяя ею свои обеты и монастырскую жизнь. [154]

Также неотступно монахи учили и проповедовали об оправдании этими своими обетами и монастырским образом жизни и о возможности заслужить ими отпущение грехов. Более того, они утверждали еще более неподобающие и нелепые вещи, заявляя, что свои добрые дела они могут передавать другим. Если бы кто-нибудь захотел опорочить их и придать этому большие размеры, то сколько всего смог бы он тогда собрать, чего сами монахи теперь стыдятся и сожалеют, что такое произошло! Кроме того, они внушали людям, что выдуманные ими самими религиозные ордена суть степени христианского совершенства. А это означает восхваление дел как средства к оправданию. Это немалое зло в христианской Церкви, когда народу предлагают богослужение, установленное самими людьми без Божией заповеди и когда учат, что такое служение делает человека добродетельным и праведным перед Богом. Ибо оправдание верою, которое в первую очередь следует проповедовать в христианской Церкви, омрачается, когда эдаким «служением Ангелов» (ср.: Мк. 12, 25; Кол. 2, 18) - показной бедностью, смирением и целомудрием - заставляют людей только удивленно раскрывать глаза.

Более того, в их глазах умаляются также и Божий заповеди и праведное, истинное служение Богу, когда они слышат, что только монахи смогут достичь состояния совершенства. Ибо христианское совершенство состоит в том, .чтобы от всего сердца и со всей серьезностью устрашиться Бога, одновременно надеясь всей душой и веруя, а также полагаясь на то, что мы через Христа обретем милостивого, милосердного Бога, что все, и чем мы нуждаемся, мы можем и должны испросить у Бога, и с уверенностью уповать на помощь Его во всех скорбях каждый согласно своему призванию и положению; что одновременно мы должны с усердием совершать добрые дела и следовать нашему призванию. В этом и состоит истинное совершенство и праведное служение Богу, а не в испрашивании милостыни или в ношении черного или серого монашеского капюшона и т. д. Ложное восхваление монастырской жизни породило среди простого люда много пагубных суждений. Когда у людей на слуху бесконечное восхваление безбрачия, они делают вывод, что только с отяжеленной совестью можно жить в браке. Или когда простой человек слышит, что совершенны одни лишь нищие, в нем родится сомнение, что он может одновременно владеть имуществом и вершить свое призвание без греха. А когда народ слышит, что не мстить - это всего лишь совет, то некоторые заключают, что мстить за рамками действующих законов вовсе не является грехом; иные же одновременно [155] полагают, что мстить совершенно запрещено христианам, а также государственной власти.

Можно также прочесть много примеров того, как некоторые оставляли своих жен, детей, а также общественную службу и уходили в монастырь. Это они называли: «Отойти от мира» и направиться на поиски жизни, «более угодной Богу», чем жизнь других людей. Все эти люди также не могли знать, что Богу надлежит служить согласно заповедям, установленным Им, а не по установлениям, придуманным людьми. Праведным и совершенным является тот образ жизни, который построен на Божиих заповедях, губительным же тот, который не опирается на заповеди Божий. Людям необходимо было растолковать эти вопросы.

Еще раньше Жерсон порицал заблуждения монахов в вопросе о совершенстве и свидетельствовал, что в его времена возникло новое утверждение, будто монастырская жизнь представляет собой состояние совершенства.

Такое множество безбожных мнений и заблуждений гнездилось, таким образом, на монастырских обетах, которые, как утверждали, якобы оправдывают и делают [человека] праведным пред Богом; они-де и составляют христианское совершенство; и потому будто бы и следует сдерживать как сами обеты, так и соблюдать заповеди Евангелия; однако первые представляют собой излишние дела, которые люди не обязаны совершать перед Богом. И поскольку все это ложно, бесполезно и надуманно, монастырские обеты следует считать ненужными и необязательными для исполнения.

Статья 28

О полномочиях епископов

О полномочиях епископов еще раньше писали многое и по-разному, и некоторые недопустимым образом смешивали при этом полномочия епископов с проявлениями светской власти. Из-за такой неоправданной подмены возникали большие войны, бунты и возмущения, ибо епископы, ссылаясь на якобы данную им Христом власть, не только вводили новые формы богослужения, присваивали себе в определенных случаях право отпущения грехов и отягчали совесть людей насильственным отлучением от Церкви, но даже брали на себя смелость по собственному усмотрению возводить на престол и низводить с него императоров и королей. Эти злоупотребления уже издревле порицались в христианстве образованными и благочестивыми [156] людьми. Поэтому наши проповедники считают себя обязанными ради утешения совести провести различие между духовными полномочиями и светской властью, которая держит меч и осуществляет правление. Они учат также, что обе формы управления (перв.: правления и силы) надлежит чтить и у нажать со всей строгостью ради Божией заповеди как два высочайших дара Божиих на земле.

Поэтому у нас учат, что полномочия отпущения грехов (перв.: власть вязать и решать), т. е. полномочия епископов являются, согласно Евангелию, полномочиями и поручениями Божиими: проповедовать Евангелие, отпускать или оставлять Грехи, преподавать и употреблять Таинства. Ибо Христос послал апостолов с поручением со словами: «...как послал Меня Отец так и Я посылаю вас. ...примите Духа Святого: кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20, 21-23).

Эти полномочия отпускать грехи, т. е. полномочия епископов, исполняются единственно через учение и проповедь Слова Божия и через преподание Таинств многим или отдельно взятым христианам, как это соответствует призванию. Ибо здесь раздаются не земные (перв.: плотские), но вечные блага и ценности, такие как вечная праведность, Святой Дух и Жизнь печная. Эти блага можно заслужить не иначе, как через служение благовествования и преподанием святых Таинств. Ибо так говорит апостол Павел: «...благовествование Христово есть сила Божия ко спасению всякому верующему...» (Рим. 1, 16). И поскольку полномочие Церкви и епископов состоит в раздавании вечных благ и совершается только во время проповеди, оно никоим образом не препятствует светской власти и правительству. Ибо светская власть имеет дело с совершенно другими вещами, чем Евангелие. Она оберегает не души людей, но защищает мечом и телесными взысканиями от внешней угрозы их тела и имущество.

Поэтому не следует смешивать эти две власти - духовную и светскую - и подменять одну другой. Духовное полномочие имеет свое собственное назначение - проповедовать Евангелие и преподавать Таинства. Оно не может вторгаться в чужое служение, провозглашать и низлагать королей, отменить или расшатывать светские законы и послушание правителям, она не может также предписывать законы светской власти и давать указания в светских вопросах, ибо сам Христос говорит: «Царствие Мое не от мира сего...» (Ин. 18, 36). А также: «...кто поставил Меня судить или делить вас?» (Лк. 12, 14). Апостол Павел говорит: «Наше же жительство - на небесах...» [157] (Фил. 3, 20); и: «Оружия воинствования нашего не плотские, но сильные Богом на разрушение твердынь: ими низвергаем замыслы и всякое превозношение, восстающее против познания Божия...» (2 Кор. 10, 4-5).

Так наши сторонники разграничивают сферы ответственности обеих властей и хотят, чтобы они обе почитались как высочайшие дары Бога на земле.

Но когда епископы наделены светским господством и властью, они обладают ими не как епископы, наделенные Божественным правом, но согласно человеческому, императорскому праву. Они получили эту власть от римских императоров и королей для светского правления их владениями, что не имеет ничего общего с евангельским служением.

Согласно Божественному праву епископское служение состоит в том, чтобы проповедовать Евангелие, отпускать грехи, осуждать учения, противоречащие Евангелию, и изгонять из церковной общины безбожников, чья сущность, лишенная Бога, прямо очевидна, осуществляя это не властью, данной людьми, но исключительно Словом Божиим. Здесь члены общины и Церкви обязаны оказывать епископам послушание, согласно Слову Христову: «Слушающий вас, Меня слушает...» (Лк. 10, 16). Но если епископы учат, устанавливают или привносят что-либо противное Евангелию, тогда для нас вступает в действие Божия Заповедь, повелевающая не оказывать в таком случае епископам никакого послушания. У Матфея сказано: «Берегитесь лжепророков...» (Мф. 7, 15). И у Павла мы встречаем: «Но если бы даже мы, или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема» (Гал. 1, 8); и: «Ибо мы не сильны против истины, но сильны за истину»; и: «...по власти, данной мне Господом к созиданию, а не к разорению» (2 Кор. 13, 8, 10). Именно так гласит и церковное право. Блаженный Августин также пишет в своем письме против Петилиана, что не следует слушаться даже законно избранных епископов, если они заблуждаются, учат или повелевают что-либо, противоречащее Священному Божественному Писанию.

Поскольку же епископы вершат власть и правосудие в других вопросах, как, например, в делах брака и налогов, они делают это в силу человеческого права. Если же наделенные такой ответственностью епископы исполняют эти свои обязанности нерадиво, то князья должны, нравится им это или нет, во имя мира своих подданных, восстановить справедливость в этих вопросах, дабы предотвратить раздор и большие беспорядки в своих землях. [158]

Помимо этого идут дискуссии о том, вправе ли епископы вводить в Церкви новые богослужебные формы и издавать предписания относительно постов, праздников и иерархии духовенства. Те, которые признают эту власть за епископами, ссылаются на слова Христа: «Еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить. Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину...» (Ин. 16, 12, 13). Они приводят также в качестве примера XV главу из Деяний апостолов, в которой повелевается воздерживаться от удавленины и крови (см.: Деян. 15, 20). Они также ссылаются на то, что Суббота была превращена в Воскресенье, по их мнению, вопреки Десяти Заповедям. Никакой другой пример не приводится с такой многозначительностью и не цитируется так часто, как это превращение дня Субботы. Они хотят тем самым доказать, как велика власть Церкви, раз она сама освобождает себя от соблюдения Десяти Заповедей и вносит в них изменения.

В этом вопросе наши сторонники также учат, что епископы не обладают властью постановлять и предписывать то, что противоречит Евангелию, как это уже указывалось выше и как учит церковное право. Это явно противоречит заповеди и Слову Божиему - изобретать законы и навязывать их с намерением достичь этим искупления грехов или снискать себе благодать. Ибо сие осквернит честь заслуги Христовой, если мы вознамеримся заслужить милость Божию соблюдением подобных предписаний. Очевидно также, что как раз благодаря этому в христианстве изобретенные людьми правила и послушания перешли все мыслимые пределы, в то время как учение о вере и об оправдании верой было совершенно подавлено. Постоянно вводились все новые и новые праздники и посты, новые церемонии и почитания все новых святых, дабы заслужить себе подобными делами перед Богом милости и всех благ.

Таким же образом и те, которые вводят новые человеческие установления, преступают Божию заповедь, объявляя греховными несоблюдение определенных предписаний относительно пищи, особых дней и тому подобных вещей. Тем самым они отягощают христианство бременем закона, как будто христиане, ради обретения благодати Божией нуждаются в богослужении подобному иудейскому (левитскому), а некоторые даже отстаивают мнение, будто сам Бог наказал апостолам и епископам учреждать подобный порядок богослужения. Можно также предположить, что некоторых епископов ввел в заблуждение пример Моисеева закона. Откуда и последовали бесчисленные предписания, как, например: считать греховным, если кто-то занимается в праздничные дни ручным трудом, даже [159] если это никого не вводит в соблазн, или пропускает предписанные молитвы по часам, или, что определенные блюда якобы порочат совесть, что соблюдение постов является добрым делом, примиряющим с Богом, что в определенных случаях грех не может быть прощен, если только тот, кто сохранил за собой право прощения, не распорядится для этого, хотя ведь сами церковные законы ничего не говорят о своем праве сохранения на ком-либо вины, но лишь о церковном взыскании.

Откуда же у епископов право и власть навязывать христианству подобные предписания и так опутывать христианскую совесть? Апостол Петр в Деяниях Апостолов запрещает своим ученикам возлагать иго (Деян. 15, 10). И апостол Павел говорит коринфянам, что им дана власть для того, чтобы строить, а не для того, чтобы расстраивать (2 Кор. 10, 8). Почему же тогда они умножают грехи столькими правилами и предписаниями?

Существуют ведь ясные высказывания Священного Писания, запрещающие издавать подобные предписания, преследующие цель снискания милости Божией или выставлять их как необходимые для спасения. Апостол Павел говорит: «Никто да не осудит вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник, или новомесячие, или субботу: это есть тень будущего, а тело - во Христе (Кол. 2, 16-17). Или же: «Итак, если вы со Христом умерли для стихий мира, то для чего вы, как живущие в мире, держитесь постановлений: "не прикасайся", "не вкушай", "не дотрагивайся", - что все истлевает от употребления, - по заповедям и учению человеческому? Это имеет только вид мудрости» (Кол. 2, 20-23). Также в Послании к Титу апостол Павел запрещает внимать еврейским басням и постановлениям людей, отвращающихся от истины (см.: Тит. 1, 14).

Сам Христос говорит о тех, кто устанавливает такие человеческие заповеди: «Оставьте их, они - слепые вожди слепых...» (Мф. 15, 14). Он отвергает такое служение Богу и говорит: «...всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится» (там же, 13).

Если же епископы наделены властью отягощать Церковь бесчисленными предписаниями и обременять совесть, почему же тогда Священное Писание столь часто запрещает издавать человеческие постановления и придерживаться их? Почему оно называет их «бесовским учением»? Неужели Святой Дух напрасно предостерегал обо всем этом?

Такие постановления, которые объявляют необходимыми для примирения с Богом и снискания благодати, противоречат Евангелию. Посему епископы ни в коем случае не должны [160] принуждать к подобному богослужению. Ибо в христианстве следует придерживаться учения о христианской свободе, которое гласит, что для оправдания необязательно подчиняться закону, как пишет апостол Павел к Галатам: «Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал. 5, 1). Ибо следует придерживаться главной статьи Евангелия, что мы обретаем благодать Божию не нашими заслугами, но верою в Христа и, стало быть, обретаем ее не служением, установленным одним из людей.

Как же надлежит тогда понимать воскресный день и тому подобные правила и церемонии в Церкви? На это наши сторонники отвечают: епископы или священники могут устанавливать порядок, чтобы в Церкви все шло своим ходом; но не ради обретения милости Божией и также не ради искупления грехов или подчинения совести. И нельзя также считать соблюдение этих предписаний за необходимое служение Богу или усматривать грех, если они нарушаются без соблазна. Так апостол Павел в 1-м Послании Коринфянам предписывает женщинам покрывать голову во время богослужения, а священникам не говорить во время службы всем одновременно, но в порядке очередности, один за другим (см.: 1 Кор. 11, и след.).

Христианским общинам надлежит, ради любви и мира, следовать таким предписаниям и в подобных случаях быть послушными епископам и священникам и так исполнять эти правила, чтобы никто не смог бы ввести другого в соблазн и чтобы в Церкви не воцарились беспорядок и неразбериха. Но это должно происходить так, чтобы не обременять совесть, полагая, будто эти вещи необходимы для спасения и якобы грешно не следовать им, даже если это никому не вредит. Никто ведь не скажет, что женщина согрешит, если она, не пытаясь ввести кого-либо в соблазн, выйдет из дому с непокрытой головой.

Также обстоит дело и с соблюдением воскресного дня, Пасхи, Троицы и других подобных дней и праздников. Сильно заблуждаются те, которые утверждают, что соблюдение воскресного дня было введено по необходимости вместо Субботы. Ибо Священное Писание отменило Субботу и учит, что с момента Откровения Евангелия, все культовые порядки Ветхого Завета могут быть упразднены. Но, поскольку нужно было установить какой-нибудь день, чтобы люди знали, когда им надлежит собираться вместе, христианская Церковь определила для этого воскресенье; и люди восприняли это изменение с большой радостью, усмотрев в этом пример христианской свободы, чтобы знать, что ни почитание субботы, ни еще какого-либо дня не является обязательным условием для спасения. [161]

Существует много ложных толкований об изменениях закона (в Ветхом Завете), о церемониях в Новом Завете и о перенесении Субботы. Все они произросли из ложного и ошибочного представления, будто в христианстве должно существовать богослужение, соответствующее левитскому, или иудейскому богослужению, и будто сам Христос поручил апостолам и епископам выдумывать новые богослужения, необходимые для спасения. Эти ошибки закрались в христианство, ибо оправдание верой не проповедовалось ясно и чисто. Некоторые отстаивают мнение, что необходимо соблюдать Воскресенье, пусть и не по Божественному, но все же, в известной степени, согласно Божественному праву. Эти люди точно предписывают, что и сколько надлежит делать в праздничные дни. Чем иным являются такие рассуждения, как не силком для совести? Хотя эти правила и стремятся смягчить людские предписания и проявить снисходительность, нельзя все же добиться разумного исполнения или смягчения закона, пока существует и остается мнение, будто они необходимы. Но такого мнения неизбежно будет придерживаться тот, кто ничего не знает об оправдании верой и христианской свободе.

Апостолы заповедовали воздерживаться от удавленины и крови (см.: Деян. 15, 20). Но кто сегодня еще придерживается этого? И все же человек безгрешен, если не совершает этого, ибо сами апостолы не хотели отягощать совесть подобным принуждением, запретив это лишь на какое-то время, дабы не вызвать возмущения. Ибо, рассматривая это предписание, следует помнить об основе христианского учения, которую не в силах сокрушить этот апостольский декрет.

Едва ли хоть один из древних церковных законов соблюдается еще буквально. Многие из отдельных положений постоянно отпадают сами по себе, даже для тех, кто их усердно придерживается. В такой ситуации нельзя что-либо посоветовать совести, либо ей помочь, не облегчив ее указанием на то, что эти порядки можно признать необязательными и что они могут быть опущены без ущерба для совести.

Епископы могли бы легко поддерживать послушание, если бы не настаивали на исполнении подобных предписаний, которые невозможно исполнить, не впадая при этом в грех. А они, вместо этого, запрещают преподание Причастия в обоих видах, отказывают духовникам заключать брак и не принимают никого, кто прежде не поклянется не проповедовать это (наше) учение, которое ведь, безо всякого сомнения, соответствует Евангелию. Наши общины (перв.: церкви) не требуют, чтобы епископы восстанавливали мир и единство ценою собственной [162] чести и достоинства, хотя в случае необходимости епископам следовало бы сделать и это. Они лишь просят, чтобы епископы отменили некоторые из непомерных тягот, которых ведь и раньше не было в Церкви и которые были введены в противовес к практике всеобщей христианской Церкви. Возможно, первоначально существовали предпосылки для подобных положений, но в наше время они уже не применимы. Да и нельзя отрицать, что многие из них были приняты по неведению. Поэтому епископам следовало бы быть великодушными и смягчить такие предписания, тем более что подобные изменения не наносят вреда единству христианской Церкви. Многие изданные людьми предписания отпадали сами собой на протяжении времени и уже нет нужды в том, чтобы их соблюдать, как показывает даже папское право. Но если невозможно когда-либо добиться от них смягчения или отмены подобного рода людских предписаний, которые невозможно соблюсти, не впадая при этом в грех, то мы должны тогда лишь последовать апостольскому правилу, которое повелевает более быть смиренными пред Богом, нежели пред людьми (см.: Деян. 5, 29).

Апостол Петр воспрещает епископам управлять так, будто они наделены властью принуждать Церковь к тому, что им угодно (см.: 1 Петр. 5, 3). Сейчас речь идет не о том, чтобы отнять у епископов их власть, но мы лишь просим и требуем от них не принуждать ко греху совесть. Если же они поведут себя не надлежащим образом и отклонят нашу просьбу, тогда пусть они задумаются над тем, как им потом ответствовать перед Богом за свое упорство, которым они подали повод к церковному расколу и схиме, т. е. к тому, от чего они, собственно, и должны были бы уберечь Церковь.

 

Заключение

 

Это и есть важнейшие спорные статьи. Можно было бы привести гораздо больше примеров злоупотреблений и несправедливостей, но чтобы избежать пространности и растянутости, мы перечислили только самые главные, из которых можно легко вывести и другие. Уже раньше раздавались жалобы относительно формы отпущения грехов, паломничества и злоупотреблений отлучением от Церкви. Также велись постоянные споры в среде священников и монахов относительно исповеди, погребения, особых [платных] проповедей и многих других [163] вещей. Все это мы обошли из осмотрительности и лучших намерений с тем, чтобы можно было распознать важнейшие обстоятельства этого дела. Также не следует ложно обвинять нас в речах, произнесенных якобы из ненависти или приведенных с целью опорочить кого-либо. Мы лишь перечислили моменты, которые сочли необходимым принять к сведению и выставить на всеобщее обозрение, дабы тем самым можно было лучше понять, что мы ничего не ввели нового - ни в учении, ни в церковных порядках (перв.: церемониях), что противоречило бы Священному Писанию или всеобщей христианской Церкви. Ибо ведь всем известно и общепризнанно, что мы с огромным усилием и с Божией помощью - говорим это не желая превозносить себя, - предотвратили проникновение в наши общины (перв.: церкви) каких-либо новых безбожных учений, не дав им распространиться и одержать победу.

Вышеприведенные статьи мы намерены передать рейхстагу после его созыва, дабы изложить наше вероисповедание и учение наших последователей. Если кто-то останется неудовлетворенным [нашим исповеданием], то ему будут предложены дальнейшие разъяснения, основанные на положениях Божественного Священного Писания.

Верноподданнейшие и покорнейшие Вашему Императорскому Величеству

Текст воспроизведен по изданию: Меланхтон Филипп. Аугсбургское вероисповедание //Мартин Лютер. 95 тезисов. - М., 2002. С. 125 - 164.